Экс-судья Эрикссон о проверках веса и процента жира в УЕФА: «Лучшие арбитры Европы стояли в нижнем белье, и Коллина осматривал нас с головы до ног ледяным взглядом. Это было унизительно, но все молчали»

«От арбитра требовалось не только быть хорошим специалистом, но и ставить во главу угла диету, выглядеть как судья топ-уровня, иметь правильный вес и процент жира, иначе грозили выговор, сокращение числа матчей и итоговое отстранение.

Пьерлуиджи Коллина ввел ряд изменений. В первый год акцент был на физической форме: измерения веса и процента жира, обязательные проверки зрения. Проверки зрения могут показаться чем-то само собой разумеющимся, но раньше их не было. На курсах проверяли не только базовые вещи, вроде чтения мелкого текста на определенном расстоянии, но и более специфические вещи, адаптированные для профессиональных футбольных арбитров. У некоторых обнаружили дальтонизм, еще один судья оказался слепым на один глаз и вынужден был уйти. По крайней мере, так гласили слухи, но никто не знал наверняка – результаты не разглашались в больших группах. Для меня проверка зрения стала подтверждением профессионализма, тщательного подхода и стремления к улучшениям.

Однако проверки веса и процента жира вызывали у меня в основном отвращение, гнев и чувство унижения. Проблема была не в самих тестах, а в том, как их проводили.

Впервые мне пришлось пережить эту унизительную процедуру осенью 2010 года на нашем ежегодном курсе УЕФА. Мы были в Любляне, Словения. Утром первого дня арбитров разделили на три группы по 15 человек. Когда моя группа вошла в большой холодный конференц-зал, где мы должны были собраться, руководство потребовало раздеться до нижнего белья. Мы переглянулись, но никто не осмелился ничего сказать. 

Мы медленно сняли одежду. Вечером накануне получили четкие инструкции: ничего не есть и не пить утром, чтобы желудок был как можно более пустым. Ты должен был весить как можно меньше, процент жира должен был быть минимальным. И ты должен был выглядеть так, как предполагала модель УЕФА.

Мы стояли в длинном ряду в одном нижнем белье. Мы – лучшие арбитры Европы, элитные атлеты, примеры для подражания, взрослые люди, родители, сильные личности... но никто ничего не сказал. Мы почти не смотрели друг на друга, наши взгляды нервно метались, пока нас вызывали по двое.

Там Коллина осматривал нас с головы до ног ледяным взглядом. Молчаливый и наблюдательный. Мы по одному вставали на весы. Я втянул живот, расправил плечи и затаил дыхание, словно это могло что-то изменить. Один из инструкторов громко объявил: «Эрикссон, Швеция, 96,2 кг».

Я почувствовал, как Коллина задержал взгляд на мне, осмотрел мое почти обнаженное тело. Я подумал: это недостойно. Я взрослый человек, а меня заставляют стоять здесь, чтобы меня осматривали и оценивали.

Я сошел с весов, и показалось, будто я стою в тумане. Тот же инструктор подошел со своего рода щипцами, инструментом вроде полиграфа, и начал щипать меня в разных местах. Калипер – так назывался этот прибор – был холодным, и я вздрагивал каждый раз, когда он касался кожи. Инструктор сжимал, тянул, надавливал, измерял, измерял снова, бормотал что-то неразборчивое, надавливал опять и щипал кожу, хватал за жир. После каждого этапа измерения он выкрикивал количество миллиметров, которое смог замерить. Я понятия не имел, что означают эти цифры, хорошо это или плохо.

Все заняло, наверное, чуть больше минуты. Ассистент вносил данные в документ, и, когда все четыре значения были установлены, программа быстро рассчитывала общий процент жира. Мой результат объявили на весь зал: «Эрикссон, 18,7%».

Почему ни я, ни кто-либо другой ничего не сказали? Почему мы не встали и не озвучили то, что думали все, – что это унизительно?

Если бы я высказался, то одновременно подписал бы приговор своей карьере. Если бы я усомнился или бросил вызов методам, введенным Коллиной, то не получил бы ни одного матча – я в этом уверен.

Конечно, я тоже хотел стать более подтянутым, сбросить вес и достичь цели – стать арбитром мирового класса. Было очевидно, что нельзя быть с лишним весом, так же очевидно, что нужно быть в форме, и, возможно, всему корпусу арбитров требовалось стать профессиональнее. Но неправильно было пытаться добиться этого через унизительное взвешивание и ставить во главу угла снижение веса и минимизацию процента жира», – написал Эрикссон в книге House of Cards («Карточный домик»).