20 лет назад тренера на Олимпиаду назначали примерно как сейчас: Фетисова поставили через голову Михайлова

За четыре дня у сборной России де-факто сменилось три главных тренера. Олег Знарок, правда, был им лишь на словах Владислава Третьяка, который как бы походя кинул эту новость двум журналистам информагентств – но потом инсайдеры давали весь состав потенциального штаба Знарка.  

Вчера, как мы знаем, из ниоткуда появилась кандидатура Алексея Жамнова. При этом все забывают, что у сборной вообще-то уже есть главный тренер, которого зовут Валерий Брагин. Никаких новостей о его отставке мы не слышали, а он сам на пресс-конфренции после «Витязя» о сборной говорить не захотел. Немудрено – любое назначение в национальную команду пойдет через его голову. 

Обида Брагина понятна – когда его назначали на пост главного тренера, Роман Ротенберг дословно сказал следующее: «Контракт Валерия Брагина рассчитан на два года, наша общая главная цель – победа на Олимпиаде в Пекине». Конечно, в тот момент не было уверенности в том, что игроки НХЛ поедут на Игры, но к этому все шло. Так что Брагина скинули перед лицом уже гарантированной Олимпиады. 

Ровно двадцать лет назад в российском хоккее случился примерно такой же кунштюк. В Солт-Лейк-Сити команду должен был везти Борис Михайлов, но за полгода до Игр его совершенно внезапно сменил Вячеслав Фетисов. Давайте вспомним, как это было. 

Начнем с известного факта – место в сборной в 90-х считалось скорее наказанием, чем наградой. ФХР была нищей, хотя и получала какое-то время «водочные» деньги, ее раздирала борьба за власть. Тренеры советской закалки ссорились с энхаэловцами, которые за несколько лет игры в Америке привыкли к совершенно другим отношениям. Каждая сторона считала правой себя. 

Дмитрий Федоров описывал ситуацию в колонке для «СЭ»: «Смертельно больной Игорь Дмитриев довел команду до ЧМ-1997, хотя по состоянию здоровья уже не мог выполнять свои обязанности. Однажды даже не проснулся на первый период матча. Покойный президент ФХР Валентин Сыч о проблеме знал, но назначить другого тренера так и не решился. В 1998-м идти работать в сборную не хотел никто. Добрый и мягкий Александр Якушев согласился. В 2000-м после питерского разгрома в роли пожарного выступил Михайлов». 

Владимира Юрзинова в сборную назначали из-за хороших отношений с энхаэловцами, но и в Нагано-1998 у России были «отказники». На ЧМ-1998 удалось привезти сразу восемь игроков из Америки, но это не помогло даже в полуфинал выйти. Юрзинов работал в финском ТПС, что тоже считалось его преимуществом – в суперлиге тогда отмечали кризис тренерских идей. 

Показательно, что главные тренеры сборной не были самыми успешными на клубном уровне. Михайлов проработал 90-е годы в СКА и ЦСКА, финансовая ситуация в которых была прямо противоположной нынешней. Якушев незадолго до назначения в сборную полтора года сидел без работы, потом год тренировал такой же кризисный «Спартак». Еще между двумя периодами Михайлова в сборной работал Владимир Васильев – он тогда работал в немецкой лиге.  

Слухи о назначении Фетисова пошли еще летом 2000-го – он только что выиграл Кубок Стэнли вместе с «Нью-Джерси». Главным тренером команды был Ларри Робинсон, Фетисов – его ассистентом, но наша пресса упорно называла их тренерским дуэтом. Позже выяснилось, что занять пост главного тренера сборной Фетисову предлагал тогдашний председатель Госкомспорта Павел Рожков.  

Исполком ФХР выбирал между Михайловым, Петром Воробьевым и Зинэтулой Билялетдинова. Утвердили первого – а на фоне этого в Москве проходил пышный прощальный матч Фетисова, на который съехались мировые звезды. Фетисов тогда провел часовую встречу с только-только избранным Владимиром Путиным: невиданно, но игрок получил у президента часовую аудиенцию, содержание которой, конечно, не раскрывалось. 

Фетисов до матча говорил о назначении Михайлова: «Он один из лучших хоккейных тренеров в стране. Я считаю, что это идеальная кандидатура на пост тренера сборной, и не вижу смысла подбирать на его место кого-то другого». При этом в другом интервью он подчеркивал: «Тренер сборной обязан не просто разбираться, а, что называется, чувствовать энхаэловский хоккей. Ему необходимо быть в курсе всего, что там происходит, постоянно следить за всеми кандидатами в команду и соперниками». 

Первоначальный план был таким: Фетисов – генеральный менеджер сборной при главном тренере Михайлове. В марте 2001-го президент ФХР Александр Стеблин отправился в США на переговоры с тренером «Нью-Джерси». Фетисов согласился на предложение, но с одним важным условием: полномочия генменеджера сборной должны были быть как в НХЛ. Это означало, что Фетисов был бы выше Михайлова. 

