5 мин.

Кати Вильхельм: «Приглашение тренера по стрельбе – не решение проблемы»

146

Прошлой весной трехкратная олимпийская чемпионка Кати Вильхельм завершила спортивную карьеру. 34-летняя немка сменила деятельность и теперь оценивает своих бывших коллег в телевизионном эфире. В интервью «Welt Online» Вильхельм объяснила отсутствие результатов у немецкой сборной и рассказала о надеждах на точную стрельбу Мириам Гесснер.

– Кати, еще в прошлом году вы стояли с винтовкой на стрельбище, а теперь комментируете биатлон на телеканале ARD или во время этапов Кубка мира. Трудно критиковать прежних коллег по сборной?

– Перед началом сезона я написала письма представителям женской и мужских команд, объяснив, что новая работа требует от меня критического отношения к их достижениям, добавив о надеждах делать это как можно реже. Если это обоснованная критика, и я сама могу сделать то, о чем говорю, то не должно быть никаких проблем.

– Их надежды на снисходительное отношение с Вашей стороны вряд ли оправдались. Представители сборной Германии не блистали результатами в начале сезона.

– В команде переходный период. Не стоит ожидать, что все пройдет гладко.

– Ваш уход из сборной, а также Симоны Хаусвальд и Мартины Бек, очень бросается в глаза: почти все биатлонистки показывают высокую скорость на трассе, но не могут похвастаться точной стрельбой. Почему так происходит?

– Давайте не будем забывать, что к скорости сейчас предъявляют очень высокие требования. Поэтому еще на старте на некоторых спортсменов начинает давить тот факт, что они смогут оказаться на подиуме, если только пройдут дистанцию без промахов. А неопытные, но скоростные биатлонисты слишком быстро прибегают на огневой рубеж, а потом не могут справиться с пульсом во время стрельбы.

– Это проблема техники или больше психологии?

– Технические ошибки могут быстро отразиться на психологическом состоянии. В начале сезона вы говорите себе: «Ой, один промах это не так уж и плохо». А когда это происходит во второй, третьей по счету гонках, то вы попадаете в замкнутый круг. Вы начинаете обращать внимание на второстепенные вещи, которые отвлекают от главного. В конце концов, вы начинаете нервничать, как только берете в руки винтовку.

– В течение многих лет в Ассоциации лыжных видов Германии обсуждается вопрос о приглашении тренера по стрельбе. Позиция по-прежнему вакантна.

– Приглашение специалиста по стрельбе – это не решение проблемы. В Оберхофе мы всегда сотрудничаем с представителями местного стрелкового клуба, но различия между стрельбой как спортом и стрельбой в биатлоне очень большие. Тем не менее, нужно следить за новшествами в других видах спорта. Среди немецких тренеров очень много хороших стрелков, женской команде повезло с Рикком Гроссом. Он всегда точно стрелял и, в первую очередь, на тренировках обращает внимание на работу пульса.

– Это звучит как само собой разумеющееся в череде революционных методик. Например, у норвежцев практикуются различные новшества на тренировках.

– Да, норвежцы проделывают фантастическую работу. Команда совместно решила сократить время тренировок на огневом рубеже, чтобы потом шлифовать стрельбу все лето.

– Теперь кажется, что Ваши достижения не скоро побьют. В дополнение к олимпийским чемпионам Уле Эйнару Бьрндалену и Эмилю Хегле Свенсену подиум штурмует и молодой Тарьей Бо. У Германии есть проблемы с подрастающим поколением среди мужчин?

– Не забывайте, что в Норвегии лыжные гонки и биатлон более популярны, чем у нас. Таланты есть среди наших женщин и мужчин. Просто нет хватает выдающегося спортсмена. На протяжении многих лет в национальной сборной доминировали Рикко Гросс, Свен Фишер и Франк Люк. Вполне возможно, что это сыграло с нами злую шутку. Ушло целое поколение, и спортсменам пришлось взять на себя ответственность, к которой они не были готовы. В женской команде все сложилось по-другому. Молодые спортсменки росли в тени успешных.

– Чему мужская команда может научиться у женской?

– Трудно ответить на этот вопрос, потому что нельзя сравнить эти команды.

– Этой зимой Мириам Гесснер может стать немецкой звездой биатлона, как Магдалена Нойнер в 2007 году.

– Я считаю, что проведение параллелей может привести к проблемам. Каждую молодую биатлонистку сравнивают с Магдаленой. Их карьеру уже распланировали на несколько лет вперед, что делает путь Мириам несравненно труднее, чем он был у Магдалены четыре года назад. Она могла беззаботно бегать, ведь в немецкой команде было много претендентов на победу. Теперь весь груз ответственности распределился между Магдаленой Нойнер, Андреа Хенкель и Катрин Хитцер, хотя она пока не набрала форму, а также Мириам. Эти ожидания, которые связывают с ней, преждевременны.

– В смешанной эстафете на этапе Кубка мира в Поклюке она допустила семь промахов. Это стечение обстоятельств?

– В определенный момент каждый спортсмен испытывал личное фиаско на стрельбище, после чего становился опытнее. Это не сломает ее. Требуется терпение. Кроме того, для нее большим стрессом был выбор между лыжными гонками и биатлоном. Намного проще жить, когда вы не скачете из одного вида спорта в другой, не нужно думать об альтернативе.

– Как драматично может развиваться судьба молодой звезды прекрасно иллюстрирует судьба 27-летнего Михаэля Реша, который в 2006 году стал олимпийским чемпионом, а сейчас выступает во второсортном Кубке IBU.

– Сейчас он находится на самом дне, и ему будет невероятно трудно снова подняться наверх. Прежде всего потому, что его главная проблема заключается в стрельбе. Быстрая и уверенная работа на стрельбище всегда была залогом его успеха.

– Реш жаловался, что тренер не был заинтересован в его успехах. Это оговорка или так действительно пропадают таланты?

– Он чувствовал себя ущемленным. В определенный момент каждый спортсмен хочет чувствовать поддержку со стороны тренера. Возможно, где-то этим желанием пренебрегли. Но иногда для решений таких проблем не хватает опыта.

– Он справится с кризисом?

– Из сложившейся ситуации он может выбраться только самостоятельно, это действительно плохо, когда вы каждому хотите рассказать, как хорошо у вас идут дела.

– Может такая же участь ждет и Мириам Гесснер?

– Никто не знает, что произойдет завтра. Но для элиты нет такого понятия «слишком рано».