Анна Чакветадзе: «Белые халаты мне снятся только в кошмарных снах»
Вячеслав Самбур поговорил с экс-пятой ракеткой мира – о работе на ТВ, футболках с изображением Путина и современном теннисе, который заметно изменился.
- Мы с вами разговариваем вечером – фактически в окно между эфирами на «Евроспорте». Какой у вас рекорд по времени комментария?
– Честно – не знаю, не считала. На «Ролан Гаррос» первый запуск в час дня по Москве и дальше все зависит от продолжительности матчей. Обычно мы комментируем в среднем по три часа, но это не точно. Я получаю от работы удовольствие, время не засекаю.
- Лучший отдых после репортажей?
– Я же работаю не одна, а с напарником. Это гораздо легче. Хотя если сравнивать работу в эфире с матчами, то комментировать гораздо легче, чем играть. По крайней мере, физически. А если смотришь матчи с интересом, пытаешься разобраться, проанализировать – то и морально почти не утомляешься.
- Кто-то из топ-комментаторов инструктировал вас перед началом работы?
– Мне подсказывали ребята, с которыми я работала в паре – и Соня Тартакова, и Илья Геец. Некоторые говорили, что я слишком нахваливаю игроков. Но я со своей стороны понимаю, насколько им тяжело, поэтому ругать или отзываться негативно не хочется. Иногда смотрю эфиры, и самой бывает не очень приятно, когда комментатор начинает: «Что за ошибка? Что за матч? Как так получилось? Почему проиграл?». Исключить такие вещи нельзя – они все равно будут проскакивать, но минимизировать – почему нет?
- В чем вы видите свою роль как комментатора?
– Я стараюсь анализировать, объяснять тонкости игры, помогаю телезрителям вникнуть в детали. В начале было сложно – прежде, всего из-за волнения и отсутствия опыта. Сейчас чувствую себя гораздо свободней. Родители меня слушают, говорят – получается неплохо. Хотя у них принципиальная позиция – не хвалить меня часто.
- Вы работали и на «НТВ-Плюс», и теперь на «Евроспорте».
– Изначально пробовалась на «Плюсе». Но на этом канале у меня не сложилось. Об этом рассказывать сложно. Там меня хотели задействовать не только на теннисе. В итоге перешла на «Евроспорт».
- После двух лет ТВ-работы чувствуете, что выросли в профессиональном плане?
– Нервов стало поменьше. Когда садилась за микрофон в первый раз – было волнение: вот сейчас меня будут слышать многие-многие люди… Но опять же, когда работаешь в паре – это чувство побороть гораздо легче.
А вообще, если говорить о прогрессе: мы комментируем теннис не так часто, чтобы реально замечать собственный рост. Хотелось бы видеть и работать чаще – к сожалению, из-за проблем с ТВ-правами российские зрители редко имеют возможность смотреть турниры.
***
- Вы стали тренером сборной. В чем заключается ваша функция?
– Подсказки во время сборов, перед матчами, во время матчей. Это абсолютно любые советы: техника, психология, тактика. Плюс помощь во время тренировок – понятно, что у девчонок есть личные тренеры, но взаимодействие между нами присутствует.
Очевидно, что научить чему-то за пять дней невозможно. Но подчистить технику, еще какие-то нюансы – стараюсь помочь по максимуму.
- В некоторых видах есть проблема взаимодействия тренера сборной и личного тренера – в теннисе нет?
– Я первый раз работала тренером сборной, ничего такого не заметила. У нас, по сути, только один личный тренер: Евгения Манюкова – у Екатерины Макаровой. Также Кате помогает Настя Мыскина. Я не почувствовала сложной атмосферы, мне было комфортно.
- Вы рассказали про работу на корте – вне его тренерские обязанности у вас есть?
– Моя работа была исключительно на корте. Теперь мы ждем жеребьевку, узнаем соперника на следующий год. Затем, исходя из результатов, будем решать, что делать дальше.
- Чтобы стать классным тренером, действительно нужно убить в себе спортсмена?
