12 мин.

Seven Seconds Or Less. Пролог

512

Финикс, 3 июня 2006 года

Игра №6, Финал Западной Конференции

«Даллас» – «Финикс» – 102:93.

До самого конца не верилось в то, что Стив Нэш потерпит неудачу. На протяжении семидесяти девяти игр регулярного сезона (три встречи были пропущены им из-за травм) и трех изнуряющих серий плей-офф Нэш пусть не всегда играл блестяще, но неизменно оставлял на площадке все силы, чтобы оправдать огромные надежды, возложенные на него, как на разыгрывающего и сокапитана « Санс». Но сейчас для него настало время ответить на вопрос, заданный ему главным тренером Майком Д’Антони…

Стив? Ты ни о чем не жалеешь?

Вопрос повис в воздухе погрузившейся в молчание раздевалки «Санс» в US Airways Center. Шон Мэрион, другой сокапитан, не большой любитель поговорить даже в успешные времена, уже успел произнести пару необходимых в данной ситуации банальностей: «Это был отличный сезон. Было большой честью играть с вами, парни. Не опускайте руки». Избитые, казалось бы, фразы, но никто ничего другого и не ожидал. В спорте принято говорить банальные вещи, и сейчас для них был самый подходящий момент. Д’Антони и владелец Санс Роберт Сарвер, люди, привыкшие к выступлениям перед большой аудиторией, уже обратились к команде; конечно, ни одна фраза, сказанная ими, никогда бы не вошла ни в один сборник афоризмов.

Д’Антони: «Отлично, парни, просто невероятно. Вы сделали, все, что могли и должны гордиться собой».

Сарвер: «Я горжусь вами, парни, несмотря на эту неудачу. Вы выходили биться каждый вечер, выиграли дивизион и пятьдесят четыре игры в регулярном сезоне, пронеся все свои лучшие качества до самого конца. В следующем сезоне мы должны быть еще сильнее, а сейчас, спасибо вам ребята, вы были великолепны».

На самом деле, ни Д’Антони, ни Сарвер ни на секунду не желали верить в то, что каждый игрок достиг своего потолка в этом сезоне. Но, как команда, «Санс» добились того, чего никто от них не ожидал, сделав последние восемь недель этого пути поистине незабываемыми. На финише сезона лишь один эпитет можно было подобрать этой команде – «неунывающая». Не давало покоя лишь обращение главного тренера и владельца.

Стив? Ты ни о чем не жалеешь?

Сколько раз в течение этого полного событий сезона – по ходу которого случались травмы, овертаймы, становившиеся ночными кошмарами, разногласия между владельцем и руководством команды, проблемы с судьями, чудеса в плей-офф – Нэш доводил себя до истощения, как в момент поражения от «Маверикс», ставшего последним в сезоне? Сколько раз перед игрой или в перерыве он стоял в командной раздевалке, мотивируя и воодушевляя своих партнеров, осуществляя подготовку к выходу на паркет, которая была одним из основных принципов его ни на что не похожего взлета на вершину? Как часто он рисовал в своем воображении победу над «Маверикс» (команду, которая два года назад не стала продлевать с ним контракт, дав ему возможность выйти на рынок свободных агентов), представляя его в качестве благородного реванша, чувства, понятного лишь самым великим атлетам?

Стив? Ты ни о чем не жалеешь?

Как часто Нэш обсуждал с Д’Антони или с четырьмя его помощниками вопросы стратегии, большая часть которой касалась нападения, устроившего за эти два сезона своего рода революцию в НБА, даже несмотря на то, что именно оно никак не позволяло команде сделать один мучительный шаг к чемпионству? Сколько бросков в прыжке он выполнил на тренировках, стараясь сделать этот свой коронный прием еще лучше, прием, во многом благодаря которому он имел преимущество перед остальными разыгрывающими НБА?

Стив? Ты ни о чем не жалеешь?

