Фролова о переходе к Рукавицыну: «В 17 лет некоторые отправляют фигуристок на пенсию. Для него это был небольшой риск — кого он берет, какие перспективы»

— У многих спортсменов бывает такое, что тебе нужно время подумать о будущем. Этим летом мне исполняется 18 лет. Надо понимать, что делать дальше. Учиться? Кататься? Долго думала об этом.

После произвольной в финале Гран-при я поняла, что схожу и попрощаюсь с тренерским штабом, поблагодарю их за все и дам себе время подумать, пожить обычной жизнью. Все равно это был конец сезона.

Так и сделала. Попрощалась со штабом Сергея Давыдова. Ничего не могу плохого сказать об этих специалистах, благодарна команде. Все прошло спокойно, по-доброму. Дала себе какое-то время отдохнуть, поучиться, пожить. Эта пауза длилась, наверное, меньше недели.

Обратилась к Евгению Владимировичу (Рукавицыну). На тот момент сезон еще не был закончен, и он какое-то время думал. А я ждала ответа, сидела дома в Москве. В итоге приехала на просмотр, сначала был испытательный срок, а затем меня взяли, случился «хэппи энд».

Понимаю, почему он брал паузу на раздумья. Я ведь перехожу в достаточно взрослом возрасте. В 17 лет некоторые отправляют фигуристок на пенсию. Для него это тоже был небольшой риск — кого он берет, какие перспективы. Поэтому и был испытательный срок.

— Тренировочный процесс у Рукавицына как-то отличается от других специалистов?

— На этапе подготовки к сезону я достаточно много времени работаю над техникой прыжка. Скажу насчет себя: раньше техника для меня, возможно, была не так важна. Я была меньше, ниже, худее. Сейчас появились нюансы, которые важны. Теперь, чтобы прыгать тройные и идти на четверные, техника должна быть максимально отточена.

С возрастом организм меняется. Мы начинаем быстрее уставать. Я вспоминаю время, когда мне было лет 11-12, в перерывах между тренировками мы играли в салочки, «чай-чай выручай». И сил потом хватало на еще один лед. Такие вечные двигатели. Сейчас все сложнее, организм не детский, становится больше усталости.

— Как ты уходила из группы Сергея Дмитриевича? Было тяжело морально?

— Тяжело морально было перед тем, как я решилась попрощаться. После того, как мы простились, я уже не переживала ни о чем, ушла со спокойной душой. А перед этим было достаточно трудно. Не могу сказать, что я сильно плакала и расстраивалась, но, когда ты много времени провел с этим коллективом, группой, тренерским штабом, детьми, взять и отключиться достаточно сложно. С ребятами из группы я общаюсь до сих пор, – сказала Фролова.