Джо Познански «Почему мы любим футбол: 100 моментов истории». #80. Сэмми Бо
#80. Сэмми Бо
«Сэмми Бо — величайший пасующий в истории футбола».
Уилфрид Смит
———
12 декабря 1937 г.
Спортивный обозреватель Chicago Tribune Уилфрид Смит написал эти слова о Сэмми Бо, как о величайшем пасующем всех времен после его шестого старта в НФЛ. Можно подумать, что «величайший в истории» было бы немного преждевременно для двадцатитрехлетнего квотербека-новичка.
Но Смит писал лишь о том, что всем уже было известно.
С самого начала Сэмми Бо, «Стрелок Сэмми Бо», был величайшим в истории.
———
СЭММИ БО, ПО СУТИ, ИЗОБРЕЛ позицию квотербека. До него почти не было пасов. Мяч в те дни был большим и неудобным для броска, его трудно было ухватить. Команды, по сути, бросали мяч только от отчаяния или из-за хитрости. Бо изменил все.
Забавно, свое знаменитое прозвище «Стрелок Сэмми Бо» — он получил не будучи футболистом. Он получил это прозвище еще в детстве в Техасе из-за своей руки-винтовки, когда играл на третьей базе. Член Зала Славы бейсбола Роджерс Хорнсби говорил, что у Бо лучшая рука в инфилде, которую он когда-либо видел.
Но страстью Бо был футбол. В двенадцать лет он начал бросать мячи сквозь шину, висящую у него на заднем дворе. Сейчас это уже банальность, но только потому, что Сэмми Бо ее изобрел. В том году «Грин-Бэй Пэкерс» стали лидерами НФЛ с восемью тачдаун-пасами. Да, восемь. И мы даже не знаем наверняка, кто бросил эти восемь, потому что в командах тогда не было квотербеков, и никто не удосужился отследить, кто бросал пасы в тачдаун.
К тому времени, как Бо ушел на пенсию, у него были практически все рекорды по пасам в НФЛ, а некоторые из этих рекордов продержались следующие два десятилетия. Но дело было не только в цифрах, не только в пасах. Бо создал образ квотербека, который привел к появлению Юнайтаса, Нэмэта, Стаубаха, Марино, Монтаны, Мэннинга, Брэди и Махоумса. Его изящество под давлением, его стойкость в конверте, его точность пасов (он восемь раз лидировал в НФЛ по проценту точных пасов), его лидерские качества на поле и за его пределами — этот человек был воплощением крутого квотербека.
Насколько же он был крут? Ну, скажем так: когда актер Роберт Дюваль готовился к своей теперь уже легендарной роли отставного техасского рейнджера в фильме «Одинокий голубь», он обнаружил, что ему трудно проникнуться сутью персонажа.
Друг сказал: «Привет, хочу тебя кое с кем познакомить».
Он познакомил Дюваля с Сэмми Бо.
«Мы часами говорили о футболе и его жизни», — рассказывал Дювалль. «Вот откуда я и перенял свои жесты и все такое. Наблюдая за Сэмми Бо».
———
ЧЕМПИОНСКИЙ МАТЧ 1937 ГОДА, в котором встретились «Чикаго Беарз» Джорджа Халаса и команда Джорджа Престона Маршалла «Вашингтон Редскинз» — прозвище, которое Маршалл придумал лично [1] — состоялся в морозный день на чикагском стадионе «Ригли Филд».
«Беарз» были лучшими в НФЛ в том году, а легендарный Бронко Нагурски все еще блистал как в нападении, так и в защите. К нему присоединились крутые парни, будущие члены Зала Славы, Джо Стидахар и Дэнни Фортманн. Халас дал им всем очень четкие указания о том, как защищаться против новичка-квотербека «Вашингтона», обожающего делать пасы.
«Избивайте этого сукина сына, пока кровь не пойдет из его ушей».
«Беарз» действительно избили Бо до крови. Поле промерзло насквозь — игроки были в кроссовках вместо бутс [2] — и Бо постоянно швыряли на твердый грунт. Оказавшись в защите (в те времена все играли за обе стороны), Бо совершил ошибку, попытавшись вступить в лобовое столкновение с Нагурски. Следующее, что он помнил, — это то, как ему помог уйти с поля тренер. «Он меня буквально переехал!» — только и смог сказать Бо.
Позже Бо был раздавлен четырьмя «Медведями», и поднялся с кровоточащей рукой и пронзительной болью в левом бедре. Вскоре после этого «Медведи» — почувствовав слабость -- вывихнули ему ногу после розыгрыша. Бо едва мог дойти до боковой линии. К перерыву «Медведи» вели 14–7.