Для Нэша этот сезон был преисполнен радости с горьковатым привкусом, как и всякий сезон для игроков с неисчерпаемыми амбициями и нереализованными чемпионскими надеждами. В нем, безусловно, все же было больше положительных моментов, чем отрицательных. Но разочарования, сомнения и неудачи шли следом за всеми членами организации с октября по июнь, особенно за такими несгибаемыми, как Нэш. Выиграть второй подряд титул Самого Ценного Игрока … но столкнуться с критикой тех, кто считал, что более справедливыми победителями стали бы ЛеБрон Джеймс, Кобе Брайант или Дуэйн Уэйд, баскетболисты с совершенно иным телосложением, и тех, кто шептался о том, что главным аргументом при вручении награды стал цвет кожи Стива – белый. Играть великолепно … но всегда играть через боль – давали знать о себе врожденные проблемы со спиной, хрупкие сухожилия, больные колени, проблемные голеностопы. Добиться таких успехов с командой без травмированного Амаре Стаудемайра, важнейшей части прошлогодней команды … но волноваться по поводу того, что его возвращение может не самым лучшим образом отразиться на столь тонкой материи, как «командная химия», обретенная «Санс» благодаря подписаниям атакующего защитника Раджи Белла и многопрофильного игрока «Атланты Хоукс» Бориса Дьо. Искренне радоваться за хорошего друга и бывшего партнера по «Далласу» Дирка Новицки, дальние броски которого помогли перекрыть кислород «Санс» и которому выпала честь представлять Западную конференцию в Финале … но быть разочарованным от того, что Новицки, вместе с которым они дважды делили один хлеб в плей-офф, остановил его на столь поздней стадии.

Стив? Ты ни о чем не жалеешь?

С тех пор как Нэш пришел в «Финикс» (в команду, которая выбрала его на драфте в 1996 году, и за которую он играл первые два сезона своей карьеры перед обменом в «Даллас») летом 2004 года, появившись на вводной пресс-конференции в паре ботинок для гольфа (единственном виде обуви, который он смог найти в своем шкафу), он стал лицом франчайза, игроком настолько популярным, что однажды Элвин Джентри, открыв коробку, адресованную ему, увидел в ней баскетбольный мяч, листок исписанной бумаги и фотоаппарат. «Можете ли вы, пожалуйста, попросить Стива Нэша подписать мой мяч и сфотографировать его за этим занятием?» – таков был текст записки.

Он был не из тех лидеров спортивной команды, к которым привыкла Америка. Нэш был куда больше похож на уличного сорванца, чем на стритболиста – большие глаза, длинный нос, прямые волосы, которые он постоянно смахивал со своих глаз и заправлял за уши, иногда даже во время игры. Нэш любил читать книги, отчасти интересовался левым политическим направлением, наклеивал на двери своего спортивного автомобиля стикер с надписью «Нет телятине» и время от времени произносил фразы с печатью мудрости. «Не люблю ограничивать себя схемами», – сказал он однажды в ответ на мой вопрос, есть ли у него на площадке любимая точка для броска. Его канадское происхождение автоматически придавало ему статус антикапиталиста и борца за мир. Таким образом, вокруг Нэша определенно витал дух контркультуры, и впоследствии он распространился на всю команду.

Но основная суть Нэша как символа – Альтернативного Разыгрывающего, Первого MVP, представляющего иную культуру – заключалась в его фанатичном отношении к тренировкам. Одно лишь изучение трудов Карла Маркса едва ли позволило бы ему преуспеть в баскетболе; он немного читал Маркса, а затем выполнял миллион бросков в прыжке. Только такой игрок мог возглавить революцию имени Д’Антони.

В летние деньки своего беззаботного детства Д’Антони, сын знаменитого школьного тренера в Западной Виргинии и младший брат одного потрясающего баскетболиста, который теперь является одним из членов тренерского штаба «Санс», играл в баскетбол по шесть часов в день. Первые три часа уходили на отработку ведения мяча и броски с разных точек площадки – пусть эта часть тренировки была тяжелой, но он очень ее любил, – а оставшееся время проходило уже за игровыми упражнениями. Люис Д’Антони (отец Майка) никогда не давил на своего младшего сына и не давал ему никаких указаний – они исходили от брата Дэна – но он освобождал его от любых видов летней работы, поэтому у Майка было много времени на то, чтобы лишний раз повозиться с мячом. Когда Д’Антони поступил в Маршалльский университет, он первым делом пошел знакомиться со всеми членами местной команды и начал упрашивать их поиграть с ним в баскетбол в три часа дня при том, что на дворе было межсезонье.

