Будущий чемп «Ф-1» привык к скорости в 300 км/ч только после удара в голову на первых тестах. Но сперва глупо раскрошил машину
Бесценная байка об адаптации к быстрейшим болидам мира.
8 августа 68 лет исполняется Найджелу Мэнселлу – британскому чемпиону «Ф-1» 1992 года и настоящему человеку-легенде. Биг Найдж дебютировал в Гран-при еще в 1980-м, рубился с Сенной, Простом, Пике и Лаудой, трижды становился вице-чемпионом, а под конец карьеры даже вмешался в титульную схватку Шумахера и Хилла. Всего за 13 сезонов он выиграл 31 гонку, 59 раз поднялся на подиум, взял 32 поула, покатался за «Лотус», «Уильямс», «Феррари» и «Макларен» (да, это флэш-рояль из главных команд чемпионата) и сгененировал бесчисленное число баек и всевозможных смешных случаев.
Одна из них – не самая известная, но определенно очень веселая – о первых тестах будущего чемпиона в «Ф-1»: за рулем «Лотуса» в 1979-м в схватке с другими пятью пилотами за место в легендарной команде. Ее Иль Леоне рассказал на специальной встрече, организованной журналом Motor Sport Magazine – и ее хватит для четкого понимания: сходу адаптироваться в быстрейших машинах мира крайне непросто!
«Я приехал туда абсолютно один: без семьи, без друзей, без всех. И без денег. Помню, команда наняла мне «Рено» 5, чтобы доставить на трассу из аэропорта. Я приехал, полностью выбитый из колеи. А потом р-раз – и мне говорят: «Ты следующий!». Я такой: «О, классно, мне даже не сделали чертово сиденье!». А сиденья в то время были просто потрясными: ты находился в металлическом монококе, и пеной заполняли все оставшееся пространство. Не было никаких умных форм из пенопласта. Ну а мне пришлось садиться на голое днище, а они по бокам натолкали немного пенопласта. И сразу же сказали: «Поезжай!».
В тот момент мой мозг работал не очень хорошо. Меня завалило ощущениями. И я забыл о том, что выехал на шинах, откатавших 35-40 кругов, а саму машину почти без остановок гоняли по треку 6 часов напролет пять разных гонщиков. Коробка передач разболтана: когда переключался и нажимал на газ, рычаг моментально со всей дури бил меня отдачей по руке. После пары раз я решил: рано или поздно мне просто сломает руку, так что постоянно удерживал рычаг на передаче, чтобы он не выскакивал. И это параллельно с работой сцеплением, подгазовываниями в поворотах и так далее.
Я был полностью выбит из колеи до тех пор, пока Жиль Вильнев не пролетел мимо меня. На самой быстрой части трека! Я решил последовать за ним – впереди была прямая, я пристроился за ним и потому оказался слегка быстрее. Ох, как же я собой гордился! Затем в быстром повороте я тоже оставался за ним, хоть меня слегка и поболтало. Далее нас ждала шикана с резким сбросом скорости. Я держался за ним, держался… А потом он поехал дальше, а я оказался в барьерах на противоположной части трассы! Это была самая большая авария в моей жизни.
Я едва добрался до боксов, вошел туда на цыпочках, но меня заметили. Я сказал: «Случился небольшой упс». Но проблема была в том, что менеджер команды все видел (ржет). И сказал, что это был не «упс», это было ужасающе! Я ответил на это, что немного переволновался. Но в итоге я оказался полностью деморализованным. Знаете, почему? Я оказался на шесть секунд медленнее лидера. Шесть! Одна-две секунды – это плохо. Три секунды – вообще плохо. Все, что больше этого – катастрофа.
Как вы можете догадаться, ночь у меня была отвратительная. Я почти не спал, но все равно приехал на трек на следующий день, хоть даже не знал, что меня пустят за руль. Босс команды отвел меня на тихую часть трека и сказал: «Вчера мы дали тебе сломанную машину. Сегодня у тебя будет хорошая: новые шины, новые шестеренки в коробке передач, настройки, разогнанный мотор. Залезай и покажи, что можешь!»
