Фамильные ценности Леонида ПАЛЛАДИЯ
Леонид Александрович ПАЛЛАДИЙ
Родился 26 января 1947 года в Архангельске. Полузащитник и защитник. 182 см, 78 кг. ЗМС (1973), МСМК (1971), МС (1968).
Начал играть в 1959 году в Архангельске в детской команде «Динамо», затем в юношеских командах «Водник» (Архангельск) — с 1962. Выступал за «Водник» (Архангельск) — 1965—1969, «Динамо» (Москва) — 1969—1979. В чемпионатах СССР — 316 матчей, 30 мячей («Динамо» — 220, 8; «Водник» — 96, 22).
5-кратный чемпион СССР (1972, 1973, 1975, 1976 и 1978). Второй призер чемпионатов (1971, 1974 и 1977). Лучший защитник чемпионатов СССР (1975—1979). В списках 33 и 22 лучших 10 раз (1969, 1970 и 1972—1979).
Третий призер Спартакиады народов РСФСР (1970).
Обладатель Кубка европейских чемпионов (1975, 1976 и 1978).
В сборной СССР (1971—1979) — 69 матчей, 1 мяч. 5-кратный чемпион мира (1971, 1973, 1975, 1977 и 1979) — 26 матчей. Входил в символическую сборную чемпионатов (1975, 1977 и 1979).
3-кратный победитель (1972, 1976 и 1978) и второй призер (1974) международных турниров на призы газеты «Советская Россия».
Выдающийся мастер мирового хоккея с мячом. Физически сильный, цепкий, устойчивый на коньках, отличался высокими скоростными качествами, жестко и решительно действовал в единоборствах, всегда играл с полной самоотдачей, строго выполнял тренерские задания. Хорошо подавал угловые, случавшиеся позиционные промахи возмещал отчаянной смелостью, решительно выбегал на бьющего при розыгрышах стандартных положений. В «Воднике» был бортовым полузащитником, в «Динамо» В. Д. Трофимов перевел его в линию обороны, где возможности Палладия раскрылись наиболее полно.
Неплохо играл в хоккей на траве. Выступал за «Динамо» (Москва) — 1970.
Трагически погиб 28 апреля 1979 года в Москве.
Не было во второй половине 70-х годов XX века в мировом хоккее с мячом защитника сильнее, чем Леонид Палладий. Три чемпионата мира подряд входил он в символическую сборную планеты и в это же время неизменно признавался лучшим защитником СССР. Его блестящая карьера оборвалась трагично.
16 февраля 1973. Москва, стадион «Динамо». Игроки сборной СССР Леонид Палладий и Георгий Канарейкин накануне старта VIII чемпионата мира
ПОБЕГ ИЗ АРХАНГЕЛЬСКА
О первых шагах в хоккее с мячом Палладий рассказывал в одном из интервью:
— Родился и вырос в Архангельске, где хоккей с мячом — спорт номер один. Мальчишкой стал играть в детских командах «Динамо» у тренера Евгения Георгиевича Линдеса. Затем попал в команду юношей «Водника», отыграл там два сезона и вскоре оказался в команде мастеров. Начинал правым крайним нападающим. Однако наставник «Водника» Анатолий Дмитриевич Скворцов подметил, что мне неплохо удается игра в обороне, и перевел на место правого полузащитника. Немного на этой позиции поиграл и после перехода в 1969 году в «Динамо». Но после того как команду покинули два ведущих защитника — Виталий Данилов и Виктор Рыбин, Василий Дмитриевич Трофимов поставил меня в оборону. Поначалу считал, что временно, однако постепенно втянулся, почувствовал вкус к игре в защите.
— С Леонидом мы познакомились в Архангельске, когда он играл за юношей «Водника», а я — за «Волгу», — вспоминает чемпион мира Анатолий Рушкин. — Он тогда уже выделялся габаритами — ростом и телосложением. Удивительный был человек, добрый, мягкий. Но в игре никому спуску не давал!
Близкий друг и земляк Леонида, другой прославленный «русач» Георгий Канарейкин свидетельствует, что Палладий с юных лет спал и видел себя в московском «Динамо». В сезоне 1968 года наставник «Динамо» Василий Дмитриевич Трофимов взял его на карандаш (как тогда говорили).
— Мы с Ленькой учились в одной, 22-й школе Архангельска, только он на три года старше, — говорит Георгий Канарейкин. — Вместе успели поиграть в «Воднике». Тогда он был атакующим полузащитником. И мы, два лидера, старались: кто мяч первый схватит, тот и лезет вперед. Партнеры порой не успевали.
