Кокорин о тюрьме: «В СИЗО было тяжело, а лагерь – как детский. Все нормальные арестанты пашут, а мы играем в футбол. Думаю, было распоряжение сверху, чтобы с нами ничего не случилось»
– Что вам дал опыт в тюрьме? Как бы вы сформулировали главную эмоцию?
– Понимаю, что везде – люди. Где бы ты ни оказался. И относиться к ним надо как к людям – спасибо родителям, они меня так воспитали. А главная эмоция – жаль, что порой у нас так происходит.
Не беру себя. Понятно, многих послушать – там все ни за что сидят. Но я видел 70-летнюю бабушку, которая работала в Сбербанке, и что-то случилось по финансовой составляющей. Ну есть же куча других способов помимо лагеря! Она явно не опасна для общества и никуда не сбежит! Инвалиды без ног...
Мы именитые, у нас огласка, нас ведут, снимают, показывают. А там столько народу, который прибили, выкинули, и о них никто не узнает... 2025 год – все же можно выстроить по-человечески.
– Какие-то серьезные эксцессы в заключении у вас были?
– Нет. Надо отдать должное – не знаю, были ли это приказы... Все-таки думаю, что какое-то распоряжение было сверху, чтобы с нами ничего не случилось. Это прямо чувствовалось. В СИЗО нас изолировали, а в лагере вообще был начальник, который болеет за «Динамо». Он просто вышел в кепке и майке команды! И говорит: «Играйте в футбол!»
– И что было за ощущение, когда вы там играли в футбол?
– Это было счастье. Как бы это смешно ни звучало.
– Ну почему же смешно. Ваше дело жизни, которого вы лишились.
– Все нормальные арестанты с утра идут на работу и пашут до шести вечера, а мы идем играть в футбол.
– Работа у вас тяжелая была?
– Смешная, рутинная. За блок сигарет ты там будешь коронован. Конечно, нам помогали. У нас были большие возможности, доступ ко всему. Онлайн можно было заказывать нормальные посылки. Это не та тюрьма, как мне представляется, была раньше. В СИЗО еще было тяжело, условия стремные. А лагерь у меня на родине, в Белгородской области, в Алексеевке – как детский.
– Эта история сильно изменила вас как человека?
– Процентов на 20. Я начал ценить то, что имею, и понимать, как это быстро можно потерять. В остальном же считаю, что правильно жил, был нормально воспитан. Меня воспитали так, что за семью нужно стоять. Поэтому и говорю: не уверен, что снова не подерусь, если оскорбят мою маму и моего брата, – сказал нападающий «Ариса».