Когда в первый раз едешь на болиде «Формулы-1» – больше всего вдохновляют две вещи: разгон и максимальная скорость, когда смотришь по сторонам: все пролетает с диким свистом. И вот еду я второй круг – по здоровенной прямой старого «Поля-Рикара» полтора километра длиной – и вдруг что-то влетает мне в голову. Я не знаю, что: птица, камень, деталь – я не шучу! Но что-то феноменальное случилось со мной в тот момент. Секунду назад все пролетело на огромной скорости мимо меня, а теперь все замедлилось. Мозг перестроился на новые скорости. С тех пор 300 км/ч были для меня как 150 или даже 100. Теперь, когда я подъезжал к повороту, у меня было время затормозить и поменять передачу. И что вы думаете? На следующем круге я оказался на шесть секунд быстрее, чем на предыдущем! Босс был потрясен.
Спустя некоторое время мне дали еще один шанс, поскольку оба ведущих гонщика получили травмы в авариях. Я приехал на тесты на старый «Сильверстоун». Это был мой первый опыт с машиной с «граунд-эффектом» – мощным физическим явлением, присасывающим машину к асфальту. С ним можно было ехать в поворотах со скоростью в 225 км/ч – и даже по потолку, если бы захотелось!
После двух кругов на машине с «граунд-эффектом» я просто не мог дышать. Перегрузки в самых быстрых поворотах оказались чудовищными. Пока перегрузка не спадет – дышать просто невозможно. Боковая перегрузка – самая опасная. Пилоты и космонавты тренируются на уровне до 2,7g – и знаете, почему? Потому что на более высоких уровнях клетки головного мозга умирают! Вот почему мы такие тупые (смеется). Мы же проезжали «Мэгготс»-«Беккетс» с перепадами от 4,7g в одну сторону до 4,8g в другую. Можно сказать, что в конкретную секунду на нас действовало до 9g.
Так вот, проезжаю я мимо прямой старта-финиша – ни таблички со временем круга, которую я просил, ничего. Спустя круг – тоже ничего. Я подумал: «Ладно, это мой четвертый круг. Я едва не умираю. Просто не могу быстрее!»Настолько разъярился от того, что команда не показывала мне результаты, что решил: еду еще один круг, а после – либо сдохну, либо разобьюсь.
Держусь, значит, рву чертовски быстро в каждый поворот. Проезжаю мимо пит-лейн по финишной прямой – нет таблички. После этого я сделал самый медленный охлаждающий круг в истории «Формулы-1». Кажется, меня объехали 50 машин, когда в тот день гоняли всего 20. Я не мог дышать, вспотел как пес, полностью деморалзиован из-за отсутствия понимания результатов. Связи с командой просто не существовало. Я расстроился.
Медленно заезжаю на пит-лейн, останавливаюсь в самом конце боксов – но никто даже не пошевелился. Я подумал: «Что-то не так, я потерял колеса?». Менеджер команды, наконец, спустился с пит-уолл и покачал головой. Я подумал: «Если он сейчас не скажет что-нибудь, я его убью». Я не мог вылезти из машины, поскольку чувствовал себя полностью выхолощенным – только открыл визор. Он подошел к болиду и сказал – никогда не забуду его слова – «Ты думаешь, это… м-м-м... смешно?». А потом просто показал в сторону. Я посмотрел туда, куда он указывал, и увидел на трековом табло, что побил рекорд круга. С преимуществом в две секунды».
Еще больше феноменальных бесценных баек от Биг Найджа можно почитать здесь:
Фото: Gettyimages.ru/Christopher Lee / Stringer, Express / Stringer, Pascal Rondeau; globallookpress.com/Dppi/Dppi
ЛЕГЕНДА.