7 мин.

Какие ваши доказательства?

191

«Мы лишь прошлись по поверхности массива всех доступных данных», — отмечается в докладе Макларена. Комиссия собрала данные, позволяющие идентифицировать десятки российских атлетов, вовлеченных в допинговую систему. Но ограниченное время, выделенное на подготовку отчета, не позволило разобрать каждый индивидуальный случай нарушения антидопинговых правил (Макларен займется этим далее). По той же причине в доклад вошла лишь небольшая доля всей собранной информации — сведения продолжали поступать ежедневно.

И все же: откуда, как и какие сведения раздобыла комиссия? Пройдемся по пунктам.

Свидетели

1) Григорий Родченков, с которым были проведены несколько интервью (очных и по скайпу) и который предоставил «тысячи» электронных и бумажных документов. Так, например, IT-специалистами был полностью изучен предоставленный им жесткий диск.

2) Персоны, согласившиеся дать показания на условиях конфиденциальности. Предоставленные ими сведения, в том числе документальные, были соотнесены с показаниями Родченкова и подтвердили их высокую степень достоверности.

3) Виталий Степанов не принимал участие в расследовании, но комиссия проанализировала выдвинутые им обвинения.

Когда всё началось

После провальной Олимпиады 2010 года в Ванкувере. (Этот момент, естественно, не вошел в доклад Макларена, но бывший глава Госкомспорта Вячеслав Фетисов в интервью «Коммерсанту» прямо сказал, что плохие результаты Ванкувера были обусловлены тем, что российские спортсмены там выступали «стерильными».)

В 2010 году распоряжением тогдашнего премьер-министра Путина заместителем министра спорта РФ был назначен Юрий Нагорных, также член ОКР. Начиная с 2011 года Нагорных сообщалось о каждой положительной пробе, выявленной московской лабораторией. От его реакции зависело, какой ход будет дан такой пробе.

Два вида махинаций

В деле сокрытия допинга российское государство прибегло к двум различным методам. Один был связан с обработкой электронных данных в московской лаборатории и касался самых разных видов спорта. Другой применялся в Сочи во время Олимпийских игр 2014 года и был связан с физической подменой проб. Эти два явления не следует путать, хотя впоследствии сочинским способом пришлось прикрывать следы московской аферы.

Московская лаборатория и «исчезающие» положительные допинг-пробы

Предварительный анализ допинг-проб в московской лаборатории проводился как обычно. Но если он показывал возможное наличие запрещенного вещества, дальнейший анализ пробы прерывался. Номер пробы, дата ее забора, пол спортсмена, вид спорта и соревнований фиксировались и сообщались «связному» с министерством спорта. Установлены по крайне мере три связных: нынешняя помощница Мутко Наталья Желанова (в 2012-2013 годах), сотрудник Центра спортивной подготовки Алексей Великодный (2013-2015 годы) и доктор Авак Абалян, ныне замдиректора департамента науки и образования Минспорта (в течение короткого времени в 2013 году).

В распоряжении комиссии есть электронная переписка этих связных (с их частных аккаунтов) с лабораторией, IT-специалисты подтвердили ее подлинность. Более того, Наталья Желанова по крайней мере дважды пользовалась для передачи информации о пробах из и в лабораторию своей рабочей почтой на @minsport.gov.ru.

Получив информацию из лаборатории, связной связывался с РУСАДА, сообщал им номер бутылочки с пробой, и таким образом устанавливалось имя спортсмена с положительной пробой. Уже вся, полная, информация поступала Нагорных. Он решал, что делать со спортсменом. Обратно в лабораторию поступало сообщение «Сохранить» или «Карантин».

Приказ «Сохранить» означал, что лаборатория не проводила дальнейших анализов, в систему управления лабораторной информацией (LIMS) и в систему ADAMS вносилась пометка, что проба на самом деле отрицательная. Команда «Карантин» предполагала стандартную (то есть честную) работу по анализу пробы и фиксирования его результата в базе данных.

Система фальсификации данных допинг-проб применялась до августа 2015 года, хотя сам Нагорных, опасаясь ее разоблачения, предлагал остановить ее на несколько месяцев раньше.

В распоряжении комиссии Макларена есть данные по крайней мере о 643 положительных пробах московской лаборатории. 577 из них — пробы российских спортсменов, 66 — иностранцев. По россиянам в 312 случаях (54%) было принято решение «Сохранить», по иностранцам — в 8 случаях (12%).

Электронная переписка свидетельствует, что по крайней мере в одном случае, связанном с иностранным футболистом, решение «Сохранить» было принято со ссылкой на некоего «В.Л.». Комиссия замечает, что эти инициалы совпадают с инициалами министра спорта Мутко.

В том случае, когда комиссия могла с абсолютной точностью сопоставить информацию о конкретных пробах в переписке с данными, доступными в системе ADAMS, оказалось, что 89% положительных проб «сохраненных» спортсменов были отражены в ADAMS как отрицательные.

Сочи и подмена проб

Я не буду рассказывать про дыру в стенке лаборатории, «волшебников» (так Нагорных называл сотрудников ФСБ, вскрывавших склянки с мочой), царапинах на склянках, которые можно разглядеть, если специально присмотреться — об этом все как раз наслышаны. Остановлюсь на том, для кого всё это делалось.