Снова освежим колонки Дмитрия Федорова: «Каждый же из углов потенциального руководящего треугольника Стеблин – Михайлов – Фетисов еще нынешним летом не только не питал симпатий к остальным элементам замечательной геометрической фигуры, но очень даже активно два других угла критиковал [...] При подготовке к Кубку мира-96 Фетисов всячески пытался повлиять на покойного президента ФХР Валентина Сыча: и в вопросах формирования состава команды, и в подборе менеджмента. Уже по ходу турнира он советовал Михайлову, кого ставить на игру, а кого нет». 

В конце марта, по тогдашнему регламенту, ФХР должна была объявить восемь игроков, которые гарантированно ехали бы на Игры. Фетисов тогда прилетел в Москву и в интервью сказал максимально прямо, без намеков: «Я не администратор, а профессиональный тренер, который уже три года трудится в одной из лучших команд НХЛ. Потому своими прямыми обязанностями считаю именно тренерскую работу». Конечно, в следующих словах он опровергал желание подсидеть Михайлова – но все, кажется, всё поняли.  

Время шло, а Михайлова в качестве босса олимпийской команды не объявляли – как и Фетисова в качестве кого-то официального. Сборная в мае вылетела в четвертьфинале ЧМ, и в ее составе было лишь пятеро энхаэловцев. Началось межсезонье – а имя главного тренера все еще не было известно.  

В июле в Москве проходил традиционный «Кубок Спартака», на который в девяностые приезжала сборная энхаэловских звезд. Прибыл туда и Павел Буре. В 1996-м на Кубке мира он поддержал Михайлова против Фетисова, а через пять лет заявил: «Нет в России другого человека, кроме Вячеслава Фетисова, который так хорошо знал бы и наш, и заокеанский хоккей. Так что именно Фетисова хотелось бы видеть в роли главного тренера. Не на посту генерального менеджера или еще кого-то — это меня мало волнует, а именно тренера». На той же пресс-конференции слова Буре почти полностью повторил Олег Твердовский. 

Чаша весов стала склоняться явно не в сторону Михайлова – и главный тренер, долго молчавший, дал большое интервью «СЭ». Позиция была понятной: «Действия окружения Фетисова, который активно стремится занять пост наставника олимпийской сборной, несмотря на то, что у главного тренера команды есть действующий контракт с ФХР, непорядочны. 

Хотел бы, кстати, напомнить, что Вячеслав уже как-то комплектовал сборную: набирал тренеров, врачей, массажистов – на Кубке мира в 1996 году. Как мы там сыграли – все знают. Как знают и то, кто после этого соревнования остался виноват в провале – все та же Федерация и главный тренер Михайлов. Вообще, мне кажется, ошибка Стеблина во всей этой истории заключается в следующем: когда Фетисов заявил, что командовать парадом должен он, следовало прекратить переговоры». 

Экстренное правдорубство не помогло: через три дня после выхода интервью в свет было объявлено о назначении Фетисова, который получал абсолютную власть – и тренера, и генменеджера. Михайлов оставался главным тренером сборной, он должен был везти команду на постолимпийский ЧМ – но с главным турниром его прокинули. 

При этом не делалось секрета из того, кто именно пролоббировал Фетисова: президент ОКР Леонид Тягачев рассказывал о встрече с Путиным, где присутствовали также Фетисов и Буре. Александр Стеблин в духе «высшая воля и есть закон» сказал: «Если высшее руководство страны выдвигает на главный пост сборной Фетисова, мы не имеем, как мне кажется, права предлагать альтернативную кандидатуру».

Как играла сборная Фетисова, как в четвертьфинале ее вытягивал Хабибулин, как появился «гол-фантом» – это уже другая история. Сам Фетисов в 2017-м говорил в интервью: «Борис Петрович – амбициозный человек. Но винить меня в той ситуации было неправильно. При чем тут я? Что, я должен был сказать президенту: «Нет, пускай Борис Петрович работает?» 

Михайлов публично Фетисова не критиковал – потом они вместе пересекались в ЦСКА конца нулевых. Но на ФХР Борис Петрович явно обиделся – через год, когда сборная искала нового тренера вместо Владимира Плющева, он фактически взял самоотвод. 

Сборная Фетисова взяла бронзу, а сборная Михайлова на ЧМ – серебро. Учитывая 9 лет без медалей и слабый состав команды, которая тогда поехала в Швецию, ажиотаж вокруг серебра ЧМ был мощным. В раздевалку той команды пришел Фетисов, уже в статусе председателя Госкомспорта, где объявил о том, что все игроки получат «заслуженных мастеров спорта».  

Прошло 19 лет, Фетисов и Михайлов все еще в строю – только теперь они влияли на выбор нового тренера для сборной. И им стал Алексей Жамнов, который в 2001-м занимал как раз сторону Фетисова.

Он отомстил чехам за Нагано. Один гениальный матч Николая Хабибулина

Хабибулин спас наше детство и Фетисова. 4 гифки о главном матче в его жизни

Новый тренер сборной России – Алексей Жамнов: почти не работал главным, но был помощником в золотом Пхенчхане

У Жамнова – 0 сезонов главным, у Купера – 21. Сравнили опыт нашего тренера с соперниками по Олимпиаде

Фото: РИА Новости/Владимир Федоренко, Сергей Гунеев