Боу зашел в раздевалку измученным, потрепанным и, в общем-то, не слишком воодушевленным возвращением на мороз, чтобы получить новую порку.
Но, знаете ли, это был Сэмми Бо.
Его третья четверть до сих пор вспоминается, спустя много лет.
«Бо появился, хромая, с лицом, покрытым синяками и кровью», — написал Джимми Пауэрс в New York Daily News на следующий день, — «Но его губы растянулись в дружелюбной улыбке. В течение 12 захватывающих минут Бо продемонстрировал невероятное зрелище. Голливудский режиссер побоялся бы вписать это в свой сценарий, опасаясь обмануть зрителей».
За эти двенадцать минут Бо сделал три замечательных тачдаун-паса. Первый был пасом на 55 ярдов Уэйну Миллнеру, который мчался по центру. Пас, по словам одного репортера, был «20-ярдовым броском кобры», идеально на ход Миллнеру, который пробежал остаток пути к тачдауну.
Защита Вашингтона выдержала, Бо и Миллнер снова объединились, чтобы сделать тачдаун на 78 ярдов. И снова бросок Бо попал в Миллнера, не оставив Нагурски ни единого шанса добежать до Миллнера сзади. Счет сравнялся.
Защита Вашингтона снова выстояла, и последний пас в тачдаун был каким-то волшебным трюком: Бо получил мяч и подпрыгнул, чтобы сделать ожидаемый бросок Миллнеру. Но это был фейк.
Защита пролетела мимо, оставив Чага Джастиса (так прозванного за его постоянное пыхтение [прим.: Chug – Пыхтение]) открытым слева. Как только Бо приземлился, он бросил мяч через поле Джастису, который спокойно пробежал последние 20 ярдов, занеся победный тачдаун.
Три тачдаун-паса за одну четверть? Это было неслыханно. Невозможно. «Кливленд Рэмс» бросили три тачдаун-паса за весь сезон.
«[Его передачи] были настолько точны, что их мог поймать даже слепой», — писал Артур Дейли из New York Times.
«Величайшее единоличное выступление в истории футбола», — писало United Press.
«Медведи» продолжали избивать Бо — Дик Плэсман из «Чикаго» даже ударил его в лицо в какой-то момент, — но это не помогло. «Вашингтон» выиграл игру. Когда Бо, хромая, покинул поле, он получил бурные овации и аплодисменты от болельщиков «Медведей».
«Ты молодец и отличный квотербек», — сказал ему Нагурски, протягивая руку.
Когда репортеры бросились к Бо за комментариями после игры, он усмехнулся.
«Боже мой, как же я рад вернуться в Техас», — сказал он. «Я бы замерз здесь насмерть».
1 – В те времена владельцы профессиональных футбольных команд часто давали своим командам то же название, что и бейсбольным. В разные годы существовали футбольные команды под названиями «Бруклин Доджерс», «Питтсбург Пайрэтс», «Цинциннати Редс», «Кливленд Индианс» и, самая известная, «Нью-Йорк Джайентс», которых обычно называли «Нью-Йорк Футбол Джайентс», чтобы отличать от бейсбольной команды. Когда Маршалл основал свою команду в Бостоне в 1932 году, городская бейсбольная команда Национальной лиги называлась «Брэйвз». Поэтому Маршалл назвал свою команду «Брэйвз». 5 июля следующего года Маршалл объявил, что меняет название на «Редскинз», чтобы избежать путаницы. «Редскинз» и «Брэйвз» — синонимы», — написала газета «Бостон Глоуб» в короткой редакционной статье, одобряющей название. В 1937 году команда переехала в Вашингтон.
2 – Это были пережитки с финального матча НФЛ 1934 года между «Медведями» и «Джайентс». «Чикаго» лидировал с разницей в тачдаун перед перерывом. В раздевалке энд «Джайентс» Рэй Флаэрти — тот самый Рэй Флаэрти, который тренировал «Вашингтон» в финале чемпионата 1937 года — предположил, что команде, возможно, лучше носить кроссовки на замерзшем поле. Команда отправила тренера в Манхэттенский колледж, чтобы тот забрал все баскетбольные кроссовки, которые ему удалось найти. Кроссовки прибыли на стадион в начале четвертой четверти. Игроки «Нью-Йорка», которые стали гораздо лучше чувствовать себя в кроссовках, переиграли «Чикаго» со счетом 27:0 в четвертой четверти и завоевали титул. Эта игра вошла в историю как «Игра кроссовок».
