Алексей Северинов, первая ракетка в России по сквошу: «Хочу войти в мировую первую сотню»

 

На Международном турнире по сквошу, который состоялся в июне в петербургском клубе «PRO», мы поговорили с первой ракеткой России Алексеем Севериновым, который мечтает войти в первую сотню международного рейтинга и сожалеет, что пришел в этот спорт так поздно.

 

- Вполне естественный вопрос: как вы пришли в сквош?

- В детстве я занимался теннисом, но в десять лет получил травму, после которой долго не мог восстановиться. По своему возрасту в городе я был одним из лучших, выигрывал турниры, а после травмы - как отрезало. Мне пришлось непросто, причем, не в физическом, а в психологическом плане. Я привык побеждать, теперь же терял в рейтинге одно место за другим. Нужно было найти что-то новое, переключиться. И такой отдушиной для меня стал сквош.

Один из первых клубов в городе располагался на Невском проспекте. Там занималась, в основном, представительная публика, иностранцы, заезжавшие в город. Тренеров тогда не хватало. У меня спросили: «Ракетку можешь держать? Реакция есть? Тогда вперед!» Я попробовал и втянулся. Ну а травм в профессиональном спорте уже больше не получал. Видимо, это судьба.

- Теннисное прошлое помогает в другой игре с ракеткой?

- За что я могу сказать теннису «спасибо», так это за физическую форму. В сквоше мяч летит с безумной скоростью, гораздо быстрее, чем в теннисе. Рекорд - 173 мили в час, почти как спортивный болид. А корт размером всего лишь десять метров в длину. Для того, чтобы успешно играть, нужна прекрасная реакция, скорость и выносливость, ведь матч длиться от часа до полутора. Подсчитано, что в сквоше за одну минуту спортсмены делают в два раза больше ударов, чем в теннисе. Это огромная нагрузка, и я с ней справляюсь.

- Сложно было перестроиться?

- Мне кажется, я до сих пор до конца не перестроился. Для того, чтобы достичь больших успехов в этом, да и в любом другом, наверное, виде спорта, нужно заниматься им с детства. Сквош и теннис похожи, но существует и масса отличий. Конечно, неплохо, что до сквоша я занимался теннисом, а не, скажем, тяжелой атлетикой. Но лучше бы я занимался сквошем с четырех лет, как мои иностранные соперники.

Мне сейчас уже тридцать лет, начал я играть в семнадцать. А во всем мире к этому возрасту сквошисты подходят с огромным опытом, знанием, техникой, которые я сейчас только-только набираю. Это огромное отставание, которое можно компенсировать только тяжелой работой на тренировках.

- В международном рейтинге вы сейчас в середине второй сотни. Есть шансы пробиться наверх?

- В этом году я поставил перед собой задачу войти в первую сотню. И, наверное, зря. Чем выше личный рейтинг, тем престижнее турниры и, соответственно, сложнее соперники. Поэтому, немного поднявшись по этой лестнице, я обнаружил, что становится только сложнее. Но я считаю, что лучше завысить задачу, чем занизить. Если не ставить перед собой суперцелей, будешь всегда топтаться на месте.

- И насколько реально этих целей достичь?

- Я буду стараться прогрессировать, но куда смогу в итоге дойти – не знаю. Понятно, что мне нужно шагать быстрее, чем иностранным спортсменам. Каким-то образом компенсировать пробел в своей подготовке, причем делать это в высоком темпе. Я работаю над этим. Но в нашей стране нет качественных тренеров. Просто нет человека, который бы смог поставить технику, передать свой опыт. Приходится ездить за этим на сборы в Англию и Францию, и там удается что-то сделать. Но я возвращаюсь в Россию, и сталкиваюсь с другой проблемой - недостатком качественных спарринг-партнеров. Мне просто не с кем играть, не с кем тренироваться, и все, чего я добился на зарубежном сборе, теряется. Для того, чтобы этого не было, нужно участвовать в большом количестве турниров, но в России их почти нет.

- Проблема, как я понимаю, в системе подготовки.

