Над пропастью во лжи

«Неудача в Ханты-Мансийске будет означать нашу полную профессиональную несостоятельность» (Владимир Барнашов, 9 января 2011 года).

У прошедшего сезона хватает эпитетов. Лидер по популярности – экспериментальный, что подразумевает элемент угадайки, рискованную игру в «получится-не получится». Другой вариант – постолимпийский, и здесь уже в самом значении заложено оправдание: уходят лидеры, меняются установки, приоритеты, поколения. Перезагрузка, в общем. Третья версия – самая бесцветная, но тоже частая – сезон «проходящий». Закончился, и черт с ним, едем дальше.

Сезон закончился, и черт с ним, едем дальше?

При желании можно собрать еще с десяток таких характеристик – и все они не вступают в противоречие между собой. Вариации в зависимости от изначальных ожиданий допускаются, но не настолько существенные, чтобы их нельзя было обобщить: сезон неудачный.

Он стал неудачным гораздо раньше того момента, когда Анна Богалий-Титовец и вся эстафетная четверка опустилась на 19-е место, а взбешенные болельщики в Ханты-Мансийске потребовали для тренеров и руководителей тюрьму.

Редкий фанат имеет возможность постоянно проводить время с любимой командой, доподлинно знать о ее внутренних делах. Но он чувствует, если команда не в порядке, его невозможно обмануть. Некоторые истины вылетают пробками; пробки, в свою очередь, крушат стекла и кому-то бьют прямо в лоб.

***

Первые ошибки наметились на стыке весны и лета, когда был поименно оглашен новый тренерский состав и уточнены обязанности каждого. Вплоть до главного, которого наделили коммуникационно-организаторскими функциями.

При этом разбег в возрасте, опыте и заслугах между специалистами вроде бы никого не смутил. Сергей Кущенко напирал на идею гармонии между опытом и молодостью. Если рассуждать не так красиво, уже тогда штаб больше походил на (извините уж) винегрет, где по каждой из персоналий возникали вопросы: от «а на своем ли месте?» до «а кто это вообще такой?».

Еще весной тренерский штаб походил на... винегрет

Попытка отказаться от должности старшего – вторая фишка реформы, и на нее тоже можно взглянуть с двух ракурсов. Ее апологеты восхищались равенством и братством, люди чуть менее поэтичные робко говорили об анархии.

Руководство сразу же (это надо признать) объявило, что Кубок мира россиян не интересует, а главная цель – домашний ЧМ-2011, ради успеха на котором всем предлалось потерпеть до марта.

«Кубки мира – коммерческие старты. Государство спрашивает за ЧМ или Олимпиаду. Нужно спокойно подходить к главным соревнованиям. Вся Европа так работает» (Сергей Кущенко, 3 июня 2010 года).

Показательно, что впоследствии абсолютно все золотые медали ЧМ взяли люди из топ-5 тотала. Не россияне.

***

Конкретные медальные задачи были поставлены в конце осени.

«У нас очень хороший командный дух, каждый полон сил, и в Ханты-Мансийске мы намерены как минимум повторить результат Олимпиады. Этим буду доволен» (Владимир Барнашов, 25 ноября 2010 года).

После напрочь заваленного декабря повеяло легкой паникой. Панику эту организовали не журналисты, просто потому что не журналисты выходили на старты, и собирали антирекорды.

Тим-менеджеры запросто могут перепутать август с сентябрем

От боссов СБР опять зазвучала знакомая песня про отставание: мол, вместо лабораторий у нас жалкие вакс-кабины, тренеров молодых нет, погоду из интернета узнавать приходится, будто крестьянам. Учитывая почти беспредельные финансовые возможности, такие сетования выглядели малость странно. Уж построить лабораторию на колесах, как у норвежцев, и найти человека, который определит и проанализирует погоду без помощи Яндекса, – не самая страшная проблема.

Занятная деталь – в сборной при этом есть тим-менеджеры. Их функции, честно сказать, понятны не до конца. Зато из нашумевших откровений уволенного Хованцева стало известно, что тим-менеджеры запросто могут перепутать август с сентябрем, а Раубичи с Тюменью. Не трагедия, конечно, но для организации, где любят подчеркнуть важность каждой мелочи, странный прокол. Тут бы даты не напутать, а мы все про лаборатории...

***

Под Новый год ситуацию попробовал остудить долго молчавший президент СБР.

«Всю ответственность беру на себя — смело критикуйте, критики мы не боимся. Уверен, что результаты придут, и мы все равно будем идти этим путем, потому что считаем его единственно возможным» (Михаил Прохоров, 27 декабря 2010 года).

