Уле Эйнар Бьорндален: «Путин хотел забрать у меня золотую медаль»

С большого рекламного щита в самом центре Тоблаха, маленького городка неподалеку от границы с Австрией, автомобилистам улыбаются Уле Эйнар Бьорндален и его супруга Натали. Эта пара – самая заметная и популярная на севере Италии.

В Тоблах приезжают туристы, среди которых немало норвежцев. Может быть, кому-то посчастливится мельком увидеть шестикратного олимпийского чемпиона, проносящегося мимо на лыжероллерах или велосипеде. Возможно, они также увидят изображение биатлониста на кузовах грузовиков, пролетающих по трассе. Бьорндален – лицо южнотирольского фруктового экспорта во всем мире.

Бьорндален – лицо южнотирольского фруктового экспорта во всем мире

В России тоже проявляют интерес к норвежской легенде. Спортсмен, который на протяжении долгих лет доминировал в одном из самых популярных видов спорта, превратился в настоящую знаменитость. Не удивительно, что в свое время президент Путин хотел заполучить Бьорндалена в промо-кампанию Олимпийских игр в Сочи.

– Однажды мне позвонил секретарь Путина, – рассказывает Бьорндален, сидя на террасе семейного отеля супруги Натали. – Президент хотел встретиться со мной. Я знаком с русскими традициями и знаю, что мне следовало принести с собой какой-нибудь подарок. Я спросил, что бы это могло быть. А в ответ услышал: «Олимпийская медаль отлично бы подошла». К счастью, я тогда жил в Италии, и пришлось очень кстати, что медали остались в Норвегии.

- Что же вы подарили?

– Я знал, что Путин очень спортивный и в свое время отличался успехами в дзюдо, а сейчас нередко катается на лыжах в Альпах. Так что я вручил ему пару своих боевых лыж, с которыми добился успеха на чемпионате мира.

- Те самые лыжи, которые привезли вас к золоту?

– Во всяком случае, что-то рядом.

Уле Эйнар успел не раз убедиться, насколько популярен биатлон в России. Когда президент Медведев в нынешнем году прибыл с визитом в Осло, он сразу поинтересовался, в городе ли Бьорндален. Через короткое время спортсмен уже присутствовал на правительственной встрече наравне с городским начальством и прочими важными персонами, словно член большой семьи.

***

Семья для Уле Эйнара – не пустой звук.

Однако поначалу итальянская традиция устраивать длительные и обязательные семейные застолья была для него настоящим испытанием.

– Раньше я ел для того, чтобы насытиться. Здесь же еда – это ежедневное многозначительное событие. Итальянцы далеко не так просты в своем образе жизни, как норвежцы.

«Итальянцы далеко не так просты в своем образе жизни, как норвежцы»

Несмотря на новое место жительства, тесные связи с отцом и братьями всегда напоминают Уле Эйнару о тех местах, где он родился и вырос. В конце концов, именно в Модуме стоит на пьедестале его бронзовая копия.

Уле Эйнар с удовольствием вспоминает о детстве, когда он был озорным мальчишкой и не всегда слушался родителей.

– Пока папа не начинал метать громы и молнии, я выказывал ноль уважения к каким-либо правилам в нашем доме.

Маленький Уле Эйнар был настоящим непоседой. Вдобавок его утомляла учеба.

– В школе я был не слишком прилежным, можно сказать неудачником. Я был абсолютно беспомощен во многих предметах, зато всегда отличался в спорте. Да, уже в 9-10 лет я понял, что обладаю незаурядной выносливостью. Мне кажется, это важно, когда дети открывают в себе чемпионские качества.

В 12 лет Уле Эйнар заявил, что станет лучшим спортсменом в мире. Но тогда ему поверили только брат Даг и тренер Эйнар Холм.

Соревновательный инстинкт не давал ему покоя, даже когда он и его лучший друг Фруде Хаген, позже ставший профессиональным гандболистом, наперегонки собирали в лесу ягоды.

– Получалось больше 25 литров разных ягод каждый день: клюква, черника, клубника. Мы неплохо зарабатывали на этом.

- В вас живет мелкий лавочник?

– Ну, я всегда стремился быть независимым. Мне хотелось поступить в лыжную гимназию в Гейло, а она дорого стоила, так как это была частная школа. Первый год коммуна выделяла мне небольшую стипендию на обучение, потом с деньгами помогал отец.