Когда я перешел в московское «Динамо», после первого же сезона Василий Дмитриевич Трофимов (главный тренер) говорит мне: «Поедешь в отпуск в Архангельск, поговори с Леонидом на предмет переезда в Москву. Возьму его в команду». Встретились мы на Поморской улице, он был с будущей женой Ирочкой, и договорились позвонить Трофимову из моей квартиры. Они пообщались, и Леонид сразу дал согласие. Понимал, что открывается перспектива поиграть за сборную СССР.
Леонид Палладий (крайний слева) и Георгий Канарейкин (крайний справа)
Спортивный журналист Борис Валиев дальнейшие события описывал так: «Отъезд из Архангельска превратился в побег. Во-первых, руководство «Водника» было против его перехода, а во-вторых, Леонид в ту пору находился в таком возрасте, когда, как поется в известной песне, труба зовет солдата в поход. История умалчивает, каким образом в этой ситуации Палладию удалось сняться с учета в местном военкомате (говорят, помогавших ему в этом людей потом наказали), зато доподлинно известно, что в Москву будущий защитник московского «Динамо» и сборной СССР уезжал тайно — боялся, что руководители «Водника» воспрепятствуют этому. В поезд на всякий случай сел не в Архангельске, а на станции Высокогорка, что в нескольких километрах от него. И потом вплоть до Вологды ехал, по выражению супруги Ирины, чуть ли не на багажной полке…»
— Если бы Леонид захотел полететь в Москву на самолете, его точно взяли бы под стражу прямо в аэропорту, — уверяет Георгий Канарейкин. — На вокзале тоже дежурили военные патрули.
Между тем в Архангельске Палладия объявили во всесоюзный розыск (видимо, для проформы), а руководители «Водника» обратились в Федерацию хоккея с мячом с просьбой рассмотреть «дело Палладия» и наказать беглеца.
—Пришлось Трофимову пристраивать Леонида в пограничное училище, — рассказывает Георгий Канарейкин. — А это же система Комитета госбезопасности (КГБ)! На первых порах он не играл, пришлось, конечно, и в казарме посидеть, и послужить как рядовому курсанту. Зато «Водник» и СКА успокоились и больше его не тревожили.
В итоге Леонида дисквалифицировали на первую половину сезона 1969/1970, на лед он вышел в январе на месте… защитника. Так решил Трофимов, подыскивавший в тот период достойного партнера ветерану команды Евгению Герасимову вместо ушедших из клуба Виталия Данилова и Виктора Рыбина.
— Когда Василий Дмитриевич это объявил на первой же после дисквалификации игре Палладия, у него аж челюсть отвисла, — говорит Георгий Канарейкин. — И мы, партнеры, были немало удивлены. Видимо, увидел Трофимов на тренировках в нем задатки игрока обороны. Не защитник получился — конфетка! Меня, кстати, совершенно не жалел. Не смотрел на то, что мы земляки и я помог ему в «Динамо» перейти. Играли друг против друга и на тренировках, и на сборах. Сходились так, аж искры летели! Он постоянно говорил: «Хочешь забить? Не получится. Не пущу тебя!»
Так «Динамо» и сборная СССР получили качественного защитника почти на целое десятилетие.
Перейдя из «Водника» в московское «Динамо», Палладий сменил не только клуб, но и амплуа на поле — стал защитником
МЕСТО СИЛЫ ОТ ТРОФИМОВА
Со следующего сезона Трофимов начал пробовать различные сочетания игроков, чтобы сформировать надежную оборонительную линию. Партнерами Палладия были (сменяя друг друга) молодые Владимир Плавунов и Николай Соловьев. Вот только оба очень не хотели играть в обороне, и Соловьев после завершения сезона даже предпочел перейти в «Зоркий» (но и там оказался в задней линии, а когда «Зоркий» в 1979 году наконец стал чемпионом СССР, являлся столпом обороны этой команды).
Василий Трофимов опытным тренерским оком разглядел в атакующем полузащитнике будущего непревзойденного мастера обороны. Он прекрасно понимал, какую струнку души Леонида следует задеть. «В защите ты на своем месте и по физическим кондициям отвечаешь уровню игрока сборной» — эти вовремя сказанные мэтром слова послужили для трудолюбивого исполнительного парня сигналом к действию. Он четко организовал свое личное время, загнал, образно говоря, его в строй и бросился оправдывать высокое доверие…
— Все, чего добился Лешка (Янко так называет Леонида Палладия. — Прим. ред.), — заслуга главного тренера Василия Дмитриевича Трофимова, — считает экс-наставник сборных СССР и России Владимир Янко. — Он перевел его из линии атаки в оборону. Когда тренер сказал, что он будет защитником, все переглянулись и пожали плечами. Но Трофимов в очередной раз оказался прав! Палладий был очень спортивным и физически одаренным. А рядом с Женей Герасимовым и Володей Плавуновым быстро приобрел нужные защитнику навыки. Он очень быстро и по делу дорос до сборной и здорово там играл.
