Магдалена Нойнер: «Деньги играют для меня не главную роль»

- Я помню наш разговор два года назад, также перед началом чемпионата мира. С того момента произошло много событий. Что изменилось в вашей жизни за это время?

– Думаю, что я серьезно изменилась. Не только в спортивном плане, но и как человек. Я многому научилась за этот период времени.

- Что именно поменялось?

– Сейчас я не так сильно подвержена стрессам, как раньше. Помню, как волновалась два года назад перед чемпионатом мира. Сейчас все по-другому. Нахожусь в предвкушении гонок, полностью расслабленна. Заметила, что стала взрослее. Подхожу ко всему с профессиональной позиции. Несколько медалей будут прекрасным результатом.

– Кажется, что в прошлом году у вас не было такой самооценки.

– Потому что в том году все делалось ради Олимпиады. Я очень много тренировалась и занималась другими вещами только для того, чтобы достичь цели – выиграть олимпийскую медаль. Когда это произошло, то с моих плеч свалился огромный груз. Мне хотелось просто жить и дистанцироваться от спорта. Однако через несколько недель разобралась с собой: я вновь нашла радость в спорте.

– Однако ваши слова после Олимпиады звучали довольно драматично. Вы даже говорили о завершении карьеры.

– Конечно, это была экстремальная ситуация – вернуться домой в качестве самой успешной немецкой спортсменки на Играх. Были моменты, когда думала, что мне стоит уехать за границу. Например, во время прибытия в аэропорт. Мне хотелось видеть мою семью и друзей, но такой возможности не было. Фотографы не пропускали меня к ним, хотя я не видела их больше четырех недель. Тогда я задала себе вопрос: неужели спорт стоит этого? В тот момент я была полностью потухшей, однако спустя несколько месяцев все пришло в норму.

– После Олимпиады вы также говорили, что будете выступать в биатлоне еще только три или четыре года. Ваше мнение изменилось?

– Не знаю. Наслаждаюсь сегодняшним днем и буду заниматься спортом до тех пор, пока он приносит удовольствие. Это может быть года два, четыре или шесть лет. У меня нет конкретных планов, что буду делать потом. В конце концов, это сильно зависит от того, сколько лет мне будет – есть разница, если я завершу карьеру в 25, 30 или 35 лет.

– Примечательно, что ваши бывшие коллеги – Уши Дизль и Кати Вильхельм – после завершения карьеры работают на телевидении. Вы хотите остаться на публике или полностью исчезнуть из поля зрения?

– Я бы предпочла второй вариант. Думаю, что я тот человек, который после карьеры сделает решительный шаг в своей жизни и займется чем-то совершенно новым. В данный момент просто рада чуть больше побыть дома.

– В Германии с вашей репутацией может быть сложно найти покой.

– Не могу вообразить, что мне придется уезжать. Планирую оставаться в Вальгау. Люди, которые живут здесь, поняли, что дома я хочу жить своей частной жизнью. С ними все отлично. Туристы в данный момент тоже это понимают.

– Вы находитесь в центре спортивной жизни, но есть ощущение, что после Ванкувера вы еще сильнее отошли от публичности. Это так?

– Это связано не только с Олимпиадой. Я в принципе решила уделять себе больше времени. В последние три-четыре года я многое сделала. Но эти годы были утомительными. Кроме того, я не могла быть собой. Мне не нравится отвечать на вопросы, находиться на виду общественности. Я с удовольствием тренируюсь и посещаю спонсорские мероприятия, но больше мне не нужно. Это было ясно для меня еще до Олимпиады.

– После всех ваших слов это звучит так, словно вы хотели бы находиться в идеальном мире, где никто не видит, как вы занимаетесь биатлоном.

– Наверное, да (смеется).

– С этой позиции вы очень сильно отличаетесь от другой успешной немецкой спортсменки из зимних видов спорта – горнолыжницы Марии Риш. Она наоборот ищет публичного признания.

– Возможно, я бы тоже могла заняться этим. Однако это должно нравиться. В любом случае, я восхищаюсь ей, потому что ей по силам заниматься всем этим одновременно. Посмотрите, что было на чемпионате мира в Гармише. Она болела, но выиграла две медали. Я бы предпочла другую жизнь, потому что, наверное, слишком чувствительна. Но, думаю, что мой жизненный путь вполне нормальный. Люди все равно любят меня.

– Вы ничем не занимались с позиции пиара? Помните девиз: было бы хорошо для моего имиджа, если бы меня видели тут и там.

– Я тоже деловая девушка и должна зарабатывать деньги. Но могу продвигать только саму себя. Но я не материалистка. Предпочитаю отказаться от предложения, прежде чем разобраться в нем. Хорошо понимаю, что мне нужно, а что – нет.

– Именно с этим связано то, что вы поменяли команду менеджеров в прошлом году?

– Конечно, это было причиной. Йорг Хегер знает меня много лет и понимает, что деньги играют для меня не главную роль. Наш пресс-атташе Штефан Шварцбах занимается всеми моими встречами и другими вещами. Это отличное сотрудничество, потому что они проявляют заинтересованность в моих делах и внимательно относятся к просьбам, когда речь о каких-либо обязательствах. Иногда могут дать совет, но принимают и мой отказ. Я не могу говорить о предыдущих менеджерах, но часто чувствовала себя ведомой ими.

– С новыми менеджерами вы приняли участие в рекламе нижнего белья. Какая пиар-идея была в этом?

– Конечно, я думаю о своем имидже. Немного раздражает, что меня считают маленькой милой Леной в крестьянском платье, которая сидит в кресле и вяжет. Да, это часть меня, но мне хотелось показать, что я – молодая женщина, которая не совсем наивна.

– Что вы ждете от себя на чемпионате мира?

– У меня большие ожидания, потому что я знаю, на что способна. Я приехала на турнир не для того, чтобы только в нем поучаствовать. Мне хочется взять здесь драгоценный металл. Не буду выбирать его цвет. Конечно, я избалованна своими семью золотыми медалями, которые уже выиграла. Не против получить еще одну. У меня есть потенциал, чтобы попасть на подиум. Хочу, чтобы после чемпионата мира у меня было как можно больше багажа, который некуда деть.

– Сейчас давление меньше, чем во время Олимпиады-2010?

– Я сама создаю для себя давление, к нему добавляется внешнее. Все зависит от того, как я использую его. Нахожусь на правильном пути и хорошо готова в психологическом плане. Сейчас я не чувствую сильного давления, потому что у меня хорошее настроение.

– Вы будете участвовать в Играх-2018, которые могут пройти в Мюнхене?

– Отважусь сказать: нет, я не буду там выступать. До них еще много лет, а мне уже 24 года.

– Кати Вильхельм завершила карьеру почти в 34 года.

– Я другой человек. Не знаю, завершу ли карьеру через два или четыре года. Но в 2018 году я определенно больше не буду биатлонисткой.