Александр Суглобов: «У Ржиги каждый хочет сделать чуть больше, чем обычно»

– Не устали от вопросов о вашем переходе?

– Честно говоря, эта тема уже поднадоела. Думаю, надо сосредоточиться на том, что я игрок «Спартака». Не хочется переход затрагивать. После победного матча с ЦСКА, когда я забил два гола, много интервью и звонков было. Но потом у нас выдалась не очень удачная серия. Поэтому сейчас уже не до интервью, честно говоря.

– И в чем же проблемы?

– Даже не могу объяснить. Не получалось забить первыми. Вроде в начале играем нормально, моменты есть, реализовать их не получается, а нам забрасывают шайбу. И после этого начинается какая-то паника.

– Тренеры говорят, собраться не можете.

– Возможно, ребята поверили, что все матчи мы будем так выигрывать, как с ЦСКА. Но пока не получается: пропускаем гораздо больше, чем забиваем. Причем играем такими отрезками: вроде нормально, нормально, а потом за пять минут два-три гола пропускаем. Надо с этим бороться. Сейчас главное выиграть один матч, потом, я думаю, все будет по-другому. У нас ведь все выходят с огромным желанием биться, отрабатывать, что в обороне, что в атаке. Нет таких матчей, чтобы играли спустя рукава. Ржига очень энергичный человек, умеет зарядить команду.

«Играем такими отрезками: нормально, нормально, а потом за пять минут два-три гола»

– А что, где-то это «спустя рукава» проходило?

– Я, наверное, не так выразился. Имею в виду, что у Ржиги каждый хочет сделать чуть-чуть больше, чем он, например, сделал бы в обычной игре.

– В чем еще особенность этой команды?

– Самое приятное, что обстановка не напрягает. Бывает в некоторых клубах очень жесткая дисциплина по поводу того, как в раздевалке ходить, в чем, куда. В «Спартаке» свободнее. Конечно, дисциплина присутствует, никто не позволяет себе опаздывать на тренировки или как-то неопрятно выглядеть. Но общее настроение свободнее – нет зажатости, все комфортно себя чувствуют.

– С чем сравниваете?

– В некоторых клубах очень жесткая дисциплина. Шаг вправо, шаг влево – наказание.

Торт от Счастливого

– Многие игроки, выступавшие в ЦСКА, сейчас с ностальгией вспоминают команду при Быкове и Захаркине. А вы?

– Я тоже. Мне нравилось в том ЦСКА. Считаю, что, если бы они не ушли из команды, если бы состав сохранился и кого-то еще добавили, мы могли бороться за более высокие места. У нас на самом деле была классная команда и веселый коллектив. Хорошее время.

– Из того состава человек пять осталось.

– Да, при новом руководстве кто-то сам ушел, кого-то поменяли или контракт не продлили. Жалко, что так получилось. Быков с Захаркиным ушли, и вся команда потихоньку распалась.

– Вас в том ЦСКА Электроником называли. Почему?

– Я же из Электростали. Возможно, поэтому. Но я вообще-то даже не помню, называли «электроником» или как-то по-другому. Просто мы старались, а Быков с Захаркиным это пропагандировали, чтобы все время был позитив в раздевалке и на льду, чтобы не чувствовалась загруженности, чтобы все приходили довольными. Поэтому разные шуточки постоянно присутствовали.

«Быков с Захаркиным пропагандировали позитив в раздевалке и на льду»

– Какие, например?

– Один раз мы с Олегом Сапрыкиным собрали всю его форму, сделали из нее муляж хоккеиста и положили его на стол в кабинете врача.

– Егора Козлова?

– Да. У нас тогда был хоккеист такой – Вальберг. И Егору сказали, что Микаэль умирает, очень плохо ему: «Лежит в твоем кабинете, встать не может, ждет тебя». Егор очень испугался. А мы свет выключили: док зашел, а в темноте так и казалось, будто реально лежит человек. Егор поначалу ничего и не понял. Посмеялись.

– Что помните о тройке Счастливый – Суглобов – Бут?

– Мы неплохо играли. Петя забил, по-моему, больше всех в команде.

– Он тогда еще мне в интервью обещал купить вам и Буту торт, который вы ждали в благодарность.

– Да-да-да, точно. До сих пор, кстати говоря, так и не «проставился» ни мне, ни Антону. Надо будет Пете напомнить об этом.

– Поддерживаете отношения?

– Да. Созваниваемся. Встречаться не получается, так как все в разных городах. Но я этих ребят давно знаю, еще с Ярославля. Когда только пришел в «Локомотив», Петя как раз уезжал в НХЛ, а с Антоном мы играли вместе года три, наверное. Бывало – и в одном звене. Тогда были чемпионские годы в Ярославле.

С Могильным в одной тройке

– И Немчинов вместе с вами в «Локомотиве» побеждал.

– Да-да.

– Сергей Львович изменился с тех пор, как был игроком?

– Конечно. Одно дело быть хоккеистом, а другое – человеком, который непосредственно отвечает за результат. Тем более, Немчинов еще и генеральный менеджер, за все приобретения отвечает. Поэтому нет ничего удивительного.

– А по отношению к людям – тоже?

– Этого я не знаю. Не хочу, честно говоря, рассуждать на эту тему.