Сезон 1976/1977. На поле выходит Леонид Палладий. На заднем плане — Сергей Корнеев
В беседе с автором этого материала в январе 1978 года уже бывалый хоккеист Леонид Палладий отмечал:
— Если разговор о защитниках, то мне очень нравился знаменитый свердловчанин Виктор Шеховцов, но особое впечатление производила игра динамовца Виталия Данилова. Такую считаю образцовой для защитника. Мы только один сезон играли вместе за «Динамо», встречались потом в сборной, и я всегда с удовольствием вспоминаю те матчи. Много лет играю в паре с Евгением Герасимовым, которого также считаю выдающимся мастером хоккея.
На постоянной основе пара Леонид Палладий — Евгений Герасимов сложилась в сезоне 1971/1972 и просуществовала все время, пока они вместе выходили на поле. На чемпионате мира 1971 года Леонид выходил только на замену, а вот в последующих мировых первенствах был постоянным игроком сборной, где его партнером стал Юрий Гаврилов.
Во второй половине 70-х Леонид Палладий являлся сильнейшим защитником в отечественном хоккее с мячом. Таковым его и признавали в официальной классификации.
В защиту Палладия в интересах команды отрядил тренер «Динамо» и сборной СССР Василий Дмитриевич Трофимов. И вскоре на этой позиции Палладий станет сильнейшим и в СССР, и в мире
Московское «Динамо» на тренировке осенью 1971 года. Первый ряд (слева направо): Сергей Майборода, Виктор Рыбин, Владимир Плавунов, Сергей Лапин, Леонид Палладий. Второй ряд: Александр Теняков, Евгений Герасимов, Владимир Болденко, Михаил Осинцев, Василий Дмитриевич Трофимов, Юрий Лизавин, Николай Соловьев, Александр Козлов, Юрий Шальнов, Анатолий Мосягин, Вячеслав Соловьев
ФАМИЛИЯ ОБЯЗЫВАЕТ
Известный вратарь Александр Теняков вспоминал:
— За двадцать лет, которые я провел в хоккее с мячом, подобных бесстрашных защитников не видел. Палладий ложился под мяч, как в канадском хоккее бросаются под шайбу. Помню, играли мы в Свердловске со СКА, в котором в ту пору блистал Николай Дураков. Подают хозяева угловой, Палладий выбегает на бьющего — мяч от клюшки-катапульты Дуракова камнем врезается ему в шлем и вновь улетает на угловой. Леня только головой встряхнул — и назад на свое место у штанги. Второй угловой — он снова на пути мяча. На сей раз замерзший плетеный шарик, летящий со скоростью под 200 км/час, попадает ему в голеностоп. Это сейчас ребята играют в качественных ботинках, а тогда они практически не защищали от ударов — у Лени сразу гематома размером с мяч. Я ему говорю: «Заменись, отдохни», — а он и слушать не хочет. Третья подача — и свистящий мяч снова находит Палладия… Вот таким он был: пока не отведет угрозу от ворот — не успокоится. Когда в раздевалке снимал форму, по синякам на его теле можно было считать количество угловых и свободных, назначенных во время игры в нашу сторону. А насколько они могли быть болезненны, можно судить по тому факту, что, например, Плавунову, который при угловых выбегал вместе с Палладием на бьющего, в Красноярске мячом сломали челюсть…
— В пору моего детства, когда в Красноярск приезжало «Динамо», всегда приходил на тренировки, — говорит экс-нападающий сборной СССР и экс-наставник сборной России Сергей Ломанов. — Как-то Лешка (его так называли все партнеры по «Динамо» и сборной СССР) ударил, и мяч улетел за ворота в сугроб. Палладий пошел искать. Мальчишки обычно помогали, но в душе каждый мечтал унести домой мяч, с которым тренировались великие мастера. Была такая хитрость: нажмешь на мяч, он провалится глубже, игрок его не найдет, а потом сам откопаешь и оставляешь себе. Ходим мы с Палладием, «ищем», а я-то давно мячишко притопил! Он, отчаявшись, вернулся на поле и продолжил тренировку, а я забрал мяч домой. Как меня потом трясло: получается — украл! Очень неприятное чувство. Больше так не делал. Учился тогда, наверное, в классе третьем-четвертом. Потом я Лешке рассказал, посмеялись вместе.
