Великий притворщик
Текст изначально опубликован в рамках моей регулярной рубрики на последней странице журнала «PROcпорт» в номере №4(167) за 2011 год. Это оригинальная авторская версия, поэтому она может быть длиннее и хуже отредактирована; ну и, разумеется, здесь отсутствуют архивные фотографии и прочее, благодаря чему текст в журнале – это немного больше, чем просто текст. Материалы будут выкладываться здесь с задержкой минимум полтора месяца после выхода бумажного варианта.
Лос-Анжелес начала 60-х. Ненасытный город, жирный город – уже утоливший жажду хлеба, но готовый безгранично поглощать алкоголь и зрелища. Город всех смертных грехов, полный алчности, похоти и гордыни. Город, которому нужно было сотворить себе кумира, чтобы перед ним преклоняться. Актеров и музыкантов, звездных политиков и дельцов там хватало — не хватало лишь своего ДиМаджио, суперспортсмена, рядом с которым хотел бы сфотографироваться президент.
Лос-Анжелес получил такую звезду, которую заслуживал. Загорелое лицо. Безупречно белые зубы. Длинный шрам возле глаза, след от удара бутылкой в драке в баре, придававший обычным, в общем-то, чертам неизгладимый оттенок порочности. Взгляд настоящего плейбоя, покоряющего сердца не столько внешностью и телом спортсмена, сколько удивительной уверенностью в своем превосходстве.
Его звали Бо, даже не Боб, согласно древней бейсбольной традиции сокращать имена до одного открытого слога – Мо, Тай, Сай – так, чтобы они превращались в междометия восхищения. Бо играл в «Энджелс», команде-мечте, созданной специально для 60-х. Владельцем клуба был мультимиллионер Джин Отри: шестьсот пластинок, сто фильмов, рекордные пять звезд на голливудской Аллее Славы. На одной из первых тренировок команды в качестве тренера выступил Дуайт Эйзенхауэр.
Бо Белински возник из совсем другого мира, расположенного где-то между полицейским участком и дешевым баром небольших городков. Он не играл в школьных командах («слишком много всех этих «да, сэр», вспоминал Бо), предпочитая бильярд. Поработав в 18 лет на фабрике, Бо понял, что не выдержит жизни рабочего, и подписал контракт на 185 долларов в месяц с командой низшей лиги. Бросать мячи у него получалось неплохо, но без особого блеска — так что пришлось найти себе более надежный источник дохода.
Белински зарабатывал на жизнь игрой на деньги в бильярд в барах – и он умел обманывать. Главный принцип этого заработка: выдай себя за того, кем ты не являешься. Пару раз урони мел, возьми неправильно кий. Плюс немного таланта – и ты получаешь все, что тебе нужно.
Он подписал контракт с «Энджелс» в 25 лет, вернувшись с заработков из зимней лиги Венесуэлы (по легенде, во время одного из матчей ягуары уволокли в лес и растерзали его партнера по команде). Бо опоздал на первую тренировку, затем потребовал себе увеличенный контракт – и лишь ультиматум президента клуба вынудил его согласиться на минимальную зарплату в шесть тысяч долларов в год. Белински немедленно купил себе красный «кадиллак» за 3,5 тысячи с рассрочкой на три года. Он всегда брал то, что хотел, надеясь, что будущее само разберется с тем, как он за это заплатит.
«Кадиллак» стал принадлежать Белински после его четвертой игры. Чудовищно начав первую игру, он сумел довести ее до победы, затем выиграл еще два матча, а четвертый стал его бенефисом: случился так называемый «ноу-хиттер» – никто из игроков противника не смог результативно отбить мяч. Всю ночь перед матчем питчер пил и веселился в компании случайной женщины, чье имя потом даже не мог вспомнить. «Если бы я знал, что так сыграю, подстригся бы перед матчем», – шутил Бо перед фотокамерами; игровой мяч Белински продал за тысячу долларов, а остатки платежа за машину внес анонимный болельщик «Энджелс»
Этим доброжелателем мог быть кто угодно. За несколько месяцев в Лос-Анжелесе Белински обзавелся завидными друзьями: он был дружен с Дином Мартином и Генри Фондой, с Фрэнком Синатрой и Хью Хефнером. Сам Эдгар Гувер однажды прислал за ним двух агентов ФБР. Тренеры клуба испугались, что Белински натворил каких-то особенно плохих дел – но агенты лишь отвезли его в штаб-квартиру Бюро, где Гувер и Бо пофотографировались и постреляли из автоматов.
Белински одну за другой покорял голливудских старлеток, как раньше – случайных женщин в дешевых барах. Он жил взаймы, мелкий мошенник с минимальной зарплатой, словно попавший в кинопроектор, увеличивший его заурядные грехи и достоинства до колоссальных размеров.
Бейсбол – царство случая, и судьба оказалась неожиданно щедрой к Бо. Даже его сезон-1962 в итоге выдался заурядным по меркам лиги (10 побед, 11 поражений), но 7 из этих побед пришлись на первые восемь игр – и эта причуда статистики вынесла Белински на самый верх, к небожителям Голливуда. Дальше питчер играл только хуже, хотя отдыхал и веселился все больше. Его осудили за избиение женщины, в другой раз он подрался с пожилым репортером, спросившим, не собирается ли Бо завершить карьеру. Бо жил гротескной, анекдотически богемной жизнью – чуть ли не каждое его утро начиналось с похмелья и попыток понять, что за люди спят в его доме.
«Моя карьера? – с усмешкой говорит Бо репортеру Пэту Джордану, заставшему его таким утром в 1972 году. – Она не имела для меня никакого значения». Бо отпивает из стакана водки со льдом и продолжает: «У меня могла бы получиться карьера, если бы они привязали меня к мачте, как Одиссея. Но я бы не смог жить по-другому. Может ли леопард избавиться от своих пятен? Если сбрить с несчастной твари всю шерсть, под ней все равно окажутся пятна.
Да, наверное, я бы мог задержаться в бейсболе, если бы отказался от ночной жизни. Но что бы изменилось, если бы я выиграл еще 70 игр? Никакие деньги на свете не заменят возможности быть звездой Голливуда целый год. А я был звездой».
Текст написан специально для журнала «PROcпорт». Блог журнала на Sports.ru.
А текст хороший.