«Умный баскетбол Йокича и Дончича обезоруживает физически развитых игроков НБА». Взгляд Сергея Быкова
Говорит чемпион Евробаскета-2007.
– Едва завершив карьеру, вы получили диплом MBA. Зачем?
– Я был классическим фанатичным спортсменом, одержимым баскетболом. Еще в своем родном городе – Новодвинске – я давал первое интервью местной газете и озвучил: «Мечтаю играть в сборной России». Мечта сбылась ценою проседания многих аспектов жизни, появилась острая потребность в получении знаний.
На протяжении карьеры я слышал от многих уважаемых тренеров, что у меня есть способности к тренерской работе. И в последние годы карьеры, когда я играл вдали от семьи, у меня появилось достаточно много свободного времени. Решил тратить его с пользой, поэтому активно погрузился в тренерство, готовил себя к этому.
В 34 я закончил карьеру игрока и захотел двигаться по тренерскому пути. Получил предложение от Сергея Базаревича присоединиться к тренерскому штабу сборной команды России в роли помощника: занятость была частичная на период коротких выступлений сборной.
Мои знакомые ходили на программу МВА, делились со мной полученными знаниями, системными и разносторонними, давали почитать методички. И все это вызывало у меня большой интерес: так, в 36 лет я поступил на двухгодичную программу MBA при РАНХиГС. Однозначно одно из лучших решений в жизни.
– Вы возглавляете в СИБУРе блок «Спортивное спонсорство». Что за этим стоит?
– Я курирую спортивные проекты компании по трем направлениям.
Первое – направление «спорт» в программе социальных инвестиций СИБУРа «Формула хороших дел» (далее – ФХД; прим. ред.), которую компания реализует в 18 регионах. Мы модернизируем спортивные объекты, строим центры уличного баскетбола, повышаем уровень компетенций тренеров через образовательные программы, которые готовим совместно с нашими партнерами – Ассоциацией студенческого баскетбола, Единой Лигой ВТБ и РФБ. Активно развиваем детско-юношеский спорт: наши флагманские проекты «Школа баскетбола» и «Школа футбола» хорошо известны в спортивном сообществе. В ходе просмотровых тренировок в каждом городе отбираем проявивших себя юных спортсменов, и они вместе со своими тренерами получают приглашения в летний тренировочный лагерь SIBURCAMP.
Отдельно хочу отметить программу онлайн-обучения «Тренер 2.0 СИБУР» для детских тренеров по баскетболу: количество регистраций превысило 6 тысяч, при этом 30% участников успешно прошли обучение до конца – для дистанционного формата это очень высокие показатели.
Второе направление – это коммерческое спонсорство профессиональных спортивных структур, которые помогают своей экспертизой в том числе в реализации проектов ФХД.
Третье – кураторство ФК и ХК «Нефтехимик». После объединения с ТАИФ в периметр компании вошли два непрофильных актива – профессиональные спортивные клубы. Мы приняли решение продолжить поддержку, но сразу договорились о характере этого взаимодействия: как представитель акционера, я отвечаю за общий контроль и оценку эффективности, при этом именно спортивными результатами управляют наемные менеджеры.
– Есть ли какая-то прагматичная цель за школами/площадками и прочим? Вы следите за своими выпускниками?
– Цель действительно самая прагматичная: люди – главный ресурс компании. И мы стремимся сделать социальную среду в городах присутствия дружелюбной, мотивирующей, насытить ее возможностями для развития. И если параллельно у нас получается отыскать в регионах талантливых ребят, из которых потом вырастают будущие чемпионы, – это двойной успех.
Разумеется, о массовом спорте нельзя говорить в отрыве от качественной спортивной инфраструктуры. Начиная с 2014 года мы в партнерстве с НБА модернизировали 9 залов, построили 7 центров уличного баскетбола. Только за прошлые полгода благодаря СИБУРу в регионах открылись два масштабных спортивных объекта: в начале марта в Нижнекамске – многофункциональный спортивный центр «СИБУР Арена НК», а в октябре 2023-го – Центр гимнастики в Тобольске.