Двадцать лет спустя примерно тем же самым занимался Нэш в университете Санта-Клара. Они с приятелями могли сидеть по ночам, бурно проводить время, разговаривать о спорте, музыке и женщинах, но как только начиналось ежедневное шоу SportsCenter, для Нэша это было сигналом оторвать свою задницу от скамейки. «Мы отлично проводили время, но в какой-то момент я начинал чувствовать себя неуютно, – говорит Нэш. – Тогда я звал менеджера, брал у него ключи от спортивного зала и пару часов отрабатывал броски вместе с некоторыми партнерами по команде».

Трудно сравнивать баскетбольные достижения игрока и тренера Санс. Нэш раскрыл все свои таланты, укрепил тело, закалил дух и на протяжении последних двух сезонов играл на уровне, доступном лишь единицам из числа разыгрывающих за всю историю баскетбола – таким, как Мэджик Джонсон, Боб Кузи и Джон Стоктон. Д’Антони, который также был разыгрывающим, принял участие лишь в 130 играх НБА, а также еще в 50 за команду «Сент-Луис Спиритс», выступавшей под эгидой АБА. На протяжении всей своей карьеры Д’Антони постоянно испытывал трудности, связанные с недостаточно сильным для спортсмена характером и с дальним броском, которые и стали преградой на его пути к славе.

Впрочем, если бы Нэш играл в то же время, он, вполне возможно, повторил бы своеобразный путь Д’Антони к признанию. Д’Антони пришел в лигу, в которой было всего семнадцать команд (сравните с нынешними тридцатью), каждая из которых обладала небольшим ростером игроков. Будучи не самым приметным игроком в первые два свои сезона в НБА, он затем перешел в АБА, но очень скоро, после слияния этих лиг, оказался в «Сан-Антонио Сперс», после чего разорвал контракт с ними. Он ясно представил себе свою будущую карьеру: «скамеечник», выходящий на паркет только по праздникам и в «мусорное время» – вот что его ждало бы, если бы он остался с командой.

Поэтому Д’Антони, в котором не было ничего итальянского, за исключением фамилии, собрал вещи и отправился в Италию, чтобы начать свою карьеру заново. После этого он еще пытался закрепиться в НБА, но очень скоро вернулся обратно. Следующие десять лет его имя гремело по всей Европе, его называли «Мэджиком Джонсоном из «Милана», самой известной итальянской команды. Он не был похож на Нэша ни внешне, ни своими действиями на площадке – у него были мальчишеские черты лица и привычка эмоционально выражать свои мысли, оставшаяся с ним еще со времен Западной Виргинии и не имевшая ничего общего с полумистической канадской сдержанностью – но, как и Нэш, он обладал чем-то невыразимым, чем-то, что мы называем словом «стиль». Италия любила его, и он в свою очередь любил Италию; больше всего ему нравилась возможность играть в баскетбол. Его тренер Дэн Петерсон ввел в обиход фразу «sputare sangue» («брызги крови») для того, чтобы описать то, как должна играть его команда. Именно так играл Д’Антони, и так играет Нэш – с «брызгами крови».

Как бы они ни уважали друг друга и сколько бы ни имели интересов помимо спорта, баскетбол был основной – на самом деле, единственной – связью между Д’Антони и Нэшем. И когда они впервые объединили свои усилия по ходу сезона-2004/2005, результат этой совместной деятельности поразил всех. Без Нэша в сезоне-2003/2004 «Санс» набирали в среднем 94,2 очка; с Нэшем в качестве полководца нападения Д’Антони они показали лучший результат в Лиге – 110,4 очка. В том же сезоне-2003/2004 «Санс» выиграли двадцать девять матчей, тогда как в следующем уже шестьдесят две. Это было одно из самых незабываемых преображений в истории НБА, и его творцами стали разыгрывающий из хоккейной нации и тренер, большую часть своей карьеры проведший в стране, известной пастой и культом «пинков под зад».

