7 мин.

Хави в молодости называли раковой опухолью «Барсы». Как посмели?

234

Клещенок – о каталонце до Пепа.

Мы знаем Хави как человека, который сделал футбол лучше. Мы помним Хави демиургом, управлявшим пространством и ритмом. Мы держим Хави в уме каждый раз, когда говорим о принципах современной игры.

Мы так давно живем в мире, где Хави пророк, что его недавняя фраза стала для многих новостью: «Меня называли раковой опухолью «Барсы», а теперь я ее тренирую». Одни забыли, что он не всегда был великим. Другие не знали.

Вернемся в 1998-й. Ван Гал при деле, Пеп при волосах, Фигу привыкает к любви каталонцев. Ла Масия только что выпустила несколько юниоров с редкими впечатляющими способностями. Один – будущая суперзвезда Марио Росас, который в будущем суперзвездой не стал. Другие отзываются на имена Карлес и Хави.

Все говорят о Росасе, а Пеп восхищен Хави: «Он отправит меня на пенсию». Город вибрирует. Похвалы будоражат, но знакомство разочаровывает. Наследник оказался щуплым опорником, который сводит игру к миллиарду сверхточных коротких пасов. Непонятно зачем. В нем нет ни силы, ни скорости, ничего.

Обнадеживает, что малец ворует у кумира: «Смотрю, как Гвардиола играет первым касанием, когда ускоряется, как выдерживает паузу. Слежу за положением корпуса на приеме. За всем, что он делает». Но вставить копированное не получается. Хави не раздает головокружительные забросы. Только мельчит. Кажется, славословили его поспешно и зря, будто истосковавшись по именам и триумфам Дрим-тим.

Но сезон заканчивается, и Хави называют прорывом года в Ла Лиге. Ван Гал признается: «У меня есть новый парень, который стоит двоих игроков, вместо которых выходит». Учитывая, что он заменил сломавшегося Пепа, слова кажутся перебором. Но к нему присматриваются заново, готовы ждать, чтобы рассмотреть что-то – хорошо бы то, что увидели тренер и капитан.

Таким был первый акт метронома на каталонской сцене: неосторожные ожидания и осторожное разочарование. Тем не менее у него было время. Так, по крайней мере, казалось. В 1999-м Гвардиола и Хави посетили Nike Cup – турнир, на котором нагонял комплекс неполноценности 15-летний Иньеста. Увидев его, Пеп наклонился к одноклубнику: «Я говорил, что ты отправишь меня на пенсию, но этот мальчишка отправит на пенсию нас обоих». Сигнал прозвучал. Время кончалось.

Перемотаем на три года вперед. Фаны видят трофеи только в музее, тренеры приходят и уходят, не справившись с генетическим несоответствием, июни начинаются с сомнений и склок. «Барса» больше чем клуб, но меньше, чем просто команда. Хави, давно сменивший Гвардиолу в сердце игры, олицетворяет падение. В его тягучей полевой обезличенности отражаются все одиннадцать игроков – серые, скучные, лишенные огня и хребта.

Конечно, появляется спаситель, потому что спасителям должно появляться в таких городах. Осенью 2002-го Ван Гал ставит 18-летнего Иньесту в лигочемпионский старт и после игры признается: «Хави хорош, но медлителен. Андрес игрок, которым я сам мечтал, но не смог стать». Каталония сходит с ума. Качества новичка выпуклы и понятны: он быстрее, изобретательнее, нацеленнее. Когда он идет в обводку, хочется купить абонемент на карьеру вперед.

Мастер превращается в помеху. Иньеста не играет – не так много, как хочется: во втором сезоне не добрался даже до тысячи минут. Все винят Хави. Новый тренер Радомир Антич поставил его восьмеркой, и фанаты считают, что он занял место Андреса. Его задевают прохожие и полощут трибуны.

«Люди подходили и говорили, что я рак «Барсы» и неспособен играть за такой клуб. Или что со мной мы никогда не выиграем Лигу чемпионов. – рассказывал полузащитник в интервью SoFoot. – Они считали, что мы с Иньестой несовместимы».

Второй акт Хави под прожекторами «Камп Ноу» омрачило появление иллюзиониста, который мгновенно пропадал из запертых тесных коробок. Невозможность сосуществования сделала противопоставление неизбежным. Хави стал самым ненавидимым полузащитником Каталонии. Самое раннее объяснение забытого оскорбления относилось к соперничеству с Иньестой.

