Жан-Люк Ломбертс: «Не думаю, что Нико станет политиком»

Отец защитника «Зенита» ездит по Петербургу на метро и свободно ориентируется в центре города. Прочитав это вы поймете, в кого пошел Нико.

— Расскажите, как Нико начал играть в футбол.

— Он всегда походил во всем на меня, а я и сам занимался футболом, правда, совсем не на таком уровне. Когда Нико был маленьким, он постоянно играл в футбол в саду с дедушкой, моим отцом. Потом мы отдали его в академию «Брюгге», ему было пять или шесть лет. Мы жили метрах в пятистах от стадиона, так что было очень удобно водить его туда.

— Нико всегда был хорошим парнем и хорошим игроком? Или в какие-то моменты приходилось его подталкивать?

— Нет, он всегда понимал, что важно заниматься. Когда Николас из «Брюгге» пришел в «Гент», он одновременно играл и учился — два года изучал право. Было тяжело, но он это делал. Никогда не знаешь, что произойдет в следующий момент: можно сломать ногу, и карьере конец. А у Николаса были две серьезные травмы. Тридцать лет назад я получил такую же, и моя футбольная карьера закончилась.

— Нико как-то сказал нам, что в Бельгии национальная идея — иметь свой дом. Что все бельгийцы «рождаются с кирпичом в животе».

— Да, это точно! Хотя это больше про фламандцев, чем про франкоговорящих бельгийцев. У фламандцев обязательно должен быть свой дом. Они строят дом, а потом продают его, чтобы переехать в квартиру. Ха-ха! Нет, на самом деле это правда. У моей дочери свой дом, у Нико есть два или три участка земли, где он собирается построить дома, когда вернется в Бельгию. Лет через шесть-семь.

— Еще Нико как-то говорил, что, возможно, пойдет в политику, когда закончит карьеру.

— Вот уж не думаю! В Бельгии очень сложно заниматься политикой. В стране два языка, половина министров — фламандцы, половина — французы, нужно поддерживать баланс… Это очень тяжело.