В чем заключается это «взятие ответственности на себя»? Виноват обычно тренер. В идеале спортсмен зависит только от него. Старшего – того, который работает с подопечным по написанному и утвержденному главным плану. Но то в идеале.

«Сегодня тренер не имеет права выглядеть затертым, не должен находиться в глубокой тени спортсменов» (Сергей Кущенко, 24 апреля 2010 года).

Драчеву раньше всех надоело сглаживать углы

Еще в декабре люди сведущие заговорили о том, что в российской сборной до идеала далеко. Вскользь тему вседозволенности спортсменов затрагивали Анфиса Резцова, Александр Тихонов, Сергей Тарасов, Галина Куклева, Владимир Драчев. Драчеву как раз раньше всех надоело сглаживать углы – о диктате спортсменов он заявил напрямую. И буквально на следующий день был снят с должности консультанта.

Вскоре с утверждением оппозиционера полностью согласился Анатолий Хованцев, знающий вопрос изнутри, пожалуй,  лучше всех:

«Часто решал не я – не только по составу, но и по ходу подготовки: кому куда ехать и что делать насаждалось приказом сверху». 

Сверху – кто бы это мог быть?

***

Всплывшая тема консультантов у нас, по изначальной задумке руководства, была тесно связана с темой психологии.

«У российских спортсменов душа ранимая, тонкая. Многие в прошлом сезоне действительно выражали заинтересованность в сотрудничестве с психологами. Однако пока мы видим в этой роли наших тренеров-консультантов» (Сергей Кущенко, 8 июня 2010 года).

Автор лично общался с двумя из трех консультантов (Берланд не в счет) – Драчевым и Куклевой. Они лишь по разу приезжали на сборы, а потом контакт с СБР пропал.

«Мы с большим уважением относимся к Владимиру Драчеву, как к спортсмену, но с ролью консультанта сборной России, на которую его приглашали в начале сезона, он не справился. Но при этом остальные консультанты сборной – Галина Куклева и Сергей Чепиков в этом сложном сезоне с нами продуктивно сотрудничали» (Сергей Кущенко, 9 марта 2011 года).

Барнашов узурпировал власть в сборной

Подвохов два. Первый: почему Драчев с обязанностями не справился, а Куклева, оказывается, продуктивно сотрудничала, если оба посетили только один сбор?

Второй подвох – впечатления Анатолия Хованцева:

«Приглашение Драчева – отличная идея. Его работа очень понравилась мне и девчонкам. Драчев успел поработать почти со всеми и подсказал много полезного. К сожалению, одним сбором наше сотрудничество закончилось. После Отепя я попросил Барнашова, чтобы Драчева пригласили еще. Но получил отказ. Возможно, сказались личные отношения между ними».

На всякий случай – мнение третьей заинтересованной стороны – самого Драчева:

«Барнашов узурпировал власть в сборной».

И про психологов, чьи функции должны были взять на себя консультанты. Екатерина Юрлова – человек с дипломом психолога, в ходе ЧМ честно призналась, что ей лично очень помог бы специалист соответствующего профиля. И не только ей, а, допустим, той же Слепцовой, которую после микста пришлось буквально восстанавливать по винтикам.

***

Сегодня уже известно, что как минимум Хованцев был фигурой, по сути, формальной, принимающей решения далеко не всегда. Зато Владимир Барнашов что-то корректировал, пересматривал и в конечном счете рулил. А еще много и подробно рассказывал про спортивный принцип отбора в команду. Но принцип в итоге, как у нас часто случается, отодвинули в сторону, о чем предельно ясно написано вот здесь. Рекомендуется к прочтению.

Токарева, понятно, не виновница, а жертва

«У нас четкая и прозрачная система отбора и заявки спортсменов. Главный тренер имеет право по неспортивным показателям добавлять одного человека. Своего рода – ниша для проявления интуиции. Спорт – это химия интуиции» (Михаил Прохоров, 14 марта 2011 года).

Насколько система отбора ясная и прозрачная, свидетельствует внезапный приезд в Ханты-Мансийск Анастасии Токаревой и ее абсурдное выступление в спринте и преследовании. Сама Токарева, понятно, не виновница, а жертва. Как вообще получилось, что на чемпионате мира в стартовом коридоре спринта стоял и так-то по спортивным качествам не выдающийся, плюс еще и абсолютно не готовый к гонке человек? Нахимичили, короче, с интуицией.

***

Сейчас стоит вернуться к эпиграфу. Это не та фраза, которую подлый журналист может исказить либо вырвать из контекста. Она и так способна существовать вне контекста и, произнося ее, Барнашов знал, на что идет.

Какие теперь планы-то, Владимир Михайлович?