Но были и другие. Память иногда причудливо перемешивает слова и события, нарушая причинно-следственные связи. Возможно, Хави сам не помнит, как именно появился злобный укол. А может, глум вышел за конкретные рамки и превратился в локальный мем. В любом случае каталонец не в последний раз побыл болезнью «Барсы».

Прошло несколько тренеров. «Барса» побеждает, иногда даже слишком легко, но ей к лицу пляжная аура. Хави красуется в центре игры. В 2005-м его называют игроком года в Ла Лиге. В 2006-м он с клубом выигрывает ЛЧ.

Рядом теряется неожиданно неэффективный Иньеста. Их имена еще не сливают в одно, но химия уже угадывается. Хави благодарит тренера: «До Райкарда и Арагонеса считалось, что нас нельзя совместить. Благодаря им мы заиграли рядом. Они поверили в нас, и на наше счастье, мы выиграли пару трофеев. Иначе нас просто казнили бы».

Вдруг все рушится. Легкость становится проблемой, и каталонцы постепенно скатываются. Они дважды промахиваются мимо чемпионства, вылетают из Лиги чемпионов и Кубка. «Севилья» стирает их в Суперкубке. Никто не знает, что команда отравлена алкогольными приключениями Ронни и Деку. Во всем винят Хави. Когда «Барса» побеждала в Лиге чемпионов, он порвал кресты и пропустил полсезона (включая весь плей-офф). Кажется, с ним и правда нельзя выиграть в Европе.

Будущий помощник Луиса Энрике журналист Маркос Лопес пишет в блоге «Хави, большой обман»: «Хави бегает трусцой, и его бег не скрывает, как легко он теряет позицию. Он крайне медлителен, не спешит возвращаться назад, а в команде некому прикрыть его. Ни опорником, ни восьмеркой он не выполняет своих обязанностей, и хорош только на пресс-конференциях, когда нужны красивые слова, мальчишеское лицо и предполагаемая преданность».

 

Летом 2008-го Хави побеждает на Евро и собирается в «Баварию», подальше от острой каталонской критики. Пеп отговаривает его. Одновременно полузащитника номинируют на «Золотой мяч». Разрыв в оценке болельщиками и специалистами так очевиден, что вызывает диссонанс, который легко разрешает Daily Mail. Британцы объявляют претендентов на главный индивидуальный приз насмешливым заголовком: «Лучшие игроки мира и Хави».

«Райкард не верил в меня, – вспоминал каталонец в 2012-го в интервью L’Equipe. – Он хотел, чтобы фундаментом игры был выдающийся атлетизм – считал, что только так мы станем вровень с лучшими клубами Европы. Четыре-пять лет назад меня считали кошмарным и никчемным. Меня называли раком «Барсы»! 170-сантиметровый полузащитник был невозможен».

Приход Гвардиолы прекратил страдания и превратил каталонца в апостола короткого паса. Карьера в «Барсе» разделилась на два периода.

«Пока Пеп не стал тренером, никто не замечал меня, – злился Хави в интервью El Periodico. – Обо мне молчали до 2008 года, когда я уже отыграл десять лет. Когда Ван Гал ушел, все изменилось, и если вы посмотрите на статистику, рассмеетесь. Мне почти не давали времени. Надо мной смеялись, потому что я просто переводил мяч с одного края на другой. 17 лет в «Барсе» пролетели незаметно. Половиной я наслаждался, половину страдал».

Причины понятны. Хави настолько опережал игру, что рисковал закончить непонятым. Понадобился еще один пророк, чтобы футбол догнал полузащитника. Но не было тренера, который не верил в него. Хави играл у всех. И если спустя годы он говорит, что кто-то усадил его на скамейку, стоит задуматься: очевидно, иногда он был не так уж хорош – настолько, что не замечал сам себя.

Впрочем, памяти свойственно запоминать хорошее. Мы забыли того Хави, пусть он и не был раковой опухолью «Барсы». И запомнили того, который сделал испанский футбол великим.

***

Телеграм-канал Андрея Клещенка

25 лет дебюту Хави в «Барсе». Денис Романцов – о команде Гвардиолы, Моуринью и Луиса Энрике

Фото: ASSOCIATED PRESS/Rick Bowmer, Denis Doyle, Alex Livesey; imago sportfotodienst via www.im/www.imago-images.de/Keystone Press Agency/Global Look Press

logoХави
logoЛуи ван Гал
logoАндрес Иньеста
logoБарселона
logoПеп Гвардиола
logoЛа Лига
logoФранк Райкард