В фигурке готовят революцию – «нам нужно больше медалей, программ, турниров»
В олимпийском сезоне у российских фигуристов появился шанс выйти на международные старты. Но не у всех.
На сентябрьский отбор в Пекин – а значит, и на Олимпиаду в Милане – российские парники и танцоры не едут. Так решил ISU. И хотя Александра Степанова с Иваном Букиным пытаются это решение оспорить, пауза с международкой затягивается.
В танцах требования меняются каждый сезон. Как не отстать от трендов и чего ждать после нашего (пусть и откладывающегося) возвращения?
Главный по танцам на льду в ISU – босс техкома американец Шон Реттстатт. Мы поговорили.
«Треки 90-х с вайбом зажигательной вечеринки». Это танцы олимпийского сезона
– Год назад мы с вами обсуждали планы на сезон, давайте теперь подведем его итоги.
– Сезон получился очень неплохим. Даже несмотря на то, что в начале мы столкнулись с небольшими недопониманиями по ритм-танцу. Не все пары поняли, что от темы 50-70-х мы ждали именно социальных танцев.
Танцоры привыкли выступать для публики, а здесь у них была задача перенести зрителя на танцпол и заразить ощущением, когда все хотят танцевать со всеми.
Для некоторых дуэтов концепция оказалась новой, и не все сразу в ней разобрались. Поэтому было несколько постановок с более тематическим и менее танцевальным подходом.
Но в итоге задача получилась интересной, потому что им пришлось делать то, с чем они раньше не сталкивались. При этом у пар все равно был потрясающий выбор музыки – и это было большим плюсом. Если оценивать главный старт сезона – чемпионат мира, – то он получился действительно зажигательным и интересным.
– Тема на следующий сезон объявлена: нас ждут 90-е. Здесь тоже могут быть проблемы?
– Музыка 90-х по формату ближе позапрошлому сезону, 80-м. Тут мы ждем просто танцы – классные, зажигательные и энергичные.
Когда мы стали изучать эту эпоху, то были поражены, насколько разнообразной была музыка в те годы и как она отличалась от страны к стране. Судите сами: именно тогда родился K-pop, но одновременно с этим в Америке гремел гранж-рок. Тут у нас хиты Мадонны и бойз-бэндов типа Backstreet Boys – и это же эпоха тяжелых Nirvana, Stone Temple Pilots и Green Day. А под занавес десятилетия зажигает Рики Мартин – и все это 1990-е!
В этой эпохе каждый найдет любимую музыку. Поэтому фигуристам будет легче выбрать композиции, которые впишутся в их стиль – при этом программа будет танцевальной, зажигательной и в формате ритм-танца (подчеркну: он не должен быть похож на произвольный). Последние несколько сезонов мы развиваем тему энергичных и динамичных танцев.
При этом «энергичный» совсем не обязательно значит «быстрый». Это, скорее, про то, что танец до того зажигательный, что вот вы уже не можете удержаться и притопываете в ритм музыки. Зритель на трибуне должен кайфовать!
– То есть никаких ограничений? Тот же Рики Мартин может быть воспринят как латина.
– Никаких. Полная свобода.
– Песни на национальных языках тоже ок?
– Без проблем. Единственный критерий: они должны быть написаны в 90-е с вайбом зажигательной танцевальной вечеринки. Если это выполнено, то мы только рады услышать национальные хиты. Какая-то пара выберет K-pop того времени, и мы сможем увидеть, как развивался этот стиль – это же прекрасно. У спортсменов и их тренеров карт-бланш.
– Изначально ведь на олимпийский сезон планировалась другая тема – хиты XXI века. Откуда взялись 90-е?
– 90-е всегда были нашим запасным вариантом – это десятилетие логично закрывает тему музыки ХХ века. Да, первоначальный план был взять на следующий сезон более современную музыку – хиты последних 25 лет. Нам хотелось идти в ногу с молодым поколением и кататься под то, что все сегодня слушают.
Но проблемы с авторскими правами оказались куда более серьезными, чем мы думали. Мы постоянно это обсуждали с тренерами и фигуристами и поняли, что все очень нервничают по поводу сложностей, которые могут возникнуть в олимпийском сезоне.
Скрытая угроза в фигурке – авторские права: у танцоров забрали музыку перед Евро
Главная проблема – очень узкий выбор композиций, которые можно было бы взять для постановок. Поэтому мы стали думать, какая тема больше подойдет для такого важного сезона.
Мы посовещались и решили: вместо переживаний по поводу современных песен давайте возьмем старые-добрые 90-е. И красиво завершим тему с музыкой прошлого века – подводя итог этому олимпийскому циклу.