Когда Стадемайр, набиравший в сезоне-2004/2005 почти двадцать семь очков за игру, выбыл из строя в прошлом октябре из-за травмы колена, легко было предположить, что «Санс» не смогут атаковать столь же результативно, как прежде. Д’Антони, в свою очередь, утверждал, что они снова намерены набирать 110 очков за игру, что это необходимо для того, чтобы сезон стал успешным. Целью же его был выигрыш пятидесяти матчей и выход в плей-офф. В результате они одержали победу в пятидесяти четырех и показали четвертый лучший результат в НБА. Также «Санс» оказались близки к заявленным 110 очкам, остановившись на рекордной планке в 108,4 очка, попутно установив рекорды всех времен, как по количеству выброшенных трехочковых бросков, так и по количеству точных попаданий с дальней дистанции.

Не стоит думать, что Д’Антони придумал что-то новое; на самом деле, он взял за основу стиль «ран-н-ган», который был распространен в конце восьмидесятых. Поражала та степень неодобрения, с которой тогда приняли эту тактику баскетбольные болельщики. Те из них, кто понимали, что работа тренера заключается не только в том, чтобы выкатывать на тренировку тележку с мячами, представляли себе такую «бегущую» НБА, как бесчисленное сборище игроков, бесцельно носящихся по паркету, выполняющих неподготовленные броски, игнорирующих основы дриблинга и паса и избегающих игру в защите, как будто она была сродни копченому мясу в ресторане «Дэнни». Куда большую поддержку получал иной, прямо противоположный стиль игры – в нем было мало беготни, но зато хватало тяжелой оборонительной работы, защитных схем. Все это распространялось среди тренеров и постепенно убирало из игры спонтанность и естественность, давая зеленый свет тактике «изоляций», при которой мяч получает один игрок, а все остальные в это время застывают, будто статуи.

Именно это Д’Антони хотел изменить. И если он был пророком новой версии «ран-н-гана», то Нэш стал апостолом, несущим эти идеи в массы. «Лучший шанс забить мяч в кольцо представится нам тогда, когда на временном табло высветится число 17». Это означало, что они собирались провести свою атаку через семь секунд или меньше с того момента, как мяч будет введен в игру.

Стив? Ты ни о чем не жалеешь?

Взгляды нескольких пар глаз были направлены на Нэша, который стоял напротив своего шкафчика в раздевалке. Он уже снял футболку, и на нем была только пара спортивных штанов. На секунду могло показаться, что он хочет что-то сказать, но затем вы заметили на его лице слабое мигание глаз и дрожь в губах и, наконец, машинальное потряхивание головой. Он плакал; в этот момент он вряд ли смог бы вымолвить даже самую избитую фразу. Я посмотрел на Элвина Джентри, который, видя боль и страдания Нэша, сам начал плакать. Затем Нэш подошел к Д’Антони и партнерам по команде, вставшим в круг; они сложили свои ладони вместе в центре этого символического круга, и настало время для ритуала, которым они завершали все тренировки и игры. «САНС»! – сказал Мэрион. – «РАЗ-ДВА-ТРИ…», и все прокричали: «САНС!»

Нэш обвязал полотенце вокруг шеи и направился к тренировочному залу, ставшему его вторым домом, по пути раздавая «пять» одноклубникам. Он положил полотенце на скамейку и залез в холодную воду, выполняя процедуру, которую была похожа на его послеигровой религиозный обряд для восстановления хронически травмированных частей тела, которых у Нэша было в избытке. При погружении в ванну он немного содрогнулся.

Температура воды составляла двенадцать градусов по Цельсию. Как всегда.

P.S. Прошу прощения за задержку. Впредь постараюсь делать паузы между частями не больше четырех дней. 

Другие темы в этом блоге:

Seven Seconds Or Less. Предыстория. Окончание

Seven Seconds Or Less. Предыстория. Часть вторая

Seven Seconds Or Less

logoФиникс
logoМайк Д′Антони
logoСтив Нэш