Возвращаясь к «Школе баскетбола» и «Школе футбола»: за весь срок существования проекта свыше 10 000 баскетболистов и футболистов прошли через отборы, кто-то дорос до сборных команд России. Когда я встречаюсь с некоторыми участниками проекта, мы вспоминаем яркие моменты «Школы баскетбола» и то, как полученные навыки помогли им.
– Насколько вы погрузились в хоккей?
– Мне необязательно это делать, но «Нефтехимик» уже два года входит в периметр компании, и некоторые тонкости игры, конечно, стал понимать лучше. Плюс собственный спортивный опыт позволяет понять причины хорошей и плохой игры нашей команды.
– Вы довольны тем, как играет «Нефтехимик»?
– Я не рассуждаю в таких категориях. Мы понимаем возможности «Нефтехимика», но в спортивной составляющей полагаемся на работу менеджмента самого клуба. На результаты я смотрю не как менеджер, а скорее как болельщик – все-таки через работу формируется определенная привязанность к клубу. С этой точки зрения конечно, хотелось бы, чтобы наши хоккеисты выступили лучше, прошли в плей-офф.
– Игорь Ларионов (главный тренер «Торпедо», однофамилец гендиректора «Нефтехимика» – прим.ред.) раскритиковал «Нефтехимик» за то, что команда играет в закрытый хоккей, который никому не интересен. Подразумевая, что вы могли бы сделать больше для популяризации игры. Вы не видите здесь проблему?
– Не понимаю постановку вопроса. Как игра в закрытый хоккей влияет на популяризацию игры? Во-первых, «Нефтехимик» играет в довольно интересный хоккей. Стабильно бьется за попадание в плей-офф и отбирает очки у грандов чемпионата. Кстати, команда базируется в Нижнекамске, самом маленьком городе из списка команд КХЛ, а по соотношению количества воспитанников, которые теперь играют в топовых лигах, обгоняет остальные российские команды.
В этом смысле у клуба есть и социальная миссия: местные мальчишки видят ориентир перед глазами и стремятся попасть на высокий уровень. И такие звездные примеры есть: Наиль Якупов, Михаил Сергачев, Максим Пестушко…
Во-вторых, отчасти соглашусь, что стиль Леонтьева склоняется к обороне. Но причина – в том числе в подборе исполнителей. Молодая команда, уступающая грандам по общему таланту, должна быть фундаментальна в защите, чтобы быть конкурентоспособной в КХЛ. Субъективно считаю, что все чемпионские команды побеждают благодаря фундаментальной защите.
Конечно, между атакой и защитой нужен баланс. Риторический вопрос – что сложнее: заставить талантливых атакующих игроков отрабатывать в защите или наоборот? Сам был игроком оборонного плана, начинал с роли персонального защитника, а далее, по мере роста мастерства, раскрывался в нападении. И поверьте: в защите есть своя красота, но надо уметь ее видеть.
Наконец, когда я был тренером, то из этических соображений не позволял себе критиковать другого тренера во внешнем контуре. Ты же не понимаешь весь набор параметров и проблем, с которыми работает другой тренер. Удивительно услышать такой выпад от Профессора. Ему лучше сконцентрироваться на своей команде, а в «Нефтехимике» сами разберутся.
В свою очередь, выскажу комплимент игре «Торпедо» под руководством Ларионова.
***
– Вы закрыли баскетбольную тему для себя?
– Оставил только воскресенья, играю в любительской лиге. Понятно, что баскетбол люблю, благодаря игре восстанавливаюсь ментально, но в целом сфокусировался на работе в СИБУРе – у меня достаточно много задач. Они интересные, я однозначно развиваюсь и получаю от этого удовольствие.
Не готов сейчас рассуждать о будущем. Понятно, что полученные системные знания в корпорации теоретически и в баскетболе могут пригодиться. Но это не конкретные планы, а просто понимание, что развиваюсь в том числе личностно.
– Многие надеялись увидеть вас в качестве тренера, но никто из вашего поколения не пошел в тренеры. Почему?