Забавно, что когда мы остановились на 90-х, то поняли, что попали в тренд. Эта эпоха снова актуальна и популярна. Кстати, так же получилось и два года назад с 80-ми.
Цирк, водевиль и саундтреки – что зазвучит дальше? И при чем тут AI?
– Чего ждать после Олимпиады? У нас уже десятилетия заканчиваются.
– Мы хотим двигаться в этом же направлении: создавать яркие, зрелищные, тематические и увлекательные программы. Но нужно решить, что конкретно мы можем предпринять, чтобы этого достичь. Как мы можем сделать танцы на льду более свежими, современными и разными?
Одно из наших предложений – разработать план развития танцев сразу на весь олимпийский цикл. То есть мы бы хотели дать фигуристам дорожную карту на 4 года вперед – чтобы они понимали, как готовиться к Играм-2030 во Франции.
Эта идея всем очень понравилась. Какие это могут быть темы? Безусловно, та самая музыка XXI века, потому что мы рассчитываем, что все проблемы с авторскими правами будут уже улажены. А еще музыка кино, саундтреки, Бродвей – есть из чего выбирать.
Но мы также обсуждаем, что было бы здорово взять и более традиционные ритмы – вальс, фокстрот, танго, квикстеп – и освежить их.
– Например, задать тему «вальсы из кинофильмов»?
– Это может быть и что-то подобное, тематическое, и, скажем, вальс или фокстрот с современной поп-музыкой. Иными словами, что-то понятное для молодежи, но с сохранением наследия тех танцев на льду, которые и сформировали наш вид спорта.
Возьмите даже сегодняшние произвольные танцы: там встречаются и ритмы танго, и марш, и вальс. То есть наша задача просто придумать, как сделать эти музыкальные ритмы более современными. Ровно так же можно переизобрести ту же латину. Мне тут на днях предложили тему цирка и водевиля.
– То есть темой ритм-танца может стать буквально все, что угодно?
– Да. Цель – выбрать интересные жанры на следующие 4 года. И предложить нашим невероятным фигуристам что-то современное и актуальное.
– Вы верите, что ситуация с авторскими правами наладится?
– Мы много над этим работаем. В этом сезоне ISU решил не требовать от фигуристов брать только музыку с очищенными авторскими правами. Но спортсмены должны осознавать, что несут риски, связанные с выбором композиций для программ.
В то же время ISU старается разобраться, какие есть реальные способы или ресурсы, которые могут помочь с решением этой проблемы
Союз на связи со звукозаписывающими лейблами, например, Sony, BMI и Universal – и отклики пока положительные. Со своей стороны мы с Кейтлин Уивер, моей коллегой по техкому, и канадским хореографом Сандрой Безик тоже занимаемся этой темой. Мы верим, что эта проблема решаема.
Авторы тоже заинтересованы в этом, мы должны все организовать правильным образом. Судебные иски никому не нужны. Отмечу, что ISU суперзаряжен на решение этой задачи, потому что там прекрасно понимают, насколько это важно.
– В правилах ритм-танца на следующий сезон нововведение: можно использовать музыку, «созданную искусственным интеллектом». Как это будет работать?
– Со всеми этими разговорами о музыкальных правах и о том, как снизить стресс фигуристам, которые пытаются уладить этот вопрос, мы поняли: раз сейчас появляется все больше новой, свежей музыки – мы не можем это игнорировать. Если кто-то создаст трек, который точно передает настроение и атмосферу 90-х – почему бы и нет?
Мне кажется, спорт все больше будет развиваться именно в этом направлении. Многие фигуристы уже работают с саунд-дизайнерами, которые создают для их программ оригинальные композиции, в которых замиксованы несколько треков. Так что мы решили сразу закрыть этот вопрос, сказав, что это допустимо. Потому что последнее, чего бы хотелось – это услышать от судьи «я не нашел этот трек в интернете – значит, это не 90-е».
Мы готовы подходить к этому вопросу максимально гибко, чтобы спортсмены могли дать волю креативности. Главное – отразить в музыке вайб 90-х.
– Вы рассматриваете в будущем использование нейросетей и в других аспектах, например, в судействе?
– В этой области уже проводятся некоторые эксперименты – с точки зрения базовых технологий, таких как скорость на льду и высота прыжков. Так что работаем над этим.
Похоже, танцы на льду ждет революция форматов. Чтоооооо?
– Знаю, что еще обсуждается изменение формата соревнований. Это правда, что в танцах могут появиться техническая и артистическая программы?
