Супер Майк. Первый номер «Берсхота» – об эволюции вратарской игры, важности харизмы и умении справляться с давлением
Вратарь Майк Ванхамел помог «Берсхоту» подняться в чемпионат Бельгии и теперь спасает команду в матчах высшего уровня. Сегодня вечером 30-летнему голкиперу предстоит выручать ее в выездном дерби против «Антверпена». Перед игрой Ванхамел дал большое интервью Sport / Voetbalmagazine.
«В 90-е вратари все еще не умели играть ногами и старались все время хватать мяч руками, – говорит Майк. – Теперь же вратари оказывают огромное влияние на имидж игры, но все же мне кажется, что люди недооценивают роль голкиперов».
– Эволюция началась с Мануэля Нойера? Он ведь стал вратарем-либеро.
– Фабьен Бартез делал нечто подобное в конце 90-х. После него – да, Нойер. Но поначалу они были исключениями, это сейчас такое поведение стало нормой. Теперь вратарь должен уметь играть ногами, желательно одинаково хорошо обеими. Сама вратарская игра тоже изменилась. Теперь многое решают рефлексы. Кроме того, вратари больше не выносят мяч бездумно, а думают, куда именно его бы доставить. Если бы мне с моими футбольными качествами и стилем сейчас был бы 21 год, карьера была бы еще успешнее. Почему именно этот возраст? В 21 я подписал контракт с «Вестерло» с расчетом стать первым вратарем. Но Яну Кулемансу был не нужен играющий голкипер. Я хотел показать свои футбольные качества, но тогда это вызывало недоумение. Фанаты думали: «Чего ты тянешь? Выноси мяч как можно скорее!»
– А есть аспекты, которые тебе с годами пришлось переосмыслить?
– Есть одна любопытная история. Пять лет назад я приехал в «Льерс» и познакомился там с тренером вратарей Патриком Нейсом. Он сразу сказал мне: «Майк, слушай, играешь шикарно, но сколько у тебя сухих матчей в год?» – а для меня всегда была важна только победа, и неважно, с каким счетом: 1:0 или 5:3. В молодости, когда я занимался в академии «Андерлехта», мне куда больше хотелось сделать голевой пас, чем сейв. Кстати, в «Уайт Стар» при Джоне Бико это было частью тактики: Мамаду Фалль забегал за защитников, а я запускал мяч в нужную зону. Насчитал тогда восемь результативных передач за сезон. В «Льерсе» тоже было штук пять. Но именно Патрик Нейс научил меня организации обороны.
– Ты постоянно раздаешь указания партнерам. Сейчас, когда на трибунах мало или вовсе нет зрителей, это особенно хорошо слышно. Так было всегда?
– Раньше я делал это только в ситуациях, когда у ворот возникала опасность. Как только мы возвращали себе мяч и начинали атаку, я считал свою задачу выполненной и мог заняться чем-нибудь другим. Наблюдать за болельщиками на трибунах, например.
– Есть вратари, у которых ты учишься, чью игру анализируешь?
– Ну конечно! Вообще, современные голкиперы делятся на несколько типов. Вот Кун Кастелс, может, и не обладает выдающимися футбольными качествами, но контролирует всю штрафную площадь. Так умеют все вратари, которые работали с Ги Мартенсом в «Генке»: Кастелс, Болат, Куртуа. Мой отец тоже долгое время был тренером вратарей. Когда он работал в «Уайт Стар» в первом дивизионе, он дал мне моральный заряд. Я тогда только вернулся из Франции, где был трудный период: я так и не стал первым вратарем ни в «Гавре», ни в «Лавале». Всерьез задумался, есть ли у меня вообще будущее в футболе. В итоге решил присоединиться к «Уайт Стар». Понимал, что условия не ах, но мне нужно было хоть где-то стать первым вратарем.
– Вратарь обязан быть харизматичным? Например, в «Генте» Руф и Каминский не очень-то сильно излучают авторитет.