– Наше поколение делало себе имена, когда в спорт пришли серьезные деньги – в отличие от предыдущих чемпионов, которые не заработали. Мало кто за время спортивной карьеры смог получить другое профессиональное образование, поэтому они были вынуждены оставаться в баскетбольной индустрии в разных ролях (тренер, функционер и др.), используя авторитет, заработанный на площадке.
По большей части тренерская профессия не подразумевает больших окладов – и чтобы дорасти до серьезного тренерского уровня, необходим трудный путь в новой ипостаси. Что, наверное, пугает большинство игроков, которые имеют финансовую подушку и смотрят в другую сторону.
Кроме того, профессия тренера – призвание, требующее определенного склада ума. Вижу такие предпосылки у Антона Понкрашова. Пусть он и балуется со своим блогерством, но, мне кажется, может прийти в тренерство. Думаю, может получиться хороший тренер из Егора Вяльцева. Про остальных не скажу.
– Как думаете, вам было бы проще или сложнее, если вы были молодым игроком сейчас?
– Сложно дать однозначный ответ.
С одной стороны, в наше время был лимит на легионеров, что было плюсом. С другой – субъективно кажется, что конкуренция была выше.
Спорт – это среда, которая требует наличие характера, стержня. Сейчас многие ребята боятся брать ответственность на себя, им комфортно быть второй скрипкой в тени легионеров и опытных игроков, уходить в угол, ждать момента. На общем фоне выделяются игроки «Нижнего Новгорода» под системным тренерством Лукича и МБА, где Карасев дает свободу в принятии решений молодым игрокам.
– Андрей Кириленко делает что-то позитивное в качестве президента РФБ?
– Сейчас многие федерации выпали из международного спорта. Мы понимаем, что деятельность любой федерации оценивается как минимум по результатам сборных, и поэтому сейчас со стороны объективно оценить нововведения команды Кириленко довольно сложно.
С точки зрения развития массовости и популяризации баскетбола в целом – выскажу комплимент Кириленко. Знаю, что Андрей открыт к новому и развивает новые форматы: например, можно выделить инклюзивный проект «тихий! баскетбол» для игроков с нарушением слуха.
Также стоит отметить запуск строительства центров сборных команд по всей России, включая основной в Подмосковье и в родной для меня Архангельской области. Однозначно появление таких центров будет стимулировать количество и качество занимающихся баскетболом.
Больше вопросов к инициативе снизу. Андрей – на своем стратегическом уровне – открыт, и его ресурс позволяет привлекать серьезные средства и экспертизу. Однако пассивность в регионах присутствует: это видно по запросам на участие в программах, которые есть в РФБ.
***
– Что вам интересно в баскетболе сейчас?
– Сборная занимает особое место в моем сердце, поэтому слежу за ней.
Сейчас есть время поработать с расширенным списком кандидатов, и Зоран Лукич может экспериментировать с составом. Также интересно наблюдать за новыми именами, которые себя ярко проявляют в Единой Лиге ВТБ – люди вроде Касаткина из МБА. Ну и, конечно, за теми, кто еще не развалился – за Воронцевичем, Фридзоном, Бабуриным и Хвостовым.
– Ваши последние моменты в баскетболе – это квалификационный турнир перед Олимпиадой. Что пошло не так?
– Многое пошло не так.
Во-первых, нам не удалось собрать сильнейший на тот момент состав.
Во-вторых, сильные соперники. Из-за завышенных ожиданий не все понимают силу таких сборных, как Германия, Хорватия и Бразилия. На самом деле, на тот момент они были реально сильнее. Может быть, мексиканцы смотрелись слабее, поэтому поражение от них получилось болезненное.
В-третьих, очень жесткий формат квалификации – только победитель получал право выхода на Олимпиаду. Проиграв мексиканцам, не подобрав ключики к их латиноамериканскому стилю, мы должны были побеждать Германию с разницей в 7 очков. Были близки и вели на протяжении всей игры, но проиграли. Напоминаю, что они в итоге прошлись по всем и отобрались. А в 2023 году Германия – уже чемпион Европы.
– Почему это привело к отставке?
