Гимнаст Бондаренко о падении в опорном прыжке в Афинах-2004: «Последствия дали о себе знать – серьезная травма, мне пришлось оперировать позвоночник»

Двукратный призер Олимпийских игр по спортивной гимнастике Алексей Бондаренко рассказал об операции на позвоночнике.

На Олимпиаде-2004 в Афинах Бондаренко упал в финале опорного прыжка и серьезно повредил спину.

– В Афинах у вас случилась серьезная травма. По мнению специалистов, ключевым моментом могло стать то, что разминались вы тогда на одних снарядах, а выступали – на других. Как вы считаете, это повлияло?

– Я отобрался в финал с лучшим результатом в мире. После квалификации прошло несколько дней соревнований: командное первенство, личное многоборье. На момент финала на прыжке у меня был день рождения, поехал невероятно заряженным. Неоднократно копался в себе и задавал вопрос: как такое вообще могло произойти? Никогда в жизни подобного не было – худо-бедно, с ошибками, но всегда вставал на ноги. Думаю, просто-напросто перегорел, много энергии и сил потратил на разминке. Мне нужно было чуть-чуть придержать себя в физическом и психологическом плане, чтобы в нужное время все сделать, а я перегорел и, может быть, переволновался.

Я, конечно, редко смотрю эти видео, но все осталось у меня в памяти, как будто вчера случилось. До сих пор бывает так, что не могу прийти в себя – это как будто был не я, как будто во сне произошло. Слава богу, что живым остался, но последствия прыжка дали о себе знать – серьезная травма, мне пришлось оперировать позвоночник.

Если детально рассказывать: первый прыжок я прыгаю, рано раскрываюсь, но продолжаю по инерции крутиться. И получается резкий загиб в остановку, это все на жесткой опоре. Я встал, сначала не понял, что произошло, сразу такой сильной боли не почувствовал. А в финале мы прыгаем два прыжка из разных структурных групп. Выхожу на второй прыжок, руку поднял, разбегаюсь – и перед отталкиванием с моста мне пробивает, как удар током в спину. А там идет большая нагрузка на позвоночник. Для понимания: когда гимнаст прыгает акробатику, у него на отталкивании идет нагрузка на ноги в 4-5 раз больше его веса. А тут идет такая же нагрузка на спину. Ты должен с разбега сильно оттолкнуться сначала с моста, потом с опорного прыжка. И меня как прострелило...

Второй прыжок еле-еле выкручиваю двойное сальто – и тоже опасное падение. Поднялся, еле спустился с помоста, лег. Дальше – как в тумане: врач ко мне подбежал, схватил за спину. Меня положили на носилки, повезли в госпиталь. Просветили: кости целы. Оказалось, от этого резкого загиба на первом прыжке у меня в спине случился надрыв межпозвоночной связки.

Сразу после Олимпиады меня положили в ЦИТО, прокололи блокады, подлечили немного спину. После этого я еще немного отдохнул, порядка двух месяцев вообще ничего не делал. Убрал спорт из своей жизни. Потом начал потихонечку восстанавливаться, подумал вернуться обратно. Начал готовиться, давать нагрузки себе, закачивать и параллельно с этим лечиться. Спортсмены всегда так: и лечишься, и тренируешься.

Видимо, ничто не вечно в нашем организме – в какой-то момент я даже не заметил, как у меня начала болеть спина такой болью, что не мог уже некоторые простейшие движения сделать. Бывало так, что стою, элементарно чихаю и падаю – от боли ноги подкашивались. Тут я понял, что так жить нельзя. Решился на операцию. Слава богу, попался профессор, дай бог ему здоровья, который вернул меня к жизни. Мне удалили межпозвоночный диск, который передавил седалищный нерв. Вот есть грыжа 0,2-0,4 миллиметра, с которыми более-менее живут. А у меня грыжа была сантиметр и два миллиметра.

– Ого!

– Да. Она просто передавила мне седалищный нерв. Долго тянул, так как попадались врачи, которые были нацелены на зарабатывание денег – предлагали мне все что угодно, лишь бы заработать. Я старался делать все, что советовали, но потом просто не мог уже себе все это позволить! На мне тогда были две маленькие дочки, да и жена вот-вот должна была родить сына. Обращался за помощью ко многим. Все с такой легкостью раздавали мне телефоны своих врачей, но только я уже не мог себе позволить даже оплатить их консультацию... Не работал уже полгода, сбережения закончились. Оставалось молиться и надеяться на чудо.

И чудо случилось! Когда-то давно я тренировал детей Михаила Владимировича Мишустина. Связался с Александром, сыном Михаила Владимировича, объяснил свою ситуацию – меня направили к доктору. Я безмерно благодарен семье Михаила Владимировича за то, что не оставили меня в беде.

Когда врач посмотрел мои снимки, сказал: «Алексей, тебе немедленно надо оперироваться, иначе дело труба». Но я боялся, думал: там же нервы, поясница, одно неловкое движение, и ты, как говорится, крутишь все время инвалидные колеса на кресле. И я настолько переждал, что у меня левая нога пошла к онемению. Врач говорит: «Плохо, что ты вот так переждал, терпел, надо было раньше делать». До сих пор левая стопа с онемением.

Удалили межпозвоночный диск, вкрутили титановый имплант. Теперь у меня два позвонка нижних – неподвижные, как одно целое. Врач объяснил: «Когда фундамент рушится, дом падает. Вот мы тебе починили фундамент». После операции один день я лежал, на второй уже встал и пошел – да, потихонечку, держался за поручни, но пошел. Операцию мне делали не через спину, а через брюшную полость – органы отодвигали и подбирались к позвоночнику. На первых порах было, конечно, некомфортно, не мог те же шнурки завязать. Но потом быстро пошел на поправку, почувствовал себя другим человеком. Жизнь заиграла другими красками, – сказал Бондаренко.