***

Уле Эйнар возвращается в настоящее. Пьет чай с лимоном и отдыхает после серии утренних упражнений. В подвале отеля стоит его мотоцикл Yamaha Racing, который припаркован здесь уже шесть-семь лет. Снаружи поблескивает черными боками Porsche Cayenne, первая дизельная модель. Начиная со своего первого автомобиля, Fiat Uno Turbo, который Уле Эйнар приобрел в 19-летнем возрасте, он меняет авто примерно раз в год. Скорость сводит его с ума.

«Я привык обращаться с животными, так как сам вырос в деревне»

- Как проходит ваше лето?

– Тренировки – приоритет номер один. Когда я ничем не занят, стараюсь проводить больше времени с Натали. Наши лошади позволяют нам отключиться от всех забот. Я привык обращаться с животными, так как сам вырос в деревне.

- Вы много времени проводите в конюшне. Это ваш способ быть подкаблучником?

– Да, время отдавать должок.

Хитрая улыбка Уле Эйнара мелькает на его лице. Он осознает, что стоит уделять чуть больше времени семейным делам, хотя Натали хорошо понимает, как важен для него спорт. Она почти всегда рядом с ним во всех его поездках.

- Чувствуете, что пришло время обзаводиться детьми?

– Да, конечно. Натали как раз вступает в свой золотой возраст. Мы говорили о пополнении в семье, и поняли, что сейчас нет никакой веской причины, чтобы ждать.

- Вы видите себя в роли тренера в будущем?

– На начальном этапе – нет. Я бы сначала потратил три-четыре года на то, чтобы овладеть профессией. Такой уж я человек – аккуратный, даже дотошный и очень требовательный. Может быть, я слишком зашоренный, но при этом знаю, что существует много способов стать лучше. В первую очередь я бы занялся работой с детьми. Еще можно изменить их отношение к делу до того, как они станут слишком «старыми». Отношение уже сформировано к тому возрасту, когда они перестают быть подростками.

- Как вы переживаете тот факт, что молодые, голодные до побед биатлонисты жаждут вас обыграть?

– Я попал в первую сборную, когда мне было 18, и на протяжении многих лет сам был молодым спортсменом, пытающимся перебороть «старичков». Сейчас я самый старший в команде. У нашей молодежи выдающиеся качества. Они рано выбирают, на чем будут специализироваться, и их тренировки многогранней, чем были в свое время у меня. Но постоянная конкуренция закаляет и подстегивает меня.

«Перед Олимпиадой я совершил ошибку – подключил к подготовке слишком много людей»

- У вас хорошо получается обзаводиться хорошими помощниками и находить новые способы улучшения результатов.

– Да, я должен сам определять свои слабые стороны, в которых можно стать лучше. И я посвящаю много времени поиску тех людей, которые могут меня чему-то научить.

- Прошлой зимой вы упустили не одну победу, но все же завоевали эстафетное золото в Ванкувере. По шкале от одного до шести, какую оценку вы поставите прошедшему сезону?

– Тройку.

- Поясните!

– У меня было одно сильное разочарование – стрелковая форма на Олимпиаде. Такое положение дел очень раздражало меня, потому что с ходом был полный порядок. Прямо перед Олимпиадой я совершил ошибку – подключил к подготовке слишком много людей. Я был морально изможден еще до того, как вышел на старт.

Стрельба – словно прыжок с трамплина. Подходишь на автомате, а затем вручную держишь равновесие. У меня ничего не получалось автоматически, и я начал промахиваться. Я слишком мало работал над «ручными настройками».

- Какое заключение вы сделали?

– Мне нужно более цинично относиться к тому, что я делаю. В то же время пережитый опыт дает мотивацию продолжать заниматься спортом. Эстафетное золото стало большим утешением.

В Тоблахе Бьорндалена окружает настоящий рай

Уле Эйнар делает последний глоток чая. В Тоблахе его окружает настоящий рай. Идиллические пейзажи внушают чувство покоя и умиротворенности. Однако, когда он отводит нас в свое любимое место, там вовсе не так спокойно, как обычно. Здесь идут съемки итальянского спагетти-вестерна с Теренсом Хиллом в главной роли.

Уле Эйнар уже договорился о совместном ланче с киногероем своего детства. Ему не терпится узнать, действительно ли у итальянского актера такие яркие голубые глаза. И на этот раз он не опасается, что Хилл попросит подарить ему одну-две олимпийские медали.

Текст: Метте Бюгге, Aftenposten