– Мне кажется, что Андрей Кириленко принимал решение, не основываясь на том результате. Его прошлый игровой опыт позволял понять сложность формата квалификации, и как глава РФБ он высоко оценивал работу Базаревича на протяжении всех лет работы у руля сборной. Сегодня пять лет – довольно большой срок для управления командой. Тем более сборной, результат которой более волатильный, чем в клубных командах, где можно закладывать принципы и философию игры на более длительном временном отрезке. Поэтому, не попав на Олимпиаду, Кириленко принял решение пригласить нового тренера на следующий четырехлетний цикл для обновления команды. Тем более Лукич зарекомендовал себя как тренер, умеющий работать с молодежью.
– Последний успех в истории сборной – четвертое место на Евробаскете-2017. Сложно строить команду вокруг такого игрока, как Швед?
– Это не сложность, а преимущество. Швед – уникальный игрок.
– Тогда были проблемы с распределением бросков внутри, был конфликт с Воронцевичем по ходу турнира…
– Эти проблемы всегда существуют в командах, решающих серьезные задачи. Просто упомянутый конфликт стал общественным достоянием. Тут вопросы и к Воронцевичу, и к Шведу, и к нам, тренерскому штабу – почему до этого дошло. Конфликты, которые по силе были в разы мощнее, случались и на победном Евро, и когда брали бронзу.
Швед – уникальный игрок с сумасшедшим арсеналом в нападении, а защита – его слабая сторона. Вопрос в том, как выстроить командную игру, чтобы нивелировать слабые места и использовать сильные по максимуму. Работали в этой части.
Нам пророчили невыход из группы. Мы могли слететь на каждом этапе плей-офф, но дошли до игры за бронзу против Испании. Там отыграли почти 20-очковое отставание, довели разницу до 5-6 очков, но в конце не хватило.
Конечно, хотелось бы медали.
– Как вы котируете Шведа в истории российского баскетбола?
– Очень высоко. Он талантливый и разносторонний игрок, и его след в российском баскетболе однозначно заметный. Попасть в НБА, доминировать много лет в российском чемпионате, добывать победы сборной и продолжать быть лидером в китайском чемпионате – это результат, за которым стоит большой труд и неимоверный талант.
Защита – его слабое место. Во всех важных играх он понимал значимость обороны и прилагал усилия, что было достаточно. Ради того, чтобы посмотреть его чудеса атаки из первого ряда, команда отрабатывала и за него в защите.
Алексей делал свои первые шаги в профессиональном баскетболе, когда я был одним из основных игроков в «Динамо». Помню, насколько тогда он был дерганый от собственных ожиданий, но зато как он вырос, в кого превратился… Тут ничего, кроме уважения, быть не может.
– Какие у вас отношения с Базаревичем сейчас?
– Дружеские. Между нами была дистанция, когда мы только познакомились и он был тренером с имиджем первого россиянина в НБА, а я – молодым игроком. Но постепенно она ушла. Сейчас мы постоянно на связи.
– А куда он пропал?
– Я шутливо называю Сергей Валериановича гедонистом. Он любит жизнь во всех ее красках. Сейчас живет у себя в Новогорске, стал дедушкой, наслаждается. Хорошо разбирается в кухне и красном вине. Много смотрит баскетбола и непрестанно делится мыслями, что бы он сделал лучше. В общем, баскетбольный аппетит у него хороший.
В «Самаре» он не дал результата. Сейчас у него пока нет приглашений.
– Вы с ним познакомились, когда он был играющим тренером. Вы понимаете, почему не должно быть играющих тренеров?
– Однозначно: играющих тренеров не должно быть. Когда он был играющим тренером, я его ненавидел. Несправедливо, что у игрока, которому я не давал пас, была власть заменить меня. Для него же, конечно, это был большой опыт, который держал когнитивные способности на пределе. Отвечать одновременно за собственную игру и тренерский функционал требует большого фокуса.
– Он говорил, что это вы его мучили…
– Я его мучил. Держал в тонусе.
– Чем его видение баскетбола отличается от югославских тренеров, которые у вас были?