– Если ты все еще считаешь себя игроком – очень тяжело психологически преобразиться в тренера, начать обучать других, делать подсказки. Почему тяжело? В душе ты – спортсмен, и в подопечных по-прежнему видишь соперников. Я свыклась со своей новой работой, у меня такой проблемы нет.
- Возможно, вопрос не совсем по адресу, но все же: есть планы, намерения бороться с отказниками, которые не приезжают на Кубок Федерации?
– Я прекрасно понимаю теннисистов, которые не приезжают. Одни просто устали, им надо подготовиться к личным турнирам. Другие занимаются здоровьем – всех всегда что-то беспокоит. Если игрок не уверен, что принесет команде победное очко, лучше действительно не ехать.
- Но их уговаривают?
– Тренеры сборной пытаются, да. Я не считаю, что это всегда правильно, и не могу называть таких спортсменов отказниками. Я сама закончила недавно – поэтому могу рассматривать ситуацию с обеих сторон. Если мне как тренеру нужно будет кого-то уговаривать – я все сделаю.
- Как считаете, часто ли причины отказов обыкновенно выдумываются?
– Обо всем можно судить по результатам. Бывает, что игрок стоит по рейтингу неплохо, но начало сезона прошло безуспешно – значит, в самом деле есть проблемы. Вместо сборной он хочет лишний раз потренироваться или съездить на турнир за очками. Можно, конечно, сказать: все симулируют – но это просто смешно.
***
- Вы сами сказали, что в России теннис стали смотреть меньше – почему?
– Потому что его меньше транслируют.
- Разве связь не обратная? Нет спроса – нет трансляций.
– Не согласна. Мне не кажется, что интерес резко, просто так, упал. Сейчас теннис продают блоками – женский отдельно от мужского. Ситуация сложная в связи с тем, что на женский теннис задрали цену – телеканалы не могут себе позволить трансляции каждую неделю.
Это зависит не от каналов, а от главы WTA, которая предпочитает продавать права Бразилии, Китаю и США. Европа мало кого интересует.
- Россия тоже.
– У нас всегда была плеяда: шли волны поколений, а сейчас печальная картина в том, что мы не видим звездочек. Есть две-три девушки. В расцвет женского тенниса у нас было 10-15 человек в первой сотне, столько же подступало к ней. Да, нас радуют Шарапова, Кириленко, Макарова… Но мы понимаем, что через три года их время пройдет – а дальше особо никого нет.
- Почему случился такой разрыв?
– В 16-17 лет, как всем кажется, девушки должны показывать определенный результат. Ну, кто-то ждет до 21-22 лет – это самые терпеливые. Если в 18 лет не видно потенциала – люди заканчивают, от них уходят спонсоры, не хватает денег – кризис повлиял, корты подорожали. Кто-то уезжает в другую страну – мы потеряли несколько человек, они уехали в Казахстан, в Австралию. Почему? Мы их упустили, мы сделали что-то не так.
В 2007 году казалось, что мы лучшие, можем конкурировать с сестрами Уильямс – и то россиянок было больше. Ситуация поменялась. Нельзя сказать, что она поменялась из-за одной причины. Итог не самый лучший – обидно.
- Вам не кажется, что современный теннис поскучнел – мало личностей, мало харизматиков?
– Я считаю, что в спорте всегда должна идти новая волна. Люди, которых мы сейчас наблюдаем, приелись. Постоянно показывают одних и тех же – скажем так, это все произошло не без участия руководителей WTA.
- Чем они виноваты?
– Изменился подсчет рейтинговых очков. Раньше была система бонусов: когда ты обыграл человека, стоящего выше тебя, ты заработал бонусы. Теперь такого нет – нужно играть много турниров, выигрывать много матчей. Для молодых это тяжело. Я в свое время поднялась по рейтингу именно за счет бонусных очков.
Сейчас систему отменили. За проход в квалификацию Большого шлема сделали 50 или 60 очков – это уровень победы на 25-тысячнике. Сравните: выиграть 25-тысячник и пройти квалификацию на Шлем. Разница большая. Но в очках, получается, ее нет. Именно из-за этого в сотне стоят непонятные люди, набравшие очки за счет маленьких турниров.
