Промах Цветкова – новый грустный эпос нашего биатлона (как у Шипулина в Сочи). В деталях разбираемся, что помешало взять золото

«У Максима трагедия».

Ошибка Максима Цветкова заключительным выстрелом в индивидуалке на Олимпиаде-2022 – новая эпически грустная глава нашего биатлона, на уровне Антона Шипулина и спринта в Сочи.

Все просто на словах: попадай – золото твое. И сразу расцветает красивая история про камбэк чемпиона мира в сборную – спустя три года, после травм и странного вируса, подхваченного в горах Чили.

Но нет, теперь это рассказ об упущенной великой возможности.

За промах в индивидуалке дают минутный штраф. Максим проиграл победителю – Кентену Фийону-Майе – 32,5 секунды. До бронзы – 1,2 секунды, Йоханнес Бо вырвал медаль скоростью на финальном круге. 

Вот последняя стрельба Цветкова. 15,4 секунды до первого выстрела – более-менее стандартно. 3,2 перед вторым, 2,8 перед третьим, 2,1 перед четвертым – классный (при этом не экстремальный) ритм для коварной индивидуалки, где одна ошибка стоит так дорого. 

И 6,8 секунды перед последним. Фантазия, но: выдержи Цветков тот же ритм и тоже промахнись – это бронза. 

Финишируя, Максим уже понимал, что победа упущена; и видимо, предчувствовал, что медали тоже не будет – замотавшись в баф до самых глаз угрюмо и молча ушел в раздевалку. Ну и глаза закрывали очки.

Позже Цветков остынет, выдавит несколько слов – и станет понятно, для чего очки в сумерках Чжянцзякоу: «Очень тяжело… Моя ошибка, некого винить. Если сдерживаюсь, чтобы слезы не потекли». 

***

О промахе, который навсегда засел в истории нашего биатлона, рассказал стрелковый тренер команды Максим Максимов:

– Промах не габаритный (обычно так называют попадание на грани мишени – она может закрыться, может нет – Sports.ru), но и не далекий, все рядышком. Но промах есть промах, это Макса отодвинуло. 

Патрон ушел на 8 часов (опять же, представьте циферблат на мишени – 8 часов это слева-ниже – Sports.ru). Я стоял в начале рубежа, хорошо видел обе лежки – Максим работал филигранно, полностью сориентировался по ветру. Хотя ветер на рубежах был разный: на первой лежке порывы, на второй почти штиль. 

– На последнем рубеже ветер не мешал? 

– Тяжело сказать, я стою в начале рубежа, а Макс стоял в конце – на 29-й или 30-й установке.

– Вы рекомендовали заходить туда, потому что там слева стена, защищающая от ветра?

– Мы здесь довольно давно, по тренировкам уже видели разный ветер. Спортсмены подобрали подходы именно под эти условия. Когда есть сильный ветер слева (а это чаще всего), то две последние установки со слов ребят – более благоприятные.

Хотя тот же Латыпов предпочитает вставать ближе к центру – ему удобнее так. Логинов, Халили и Цветков работали с краю. Это индивидуально. Сегодня не критическая погода: таких порывов, как на женских этапах эстафеты, не было. 

– Максиму свойственно так откладывать последний выстрел? 

– Честно – нет. Ему точно виднее, что повлияло в этот раз: психология, может, передернуло, что-то съехало.

Максим – сильный стрелок, здорово контролирует выстрелы. Возможно, он посчитал, что если выстрелит при том же ритме, то не попадет. И решил сделать передышку, чтобы сделать более верный выстрел.

Возможно, именно задержка привела к промаху. А возможно, он промазал бы и при обычном ритме. 

– Есть стереотип, что последний выстрел – это только психология. Но тренеры говорят, что далеко не всегда: к пятому выстрелу элементарно накапливается усталость, концентрироваться сложнее.

 – Безусловно, удержать концентрацию не так легко, как в начале. Тем более позади 16 км, борьба с Йоханнесом Бо. Максим прекрасно понимал, что… блин… эта гонка с четырьмя нулями гарантировала призовое место. Здесь все наслоилось: психология, усталость, нервы.

У него наверняка трагедия, он был – ну назовем это – в габарите от золотой медали. 

– Давно было понятно, что он побежит эту гонку?

– Мы позиционировали его как сильного стрелка. Перед началом Олимпиады провели собрание – и до спринта ребята знают, кто что бежит.

– Вы знаете Максима – как с ним сейчас лучше быть? Подойти и утешить или лучше не трогать, например, до завтра?

– Я представляю, что у него в душе. Но надо понимать: гонка все равно хорошая, он занял высокое место. Да, с медалью было бы намного интереснее. Наверное, таких возможностей, как сегодня, много не бывает.

Мне кажется, излишнее сочувствие ему не нужно. Наверняка Максим не хочет сейчас ни с кем разговаривать. Сейчас подходить и указывать на то, что он и так знает… Нет, этого не будет. Нужно подождать и потом разобраться.

Я посмотрю, в каком он состоянии. Поддержу его, но от меня не будет слов: ну че, вот там, вот это... Напоминать об этом выстреле, конечно, не нужно.

*** 

Цветков все-таки нашел силы разобрать последний выстрел:

«Не то, чтобы я подумал, что могу закрыть и будет медаль. Я волновался из-за того, что могу закрыть 20 выстрелов, могу сделать ноль, и немножко дрогнул – штормило. Теперь я понимаю, что ощущал Антон Шипулин в Сочи».

Теперь важно, чтобы Цветков не повторил сочинский путь Шипулина в личных гонках.

Антон 8 лет назад стартовал в преследовании с 4-го места с прицелом на медаль, но очевидно не переварил драму в спринте. До конца Игр у Шипулина мало что получалось (эстафету – тем более ее исход до сих пор не ясен – оставим в стороне).

Цветков в прекрасной форме – к слову, как и костяк команды: трое в топ-10 по скорости и в топ-11 на финише. Но в чем точно прав тренер Максимов – таких шансов много не бывает. И от этого еще обиднее.

Вы – судья фотофиниша. Определите, кто из спортсменов приехал первым

Фото: REUTERS/Kim Hong-Ji, Athit Perawongmetha; РИА Новости/Алексей Филиппов