– Ладно, вернемся к тройкам. Какая из тех, что были в карьере, оставила наибольшее впечатление?

– Мне посчастливилось играть с Александром Могильным, когда он был в «Нью-Джерси». Выходил в одном звене с ним и Гомесом пару раз. Но это врезалось в память, потому что для меня Могильный был легендой. Я смотрел на него, еще когда в школу ходил.

«Нужно играть хорошо, выглядеть хорошо. Это же твоя карьера»

– И какой он, Могильный?

– Я не ожидал, что он такой простой человек. Могильный подбадривал меня, во время игры советовал, как лучше сделать. То есть он абсолютно нормальный, без всякой звездности. А с юмором у него вообще все в порядке.

– Что-то вспомните?

– Конкретное нет. Происходят какие-то события, он их все время комментирует, весело так. Александра любили все: что в «Нью-Джерси», что в «Торонто», где он тоже играл. Ни разу не слышал о нем ни одного плохого слова.

– А Америка вообще, она для вас?

– Думаю, уже нет. У меня там не сложилось. И в России мне больше нравится жить. Даже когда я играл за океаном, на лето всегда с радостью приезжал в Москву.

– Из-за людей, в основном?

– Вообще. Мне просто здесь интереснее и роднее.

– Вы раньше в интервью говорили, что иностранные тренеры больше доверяют. Сейчас так же считаете?

– В плане подготовки – да. До того, как я уехал за океан, в России мы постоянно жили на базе между играми. А в Америке такого не было и нет. Как ты проводишь свое свободное время, там никого не волнует вообще.

– Это плюс?

– Думаю, да. Сейчас уже все понимают. Это раньше, когда люди по десять месяцев в году сидели на сборах, конечно, если давали выходной, как-то нарушали режим. А сейчас пойти куда-то в ресторан можно каждый день. Но все стараются поддерживать форму и не позволяют себе излишеств. Потому что нужно играть хорошо, выглядеть хорошо. Это же твоя карьера.

100 долларов за опоздание

– С кем из тренеров вам комфортнее всего работалось?

– Мне вообще пока везет с этим. Не скажу, что с кем-то когда-то были проблемы.

– Может быть, Вуйтек?

– Ну, с ним – это вообще, конечно, золотые годы для Ярославля. В такой команде, как у нас там собралась, я ни до, ни после не играл. А уж в раздевалке какие лидеры были.

– Кто именно?

– Дима Красоткин, Андрей Коваленко, Слава Буцаев, Вадим Шахрайчук. И при Вуйтеке не было такого, чтобы мы что-то из-под палки делали. Он тоже старался доверять игрокам. То есть Андрей подходил к нему, говорил, что мы собираемся на командный ужин вместе. Вуйтек к этому нормально относился. Потом все выходили и просто делали свою работу. И команда выигрывала два года.

– И для вас это золотое время?

– Да, но, конечно, мой вклад был не такой значительный, как того же Андрея Коваленко или Антона Бута. Потому что я выступал в четвертом звене. Было много молодых ребят, конкуренция большая. Но все равно, я играл и получал удовольствие, когда мне доверяли выйти на лед. Приятно вспомнить.

«При Вуйтеке не было такого, чтобы мы что-то из-под палки делали»

– Снится вам хоккей? Или все ограничивается мыслями?

– Старюсь не зацикливаться на нем. Но, конечно, снится.

– Что именно?

– Ой, лучше не рассказывать. По-разному: бывает хорошее, бывает плохое.

– А что чаще?

– Снится, что я почему-то на тренировку опаздываю.

– Опаздывали вообще?

– Не так часто, но случалось, конечно.

– Штрафовали?

– За опоздание у нас был штраф, по-моему, 100 долларов. Платил.

«Не люблю нагружать своими проблемами»

– Никогда не видела вас грустным – шутите, что бы ни было. Все в себе держите?

– Нет, у меня есть друзья, близкие, с которыми я могу поделиться, если у меня что-то наболело. Но стараюсь не зацикливаться на каких-то неудачах. Я считаю, когда человек веселый, это хорошо. Люблю общаться с такими людьми. А когда человек ходит, постоянно говорит о каких-то своих проблемах. Ну, это же на самом деле никому не надо. Таких людей, как правило, не то что не очень любят, с ними просто тяжело общаться. Поэтому я не сторонник нагружать кого-то своими проблемами.

– В вашей карьере было немало серьезных травм? Никогда не посещали мысли, что не получится вернуться?

– До такого не доходило. Просто когда молодой был, не слишком утруждался тем, чтобы сделать растяжку, лишний раз покрутить велосипед. Здоровья было полно, необходимости не чувствовал, вот и не уделял этому особого внимания. А потом, когда получил одну, вторую серьезную травму, уже начал по-другому относиться ко всем этим мелочам. Потому что от них-то на самом деле и зависит, будешь ты подвержен травмам или нет.

– Знаю, что вам бывший врач ЦСКА Виктор Лягин здорово помог.

– Да. Когда я в ЦСКА пришел, Викторович со мной чуть ли не каждый день занимался. Только благодаря ему и еще нескольким ребятам, которые лечили мою спину, я и поправился. Спасибо им огромное. Сейчас, тьфу-тьфу-тьфу, ничего не беспокоит. Полностью здоров.