– Любой тренер пытается найти золотую середину между абсолютным хаосом игры, где индивидуальные способности игроков раскрываются от необходимости принимать самостоятельные решения, и абсолютным контролем – необходимая мера командных видов спорта, чтобы структурировать игру разрозненных элементов. Каждому тренеру кажется, что он уловил этот баланс.
Можно просто скопировать стиль другого тренера, но настоящий тренер должен сформировать свой собственный, отталкиваясь от своего жизненного опыта и убеждений.
Со стороны мне кажется, что на тренерский стиль Базаревича повлияла его природа игрока, который любил принимать решения самостоятельно и не любил играть по шаблонам – соответственно, склонялся к индивидуалистичному поведению. Поэтому на тренерском мостике Базаревич дает свободу тем игрокам, которые индивидуально сильны, но проседают в сложных играх против системных команд. Как будто бы я его противоположность, поэтому мы дополняли друг друга.
***
– Какие у вас впечатления от Игр Будущего?
– Мне удалось побывать в Казани во время соревнований – это было масштабно, свежо, ярко. Зацепил сам фиджитал-формат соревнований, микс цифрового и классического спорта: команды поиграли за джойстиком, потом перешли на физическое поле и соревнуются в реальном спорте.
СИБУР, конечно, не остался в стороне от такого знакового события – компания выступила генеральным спонсором Игр в категории ESG. В частности, нашим экомячом из переработанного пластика СИБУР х Jögel был отыгран корпоративный турнир по фиджитал-футболу.
Кроме того, мы поддержали дисциплину СИБУР кибатлетика (соревнование для людей с ОВЗ, использующих технические средства реабилитации – прим. ред.), которая впервые вошла в расширенную программу. Рад, что российская команда Russian Cyborgs заняла первое место среди команд из 10 стран. Компания считает важным проводить инклюзивную повестку: в СИБУРе принята политика в области многообразия и инклюзии, в спортивных проектах ФХД действует инклюзивный трек.
Мы проводим мастер-классы для детей с особыми образовательными потребностями, объединенные матчи, в которых за одну команду выступают спортсмены с особенностями развития и без них, организовываем образовательные программы для тренеров по обучению работе с детьми с ОВЗ. В СИБУРе действует культура равных возможностей – каждый человек получает шанс реализовать свои таланты: все зависит от его способностей и упорства. Поддержав кибатлетику, мы, надеюсь, смогли транслировать этот посыл и вовне.
– Вы в начале нашей беседы сказали, что нынешнему поколению комфортнее быть в тени, быть второй скрипкой, а ведь молодежь разделяет ценности инклюзии: нет победителей, нет проигравших, все молодцы… Такая философия не губительна ли для спорта, где царит жесткая конкуренция?
– Общество – это больше, чем просто профессиональный конкурентный спорт. И здоровое общество должно обращать внимание на то, чтобы у всех людей был доступ к возможностям самореализации. Новое видение – это не философия вин-луз, это философия вин-вин. Мне кажется, современное поколение лучше разбирается в этом и может искать решения, которые будут учитывать интересы всех участников.
Лично я изначально – продукт вин-луз: либо выиграл, либо проиграл. Прошел жесткую конкуренцию профессионального спорта, тяжело разграничивал борьбу в команде и бытовое сосуществование в коллективе. Такая позиция довольно разрушительна для личности. Зачастую, ссылаясь на истории успеха одного победителя и не замечая истории проигравших, можно попасть в ловушку «ошибки выжившего». Поэтому здоровое общество – это общество, где учитываются интересы всех его членов.
***
– Ранжируете ли вы свои спортивные успехи?
– Нет. Иногда вспоминаю значимые победы, отдельные яркие игры, выступления за разные команды. Сначала запрещал себе засиживаться в этих воспоминаниях, чтобы не забронзоветь, а сейчас вообще начал забывать, что я в прошлом спортсмен. Видимо, по причине своей занятости. Я еще во время карьеры специально учился быстро «перелистывать страницу» – как с плохими, так и с хорошими матчами. Привычка перебирать все в памяти мешала двигаться вперед.
