Суверенный футбол в Иране: репрессии за высказывания, жесткий лимит на легионеров и зависимость от госденег
Этой весной сборные Ирана и России проводили товарищеский матч, а мы провели три дня в Тегеране и узнали много нового о жизни страны – о ВПН для ВПН и интернете по паспорту в гостиницах, ненависти к США и жаркой любви к футболу, особенно на секторах для женщин.
Оказалось, футбол в Иране – тоже необычный. С государственными клубами, лимитом на легионеров, большим влиянием политики и особой ролью сборной.
Иранский футбол появился благодаря британским нефтяникам и шаху, который учился в Швейцарии
Футбол в Иране – однозначно главный вид спорта. Раньше с ним тягались борьба и тяжелая атлетика: они считались здесь более традиционными и правильными, но в XX веке все изменилось.
На Иран огромное влияние оказывали Великобритания и Франция. В местных школах проводили уроки футбола. А взрослые играли на нефтяных месторождениях, которые разрабатывали англо-иранские компании.
Хотя первых местных футболистов закидывали камнями: чтобы играть в футбол, надо надеть шорты, а значит, оголить колени.
Футбол в Иране стал символом модернизации. Чем крепче британское и американское влияние, тем лучше чувствовали себя их развлечения. Один из отцов иранского футбола – американец Джон Гибсон. Он закончил Колумбийский университет, приехал в Иран и собирал здесь футбольный чемпионат – организовывал команды на базе школ и университетов.
На матчи приходили государственные чиновники, но не простые болельщики. Поэтому Гибсон еще в 1930-х организовал первый иранский матчдей. Посетителям футбольных матчей бесплатно разливали чай и раздавали сладости. Кажется, эти традиции сохранились до сих пор: например, перед матчем Иран – США на ЧМ-2022 иранские фанаты бесплатно разливали чай всем подряд.
Гораздо сильнее футболу Ирана помог Мохаммед Реза Пехлеви. Он учился в швейцарской школе-пансионе и стал там капитаном футбольной и теннисной команд, а когда вернулся – выигрывал все футбольные турниры в стране (играл на позиции нападающего) и через пару лет стал шахом (аналог царя). Последним в истории Ирана.
Шах Пехлеви был большим другом Запада. Он привел в Иран американские нефтяные компании, машины, реакторы для ядерной программы, привлекал американские спецслужбы, чтобы удержать власть.
При нем в Тегеране построили местные «Лужники» – стадион «Азади», где однажды даже проводили концерт Фрэнка Синатры.
Появились главные футбольные клубы «Тадж» и «Персеполис». Сборная Ирана попала на ЧМ-1978, выиграла три Кубка Азии (1968, 1972 и 1976) и набирала популярность. Но все было не так сладко.
Шах очень жестко боролся с оппозиционерами, а они обвиняли Резу Пехлеви в том числе в продвижении футбола. Политические противники убеждали, что правитель использует футбол для отвлечения населения от реальных проблем и насаждения аполитичных взглядов.
После Исламской революции в 1979-м и прихода к власти религиозного консервативного правительства имама Хомейни курс Ирана повернулся. Иран поменял название, флаг и гимн, ограничил права женщин, признал гомосексуализм уголовным преступлением, разорвал дипломатические отношения с США и получил международные санкции.
Футболу тоже стало хуже. При новой власти его считали развлечением западных империалистов (и бывшего шаха). Поля превратили в места для молитв, футболистам запретили выступать с латинскими буквами на спинах, женщинам – приходить на матчи. В 1980-х из-за ирано-иракской войны сборную не допускали до чемпионата мира, а Олимпийские игры в Иране она сама бойкотировала. Футбол бы запретили совсем. Но болельщики бунтовали, когда матчи пытались перенести или отменить.
Пришлось не запрещать, но контролировать.
Футбольным клубам и стадионам поменяли названия:
• «Тадж» («Корона») стал «Эстеглялем» («Независимость»).
• Стадион «Арьямехр» («Арийский свет») стал «Азади» («Свобода»).
• «Шахин» Исфахан («Сокол») стал «Cепаханом».
Основатель и владелец главного клуба страны «Персеполис» сбежал в США, поэтому его имущество забрал благотворительный фонд исламской революции (сейчас связан с корпусом стражей исламской революции), а управление отдали в руки местного министерства спорта.
Власти Ирана боятся фанатов, потому что футбол – возможность сказать что-то без цензуры на большую аудиторию
В 1998-м Иран почувствовал, насколько футбол важен для страны, а заодно и пропитан политикой.
