4 мин.

«Несыгранный матч Димы Лискова»

208

За неважным мартом пришел плохой апрель, маю и вовсе впору было представляться Фредди Крюгером. Клуб со старательностью мазохиста-профессионала переписывал  рекорды неуспеваемости, команда сыпалась, сливала, косячила – эпитеты по вкусу. Не отставало и руководство, все, что можно было делать не так, было сделано; ходячая книга «Как запороть всё и превратить друзей во врагов» – учитесь, лузеры.

Болельщики придумывали казнь для президента, президент Эля мечтала о матчах без зрителей. Ей снились бананы, начисто лишенные фрейдистского контекста; расистская выходка, справедливый КДК и пара матчей «без этих уродов». Но зритель не газон, его экскаватором не возьмешь – фанат хамил и изощрялся, а идея «не пущать», подсказанная кем-то из альтернативно одаренных советников, вызвала у публики даже не возмущение, а циничный смех.  Болельщики клубов-соперников стеснялись злословить, а кое-кто и вовсе предался сдержанному сочувствию, переходящему в откровенную жалость. Прикормленные журналисты взяли паузу; о клубе, как и о покойнике, следовало писать либо хорошее, либо ничего.

Эля за себя не боялась, крыша у нее была как в бункере, а Главбосс за футбол не страдал, хоккей, волейбол, это да, а неестественно большое поле нагоняло  тоску, не его это было зрелище. Эля вертела финансами, «купи-продай-поделись», тут все было тип-топ, обе бухгалтерии блестели, как яйца у кота, а с нужными людьми она вела себя правильно, это не болельщики-отморозки, у которых один футбол на уме. Да и за тренера тоже душа не болела, чай не Николай Второй, не раскиснет, по своей воле место не отдаст, не о трех копейках речь.

Тренер Славо Вилыч, подписанный за сумму, сопоставимую с бюджетом небольшого субъекта федерации, весной перестал спать, улыбаться и внятно отвечать на вопросы репортеров.  Неплохие, судя по зарплатам,  футболисты, напоминали мигалку из старого анекдота: «то работает, то не работает». До сих пор Вилыч тренировал только сборников, там у него проблем с мотивацией не было, проигрывать проигрывали, но газон пахали на совесть. Здесь ему вменяли тактическую безвкусицу, но  Вилыч был несогласный, мол, когда треть состава тупо кладет на игру болт с левой резьбой, ожидая очередной тренерской отставки, двигать фишки на установке что мертвому припарки. За два тура до финиша команда вмерзла в десятое место, как корабль  в льдину.

В отличие от Эли, Славо прочность своего места не преувеличивал; знал, что и не в таких темах людей списывали на боевые потери. Кино про Штирлица он не смотрел, но про значимость последних аккордов как музыкант-любитель догадывался, запоминается последнее. За рюмкой чая,  вдали от журналистских глаз Вилыч встретился с неглупым парнем, буквально пропитанным реализмом российского футбола, дабы задать сакраментальный вопрос: «что бы такое сделать»?

***

Дима Лисков по прозвищу Лис был ровесником доброй трети тренеров РПЛ, в заявку не попадал еще со времен царя Гороха, но тренироваться не бросал, «олд скул», привычка вторая натура. Из партнеров по «золотому составу» закончили уже почти все, из клуба их тоже попросили  – у Эли была аллергия на все, что произошло до ее прихода, а опыт работы в  банковском бизнесе научил технологии «кройки и шитья».

В клубе Лис оставался последним островком еще той эпохи,  когда Лигу Чемпионов можно было потрогать бутсами, а шампанское пили не только в кабаках.

Вилыч встретился с Лисом наедине, по-русски он уже навострился, а переводчик, как он подозревал, стучал Эле, что было некстати, президент бы идею не одобрила. Коуч сразу взял быка за рога, спросил «на сколько тебя хватит», и Лис не сразу понял, о чем речь; мысленно он уже попрощался с футболом, а тут такой коленкор.

Решили так – выйдет в старте, а там по ситуации.  Вилыч приободрился, он был оптимист и уже видел плачущий от умиления фан-сектор и Лиса, победно вскидывающего руки вверх. Не забьет, так отдаст, обострит, думал он – да и остальные побегут резче да клювами щелкать перестанут.

Дима себя оценивал трезво, но так или иначе, шанс у него был последний, на проводы а-ля Тиша в эпоху войны с традициями рассчитывать не приходилось. «Давай, Лис, тряхни стариной, мастерство не пропьешь», сказал он сам себе и ухмыльнулся в зеркало.

***

В следующем сезоне Вилыч дотянул клуб до шестого места, но кубок России достался кому-то из «безмедальных», и еврокубки снова прошелестели мимо последней электричкой. Мифический совет директоров клуба, состав которого так и не рассекретили, расторг с тренером контракт спустя ровно два года после его заключения, подробностями с прессой не делились, «ясно же сказано – по соглашению сторон».

Эля нашла молодого и перспективного тренера, выводившего кого-то там в Испании  в Примеру, он обещал за два-три года выучить русский и поставить команде интересную, остроатакующую игру. На «Чоркизово» кинули синтетику восьмого поколения, с приближением 2018 года стадионов в Москве становилось все меньше, аренда росла, желающие выстроились в очередь. Супербосса поменяли на другого Супербосса, любителя горных лыж и баскетбола, разницу, впрочем,  никто не почувствовал.

Так называемая широкая общественность так и не прознала, действительно ли Вилыч собирался выпустить Лиса в последнем матче самого неудачного для клуба сезона. Коуч путался в показаниях, а потом и вовсе тему закрыл, типа, «пьян был, ничего не помню».

Сам Лисков отшучивался, дескать, включили бы в состав, вышел бы, куда деваться, контракт штука жесткая. День прожитый в предвкушении несыгранного матча не был лучшим в его жизни, но и зла ни на кого он не держал, не мальчик, «и так вон сколько попылил, половина российских рекордов моя». Через год друзья Лиса организовали его прощальный матч в Химках, заполненный стадион ревел и запускал в небо красно-зеленые шары. Было красиво и по-семейному уютно.