Скорее делю жизнь на баскетбольный и постспортивный периоды карьеры. Баскетбольный этап разделяю на детский баскетбол, где просто получал простое удовольствие от игры, и на профессиональный период, который помог мне развиваться как личности и обеспечил финансовую стабильность.
Переход из детского во взрослый баскетбол был самым трудным: ты впервые начинаешь понимать объективный уровень своих навыков и компетенций. Похожие трудности испытывал, когда после завершения спортивной карьеры пошел сначала учиться, а потом попал в серьезную компанию, где собраны большие профессионалы.
– Пять человек, против которых сложнее всего защищаться?
– Кит Лэнгфорд, Генри Домеркант, Кори Хиггинс. Кобе не обсуждается: внести его в пятерку – это как равнять себя с ним. Для меня он в одной категории с Майклом Джорданом.
Достаточно троих – потому что мне всегда тяжело давалось играть в защите против игроков, владеющих рваным темпом при большом арсенале технических навыков. По-простому говоря, когда атака может начаться в абсолютно любую сторону с нулевой точки без лишних дополнительных движений. Против «полоскунов», возящихся с мячом, игралось легче.
– Типа Шведа?
– Шведа нельзя назвать таким, но Алексея мог неплохо предугадывать.
– Почему Кобе на другом уровне?
– Кобе выделяется многим. Если оценивать его по четырем основным параметрам: техника, физика, психология и тактика, или, проще говоря, баскетбольный IQ. На технике и физике, думаю, не стоит останавливаться – они были на феноменальном уровне. Но физически развитых атлетов с большим техническим арсеналом достаточно много, а вот психология победителя и интеллектуальные способности Коби выделяли его на общем фоне. Психология альфы или, точнее, мамба-менталити вкупе с глубоким пониманием игры позволили стать ему титулованным чемпионом.
– Он накидал в матче против вас?
– Он не так много накидал. Играли по правилам ФИБА, которые разрешают использовать зонную защиту, поэтому, запаковав трехсекундную зону, смогли нейтрализовать многие индивидуальные таланты сборной США. Плюс логично, что в сорокаминутной игре он в среднем забьет меньше, чем в сорокавосьмиминутной (матч НБА длится 48 минут – прим. ред.). Но в той сборной на фоне молодых Леброна и Уэйда вожаком однозначно был Коби. Именно он все сделал в важных моментах финала с испанцами.
***
– Главное воспоминание о Евробаскете-2007?
– 2007-й у меня эгоистично связан с моим личным кейсом: трудность восстановления после бурсита локтя, возникшей в результате укуса какого-то насекомого, прохождение серьезного курса антибиотиков, отцепление от сборной на подготовительном этапе. Но Блатт дал шанс и вернул в сборную перед последним товарищеским турниром перед Евро. Там я себя проявил и попал в окончательный состав той знаменитой команды.
В 2007-м я был молодым, вдобавок находился в плохой форме, поэтому не попал в основную обойму 7-8 игроков. Был в составе ближайшего резерва вместе с Падиусом, Понкрашовым и Шабалкиным. Хорошо помню наш разговор на четверых во время ЧЕ, что нам стоит принять эту роль и как-то помогать команде. И с этим связана забавная история: когда во время карьеры я учился на факультете спортивного менеджмента по программе RMA, к нам пришел агент Герман Ткаченко. Мои одногруппники спросили его, как отличить хорошую команду от плохой. Герман вспомнил свой диалог с Кущенко (президент Лиги ВТБ – прим. ред.) о победе-2007: «Вот ты думаешь, что та сборная молодец, потому что у тебя Холден забил решающий бросок, Кириленко был в прайме, а Хряпа провел лучший чемпионат… Но феномен этой команды в том, что на скамейке сидели четверо молодых парней, которые все время болели, танцевали и поддерживали».
Мое мнение – конечно же, мы победили тогда именно по причине феноменальной игры всех лидеров: в целом поймали командный кураж, желая доказать всем, что нас зря считали сильными андердогами. Но история забавная, и приятно, что такой уважаемый человек отметил вещи, которые редко замечаются со стороны.
