Все успехи сборной Франции связаны с миграцией. Да-да, речь про Зидана, Платини, Копа, Анри и Мбаппе

Изучаем родословную.

«Посмотрите в историю! Лучшими всегда были темнокожие или арабы, – говорил 12-летний Килиан Мбаппе в интервью Le Figaro. – Ну, кроме Платини и Кантона».

На самом деле Килиан во многом прав, но не совсем точен. Почти все лучшие футболисты в истории сборной Франции – иммигранты или их потомки. Даже Платини и Кантона.

Сейчас иммигранты или их дети составляют около 25% населения континентальной Франции – 15 миллионов человек. И так было почти всегда – из-за колониального прошлого и развитости страны. Еще с конца XIX века, на волне промышленной революции, туда приезжали поляки, испанцы, бельгийцы, португальцы и итальянцы.

«Франция всегда придерживалась политики иммиграционной открытости, – рассказывает Sports.ru журналист Les Dernières Nouvelles d’Alsace Жюльен-Тома Вилл. – Люди из других стран приезжали и активно участвовали в экономике. Из-за этого у нас очень мультикультурное общество. В сборной Франции это выражено ярко: много игроков двойной культуры, которые родились во Франции, но их родители – из стран Африки, Магриба. 

Десайи – Гана, Зидан – Алжир, Платини – Италия, Копа – Польша. Получается, все лучшие игроки Франции не французы по происхождению».

Сейчас главные волны миграции – из Африки. Двадцать процентов зарегистрированных во Франции мигрантов – из Северной Африки (Алжира, Марокко и Туниса). Одни из них – родители главного тренера Марокко Валида Реграги, капитана Ромена Саисса и полузащитника Софьяна Буфаля.

Но миграция работает в обе стороны – марокканские французы играют и за Марокко (Саисс, Буфаль), и за Францию (Адиль Рами, Маттео Гендузи).

20 из 23 игроков чемпионской сборной-2018 и 22 из 26 в сборной-2022 – потомки иммигрантов. 87% и 85% соответственно – очень много!

Как так вышло?

Французский футбол основали британские мигранты, а за сборную массово играли итальянцы и поляки

Французский футбол с самого старта напрямую связан с иммиграцией. Первый клуб – «Гавр» – в 1872-м основали англичане, работавшие в торговом порту. Они играли в смесь футбола и регби и привезли во Францию оба вида спорта. В гимне «Гавра» до сих пор упоминается, что клуб основали гордые сыны Оксфорда и Кембриджа.

«Тогда во Франции была англомания, – рассказывал этнолог Фабрис Гронье. – Французская элита знала и понимала футбол, потому что английское образование и его традиции стали примером для европейцев. Во Франции старались скопировать британскую модель образования и английские университеты».

До Первой мировой лучшие команды Франции состояли из иностранцев. За «Стандард» (пятикратный чемпион в конце XIX века) и «Расинг» Кале играли англичане, за «Уайт Роверс» (четыре вторых места в чемпионате) – шотландцы, за марсельский «Стад Эльветик» – швейцарцы.

Получалось так, что чемпионат Франции по версии USFSA (проводился до 1919-го) выигрывали граждане других стран.

Во Франции в начале XX века была жесткая нехватка рабочей силы. В шахты на северо-востоке, порты и фабрики приезжали в основном итальянцы и поляки.

В 1930-х во Франции жили 800 тысяч итальянцев (среди них – певец и актер Ив Монтан, певица Далида и актер Жан-Поль Бельмондо) и 500 тысяч поляков (химик Мария Склодовская-Кюри, режиссер Роман Полански, инженер и основатель компании Citroën Андре Ситроен). Итальянцы приезжали в альпийские Гренобль и Лион и промышленные города вроде Страсбурга или Меца, поляки – на угольные шахты на северо-востоке, в Лансе, Лилле и Валансьене.

Из-за такой волны в 1932-м в первом чемпионате Франции по футболу 113 из 387 игроков были иностранцами. 

Тогда легионеров стали массово натурализовывать. В единичных случаях так поступали и раньше (первый натурализованный игрок сборной – швейцарец Паоло Романо в 1910-м), но в тридцатые процесс стал массовым. В 1931-м за Францию сыграл первый темнокожий футболист Рауль Диань, сын сенегальского депутата и мэра Дакара Блеза Дианя.

Уже на домашнем ЧМ-1938 половина состава Франции – мигранты или их потомки: сенегалец из Гваделупы Диань, немецкие поляки Повольны и Ковальчик, алжирец Бен Буали, алжирец итальянского происхождения Зателли, итальянец Ди Лорто, швейцарец Куртуа, португало-итальянец из Люксембурга Дарюи, австриец Жордан, англо-француз Астон и немец Эссерер. Половина сборной!

Первые успехи тоже связаны с мигрантами. На чемпионате мира-1958 французы впервые вышли в полуфинал. Сборную тащили сын польских мигрантов Раймон Копа (Копашевски) и Жюст Фонтен из Марракеша (отец – француз, мама – испанка, родился во Французском Марокко).

«Сборная-1958 была результатом экономической миграции. После Первой мировой войны пришлось заново строить заводы и шахты, для этого использовали в том числе итальянских и польских мигрантов, – рассказывал историк Поль Дитши. – В 50-х и 60-х футбол был как опиум для народа в продвинутых странах. 

Футбол во Франции – не на первом месте. Первый – велоспорт, а раньше еще был бокс и регби. Добропорядочные французские буржуа играли не в футбол, а в теннис. Футбол всегда был любимой игрой для детей с окраин больших городов».

