«И что ты мне хотел этим сказать?!» Журналист — о стычке с Черчесовым после вылета «Спартака» из ЛЧ

Журналист Андрей Бодров, в свое время работавший в «Спартаке», рассказал о конфликте с бывшим главным тренером красно-белых Станиславом Черчесовым.

— Особенно рьяно спорили летом 2008-го — когда выгнали в дубль Титова с Калиниченко. За сутки до дерби с ЦСКА все было хорошо. Я позвонил Черчесову и попросил о срочном интервью — сам часом ранее отвез жену в роддом. Черчесов согласился при одном условии: «Кого ждете, девочку или мальчика?» — «Девочку». — «Станиславой назовешь».

Появилась на свет моя Саша, а ЦСКА разгромил «Спартак» 5:1. Наутро Черчесов показательно выгнал Титова, Калиниченко и Моцарта: «В дубле вам объяснят, в чем дело». На мои звонки отвечать перестал, а мы выдали серию крайне жестких текстов. После отставки из «Спартака» Черчесов вызвался поговорить сам: «Мне, как главному тренеру, было виднее, имелись веские причины». Я убеждал, что весь клуб пострадал, спровоцирована пресса, толпа фанатов буянит, людям ничего толком не объяснили. Черчесов понял, что не стану подстраиваться — и это, к слову, помогло сохранить нормальное общение. «У тебя есть мнение, но за результат отвечал я».

Однажды чуть до драки не дошло, да. Виноват я: ошибся в формулировке. «Спартак» по пенальти проиграл «Селтику» в квалификации Лиги чемпионов. Я увидел, как Черчесов в технической зоне схватил могучими руками огромный ковер, килограмм на сто, поднял его в воздух и грохнул оземь. Стюарды разбежались. На пресс-конференции задаю вопрос: «А что это за фокус, с ковром-то?» То есть тренер только что потерял год карьеры, мечту, испытал страшное потрясение —, а я ему про ковер.

После выхожу на трибуну —, а там Черчесов. «Молодой человек, и что ты мне хотел этим сказать?!» — «Спрашиваю, что хочу». Я и не заметил, что уже держим друг друга за грудки (легонечко) и рычим. Нас разняли, а Черчесова удерживал коллега Дзичковский. При этом Саламович отходчивый, никогда не обижался. Спустя несколько дней созванивались, и он снова пытался меня вразумить, — сказал Бодров