«Когда Иран вышел на ЧМ-1998, на улицах Тегерана был взрыв радости, – рассказывал The Independent автор книги «Беспокойный мир ближневосточного футбола» Джеймс Дорси. – Все общественные нормы, которые вводили для контроля, были забыты в момент».
На чемпионате мира Иран играл против США. Но вместо ненависти получился практически матч мира. Президент США Билл Клинтон сказал перед игрой: надеюсь, что матч станет шагом к прекращению разрыва. Перед стартовым свистком иранцы подарили американцами белые розы, а потом победили со счетом 2:1.Оказалось, иранцы не такие токсичные и сумасшедшие, как кажется всему миру. Это определенно был шаг к обратной интеграции.
Но в 2002-м Иран не отобрался на чемпионат мира, а в стране даже распространялись конспирологические теории, что правительство заставило сборную проиграть, чтобы не сближаться с западными странами на таких турнирах.
«Некоторые празднования побед сборной превращались в антиправительственные акции, – рассказывал Дорси. – Например, в 2018-м протесты начались на футбольных полях среди этнических меньшинств, а потом перешли на улицы и открыто критиковали правительство. Это самая популярная форма популярной культуры в стране, и поэтому политический контроль над ней важен для режима».
Футбол всеми силами пытался высказывать политическую позицию:
✊🏼 ЧМ-1998 – баннеры и фотографии с оппозиционером Марьяной Реджави, которые не попали в трансляцию местного телевидения.
✊🏼 Выход на ЧМ-2006 – массовая радость и беспорядки в Тегеране, напряжение между правительством и молодыми активистами.
✊🏼 Квалификация ЧМ-2010 – футболисты носят зеленые браслеты как символ протестов против результатов президентских выборов.
✊🏼 ЧМ-2022 – легенда иранского футбола Али Карими становится лицом протестов, а лидер сборной Сердар Азмун говорит: «По правилам национальной команды нам запрещается высказываться, пока не закончится сбор, но я больше не могу молчать. Если за это меня исключат из сборной, эта жертва не стоит одного волоса с головы иранской женщины».
На матче Иран – США в 2022-м болельщики сборной Ирана объединились и поддерживали сборную 90 минут, но до и после – ругались и дрались друг с другом из-за разных политических взглядов. Одни носили флаги с дыркой в середине (новый флаг приняли в 1979-м после исламской революции) и освистывали гимн, другие – обвиняли США во всех проблемах.
В ответ футбольные власти применяли репрессии против футболистов. Али Карими чуть не похитили из ОАЭ из-за поддержки протестов. Азмуна хотели исключить из сборной, а вся команда даже встретилась с правительством.
Дикая история случилась в 2017-м. Иранские футболисты греческого «Паниониса» Масуд Шоджаеи и Эхсан Хаджсафи сыграли в отборочном матче Лиги Европы против «Маккаби» из Тель-Авива. У Ирана и Израиля настолько напряженные отношения, что за сам выход на этот матч обоих футболистов исключили из сборной (на первый матч в Тель-Авив они даже не полетели, несмотря на штрафы от клуба). Позже министр спорта провел разъяснительный разговор с игроками. Хаджсафи вернули в сборную через три месяца, а капитана сборной (!) Шоджаеи – только через полгода.
Политизированность иранского футбола замечала и ФИФА. В 2006-м деятельность иранской федерации приостановили, потому что она не автономна от властей страны. Но через месяц запреты сняли, когда в ИФФ сменились чиновники.
Президент ФИФА Зепп Блаттер напрямую критиковал Иран в 2015-м: «Я ездил туда в 2013-м и столкнулся с законом, запрещающим женщинам посещать футбольные матчи. Я поднял эту тему на встрече с президентом Ирана, мне показалось, что это может измениться в среднесрочной перспективе. Но ничего не поменялось. Запрет все еще применяется, поэтому я обращаюсь к иранским властям: «Откройте стадионы для женщин».
Девушки переодевались в мужчин, чтобы попасть на стадионы, а сентябре 2019-го фанатка Сахар Ходаяри подожгла себя после того, как ее не пустили на игру в Тегеране.
Только после этого в октябре 2019-го запрет исчез. 40 лет спустя. Теперь женский сектор – самый активный на матчах сборной. Так было и на матче против России. Девушки кричали, свистели и даже визжали, когда мяча касался нападающий «Порту» и главный футболист Ирана Мехди Тареми. А в перерыве устроили дискотеку: включили какую-то бодрую патриотическую попсу и танцевали в платочках.
В устройстве иранского футбола есть и другие политические детали.
