Быть Олегом Ивановичем
В воскресенье трудной и одновременно логичной победой московского "Спартака" над рижским "Сконто" завершился IX Кубок чемпионов Содружества. Звание неофициального чемпиона СССР досталось "красно-белым" в седьмой раз. Такому успеху команды и ее главного тренера Олега Романцева можно только завидовать и скромно мечтать о том, чтобы оказаться на его месте.
Если бы в одном из подсобных помещений "Олимпийского" нашлась вентиляционная отдушина, пробравшись в которую можно было оказаться в голове главного тренера "Спартака" Олега Романцева, туда обязательно выстроилась бы огромная очередь. Руководители всех клубов пятнадцати независимых стран, представленных на Кубке Содружества, с вечера отмечали бы номера на руках и ночевали у входа в спорткомплекс ради заветной возможности -- хотя бы на день, хотя бы на час увидеть мир глазами Тренера Всея Руси. В необъятной вселенной Олега Романцева нашлось бы все вожделенное наставниками самого разного пошиба.
Оказавшийся в голове Романцева увидит, как перед его взором буквально на пустом месте рождаются и умирают целые команды, созданные под одну конкретную задачу. Может быть, оказавшись в самой светлой голове футбольной современности, абстрактный тренер вполне конкретно поймет суть таланта Олега Ивановича, который кое-кто склонен считать мистическим. Грановские, цихмейструки и ирисметовы стройными безликими рядами проходят мимо зорких глаз и разом обретают свое место на флангах, в центре обороны и на острие атаки, получают свой собственный неповторимый игровой почерк и моментально становятся кумирами болельщиков. Но только затем, чтобы спустя месяц или год быть сметенными той же безжалостной и верной рукой в сточную канаву истории.
Впрочем, рисовать тактические схемы -- это мелко. И Александр Старков из "Сконто", и Агасалим Мирджавадов из "Шамкира" с разной степенью успеха смогут расставить фигурки под номерами на зеленом прямоугольнике футбольного газона. Но Романцеву подвластно нечто большее. Его большую часть времени ничего не выражающий взгляд внезапно вспыхивает, и попадающий под огонь игрок способен сменить характер, веру и национальность. Олег Иванович взглянул -- Тчуйсе становится стопроцентным русским по паспорту. Олег Иванович взглянул еще раз -- бразилец Робсон открыл в себе абсолютно русскую душу: черная работа, гулянье до упаду и страсть к халяве. Даже гениальному Лобановскому такое пока и не снилось.
За свои сверхъестественные способности Романцеву полагаются неограниченные права. Только он может без серьезных для себя последствий вдрызг поссориться с главной спортивной газетой страны из-за необъективного освещения игры его команды, раскритиковать руководство национальной федерации за наплевательское отношение к сборной и чиновников ПФЛ за плохо составленный календарь и после этого принимать скрытые или явные извинения от критикуемых. Простите нас, Олег Иванович, вы, как всегда, оказались правы! И потом сам президент зовет тренера к себе и говорит о его историческом значении для развития России и мира во всем мире. Любой из смертных отдал бы полжизни за то, чтобы оказаться в голове Романцева в этот момент.
Есть, правда, в бытии Великого одна маленькая неприятность. Когда команда играет в закрытых помещениях да еще половину игрового времени уступает в счете проходному сопернику, ему страшно хочется курить. Но нельзя. И знаменитая пачка "Мальборо", которая в других условиях, если верить легендам, была бы "приговорена" за полтора часа, одиноко лежит в кармане пиджака. Впрочем, если события будут развиваться дальше тем же образом, к десятому Кубку Содружества Олегу Ивановичу личным приказом президента в виде исключения разрешат курить под крышей. За тренерской скамейкой "Спартака" поставят мощный вентилятор, и Романцеву не придется заменять никотин другими сильнодействующими средствами.
Хорошо быть Олегом Ивановичем! Но невероятно трудно возвращаться из головы гения назад, к заурядным футболистам, упрямым спонсорам и неблагодарным болельщикам. Лучше уж оставаться собой. Тем более что пути, ведущего в голову Тренера 1, не существует. Его вентиляционная отдушина однажды захлопнулась для посторонних глаз и не открывается никогда. Поэтому кроме Романцева никто по-настоящему не знает, хорошо ли быть Олегом Ивановичем.
