4 мин.

Нандо обгонять

122

Если говорить начистоту, то внешний лоск трассы в ОАЭ скрывает посредственный — если рассуждать чисто со спортивной точки зрения — профиль, изгибы которого не сулят даже отдаленной интриги в борьбе за позицию. Обгонять на протяжении пяти с половиной километров практически негде. Зоны торможения в конце длинной прямой позволяют ведущему в паре легко предупредить атаку, поскольку жертвовать оптимальной траекторией для обгона смысла нет — на выходе из виража отстоять позицию нереально. Произвести рокировку в «эске» шансы появляются только при разительной разнице в скорости машин или при условии ошибки со стороны гонщика. Плюс какие-то намеки на слип-стрим проявляются во время разгона в коридоре «старт/финиш». Вот, собственно, и все: обмен позициями на любых иных участках полотна есть не что иное, как удача преследователя, которую он схватил за хвост, подкараулив ляп оппонента…

Именно поэтому, на наш взгляд, клеймить позором Фернандо Алонсо, оказавшегося запертым за Виталием Петровым на протяжении 40 кругов, не стоит. За час любования задним антикрылом «Рено» испанец перепробовал все разумные методы по давлению на россиянина и даже несколько раз рискнул перегнуть палку (говорим о случаях, когда в поисках альтернативной траектории пилот вылетал за ограничительную линию) в надежде взять визави на испуг. К разочарованию двукратного чемпиона мира, дебютант не сломался. Напротив, очень грамотно перекрещивал линии движения, используя очевидные преимущества: во-первых, чистую скорость на прямых, в которой «Феррари» не могла тягаться с французами еще со времен квалификации; во-вторых, отличную работу воздуховода; а в-третьих, эффект «аэродинамического мешка», который бил по амбициям Нандо всякий раз, когда тот ставил на позднее торможение и вплотную подтягивался к желто-черному болиду на вираже. Как ни крутил испанец, стремясь обдурить законы физики, но всякий раз на разгоне россиянин оказывался быстрее, контролируя положение.

Впрочем, умалять заслуги уроженца Выборга тоже не к месту. Все-таки устоять под таким психологическим прессом, как постоянное мельтешение в зеркалах заднего вида беснующегося двукратного чемпиона мира — дорогого стоит. Да и в обороне Петров не дал повода даже пристрастному взору придраться ни при жестких торможениях, ни при сменах линии движения, ни при ответах на провокации работавшего с позиции силы Алонсо. Даже когда испанец срезал повороты, Виталий оставался невозмутим, хотя подобный форс-мажор мог спровоцировать приступы паники и у куда более опытного гонщика. Все-таки борьбу россиянин вел не просто с гонщиком «Феррари», а с реальным претендентом на титул — то есть непосредственным образом влиял на распределение мест по итогам года…

Роберту Кубице выпало сдерживать менее вероятного, но вполне реального (с математической точки зрения) претендента на титул. Однако в сравнении с напарником его задача упрощалась с каждым кругом: жесткие торможение с агрессивным подруливанием нещадно били по состоянию покрышек на «Макларене» и провоцировали вибрации болида. Льюис Хэмилтон держался в седле, как мог, однако со временем «родео» стало его выматывать. Соответственно ослабевало давление. Однако вплоть до последних кругов британец не оставлял попыток взять конкурента хитростью. В отличие от прямолинейного в Абу-Даби Алонсо, он варьировал точки торможения, не боясь блокировок передней оси, пару раз пытался спровоцировать контролируемый занос и даже вопреки логике рисковал выставлять машину на внешний радиус. Все тщетно — Кубица читал ходы Льюиса как раскрытую книгу.

Зато сам отработал куда хитроумнее, когда речь зашла об отвоевании позиций. Поляк дважды срывал аплодисменты обгонами, поначалу усмирив Адриана Сутиля, а затем положив на лопатки Камуи Кобаяси. Атака на японца в борьбе за четвертую позицию вышла элитарной: при подходе к 11-му повороту самурай готовился занять внутренний радиус и без хлопот оттереть мельтешившего неподалеку соперника — узкий выход из виража отрицал всякую борьбу «колесо в колесо», оставляя пространство только для одной машины, – однако Роберт использовал нестандартную логику и, выжав максимум из «Рено» на прямой (знакомый прием, не правда ли?!), создал достаточный задел для того, чтобы «утереть нос» гонщику «Заубера». В начальной стадии маневр напоминал безумную авантюру, но по итоговому исполнению тянул на обгон с приставкой «топ».

Более неуклюжими получились действия Нико Росберга на первом секторе стартового круга. Ввязавшись в борьбу за позицию с Михаэлем Шумахером, он чрезмерно взял рулем влево в шикане — и едва не спровоцировал контакт между машинами. По совести, предотвратить столкновение с напарником могло бы резкое торможение со стороны Нико или уход вправо со срезкой поворота. Но Росберг остался на траектории — там, где места для него не предусматривалось профилем поворота вообще. В итоге семикратному чемпиону мира пришлось уйти на грязную часть полотна, однако возмущение воздушного потока за болидом Баррикелло и накатывавший по прямой линии соотечественник предрекли печальную судьбу Михаэля. Шуми развернуло (хотя при движении по заранее избранной траектории, поворот был бы преодолен чисто). Ну, а подоспевший следом Лиуцци оказался той самой вишенкой на торте, что украсила самый зрелищный эпизод Гран-при.

Дополнить же полотно этапа резонно упоминанием об упорстве Хайме Альгерсуари, никак не желавшего отдавать позицию Марку Уэбберу после пит-стопа австралийца. Забавно, что дочерняя конюшня прилично уступала основной в скорости, но испанец демонстрировал чудеса метаний по всей ширине гоночного полотна для предотвращения атаки. Продержаться в таких условиях два круга — результат вполне себе добротный, особенно если учесть, что юниор ставил палки в колеса прямому соискателю чемпионской короны. Думается, борьба бы продлилась намного дольше, не имейся родственных связей между «быками» и «бычками». А так Хайме как-то совсем уж неуклюже распахнул калитку при накате соперника, немного дергано отрулился в процессе сопротивления и совсем уж безнадежно выкатился из заключительной фазы обгона. Впрочем, довольное лицо Дитриха Матешица, осветившее боксы «Ред Булл» недвусмысленно дало понять: корить за ошибку Альгерсуари никто не будет…