Родченков предоставил комиссии экселевский файл с именами 37 спортсменов, которых необходимо было «почистить» на Олимпиаде. Технические специалисты восстановили его исходную версию, датированную февралем 2014 года, автором файла оказался Алексей Великодный из ЦСП. Любопытно, что файл назывался «Дюшес», то есть точно так же, как прозвали «коктейль», созданный Родченковым. Помимо этих имен, Родченкову лично сообщили имена еще нескольких спортсменов, чьи пробы должны быть «чистыми», но вот эта информация документального подтверждения не имеет.

Зато имеет подтверждение, причем лабораторное, наличие соли в некоторых пробах. Соль добавлялась для придания «чистой» пробе нужной «концентрации» (specific gravity), чтобы она не сильно отличалась от того, что было зафиксировано в исходной форме для допинг-контроля. Но во многих случаях для этого подмененную пробу, наоборот, нужно было разбавлять дистиллированной водой. Кстати, в лондонской лаборатории, где проводились исследования проб, за ними наблюдали Бекки Скотт и Клаудия Бокель. В их присутствии, в частности, «соляные» пробы были обнаружены у двух сочинских медалистов.

Снова Москва

Сочинская технология была экстренно востребована в московской лаборатории, когда ВАДА в декабре 2014 года решило забрать оттуда в Лозанну образцы. Понятно, что повторный анализ проб, которые в Москве были занесены в базу данных как чистые, выявил бы обман. Огромная часть проблемы решилась просто — физическим уничтожением, по оценкам комиссии, до 8 тысяч проб по прошествии 90 дней — таков минимальный срок хранения отрицательных проб в лаборатории после того, как результаты тестирования внесены в систему. Здесь следует отметить, что большинство из них, действительно, были отрицательными. Но оставались еще пробы последних 90 дней, среди которых не меньше 37 «ложноотрицательных». Что делать с ними?

Тут и пригодился сочинский опыт. Вновь поработали «волшебники», и эти пробы были вскрыты и заменены на «свежие». Однако, поскольку визит инспекторов ВАДА был внеплановым, у Родченкова и Минспорта не было времени подготовить «чистые» пробы для всех спортсменов. Некоторым не повезло: их пробы пришлось наполнять чем попало. Анализ, проведенный комиссией Макларена, показал, что в одном случае (женщина, обладательница золотой и серебряной медали в летнем виде спорта) в пробе содержалась моча двух разных людей. В другом случае у спортсмена (представителя конькового вида), сдававшего пробу в Сочи-2014 и затем еще осенью, вдруг изменилась ДНК. Также изменилась ДНК и у еще одного спортсмена. Всего было выявлено по крайней мере 12 спортсменов, чьи пробы были подменены в декабре 2014 года (в их числе 4 легкоатлета, 2 борца и 2 тяжелоатлета).

Коктейль Родченкова

Придя в московскую лабораторию, Родченков предложил оставить в прошлом топорные методы доктора Португалова, допинг которого научились хорошо ловить. Родченков предложил свой стероидный коктейль, который в Минспорте прозвали «Дюшесом». Первоначально он состоял из туринабола, оксандролона и метастерона. После лондонской олимпиады туринабол, метаболиты которого стали улавливаться новыми методами тестирования, был заменен на тренболон. Кстати, после совсем недавней перепроверки проб, именно на туринаболе спалились 8 российских участников Олимпиады-2012.

Стероиды растворялись в алкоголе, эту смесь спортсмены держали во рту, алкоголь способствовал очень быстрому впитыванию стероидов через слизистую, после чего «Дюшес» выплевывался. По оценке Родченкова, уже через 3-5 дней анализ не выявил бы следов стероидов в организме. Распространением «Дюшеса» по федерациям занималась сотрудник ЦСП Ирина Родионова.

Уже не раз попадался комментарий типа: «Зачем такой странный коктейль применялся в Сочи, почему не обычный ЭПО, если пробы и так подменялись?» Ответ: затем, что пробы, взятые на послеолимпийских этапах Кубка мира, с большой вероятностью показали бы наличие ЭПО. А «коктейль» успел испариться, что вроде как свидетельствовало о чистоте спортсменов.

Еще немного о Лондоне

Родченков предоставил комиссии Макларена схему предварительного тестирования в московской лаборатории российских спортсменов перед Олимпиадой-2012. Комиссия, сверив по номерам проб этот документ с базой данных антидопинговой системы, идентифицировала 46 спортсменов, чьи пробы на самом деле содержали следы запрещенных препаратов. Только в одном случае московская лаборатория передала в базу данных реальные сведения о положительной пробе, в остальных 45 случаях в систему была введена информация, что проба отрицательная.

Манипуляции с системой ADAMS и приказы «Сохранить» или «Карантин» производились и во время Универсиады-2013 в Казани. Похожие схемы применялись также на чемпионате мира по легкой атлетике в Москве. Комиссия установила имена по крайней мере 8 «сохраненных» легкоатлетов. Впрочем, часть из них сейчас отбывает дисквалификацию за другие допинговые нарушения.