Например, чемпионат Ирана называется Лигой Персидского залива. Это укол: в арабских странах (Катаре, Омане, ОАЭ, Ираке, Кувейте, Бахрейне и Саудовской Аравии) его называют Арабским заливом, и такой нейминг лиги – мягкая сила для укрепления иранского названия.
С 2005 по 2007 годы чемпионат Ирана спонсировала компания Zamzam – дочка Pepsi, которую национализировало государство и поменяло название после исламской революции. В начале нулевых Zamzam был очень популярен еще и в Саудовской Аравии (потому что там из страны ушла оригинальная кола).
Как живет чемпионат Ирана сегодня? Клубы – государственные, детских команд и иностранцев – мало, таланты уезжают в Европу
«Нация и люди, которые выбирают путь страны, используют футбол в политических целях, – рассказывал Al Jazeera English бывший главный тренер сборной Ирана американо-иранец Афшин Готби. – В этом есть и плюсы, и минусы. Правительственные деньги поддерживают футбол, но позволяют манипулировать им политически. Он слишком сильно зависит от политической системы и страны и сам становится политическим бизнесом».
Почти все футбольные клубы в Иране принадлежат напрямую государству или государственным корпорациям:
• «Пайкан» – компании Iran Khodro, государственному автопроизводителю Ирана. Марка Paykan – адаптированная версия британской машины Rootes Arrow. Сейчас эта компания производит старые «Пежо» и «Рено» по французской лицензии.
• «Санат Нафт» – государственной нефтяной компании Ирана.
• «Нафт Месджеде-Солейман» – дочке государственной нефтяной компании Ирана.
• «Мес» Рафсанджан и «Мес» Керман принадлежат национальной угольной корпорации «Мес».
• «Сепахан» – государственной металлургической компании Foolad Mobarakeh (40% рынка необработанной стали).
• «Фулад» – второй крупнейшей сталелитейной компании Foolad Khuzestan (23% рынка необработанной стали).
• «Зоб Ахан» – третьему крупнейшему производителю стали в Иране Esfahan Steel Company (контролируется напрямую министерством промышленности и горной добычи).
• «Алюминиум» Арак – крупнейшему производителю алюминия в Иране.
• «Гохар» – компании Gol Gohar, которая работает на крупнейшем месторождении железной руды в стране.
• «Эстегляль» и «Персеполис» раньше были частными, но теперь вместе принадлежат министерству спорта.
C последними – максимально сложная история. Это с отрывом самые популярные клубы Ирана, поэтому правительство контролирует их напрямую – даже назначает тренеров и управленцев.
В 2022-м на ситуацию обратила внимание Азиатская конфедерация футбола. «Персеполис» и «Эстегляль» исключили из азиатской Лиги чемпионов. Потому что двум клубам, принадлежащим напрямую одному владельцу, нельзя участвовать в одном международном турнире. Такой вот «Ред Булл» по-ирански.
Клубы придется принудительно приватизировать. В январе-2023 акции «Персеполиса» и «Эстегляля» даже собрались продавать на бирже. Но новых анонсов не было, а предыдущие попытки приватизации проваливались: клубы сидят в долгах, не зарабатывают (телеконтракт в Иране – 3 миллиона евро в год на всю лигу).
Поэтому чемпионат Ирана оказался в ловушке.
Иранская лига – пятая в Азии (после Катара, Южной Кореи, Японии и Саудовской Аравии), средняя посещаемость – 8 тысяч человек (в России без Fan ID и ковида – 14, в Японии – 17, в Саудовской Аравии – 9,5). Государственных денег не хватает на развитие, а лимит на легионеров и политика Ирана не позволяют удерживать звезд.
«Иранский футбол очень далеко от европейского по уровню. Все из-за денег», – рассказывает в интервью Sports.ru автор подкаста про иранский футбол Gol Bezan Арья Аллахверди.
Родители Аллахверди – иранцы, но Арья родился в Шотландии, получил тренерскую степень UEFA B и работает с детьми в Англии.
«Федерация футбола Ирана не слишком беспокоится из-за чемпионата, поэтому лига ниже катарской, корейской и японской.
В Иране все проекты по работе с молодыми футболистами проваливались. Во многом потому, что в лиге нет инфраструктуры и возможностей. Здесь очень любят футбол. Но, несмотря на это, в Тегеране и других даже крупных городах почти нет полей, детям негде играть.
Даже у топовых команд, «Персеполиса» и «Эстегляля», нет академий и женских команд. Некоторые клубы – частные, например, «Трактор». Но большой разницы все равно нет – все просто сжигают деньги на футбол. В Катаре, Саудовской Аравии и ОАЭ тоже выкидывают деньги, но у них хотя бы есть план. А в Иране выбрасывают в никуда».
