Непал-2070. Вид на Сочи c высоты Катманду
Глава I. Стадион без адреса • Глава II. Великомученики • Глава III.Трехзвездочные •
Глава IV. Футбол на могиле демона •
--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Зимняя Олимпиада, такая завораживающая, такая невозможнооторватьглазная, такая всемирно-объединяющая — это ведь фикция для нас самих. Это наполнение планетарным смыслом того, о чем планета и не подозревает.
Это чрезвычайно полезное упражнение: взять и поставить себя на их место — место большинства. И понять, что Белые Игры — большое событие только для относительно небольшого количества жителей Земли. Вы можете находиться в плотном их кольце — смотреть их по телевизору, разговаривать с ними в общественном транспорте, читать их в интернете, слушать их по радио — и постепенно забывать, что толщина этого кольца невелика в мировых масштабах. Но стоит вам взлететь и двинуться на юг или восток — и вы минуете это кольцо в рекордно короткие сроки.
Игры в Сочи имеют для непальцев примерно такую же важность, как для вас — чемпионат мира по крикету в формате "двадцать оверов".
Представьте себе 1,2 миллиарда индийцев, 250 миллионов индонезийцев, 185 миллионов пакистанцев, 170 миллионов нигерийцев, 150 миллионов жителей Народной Республики Бангладеш, 100 миллионов филиппинцев, 89 миллионов вьетнамцев, примерно столько же эфиопов и египтян, 77 миллионов иранцев, 65 миллионов тайцев и столько же демократов из соответствующей Республики Конго и еще уйму людей на планете, которые не просто не следят за Играми в Сочи. Игры в Сочи имеют для них примерно такую же важность, как для вас — чемпионат мира по крикету в формате "двадцать оверов". То есть в лучшем (и совершенно эксклюзивном для наших широт) случае вы просто знаете, что он есть.
В этой параллельной вселенной другие боги и герои. Представьте себе свой восторг в момент, когда Сачин Тендулкар сделал сотый сенчури в карьере. Вот ровно то же испытает нормальный, интересующийся спортом на продвинутом уровне непалец, когда вы, размахивая руками, начнете впаривать ему про космическое величие Бьорндалена, Крамера или Дарьи Домрачевой. А непальцев приблизительно столько же, сколько норвежцев, голландцев и белорусов вместе взятых. И они далеки от зимних Игр настолько, насколько "Фишт" удален от "Дасаратха Рангасалы" в географическом и технологическом смыслах.
Дачхири Шерпа знает, что его никогда не узнают на улице и не возьмут автограф. Даже если он будет идти по асфальту в лыжах — может быть, единственных во всем Непале.
Я как-то спросил у Дипеша: чего в Непале ждут от старта Дачхири Шерпы в Сочи? "От кого? Где?" — не понял он. Ну как же, говорю, это же единственный представитель Непала на Играх. Он же знаменосец. Лыжник, 15 километров классическим стилем. "Первый раз слышу", — пожал плечами спортивный журналист.
Белорусские спортсмены-олимпийцы жалуются, что внимание к ним приковано лишь раз в четыре года. Непальские зимние олимпийцы вообще не жалуются. Дачхири Шерпа знает, что его никогда не узнают на улице и не возьмут автограф. Даже если он будет идти по асфальту в лыжах — может быть, единственных во всем Непале. Хотя для него Сочи-2014 — уже третья Олимпиада.
Такова его дхарма, необходимая для поддержания космического порядка. А если пойти поперек дхармы, можно нарваться на неприятности. Те, кто ей не следует, имеет столько же шансов попасть в нирвану, сколько Дачхири Шерпа — в десятку олимпийской "пятнашки".С летними Играми чуть получше. За ними непальцы пусть вполглаза, но все-таки следят. Но по сравнению с чемпионатом мира по футболу или чемпионатом мира по крикету в формате "двадцать оверов" у мужчин (разумеется, ведь туда впервые поедет сборная Непала!) — это не событие.
На арене "Дасаратх Рангасала" есть музей непальской олимпийской славы. Мы забрели туда однажды перед футболом. На входе сидели двое. Пожилой непалец, неподвижный и задумчивый, глядел прямо перед собой и разговаривал по телефону. Рядом стояли большое красное пустое ведро и столик. На столике сидела девушка в шлепках. Сверху над ними с потолка свисал провод.В музее царил и пыльный полумрак, какой бывает на дачных чердаках, и такой же кавардак в экспонатах. Некоторые из них были уложены в сервантик и витринку. Некоторые — в основном всякие кубки — прямо так и мостились на полу.
На самом видном месте в стеклянном шкафу стоял манекен с шахтерским фонариком на лбу. Его одежда была в хаотичном порядке вышита флагами — видимо, членов МОКа.