Харизматиков не меньше, чем 10-15 лет назад. Уильямс, Шарапова, Ли На – не харизматичны? Просто мы видим их слишком часто, привыкаем – и нам начинает казаться, что раньше было лучше.
***
- Закончится «Ролан Гаррос», вы проснетесь на следующий день и…
– Поеду комментировать Queens Club. Когда есть трансляции – есть работа. Как мы уже поняли, трансляций мало, но именно этот месяц будет плодотворным. «Уимблдон», скорее всего, показывать не будем – появится время на отдых и другие дела.
- Хочется понять, чем живет Анна Чакветадзе вне тенниса?
– Вы узнаете все секреты чуть-чуть попозже. У меня есть домашняя заготовка, но про нее давайте потом.
- Кем вы хотите работать?
– Честно говоря, хороший вопрос. Я занимаюсь комментаторской работой, тренирую, немножко помогаю семье в бизнесе. Хочу придумать что-то еще. Теннис для меня уже закончился – никого не интересует, что ты делал когда-то там, всех интересует будущее.
Сейчас такой период в жизни, что занятия у меня есть, но надо найти что-то новое. Хорошо, что есть такое желание. Когда завершила карьеру – какое-то время не хотелось с даже из дома выходить.
- Вы состояли в «Правом деле», были доверенным лицом Михаила Прохорова перед президентскими выборами-2012. Что вам дало недолгое погружение в политику?
– Я человек спортивный, всю жизнь провела в одном мире. Захотелось попробовать новое. Мне казалось, что потяну – теперь понимаю, что начала заниматься этим слишком рано. Не могу сказать, что я разочаровалась в политике – скорее, в партии. Но это опыт, в политику нужно приходить позже, с другой командой и с правильными идеями.
- Что именно вы не потянули?
– Сложна сама предвыборная атмосфера. На меня было осуществлено давление – все-таки третий номер в партии… Честно скажу, в 24 года я не была к этому готова. Абсолютно. Когда человек молодой – кажется, что может нести любую ношу. Давило то, что начала новое дело, при этом не закончила с теннисом. Не могла влиться в коллектив – возникли серьезные проблемы.
- Проблемы были в том числе с лидером партии?
– К Прохорову мои слова не относятся.
- Несколько дней назад в выложили в инстаграм фото в футболке с изображением Владимира Путина – здесь есть подтекст?
– История такая. Российские дизайнеры сделали новую интересную коллекцию с нашим первым лицом. Если судить по последним событиям, то рейтинги Президента растут. Я уважительно отношусь к последним решениям, которые он принимал – вот почему решила участвовать в этой акции.
***
- Травма, которая останется с вами после тенниса навсегда?
– Спина. Еще были стопа, лодыжка – но это все зажило. А спина… Получить межпозвоночную грыжу на тренировке – это очень обидно. Сейчас, когда слишком поздно, я понимаю, что тогда сделала не так. Ну хоть смогу передать свой опыт молодым.
Закончила карьеру рано. В теннис нужно наиграться, самому спокойно принимать решение. А то наши истории с Динарой Сафиной – не очень позитивные.
- Сейчас все в порядке?
– После двух лет мучений – почти да. Раньше травма мешала даже в быту – теперь все отступило, во многом из-за этого вызвалась помочь сборной. К кому только ни ходила – белые халаты могут присниться только в кошмарном сне. Мне помогли в Москве – спасибо Николаю Константиновичу Витько, которые мне помог почувствовать себя лучше спустя столько времени.
Как только почувствовала, что могу стоять на корте и перебивать мяч на другую сторону сетки, – позвонила Шамилю Анвяровичу с вопросом о сборной. Тренер должен не только стоять у корта, но и играть.
Фото: instagram.com/achak87; Fotobank/Getty Images/Robert Cianflone
Как комментатор Чакветадзе очень нравится, спокойно, с иронией, создает атмосферу в эфире Аня. И тембр удивительный, очень успокаивает и умиротворяет