«Если доверие есть – все будет»
Журнал PROспорт в специальном проекте, посвященном спортивным агентам и агентской деятельности, опубликовал материал о генеральном директоре «Юниверсума» Егоре Ноздрине. Считаем уместным познакомить читателей блога «Юниверсум Team» с этой статьей.
Когда я сам играл, был клиентом агентства «Волейсервис». В 2006-м завершил карьеру и размышлял, что делать дальше. Тогда агенты вели только мужчин, женщинами никто не занимался — вот я с этой идеей и пришел к директору своего агентства Александру Яременко, сейчас он генеральный секретарь федерации. Он сказал: если есть силы и желание, пробуй, хотя многие пытались и ни у кого не вышло.
Первым делом я разослал во все клубы письма, что наше агентство теперь занимается еще и женщинами. Потом ко мне обратился знакомый — дочка его знакомого, волейболистка, искала контракт. Я взялся помочь. Звали ее Аня Симонова, это была моя первая клиентка. Выделил для себя круг интересных игроков, провел ряд переговоров. Начал я осенью, а к трансферному сезону, к весне, у меня уже было около десяти человек. Потом стали появляться клубы, которым нужна была помощь в подборе игроков, я начал сотрудничать с тренерами.
Разворот журнала PROспорт с материалом о Егоре Ноздрине
С девушками сложнее договориться, чем с ребятами, но потом уже проще работать. Они больше доверяют чувствам, а не аргументированным фактам. Поскольку ситуация была новая, приходилась поначалу работать на будущее. Как правило, сначала заключался контракт с клубом, а потом уже агентский договор.
У меня 30–40 клиентов. Стараюсь работать со всеми сам, потому что это прежде всего отношение. Если доверие есть, то все будет, если нет — никакие договора не помогут.
Помню, как-то в воскресенье на Пасху гулял с ребенком — вдруг звонит одна из клиенток: «Больше ни дня в этой команде не останусь, приезжайте срочно». А клуб в Сибири. Оказалось, накануне во время матча на нее накричал президент, а она сорвалась в ответ — вот и случилась такая эмоциональная реакция. Я в понедельник поговорил с людьми, обсудил на всякий случай варианты перехода, а во вторник прибыл на место. Ситуация к тому времени немного успокоилась, я с участниками конфликта пообщался — президент извинился, игрок признал свою неправоту, так все и уладили. А в конце сезона и контракт продлили.
Бывает, игрок сидит напротив, плачет: «Не могу здесь больше». Но поговоришь с ней, разберешь ситуацию — и все уже не так страшно. С женщинами чем больше искренне разговариваешь, тем лучше.
Телефон у меня звонит постоянно. Помню, как-то брился утром и пропустил 32 вызова.
С молодежью ты долгое время работаешь вхолостую, при этом нет гарантий, что через пару лет игрок не развернется к тебе спиной. У меня были случаи, когда я два года возился, вытаскивал детей в хорошие клубы, выбивал приличные контракты, но как только они вставали на ноги — сразу же появлялись другие агенты. В общем, бегать за 16-летними я уже не буду. Я не нянька, а профессиональный агент.
В нашем агентском договоре с игроком прописан эксклюзив — только мы представляем его интересы. Платит агенту либо клуб, либо и игрок, и клуб. Для клуба это фиксированный процент от годового контракта — в диапазоне от 5 до 10. Если платит игрок, то это обычно 5% от чистой зарплаты.
Раньше клуб в конце сезона мог заявить: ну а что он показал, твой игрок, за что тебе агентские платить? Сейчас такого почти нет, хотя иногда я вынужден прекратить отношения с клубом. Ничего личного, просто я не позволяю навязывать мне правила, по которым не могу работать. Например, с некоторых пор у меня нет никаких контактов с краснодарским «Динамо».
Мы активно занимаемся продвижением наших игроков — они снимаются для журналов, участвуют в телепередачах. Рекламные предложения поступают, но большого спроса нет. Был разовый проект с Mizuno с Катей Гамовой и Леной Годиной. Недавно Asics хотел пригласить Кошелеву или Гончарову для рекламной кампании, но у федерации контракт с Mizuno, а игроки сборной не могут рекламировать других экипировщиков.
Сейчас я зарабатываю на порядок больше, чем когда был игроком, — не могу себе позволить купить дом на Рублевке, но ипотеку на квартиру в Москве брать не придется. Правда, 10 лет назад уровень контрактов был сильно ниже. Сейчас в женской суперлиге игроки получают от 2 млн до 50 млн руб. в год. В мужском волейболе верхняя цифра на 5 млн выше.
Дык Соколова что, без вашего участия перешла?