«Трактор Сази» – один из немногих частных клубов Ирана. Здесь работали Курбан Бердыев и Дмитрий Кириченко (меньше года), а владелец – бизнесмен Мохаммад Реза Зонузи, владелец фабрик, заводов, авиакомпании и банков в северо-западном Иране.
Он критикует устройство футбола в стране: говорит, что лимит на легионеров (3+1) надо ослабить и помочь частным клубам.
«Мы отправили письмо президенту Федерации футбола и попросили его спасти наш футбол, – кричал Зонузи. – Частных клубов всего несколько, а остальным без разницы, как им достаются деньги – но источники дохода важны для работы в частном секторе, без этого мы уничтожаем футбольную индустрию. Частные проекты не могут конкурировать с государственными ни в одной отрасли. Как нам бороться с государственными командами, где игрокам предлагают столько денег?»
Фактически Зонузи не предлагал планов по спасению и не жаловался на детско-юношеский футбол – просто обижался, что государственные клубы могут платить игрокам больше.
«В чемпионате Ирана мало молодых футболистов, – рассказывает Аллахверди. – В Европе часто выходят молодые ребята по 18 или 19 лет, но в Иране это редкость. Молодые игроки уезжают в Европу при первой возможности. Например, Сердар Азмун: из молодежки «Сепахана» в 18 лет перешел в «Рубин».
Но уровень футбола растет, пусть и медленнее, чем хотелось бы – сборная играет гораздо лучше, чем раньше».
Лидеры сборной Ирана – давно в Европе. Мехди Тареми забивает за «Порту», Сердар Азмун – сидит в запасе «Байера», Алиреза Джаханбахш – в «Фейеноорде», лучший защитник Маджид Хоссейни – в «Кайсериспоре».
Заменить уехавших талантов тоже не получается. Самые известные легионеры в Иране сейчас – 37-летний Ману Фернандеш (приехал летом-2022), 34-летний Шейк Диабате (забивал за «Бордо») и 30-летний Рикарду Алвеш (играл за «Крылья Советов» и «Оренбург»).
«Многие иностранцы приезжают в Иран, но сбегают через год, полгода или даже месяц, – объясняет Аллахверди. – Большая часть легионеров не задерживается, потому что не платят вовремя или возникают другие проблемы».
«Из-за санкций и ограничений туда сложно пригласить качественных иностранцев, – рассказывал бывший тренер «Трактора» Дмитрий Кириченко в интервью «Чемпионату». – Им элементарно тяжело платить зарплату. Поэтому они и выбирают Эмираты, Катар, Саудовскую Аравию».
В Иране есть и лимит на легионеров: в заявке на сезон может быть четыре иностранца (трое – из любых стран, один – из Азии) + один слот для футболистов с двойным гражданством. В том числе из-за этого иностранцев здесь совсем мало.
По данным Transfermarkt, всего 7,2% игроков в чемпионате Ирана-2022/23 – иностранцы. В РПЛ – 32%, в АПЛ – 68%.
Нигде в Европе и Южной Америке нет таких низких цифр. Во всем мире меньше иностранцев только в чемпионатах Фиджи (6%), Мьянмы (5,8) Ганы (4,3), Алжира (3,8), Нигерии (3,6) и Ямайки (3,2).
С теми, кто доезжает, работать непросто иногда даже из-за быта. «Условно, в стране отключили интернет, время сообщили в чат, а он не увидел, – говорит Кириченко. – Какие-то митинги, что-то постоянно происходит. Иногда в городе просто выключалась мобильная связь. Мы не могли связаться с сотрудниками клуба. И связь раз в день, когда есть интернет. Сначала пробовали VPN для мессенджеров, но с ростом волнений и он переставал работать.
Местные подчеркивают, что у них сильное полицейское государство. И любые протесты так или иначе будут гаситься. К этому все уже привыкли».
Зато все суверенное.
Жизнь Ирана в деталях. Три дня в стране, которую душат санкциями
Телеграм-канал Ярослава Сусова
Фото: globallookpress.com/Anton Zaitsev/Global Look Press; РИА Новости/Сергей Пивоваров; Gettyimages.ru/Amin M. Jamali / Stringer, Dennis Grombkowski / Staff, Marcus Brandt / Staff, Han Myung-Gu / Stringer; en.wikipedia.org; iranleague.ir
Только без Fan ID
Если вы не пустослов, конечно. Тогда вопрос снимается.
И радоваться жизни будет забавно молодым людям с 18 до 30, которым повестка может упасть ни с того ни с сего.
Что-то до боли знакомо.
Ах, это же на загнивающем западе так.