– Я понимаю, о чем речь. Руф делает фантастические сейвы, но по харизме он уступает тому же Болату. Действительно, одного таланта уже недостаточно, харизма и внешний вид в наши дни тоже играют огромную ролью. Лишь немногие игроки обладают полным набором. Лично я восхищаюсь внутренним стержнем тер Стегена. Ошибки нисколько не выводят его из равновесия. То же самое можно сказать и про Куртуа: его сильно критикуют за игру в «Реале», но он остается спокоен. Вот таким хочу быть и я. Когда все держишь под жестким контролем, вселяешь уверенность в защитников.
– Ты уже играл с Фредериком Франсом за «Льерс», и тогда ваша оборона стала самой надежной в первом дивизионе. Насколько важна сыгранность вратаря с кем-то из защитников?
– Это большое преимущество. Связь с защитниками реально важна. Почти каждый день я списываюсь или созваниваюсь с Дарио ван ден Бюйсом, Яном ван ден Бергом, Фредериком Франсом, Пьером Бурденом... С Денисом Причиненко мы вместе играли за «Уайт Стар». Я думаю, клубы должны уделять больше внимания совместимости игроков. Я прекрасно лажу с Тариком Тиссаудали, порой нам хватает одного взгляда, чтобы понять друг друга. У самого Тарика такое взаимопонимание – с Рафаэлем Хольцхаузером, а у Рафы – с игроками позади него: Питерматом, Сануси, Кулибали. Именно поэтому «Берсхот» так силен.
– Ты родился или вырос голкипером?
– Я долгое время совмещал игру в поле и в воротах. В спортшколе я регулярно был левым полузащитником, но на шестом году обучения отец настоял, чтобы я был только вратарем. Меня учил Юрген ван Бракелер, с которым мы впоследствии работали в «Левене».
– А с кем в группе ты был в академии «Андерлехта»?
– С Вадисом Оджиджей-Офоэ, Эрве Каже и Джеффри Муянги Биа. Мы серьезно доминировали, до меня мяч вообще не доходил. Каждый год мы становились чемпионами. Я тогда выступал за молодежные сборные, но понял, что с футболом у меня все серьезно, только когда в 16 лет подписал контракт с «Левеном». Поначалу проблемой был недовес.
– Ты раскрылся только в 26 лет. Патрик Нейс однажды сказал о тебе: «Его нужно время от времени стимулировать». Что он имел в виду?
– Смотри, я не против конкуренции, но она меня не так мотивирует, как победы. Я живу большими моментами. Выступаю на высоком уровне, когда знаю, что на кону стоит нечто важное. Именно поэтому мне близок подход Эрнана Лосады. У нас во всем есть соревновательный элемент.
– И что, ты перед важными матчами совсем не волнуешься?
– Неа. Чем больше зрителей на трибунах, тем лучше. Больше скажу, хоть это и прозвучит дико: я бы предпочел сыграть 1:1 с «Брюгге» при аншлаге, нежели выиграть у них на пустом стадионе.
– Выкрики фанатов соперника тебя не задевают?
– Порой в спину кричат гадости, но на меня это никак не влияет. Я же понимаю, что это своего рода состязание, и я действительно выиграю его, если промолчу.
– Но ты же признаешь, что некоторые вратари не могут справляться с психологическим давлением? В случае с Робертом Энке это привело к трагедии.
– Конечно. У нас в «Льерсе» был голкипер Натан Горис. Очень талантливый парень, феноменально играл на тренировках, тащил все удары, но во время матчей не мог совладать с волнением. Из-за этого роль второго вратаря его вполне устраивала.
– Председатель «Берсхота» Фрэнсис Вранкен назвал тебя вратарем-менеджером. Он считает тебя человеком, участвующим во всех сферах развития клуба.
– Я делюсь своим видением будущего с одноклубниками, особенно с новичками. Мы должны не хвалиться былыми заслугами, а двигаться вперед шаг за шагом, имея здоровые стремления.