В глубине стоял непонятного происхождения диван цвета Пятачка и сервант, в котором были разложены олимпийские реликвии. Ценность их для мировой истории сомнительна. В основном это были всякие грамоты МОКа чиновникам непальского НОКа разных лет и медали непонятных мелкопоместных соревнований. Олимпийских быть и не могло — непальцы их еще не выигрывали. За тринадцать летних и три зимние попытки пока по нулям. Поэтому приходилось довольствоваться нашивками, телефонными карточками и прочим барахлом с олимпийскими кольцами. А еще реликвиями, оставшимися с соревнований, проведенных на "Дасаратхе".
У стены стоял велосипед. Было решительно не понятно, это экспонат или на нем приехал кто-то из сидящих на входе. Рядом — покрытый сантиметровым слоем пыли шар для боулинга с надписью "Made in Korea".
В углу был стол, на котором стоял видавший виды монитор. Стула не было, зато над столом висела табличка "Museum shop".
— Может, здесь еще и купить что угодно можно? — сказал Артем. — Я бы поторговался за этот кубок. Вручали бы его победителю "ПБ- Тото". Или лучшему бомбардиру команды "Прессбола" на мемориале Якова Шапиро.
На кубке была надпись "Women Football Tournament 1983", сделанная красивым псевдолондонским шрифтом.
— Уверен, победитель оценит, — сказал я.Даже удивительно, что вход в музей свободный. Могли бы и взять каких-нибудь сто рупий.
Поодаль на стуле сидел и спал человек. На гараже белым по бурому написано: "Nepal Olympic Committee". Олимпийский комитет Непала.
На следующий день мы долго бродили в мусорном Неизвестно Где после посещения очередной буддистской ступы и заблудились. Карта, разумеется, не помогала. Мы бросили стараться и просто шли в том направлении, где Лалитпур должен был опять переходить в Катманду.Дойдя до развилки, решили разделиться (верный метод выхода из любого положения во всех американских фильмах), пройти каждый по пять минут, а потом вернуться и решить, куда идти, исходя из увиденного.
Спустя пять минут вернувшийся из своего тупичка Артем никак не мог перестать смеяться.
— Ну чего ржешь? — спросил я.— Сейчас и ты заржешь. Смотри! — Артем указал вперед.
Перед нами на левой стороне переулка стояло одноэтажное строение, конфигурацией напоминавшее гараж. С одной стороны гараж порос бурьяном и был завален битым кирпичом. С другой в стороне от него была вкопана палка. От нее к гаражу протянута проволока, на которой живописно сушились штаны. Поодаль на стуле сидел и спал человек. На гараже белым по бурому написано: "Nepal Olympic Committee". Олимпийский комитет Непала.
На Играх в Сочи Дачхири Шерпа не подвел. На дистанции 15 км классическим стилем он занял 86-е место. Всего финишировали 87 спортсменов.
Мы зашли во дворик. Рядом стояло большое здание непальской академии сквоша.
— Не может быть! Ну не может так выглядеть олимпийский комитет 30-миллионной страны! — сказал я.
Рядом стояло еще одно трехэтажное здание желтого цвета, куда более приличное. Перед ним — памятник неизвестным личностям, состоящий из постамента бюстов, глядящих в разные стороны.
— Я думаю, непальский НОК — вот этот желтый дом.
Войти внутрь не получилось: в три часа дня в здании уже никого не было. Внезапно проснулся спавший на стуле человек.
— Это Национальный олимпийский комитет? — спросили мы у него.Он пожал плечами — то ли не в курсе, где сидит, то ли не понял вопроса. Поглядев на нас, он достал из кармана телефон и стал играть в какую-то игру. Потом сжалился и рассказал, где можно поймать такси.
— Да, этот желтый дом и есть непальский олимпийский комитет. А памятник — бывшему игроку сборной Непала по футболу Рупаку Раджу Шарме. Он потом стал рефери ФИФА и разбился на самолете. В 1992 году была авиакатастрофа рейса из Пакистана в Катманду. Борт наткнулся на гору перед посадочной полосой и взорвался. Все 167 пассажиров погибли, — рассказал нам потом Дипеш.
— А сколько было непальцев на последней летней Олимпиаде? — спросил я.
— Не знаю точно. Человек семь, наверное.
Я потом проверил. Их было пятеро. Олимпийскую квалификацию никто не прошел, но все получили "уайлд кард" от организаторов. Две женщины, трое мужчин. Выступали в беге на 100 метров, плавании и стрельбе. Но это все дела давно минувших дней.
На Играх в Сочи Дачхири Шерпа не подвел. На дистанции 15 км классическим стилем он занял 86-е место. Всего финишировали 87 спортсменов.
Мы шли по улице, с обеих сторон засиженной торговками и торговцами. Продавали в основном продукты: зелень, мандарины, какие-то диковинные грибы, похожие на переросшие до радиоактивных размеров опята, вяленую до буро-красного цвета рыбу и рыбу сырую, специи всех запахов и цветов.
— И где же ваши спонсоры? — спросил я у Биплава.
— Вот они, — он указал рукой на торговые ряды. — Они здесь повсюду.
— Что, эти бабульки-торговки? — спонсоры "Мачхиндры"?! — не понял я.
— Они самые, — не меняясь в лице ответил Биплав".
А непонятность -- это же не минус. Это даже плюс.