«Одиннадцатиметровый приговор». Предисловие
"Я бы врагу не пожелал пройти через эту процедуру. До сих пор помню, что ощущал перед ударом. От центра поля до штрафной всего 40 метров, однако они начинают казаться милями. Физически ты уже изнемог, а твое сердце начинает биться в сто раз быстрее. Неважно, сколько раз ты забивал с точки на тренировке, такие условия просто невозможно воссоздать". ©Алан Ширер.
Внешне он совершенно спокоен, но понятно, что его сердце уже готово вырваться из груди. Хотя ему нечего бояться: на том турнире он сделал всё и даже больше, чтобы его команда оказалась в финале, и вряд ли за этот промах его уничтожат на родине. Да и какой может быть промах, если он щёлкает пенальти как орешки? Да, уже промазали двое товарищей. Да, жарко. Да, этот матч достал уже всех, а больше всего самих игроков. Да, боль в колене никуда не делась, а после 120 минут игры только усилилась. Но это всё мелочи. Они не должны помешать ему забить этот чёртов пенальти, чтобы Италия хотя бы на несколько минут осталась в игре, а там уже будь что будет.
Он дольше обычного ставит мяч на точку (это был уже 8 по счёту удар, отметка оказался немного распаханной предыдущими игроками, и снаряд скатывался в сторону), взял небольшой разбег, бросил короткий взгляд на судью и, не останавливаясь на месте, побежал пробивать пенальти. И ведь пробил же хорошо! И по силе, и по направлению, и по технике: внутренней стороной стопы под самую перекладину. Вот уж действительно иначе не скажешь: развёл мяч и вратаря по разным углам. Голкипер плюхнулся в левый от себя угол и уже никак не мог влиять на эпизод. Но к огорчению бьющего мяч полетел на несколько сантиметров выше перекладины. В ту же секунду он всё понял, печально опустил голову вниз и так и замер на одиннадцатиметровой отметке.
Чуть позже он вспоминал: «Кто знает, почему тот мяч полетел так высоко. Это было даже смешно – я не забивал пенальти крайне редко, да и те были парированы вратарями. Но ударить с пенальти выше – никогда, даже на тренировках, даже при плохом самочувствии. Должна быть причина или объяснение того, что футболист, который может направить мяч, как и куда захочет, ударил совсем не туда, куда хотел. Я видел цель – по центру ворот, на средней высоте, поскольку вратарь уже упал в угол. Но мяч взлетел вверх, как будто управляемый невидимой рукой. После удара во мне не осталось ничего, кроме боли. Боли, с которой мне предстояло жить».
Конечно, вы узнали, что речь шла о Роберто Баджо и его промахе в финале чемпионата мира 1994. В тот момент Баджо сочувствовал весь мир, кроме 150 миллионов бразильцев. Пожалуй, его игра в плей-офф была самым ярким событием того турнира, и было бы логично, если бы он и его партнёры по команде стали чемпионами мира, но в судьба вынесла итальянцам в тот день свой приговор. Одиннадцатиметровый приговор.
