Разбор мифа «Ле-Мана»: гонку 1933-го выиграли только благодаря жвачке? А правда помогло еще обычное хозяйственное мыло?
Применяем фактчекинг к байкам про самый знаменитый автомарафон в мире.
«24 часа Ле-Мана» – одна из самых старых и знаменитых гонок на планете, в следующем году она будет отмечать столетний юбилей. За эти годы в ее истории накопилось множество самых невероятных историй, часть из которых – чистая правда, но многие – выдумки или преувеличение. Отчасти в распространении этих выдумок виноваты и российские журналисты – каждый год в своих комментариях они рассказывают одни и те же байки, которые где-то прочитали или услышали, но не потрудились проверить их достоверность.
Жевательная резинка принесла Нуволари победу в «Ле-Мане-1933»?
Легенда звучит так:
«В «24 часах Ле-Мана» 1933 года со старта уверенное лидерство захватила «Альфа Ромео» под управлением Тацио Нуволари и Раймона Соммера. Но вскоре после середины дистанции на их машине от вибраций пробило бензобак. Соммер дотянул до боксов, но так как подходящего герметика под рукой не нашлось, смекалистые механики просто залепили трещину в баке куском жвачки!
Экипаж потерял на этом ремонте не только лидерство, но и целый круг относительно соперников. Нуволари бросился отыгрывать отставание. Утром великий итальянский гонщик снова уверенно лидировал. После очередной смены пилотов из пробоины опять потек бензин. Механики применили уже проверенный способ «ремонта» и Нуволари второй раз бросился догонять ушедших вперед соперников.
Девять раз во время этой погони Тацио побил рекорд круга и на последнем вырвал-таки победу, которая стала единственной в карьере Нуволари».
Как было на самом деле
Легенда частично правдива, но обстоятельства перевраны самым радикальным способом. В легенде акцент делается на Нуволари, который к тому моменту уже был знаменитым гонщиком и чемпионом Европы, первую скрипку в дуэте играл все же Соммер. Во-первых, это была его команда, а во-вторых, француз был действующим победителем «Ле-Мана» – годом раньше он выиграл марафон в паре с Луиджи Чинетти, причем провел за рулем 20 часов из 24-х!
В этот раз он тоже планировал пилотировать как можно дольше – благо Нуволари опасался ездить ночью, так что от заката до рассвета за рулем был только Соммер. И до этого самого рассвета его экипаж доминировал. Они выступали на «Альфа Ромео» 8C-2300 MM-LM – LM это, понятно, Le Man, а вот MM – это Mille Miglia, специальная версия с увеличенным бензобаком для итальянской гонки «Миле Милья» на тысячу миль из Брешии в Рим по дорогам общего пользования. Это давало им тактическое преимущество перед главными конкурентами – экипажем Луи Широна на такой же «Альфа Ромео», только без индекса MM, и к утру отрыв достиг двух кругов.
Но около 4 утра Соммер вернулся в боксы со сломанным передним крылом (имеется в виду не антикрыло, конечно же, а крыло автомобиля). Вот после того, как его быстренько подлатали, механики и заметили, что из треснувшего бака хлещет бензин. Но чинили они его вовсе не жевательной резинкой, а... мылом.
Кого-то это удивит, но в те времена это было очень популярное решение. Советские водители возили с собой хозяйственное мыло чуть ли не до 80-х, именно для этих целей. Мылом «натирали» дыру или трещину в бензобаке, получалась пластичная и водонепроницаемая пробка, которой хватало, чтобы доехать до ближайшего автогена. Так и поступили в команде Соммера. На ремонт ушло немало времени, они вернулись на трассу третьими, в круге позади второго места, но затем Соммер и Нуволари ехали действительно быстро, причем оба.
К 9 утра Нуволари вернулся на первое место, а к 10-и он и Соммер везли ближайшим преследователям круг. Причем лучшее время (оно так и осталось рекордным) показал именно Соммер. Вскоре Кортезе, напарник Широна, ошибся и разбил машину, так что единственным конкурентом Соммера и Нуволари остался Луиджи Чинетти на точно такой же «Альфа Ромео» 8C-2300 MM-LM. Но у него хватало своих проблем, так что через два часа он уже проигрывал два круга. Одной из этих проблем, кстати, был напарник, гонщик-любитель, выступавший под именем Филипп Варан. На самом деле его звали Филипп Гинцбург из богатой семьи Гинцбургов, эмигрировавших из России после 1917 года.
И вот около полудня Соммер зарулил в боксы на очередную, последнюю смену, и вдруг ситуация в точности повторилась – опять отвалилось переднее крыло, а пока его приделывали обратно, выяснилось, что мыльная пробка вылетела!
Последние три часа стали сражением с этой напастью. Вот тут и пошла в ход жевательная резинка. Причем не своя. Своей в достаточном количестве не было. Зато в команде Артура Фокса она была вписана в оборудование команды (!) И хотя пилоты команды Фокса ехали третьими и сход соперников им был выгоден, дух взаимопомощи на «Ле-Мане» всегда превалировал над результатом, так что в один момент все механики Фокса начали усиленно жевать. Помогать соперникам правила запрещали, так что резинку пришлось передавать втихаря.
Так, а почему у Фокса жевательная резина оказалась в списке оборудования? Да потому, что это был далеко не первый случай, когда жевательную резинку использовали для ремонта. За примером, кстати, далеко ходить не надо – в этой же гонке ровно так же была «отремонтирована» MG J-type Гордона Хенди. Или, например, в самой первой гонке «24 часа Ле-Мана», в 1923 году, так же «чинили» «Бентли» Джона Даффа. Причем чинили сами гонщики, потому что бак высох в шести километрах от боксов. Дафф попросту пробежал это расстояние, а его напарник Фрэнк Клемент вообще украл велосипед у полицейского, привез на нем канистру бензина, заткнул брешь в баке жевательной резинкой, заправил машину и продолжил путь. В той гонке они заняли четвертое место, показав лучший круг.
А самая знаменитая история со спасительной ролью жвачки произошла еще в 1911 году в авиации – во время перелета через Ла-Манш в водяной рубашке двигателя обнаружилась течь, что грозило перегревом и выходом из строя мотора, но благодаря жевательной резинке этого не произошло.
На самом деле, в отличие от мыла, жевательная резинка – неважный герметик, и мера была вынужденной. И бензин все равно тек, просто не так быстро. Но благодаря резинке и большому баку Нуволари мог проезжать необходимые 24 круга между дозаправками, как того требовал регламент – иначе команду ждала дисквалификация. При этом ехал Нуволари намного быстрее, чем Чинетти, и потому быстро отыгрывал отставание после очередного пит-стопа.
Победа могла быть простой, вытекай бензин чуть-чуть медленнее. Но Нуволари пришлось совершить дозаправку буквально за 15 минут до окончания марафона. Именно поэтому между ним и Чинетти развернулась борьба на последнем круге – которую, впрочем, Тацио все равно выиграл. Под давлением Чинетти ошибся с выбором передачи в Arnage, Нуволари вышел вперед, а единственный шанс отыграться уничтожил круговой – на последнем круге их было много, так как пилоты намеренно замедлялись, чтобы пропустить лидеров и не проезжать еще один круг. Один из них, Франсуа Пако, подождал, пока мимо пронесется машина №11, после чего вернулся на траекторию, не заметив машины №8. На финише Нуволари и Чинетти разделили 10 секунд – экипаж Тацио победил.