– У ISU есть концепция развития Vision 2030, в ее рамках мы действительно обсуждаем разные идеи. В каком направлении будет двигаться наш спорт? Как сделать так, чтобы разыгрывалось больше комплектов наград? Нам нужно больше медалей, программ, турниров – иными словами, больше возможностей для спортсменов.
В танцах на льду есть даже идея сделать три программы вместо двух.
– Возвращаем обязательный танец?
– Нет, но в теории это может быть отдельная техническая программа, еще одна полностью артистическая – с упором на хореографию и, например, одна универсальная. Так что для звания абсолютного чемпиона мира может понадобиться совершенно другой набор программ. Или же вообще могут появиться титулы чемпионов мира в отдельных программах. Еще можно награждать тех, кто набрал больше всего очков за сезон, вариантов масса.
– Как Хрустальный глобус в биатлоне? Типа общего зачета?
– Вроде этого. Но пока это лишь темы для обсуждения. Мы готовы рассматривать разные идеи, сейчас главное – сформулировать их и собрать воедино.
– Длительность программ тоже изменится?
– Да, они в этом случае должны будут стать короче, потому что фигуристам нужны силы и время для того, чтобы подготовить разные программы.
При этом спортсмен может выбрать другую тактику и сфокусироваться только на одном разряде. Кто-то станет специалистом по техническим постановкам, кто-то – по артистическим. То есть фигурист может решить для себя, что в этом сезоне его задача – стать чемпионом мира по технике, и работать только над этим. Так что повторю: идей очень много, ничего еще не решено.
Руководство ISU поставило перед нами задачу собрать возможные инициативы. А потом с ними будем работать, чтобы сделать наш спорт больше, лучше, более захватывающим – и с большим количеством медалей.
На последнем чемпионате мира в Бостоне уже было заметно, как нравятся публике первые изменения – тот же выход спортсменов на лед, например. Это добавляет атмосферы шоу, при этом формат соревнований сохраняется – и это здорово.
Да, для некоторых это может стать своего рода шоком – может, «шок» слишком сильное слово, но у кого-то будет ощущение «что тут вообще происходит?» Но турнир в Бостоне показал, как много значит энергетика трибун, да и отклик от самих фигуристов был положительный.
– Да, некоторым так понравилось, что они решили вернуться в большой спорт…
– Ха-ха, и это прекрасно. А если серьезно, то мне кажется, причина – в эволюции фигурного катания. Невозможно сравнить продолжительность карьеры сейчас и 20 лет назад. Сегодня фигуристы уделяют огромное внимание физическому восстановлению, что позволяет им кататься дольше и дольше.
Раньше мы пахали на льду и в зале – потом шли домой и ложились спать. Мы не знали, как правильно восстанавливаться после тренировок, как заботиться о своем теле. А сейчас все понимают, что без этого никуда. Сам тренировочный процесс построен абсолютно иначе. Поэтому они могут оставаться в спорте дольше и возвращаться на лед после большого перерыва. Заметьте: травм тоже стало меньше.
Посмотрите на Деанну Стеллато-Дудек (канадская парница, ставшая чемпионкой мира в 40 лет – Спортс’’), на танцоров, которые возвращаются: это развивает наш спорт и делает его лучше. Теперь у фигуристов гораздо больше возможностей, разве это не здорово?
Ведь на самом деле все сводится к простому вопросу: соответствуют ли ваша физическая форма и постановки действующим правилам и требованиям? Если нет, то не важно – вам 18 лет или 38. Имеет значение то, что вы показываете на льду, а не ваш возраст.
– Но что делать молодым парам? Как им пробиться сквозь все эти камбэки?
– Для таланта нет преград. Если вы показываете достойный уровень катания, вы пробьетесь. Особенно с сегодняшней системой судейства. У всех сейчас есть шанс ворваться в топ, все возможно. Все зависит от программы, уровня катания, таланта.
Такие легендарные пары, как Дэвис – Уайт, Виртью – Моир, Пападакис – Сизерон, сразу стали заметны и громко заявили о себе. Так что и сегодняшние юниоры смогут пробиться в топ, я в этом уверен.
– Вы назвали сегодняшний топ танцев на льду «невероятным». Можете честно сказать, как высоко оцениваете нынешнее поколение фигуристов?
– Уровень танцевального турнира на чемпионате мира в Бостоне был потрясающий. Те 20 пар, которые отобрались в произвольную программу, превзошли все ожидания. Никого не пропустишь, все без исключения показали классные прокаты и интересные постановки. А ведь были и те, кто не прошел в финал – и даже у них виден серьезный потенциал.