– Блатт с 2006 года говорил, что сборная может претендовать на европейское чемпионство. Вы видели момент, когда в это поверила команда?
– Действительно, Дэвид закладывал в нас эту мысль с самого начала своего прихода. Скептицизм в команде прослеживался, но сейчас, лучше понимая, как работает коллективный и индивидуальный разум, я осознаю: Блатт как лидер делал все верно и отчасти запрограммировал нас на хороший результат.
Дэвид – умнейший и скорее даже хитрейший тренер, с которым мне приходилось работать. До мельчайших деталей разбирался в игре, хорошо понимал психологию спорта и в целом понимал человеческие мотивы. Поэтому мог жонглировать этими знаниями, филигранно управлять коллективами и добиваться результатов.
В арсенале менеджмента Блатта было много фишек. Одна из них – это моя личная догадка, потому что в спорте никто не признается в искусственно проигранном матче. Системно подготовка сборной к крупному соревнованию включает в себя 3-4 товарищеских турнира. Соперники первого турнира специально подбирались слабые, и мы уверенно побеждали. Делалось это для создания рабочей обстановки после выхода из отпуска.
В целом атмосфера быта сборной была демократичной, и тренер не требовал дисциплины – например, посещать командные приемы пищи в строго обозначенное время или вообще приходить на них. Но на втором турнире перед игрой с командой-грандом европейского баскетбола все менялось: возникали претензии, создавалось искусственное напряжение. Во время матча тренер менял игроков за любую ошибку, цеплялся, даже если язык тела игрока не соответствовал духу соревновательности. В результате проигрывали 30-40 очков. После чего проводилось единственное жесткое собрание, где нам конкретно показывали разницу между подходами первого и второго матчей. После чего все возвращалось к обычной атмосфере, и третий и четвертый турниры мы брали легко и входили в официальное соревнование сфокусированными.
По окончании карьеры я спросил Блатта об этом в лоб, и в ответ получил подтверждающую мою гипотезу улыбку.
– Блатта всегда называют счастливчиком. При нем действительно постоянно забивались решающие мячи на последних секундах. Здесь есть какая-то разгадка?
– Не верю в мистику. Конечно, есть неподконтрольные области знаний, но везение Блатта на последних минутах объясняю выстроенной рабочей атмосферой, в которой игроками принимаются правильные решения и совершаются уверенные действия.
Спорт подразумевает напряжение, и под этим давлением слабый тренер передавливает команду, которая не может выполнить задачу. Отдельно взятый матч – это большое количество событий в моменте, задач, которые необходимо решать под давлением. Поэтому управлять этим всем – действительно искусство, которым Блатт владел отлично.
– Расскажите про ваш победный бросок в бронзовом матче с Македонией.
– В 2011 на ЧЕ я был основным разыгрывающим сборной, Дэвид дал мне важную роль. Македония феерила на том чемпионате, выбила хозяев – сборную Литвы. Матч за бронзу складывался сложно, ушли в напряженную концовку. В последнем тайм-ауте я не понял замысел Блатта даже после перевода его помощника. Получив мяч и не увидев смысл действий партнеров, решился на проход с надеждой заработать фол, но в итоге забил один из самых корявых бросков за свою карьеру.
Но вспоминается не момент броска, а последующая защита. Держал лидера, который начал меня вскрывать, получил помощь от партнера, после чего был отдан идеальный пас под кольцо, где на нашем уровне такой бросок завершается практически 100 %. Помню, когда выбегал на игрока с целью помешать, смог в моменте сообразить, что стоит уйти от контакта, чтобы не получить фол. Македонец выполнял бросок, рассчитывая на мой контакт в воздухе, но, не найдя его, растерялся и промахнулся. Это мое решение запомнилось больше, чем победный бросок. Назовем это «бронзовая защита».
– 17 очков против Америки на чемпионате мира-2010. Как это было?
– Плохо отыграв групповой этап по разным причинам и получив много критики в своей адрес, я испытывал большое желание реабилитироваться. Также хотелось проверить свои способности против игроков, за которыми следил по телевизору. В 2008-м против США я был не на первых ролях в сборной, а в 2010-м выходил в старте и получал хорошее время. Этот внутренний настрой и появившаяся уверенность после забитых трехочковых в начале матча воплотились в мою результативную игру.