– Я правильно понимаю, что именно ты говорил с Хольцхаузером, когда через несколько недель после его перехода в «Берсхот» выяснилось, что клуб остается во второй лиге? (В марте 2019 года Королевская футбольная ассоциация Бельгии признала «Мехелен» виновным в организации договорных матчей и вернула в первый дивизион. Клуб обжаловал это решение в суде. Приговор остался в силе, а вот понижение в классе отменили из-за истечения срока давности. «Берсхот», который должен был занять место «Мехелена», остался в первом дивизионе – прим. «Про-Лига»)
– Да, и с Яном Вороговским. Они не понимали, что вообще делают во второй бельгийской лиге. Я объяснил им, насколько в стране известен «Берсхот», и сказал, что они могут стать местными легендами, если помогут клубу завоевать чемпионский титул и подняться в высший дивизион. В итоге Хольцхаузер и Вороговский очень счастливы в «Берсхоте». Теперь я опекаю новичка – нападающего Блессинга Элеке. Он никого здесь не знает и не может играть из-за травмы. Считаю, что моя миссия – помочь ему адаптироваться.
– В нескольких клубах ты сталкивался с мутными финансовыми схемами, которые затем приводили к экономическим проблемам. Так было в «Льерсе», «Уайт Стар», «Остенде». Тебя не смутило, что «Берсхотом» заправляют саудовские инвесторы?
– Первое время сомнения были, но я увидел, что большие средства вложены в инфраструктуру, так что это долгосрочный проект. В первом сезоне саудовский принц поздравлял меня с Новым годом, а прошлым летом во время предсезонки бросил мне вызов: пробил мне три пенальти – я все отразил. Он приятный человек. Веду к тому, что я долго искал подходящий клуб. Когда что-то не складывалось, я не бежал решать финансовые вопросы. Мы просто жали руки и расставались, хотя по контракту у меня оставалось еще несколько лет. Я не из тех, кто сидит на диване и считает деньги. Для меня главное – получать удовольствие.
– Поэтому ты прошлым летом отказал «Андерлехту»?
– Поиграть за «Андерлехт» – мечта детства. Когда услышал, что там мной интересуются, подумал: ну наконец-то! Но давайте по-честному: «Андерлехт» обратил на меня внимание, потому что у них начались проблемы. Я решил остаться в «Берсхоте», хотя тогда еще никто не был уверен в повышении. Здесь меня обожают. Футболист, который утверждает, что его не заботит популярность среди своих болельщиков, лжет.
– У «Андерлехта», кстати, тоже фиолетовая форма.
– Да, это красивый цвет. Королевский. Когда мне было 12, я записался в болл-бои на матчи «Андерлехта» в Лиге чемпионов. Легендарная была еврокубковая кампания. В нападении блистали Томаш Радзински и Ян Коллер, а ворота защищал Филип де Вилде. Уже тогда я понял: о, я тоже так хочу!
– Сейчас ты пристально следишь за проектом Компани?
– Да, конечно. И меня поражает, что у них возникают проблемы с переходом из обороны в атаку. У нас в «Берсхоте» с этим трудностей нет, все продумано на два-три хода вперед.
– Скоро тебя ждёт дерби. В чем сходства и отличия «Берсхота» и «Антверпена»?
– У обоих клубов невероятно страстные болельщики. Антверпен – футбольный город. А главное различие – в темпах развития. «Антверпен» привлек крупного инвестора и опередил нас на несколько лет. Только взгляните на их трансферы! Мы не можем позволить себе игрока за пять миллионов евро. У нас – другая история. «Берсхот» долго пробивался сам, и только недавно его решил поддержать саудовский принц. В «Антверпене» почему-то игнорируют тот факт, что «Берсхот» самостоятельно поднимался из низших лиг. Они думают: ага, раз у вас был крупнейший бюджет в первом дивизионе, в повышении нет ничего удивительного. Но не все так просто.
→ Авторский телеграм-канал о бельгийском футболе
Перевод с нидерландского: Артем Прожога. Фото: Sport Voetbalmagazine / Koen Bauters.