- Нет никакой системы. И если она не появится, говорить о каких-то достижениях вряд ли придется. Ведь по сути, никакой методики подготовки сквошистов в России не существует. Мы берем все от иностранных спортсменов, во-первых, не адаптируя под себя, а, во-вторых, всегда отставая на шаг. Они совершенствуются, а мы тащимся следом. Адаптация тоже важна. Сквошисты из России по-другому сложены, и тренироваться должны по-другому. Иностранные спортсмены – сухие, поджарые люди, у нас же другая конституция, больше масса тела, которую сложнее носить. Когда я смотрю на групповые фото сборной России и фото, скажем, голландцев – разница бросается в глаза. Это ведь означает, что готовиться к матчам мы должны по-другому, не так ли?

- Что-то с этим сделать можно, или вся работа больше напоминает Сизифов труд?

- Мы делаем. С новым тренером по физподготовке разработали и прошли программу, которая, на мой взгляд, удачна. Сейчас я в хорошей форме. Может быть, даже лучшей, чем когда бы то ни было. Возможно, применим эту систему в тренерской работе. Мы основывались на научных знаниях, а не подходили к вопросу абы как. Мой тренер заканчивал институт имени Лесгафта, имеет диплом, и он отличный специалист, чувствует, как должна работать каждая клетка.

- Судя по всему, прокормить себя одними коммерческими турнирами в России невозможно.

- Вот именно. Их просто слишком мало. Вот такой турнир в Петербурге всего один в год. Если бы они шли каждый месяц, тогда можно было бы о чем-то говорить, перейти на профессиональную основу, да и конкуренция бы выросла. Появились бы те же спарринг-партнеры. А так мне приходится еще работать как тренеру. А сборы оплачивают спонсоры – частные люди, самому мне такие расходы не потянуть.

- Хорошо, спарринг-партнеров сейчас нет, а молодежь? Чувствуется, что кто-то идет сзади и будет готов подхватить знамя из рук ветеранов?

- Юниоров на данный момент вообще нет. Есть мое поколение людей, которые начали играть десять с лишним лет назад, а дальше - яма. Знаете почему? Тот клуб на Невском проспекте, где я начинал, закрылся из-за кризиса и в Петербурге просто исчезли площадки для сквоша. Я переехал в Москву. А другим пришлось все бросить. Ну и детям негде было тренироваться. Отсюда и такой пробел.

Только сейчас начинаются какие-то ростки, открываются клубы и в них приходят дети. Но даже на соседней Украине дела с этим обстоят лучше. Когда играешь с их сборной, это чувствуешь. Все они спортсмены примерно одного высокого уровня. Первый, второй, пятый номер команды – без разницы, с каждым играть тяжело.

- Если честно, возможно в России развить такой непопулярный вид спорта, как сквош и сделать его более массовым?

- Я считаю, что у сквоша в России есть будущее. Это уникальная игра и интерес к ней пропасть не может вообще. Все, кто приходят в сквош, остаются. За редчайшим исключением. Смотрите: она доступна по обучению, дает адекватную нагрузку под состояние каждого, развивает, дисциплинирует…. Нужны корты, вот и все. Это простая арифметика - чем больше кортов, тем больше спортсменов. В Европе на двести тысяч человек приходится клуб с десятью кортами. И он полностью занят. У нас в пятимиллионном городе, сколько три, четыре площадки? Это просто смешно.

Когда мы достигнем таких цифр, как на западе, ну хорошо, похожих цифр, тогда все будет по-другому. Реально ли это? Я скажу: да. Ведь это же прекрасный бизнес-проект. За счет бизнесменов, которые занимаются сквошем, можно содержать юниоров. А бизнесу сквош интересен, он и позиционируется, как спорт для людей, добившихся успеха. Если какой-то сквош-клуб будет развиваться успешно, то обязательно станет моделью для подражания. Тогда кто-то обязательно откроет второй, третий и дальше, дальше, дальше.

Вот и Москве начинают строить центр, где будет семь кортов, отвечающих мировым стандартам. С трибунами, гостиницей, бизнес-центром. Практически национальный сквош-центр в России. Думаю, через два года мы его откроем, и уже тогда многое изменится.

- Сыграет ли на этой площадке спортсмен Алексей Северинов?

- Конечно! Я же говорил, у меня обширные планы. Собираюсь играть еще не меньше трех лет, а вообще рассчитываю провести на профессиональных кортах лет пять. Это неудивительно. Сквош – достаточно возрастной спорт. В первой десятке половина спортсменов отметила тридцать лет. Причем, довольно давно. И молодым не удается их сдвинуть с ведущих позиций. Так что я еще поиграю.