22 декабря 1978. Москва, стадион «Октябрь». Матч XXXI чемпионата СССР «Динамо» (Москва) — «Зоркий» (Красногорск) — 3:4. Защитник москвичей Леонид Палладий пытается противостоять напору форварда «Зоркого» Валерия Бочкова
Жена Леонида Ирина дополняет:
— Вячеслав Соловьев говорил мне, что главным качеством Лени была надежность. Это действительно так: за ним всегда как за каменной стеной. Помню, в Архангельске проходил международный турнир на призы газеты «Советская Россия», мороз жуткий, а Леня с температурой под 40 вышел играть. Я потом спрашиваю у него: «Зачем?» Отвечает: «Надо было…» Настоящим был мужиком. Я так и не нашла человека, который смог бы мне его заменить…
Как тут не отдать должное фамилии защитника. Палладий — благородный металл платиновой группы периодической системы химических элементов. Имя Палладий в переводе с греческого означает «защитник», так что Леониду, видимо, на роду было написано играть в этом амплуа.
В сборной Леониду явно благоволила богиня победоносной войны Афина Паллада: за девять лет выступлений в составе национальной команды Леонид ни разу не испытал вместе с ней горечи поражения на чемпионатах мира: пять чемпионатов — пять побед!
Палладий — благородный металл. А имя Палладий в переводе с греческого означает «защитник». В сборной Леониду явно благоволила богиня победоносной войны Паллада, он неизменно становился чемпионом мира: пять чемпионатов — пять побед
— Когда мы с ним поженились, — вспоминала Ирина Палладий, — Леня жил в динамовском общежитии на «Водном стадионе» в одной комнате с хоккеистом Репсом и ватерполистом Сергеевым. Так что я не могла приехать к нему даже после того, как у нас родился сын. Но после окончания института мне, на зависть всем однокурсникам, пришел вызов из Москвы в динамовский диспансер. Нам дали двухкомнатную квартиру в Вокзальном переулке, в десяти минутах езды от метро «Войковская». Потом были, конечно, мысли о расширении: во-первых, второй ребенок родился, во-вторых, Леня своими спортивными успехами заслужил право на улучшение жилищных условий, но я по-прежнему живу в Вокзальном переулке…
Вновь обратимся к цитате Бориса Валиева: «То, что делал на поле защитник Палладий, называлось черновой работой — чрезвычайно полезной, несущей основную физическую нагрузку, но малозаметной. Он, образно говоря, рыхлил почву для урожая, плоды которого доставались другим».
— Защитником Леонид был очень хорошим, — добавляет Сергей Лазарев. — И в жизни мы дружили. Но как-то играли в карты в гостинице на «Медео» и чуть не разодрались. Хорошо, партнеры разняли. А на кону-то копейки стояли. С тех пор решили — только в домино. На отношения тот эпизод никак не повлиял.
Жизнь защитника оборвалась трагически — весной 1979 года в московском ресторане «Варшава», что на станции метро «Октябрьская», где Леонид с семьей отмечал день рождения приехавшей в Москву погостить младшей сестры. Нелепая ссора с двумя (как позже выяснится) уголовниками-наркоманами закончится ножевым ранением.
— Когда увидел сообщение о его смерти, это стало для меня настоящим шоком, — грустно вспоминает Сергей Ломанов. — Мы же с ним были дружны и только-только приехали из Швеции с победного для сборной СССР чемпионата мира…
Подонков арестовали на следующий день. «Динамо» настояло на том, чтобы суд был показательным, с общественным обвинителем. В итоге оба получили по полной программе: непосредственный убийца — высшую меру наказания, его сообщник — одиннадцать лет строгого режима.
— Никто не удивился столь суровому приговору, — говорит Георгий Канарейкин. — Леонид же был офицером КГБ, и обвинитель на суд пришел тоже из этой могущественной организации, только в штатском. Мы на суде были, видели этих подонков: один по лицу полоснул ножом, а второй попал прямо в сердце. Только дочке его Наташеньке годик исполнился, а через три дня отца убили. С Ириной мы до сих пор поддерживаем отношения, у нее — двое внуков. Эх, с Леонидом мы такие планы строили! Он же хотел вернуться в «Водник», но уже главным тренером. Говорил мне: «Поедешь мне помогать...»