– Вы уже давно транслировали слова Блатта, что европейские игроки техничнее. Сейчас в этом все убедились. А почему так?
– Мне кажется, что в НБА сильно сместился фокус на физическую подготовку. А баскетбол – многогранный вид спорта. Поэтому техническая и умная игра Йокича и Дончича обезоруживает физически развитых игроков. И за этим приятно наблюдать.
– Как объяснить феномен Кириленко?
– Светлая голова, антропометрия центрового с двигательными навыками маленького игрока. Андрей хорошо понимал суть игры, в которой есть жесткое противостояние, но никогда не забывал, что от игры нужно получать удовольствие. Эта легкость выделяла его на общем фоне игроков, которые воспринимали игру только как борьбу.
– Как объяснить феномен Хряпы?
– Баскетбольный интеллект, который помогал склеивать командную игру. Сильный и неуступчивый характер во всех аспектах жизни.
– Все-таки кто был лидером – Хряпа или Кириленко?
– Оба, но с разными стилями лидерства. Стиль лидерства Кириленко – через собственный пример качественной игры. Виктору важно ощущение вожака. Если у него не получалось на площадке, он был готов влиять на команду за ее пределами.
– Пять лучших российских баскетболистов.
– Кириленко, Хряпа, Швед, Моня.. Остановимся на четверых, старое поколение не будем трогать.
– Вы не хотите их сравнивать, или вам просто хочется отметить свое поколение?
– Да, это дань партнерам, моим друзьям. А выделять кого-то из игроков сборной, которая брала два серебра на чемпионатах мира, – значит обидеть других. Мне кажется, в том составе много звезд, на примере которых я рос.
***
– Что было в вас, что позволило вам реализоваться после карьеры в большом спорте? СИБУР – это серьезная компания и резкая смена вектора…
– Думаю, выделю любознательность и спортивный характер. Всегда было интересно узнавать новое – это минимальное условие, чтобы начать развиваться. Ну и вроде как единственное лекарство от старческого слабоумия. А поморский характер, наверное, формировался через спортивные вызовы и продолжает проверяться на прочность через сегодняшние задачи, которые ставит работодатель.
– К чему вы стремитесь на своей должности сегодня?
– Быть компетентным профессионалом в своем функционале. Я понимаю, что сложно оценить масштабы СИБУРа со стороны, но работа здесь – очень серьезная школа, особенно в части принятия решений. СИБУР постоянно ставит себе новые вызовы и большие цели. И личная задача в таких условиях – идти с ними в ногу.
Фото: instagram.com/sergey_bykov10; РИА Новости/Михаил Воскресенский, Алексей Филиппов; AP/EAST NEWS/Petr David Josek, Mindaugas Kulbis; Gettyimages.ru/Christian Petersen, Streeter Lecka, Harry How; Maksim Konstantinov/Global Look Press, Photoagency Interpress/Global Look Press, Alexander Kulebyakin/Global Look Press, Photoagency Interpress/Russian Look/Global Look Press; vk.com/h.c.neftekhimik; instagram.com/antonponkrashov; coach.sibur.ru; пресс-служба «Нижнекамскнефтехима»/Александра Лихачева, Алексей Кудряшов; amur.life
P.S. статья заказная, Сибуром. Но в целом ок почитать.
Может, деньги, которые Спортс получил от СИБУРа, помогут, наконец, избавиться от всплывающей рекламы в мобильной версии сайта?
Всегда замечал разницу в содержательности интервью баскетболистов и хоккеистов, например
Феномен Хряпы в том, что он хряпнул.
Детей сибуровцев там тренировали бесплатно - респект.
Пару лет назад площадка сгорела - навес там небольшой был. Сама площадка не горела, понятно. Навес быстро отремонтировали, покрытие поменяли. Все круто.
Но теперь там никто не играет, потому что СИБУР запретил, а площадка из общей превратилась в частную.