Победа на ЧМ-1998 помогла бороться с ультраправыми политиками. Даже президент Ширак использовал сборную в политических целях

Третья волна – сборная начала 1980-х. Победу на Евро-1984 и бронзу ЧМ-1986 принесли Платини и Баттистон – потомки итальянских мигрантов, Тигана (родился в Мали), испанец Фернандес и сын испанских мигрантов Аморос.

Но главный символ влияния миграции на футбол во Франции – чемпионат мира-1998. Ту сборную называли Black-Blanc-Beurre (Черный-Белый-Североафриканец). Хотя она была еще мультикультурнее:

• Дешам, Лизаразю, Блан – лидеры из разных французских регионов

• Пирес и Кандела – из южной Европы (Испания и Италия)

• Джоркаефф – армянин. Его дед Армадык Джоркаев родился в Астрахани, сражался с красными в Гражданской войне, а потом уехал во Францию 

• Трезеге родился во Франции, когда папа-аргентинец играл в «Руане», до 17 лет он не знал ни слова по-французски

• Зидан – из семьи алжирцев Смаила и его двоюродной сестры Малики (еще на ЧМ-1982 они всей семьей болели за Алжир) 

• Виейра и Десайи – из Сенегала и Ганы. Марселя Десайи при рождении звали Оденке Аббей.

• Анри, Тюрам, Лама и Карамбе – из заморских регионов страны, Гваделупы и Мартиники в Карибском море, Французской Гвианы в Южной Америке и Новой Каледонии в Тихом океане. Прадеда Кристиана Карамбе и других представителей народа канаков в 1929-м вывезли в парижский зоопарк и поместили в клетку с табличкой «Настоящие людоеды» рядом с крокодилами, а сам Карамбе потом не пел «Марсельезу».

Такая мультикультурная сборная была идеальной для французских политиков. Стремительно терявший популярность президент Жак Ширак всегда был сторонником миграции и понимал: победы в футболе поднимут его рейтинги. Он еще перед началом турнира приезжал в Клерфонтен.

Сборная не подвела. На Елисейских полях такого празднования не было с 1944-го.

«Сегодня сборная Франции, эта мультиколорная команда, показывает всему миру правильную картинку нашей страны», – говорил президент Франции Жак Ширак..

Победа на чемпионате мира объединила явно расколотую на классы страну. Даже в маленьких городках.

«Большинство из тех, кто кружили вокруг ратуши с флагами Франции, – темнокожие и арабы, – рассказывал мэр 10-тысячного городка Вальреас Тьерри Мариани. – Это было так удивительно и здорово».

От победы сборной Франции на ЧМ-1998 выиграли все, кроме крайне правых политиков. Тогда главным оппонентом Ширака был Жан-Мари Ле Пен, основатель консервативной националистической партии «Национальный фронт». Главный тренер сборной Эме Жаке даже признавался в интервью Le Monde, что гордится вкладом футбола в борьбу с Ле Пеном.

C конца 1990-х иммиграция во Францию только увеличилась: теперь едут не только трудовые мигранты из Европы, заморских территорий и бывших колоний, но и беженцы со всего мира. 

Только в 1999 году в административные центры содержания под стражей (там собирают иностранцев, которым не разрешили остаться во Франции, и готовят к принудительной депортации) отправили 15 тысяч человек. В начале нулевых возле портов на севере страны появлялись «джунгли», трущобы недалеко от туннеля под Ла-Маншем или порта в Кале. Сильнее всего эти лагеря выросли из-за югославских беженцев.

На фоне нового миграционного кризиса во Франции усилились националистические настроения. На президентских выборах-2002 Жан-Мари Ле Пен впервые вышел во второй тур. А французы снова задумались, что интеграционные проблемы (несмотря на редкие объединения, как в 1998-м) так и не решены.

«Радость граждан после победы на чемпионате мира не решила наши постоянные споры об иммиграции и интеграции, – говорил депутат Пьер Леллуш в 1998-м. – Нас вдохновили и ложные истины, вдохновленные победой. Но на самом деле мы только сильнее запутываемся в проблеме, которая давно укоренилась в нашем коллективном сознании».

«Во Франции есть разные взгляды, – рассказывает Sports.ru журналист Les Dernières Nouvelles d’Alsace Жюльен-Тома Вилл. – Конечно, есть партия ультраправых с Марин Ле Пен. Они говорят, что темнокожих слишком много. Но к футболистам это не совсем относится. В них видят футболистов, а не людей иностранного происхождения. Тем более мы берем лучших игроков. 

У мигрантов непростая жизнь в пригородах. Для местных детей футбол – возможность вырваться, поэтому они выкладываются на 200 процентов. Для них это один из немногих шансов, а у парней из больших городов есть другие возможности, если с футболом не выйдет». 

За почти 25 лет с великой победы-1998 во Франции случилось много всего. Миграционный кризис в Европе-2015, снова выход ультраправого кандидата во второй тур президентских выборов (теперь дочь Жана-Мари Марин Ле Пен – в 2017-м и 2022-м) 

Неизменно только одно. Если Франция забирается далеко на чемпионате мира, то благодаря мигрантам и их потомкам. И в 30-х, и в 50-х, и в 80-х, в 10-х, и в 20-х.

Марокко 50 лет было колонией Франции. Французы выкачивали ресурсы и убивали тысячами, а закончилось все только в 1956-м

«Он играл так, словно уже был тренером». Вспоминаем, как Дешам стал самым ценным в «Юве» Зидана и Дель Пьеро

Фото: REUTERS/Dylan Martinez; AFP/Roger-Viollet; Gettyimages.ru/Andreas Rentz