– Если бы это зависело от вас, вы бы увеличили число участников?
– Без сомнения. И я бы хотел, чтобы в произвольную программу отбиралось больше пар, чем сейчас.
– Еще одна проблема: в танцевальной разминке на лед выходит по 5 дуэтов, это 10 человек, которые катаются на предельно высокой скорости. Столкновения неизбежны. С этим нельзя ничего поделать?
– Тут все просто: как только мы оставим в разминках по 4 дуэта, в произвольную программу у нас будет отбираться не 20 пар, а 16 – как у парников.
Моя мечта вообще – расширить группы до 6 дуэтов, лишь бы это позволило выступить большему числу участников. Да, пришлось бы быть осторожнее на 6-минутных разминках – зато в финальную часть турнира попало бы больше классных пар.
«Мы считаем оценки завышенными». Падения в танцах станут судить строже
– Раз мы заговорили про судейство. Зрителям часто сложно понять, почему в протоколах одну и ту же пару оценивают совершенно по-разному. У одного судьи она может быть на 6-м месте, а у другого – на 21-м. Как такое объяснить?
– Судьи постоянно совершенствуют знания и навыки. Я всегда подчеркиваю, что судьи никогда не перестают учиться. И чем более сложным становится наш спорт, тем это важнее. После каждого турнира спроси себя: почему я поставил именно эти баллы? Это было правильно?
– А вы как техком им эти вопросы задаете?
– Постоянно. У нас разработана система оценки оценок. В этом сезоне у нас было несколько случаев довольно серьезных падений среди топ-пар. Мы недвусмысленно дали понять нескольким судьям, что их оценки после такой ошибки остались слишком высокими – а значит, некорректными. Падение в танцах на льду – серьезная ошибка, на которую судьи должны реагировать определенным образом.
Причем это ведь не только штраф за само падение, это должно влиять и на оценку за элемент, на котором допущена ошибка, и – что важнее – на оценку за компоненты.
В этом году мы много разговаривали с судьями после таких ситуаций – давая как негативную оценку их действиям, так и отмечая тех, кто, наоборот, выставил корректные баллы – соответствующие падению.
Мы проводили разборы полетов для тех судей, кто продолжал ставить в таких случаях высокие оценки – объясняя, почему такие баллы не соответствуют правилам и уровню совершенной ошибки. Или ошибок – потому что иногда зрители видят просто падение, а ведь оно могло повлечь за собой множественные ошибки.
Это может быть и само падение, и сбившийся темп проката, и время, которое ушло на то, чтобы догнать музыку. Падение может негативно сказаться даже на следующем элементе. А в этом сезоне танцоры иногда падали не просто в прокате, а прямо на элементе – что еще серьезнее.
Наша задача как технического комитета по танцам – донести это до всех судей. Мне кажется, в этом сезоне мы неплохо с этим справились и давали судьям много обратной связи. «Здесь было сразу несколько ошибок, поэтому мы считаем эти оценки завышенными».
– А могут к вам за обратной связью прийти фигуристы или тренеры?
– Да, конечно, в любой момент. Мы даже думаем над созданием приложения, через которое это можно более удобно организовать.
Мы хотим проводить больше онлайн-семинаров с тренерами перед стартом сезона – чтобы не было недопониманий по поводу правил.
Как только сезон начинается, мы стараемся устраивать такие семинары на каждом турнире – и даже думаем проводить их на льду. К примеру, Nebelhorn Trophy в Оберстдорфе – прекрасная площадка для такого общения фигуристов, тренеров и представителей технического комитета.
– Что делать тем, кто пока не может принимать участие в соревнованиях? Я про российских и белорусских фигуристов.
– Они могут в любой момент связаться с нами онлайн. У них полный доступ к нашим семинарам в режиме реального времени. Мы всегда их ждем и приглашаем подключиться к встречам, на которых они пока не могут присутствовать лично.
На последнем собрании у нас было много тех, кто слушал выступления онлайн, и я точно знаю, что среди них были российские тренеры.
– У вас был шанс посмотреть прокаты российских танцевальных пар в этом сезоне?
– Да, я видел несколько отрывков с нарезкой элементов. Буду рад посмотреть их программы целиком.
Больше о фигурном катании – в телеграм-канале Багрянцевой
Фото: Raniero Corbelletti/Global Look Press; РИА Новости/Владимир Песня; Gettyimages.ru/Minas Panagiotakis, Scott Gries
Похоже соврал, никого не смотрит. Нет нужды.
Трехкратные Чоки такие, хахаха, у всех есть шанс, да