«Финикс» – это боль. Полстолетия поставляет обожаемые всеми команды, которые сгорают в пламени обстоятельств
Не могло быть иначе.
Редко когда у клубов встречается ярко выраженный типаж: все течет, и все меняются со временем, и вот даже «Кливленд» нарушает полувековую традицию. В НБА лишь у некоторых получается соответствовать многолетней репутации. Допустим, «Лейкерс» – суперклуб, но только благодаря Лос-Анджелесу, который рано или поздно привлекает суперзвезд. Еще «Никс» – клуб с болельщиками, перманентно пребывающими в коллективной иллюзии и считающими, что поддерживают суперклуб. Ну, «Майами» – символ беззакония и порядка, но лишь из-за несменяемой диктатуры Райли. Само собой, «Клипперс» – безусловный носитель проклятья и ощущения стабильности в этом зыбком мире.
И вот «Финикс».
Уникальность «Санс» очевидна и необъяснима: едва ли не каждое десятилетие клуб собирает команду, которая быстро завоевывает любовь нейтральных болельщиков НБА, а затем разбивает им сердца самым драматичным из имеющихся способов – крошечными эпизодами, вонзающимися в память навсегда.
***
Зафиксируйте паттерн.
1. Все меняет трейд.
В мае 75-го «Санс» совершают неожиданный обмен: отдают трехкратного участника Матча звезд Чарли Скотта в «Бостон» за два пика и пижонистого белого, который не получал игрового времени у Реда Ауэрбаха.
Белый хлыщ с неуместными локонами и смазливой физиономией оказывается не совсем белым и совсем не хлыщом. Пол Уэстфал в «Финиксе» мгновенно раскрылся в качестве лучшего защитника второй половины 70-х и очаровал аудиторию: и атлетическим бесстрашием, и тем, что играл как настоящий афроамериканец – на инстинктах. Его совесть терзалась каждой минутой без феерии на площадке: он совершал удивительные перехваты за счет шестого чувства, бросал на авось, выдавал акробатические номера и включал свой коронный прием – молниеносный проход в сторону от кольца, который завершался резкой остановкой, разворотом на 360 и точным броском, за которым улетевший защитник мог лишь наблюдать с тоской.
2. Новый лидер образует идеальный союз с молодым.
«Санз» как раз взяли на драфте Элвана Адамса. С ростом 206 сантиметров тому сложно было играть классического центрового: он был одновременно и столпом обороны команды, и при этом умудрялся вовлекать нападение, выступая в роли старомодного «большого», которому нужно было разыгрывать мяч. Неслучайно до сих пор Адамс занимает в истории «Санз» общее третье место по количеству передач, вслед за именитыми разыгрывающими. Его стиль был построен на движении, на взрывных рывках, на том, чтобы своими перемещениями помочь партнерам.
3. Мобильные и атлетичные «Санз» становятся главной историей сезона.
«Финикс» попал в пике из-за травм по ходу регулярки – 4-19. Но затем превратился в самую горячую команду сезона – зацепили плей-офф, вынесли «Сиэтл», а затем удивили действующего чемпиона и основного фаворита «Голден Стэйт» в семи матчах.
Комментатор «Санз» Эл Маккой выдумал, что тогда в решающий момент лидер «Уорриорс» Рик Бэрри обиделся на партнеров, не вступившихся за него в потасовке с Рикки Соберсом, и слил вторую половину. Сам Бэрри настаивал, что специально старался чаще подключать партнеров, так как по ходу сезона это приносило команде результат.
Те «Санз» получили прозвище «Сандареллас», «Солнечные золушки»: команда, которая вышла в плей-офф во второй раз в своей истории, пробилась в финал и после четвертого матча с «Бостоном» рассчитывала на большее, чем участие – 2-2.
4. Взлетающий все выше благодаря энтузиазму фанов «Финикс» разбивается в драме, более известной как лучший матч в истории баскетбола.
В пятой игре «Санз» делают невозможно и даже больше:
• отстают «-22» во второй четверти, но возвращаются;
• отчаянно отыгрываются в конце основного времени благодаря назойливости Уэстфала;
• не опускают руки после того, как в конце первого овертайма при равном счете Пол Сайлас требует тайм-аут, которого у «Бостона» уже нет, но судьи это игнорируют: «Селтикс» должны были наказать техническим (и штрафным);
• чудом спасаются во втором овертайме: сначала за 20 секунд отыгрывают «-3» и выходят вперед благодаря перехвату Уэстфала и попаданию Кертиса Перри; затем, когда Хавличек отвечает мячом от забора, Уэстфал берет тайм-аут, которого у «Финикса» уже не было, и получает технический, но тем самым дает своей команде возможность вводить мяч на чужой половине – Гар Херд сравнивает счет броском в одно касание под сирену;
• при этом еще и расталкивают болельщиков, которые бросились на площадку после прохода Хавличека и решили, что матч на этом закончился;
• получают шесть очков в третьем овертайме от Гленна Макдональда, парня из глубокого резерва «Бостона», но опять полагаются на безумные номера Уэстфала: ему удается сравнять счет до минимума и почти перехватить последнюю атаку «Селтикс» в центре площадки.
5. «Санз» так и не пролезают в чемпионское окно.
После опустошающего напряжения пятого матча (хотя в больнице-то оказались главный тренер «Бостона» Том Хейнсон и звезда Джон Хавличек) «Санз» проиграли финал дома – 2-4. И хотя костяк команды был вроде бы молодым и многообещающим, повторить сказку никак не удавалось. Где-то мешали травмы, где-то болезни роста.
Финальный удар плетью их болельщики все же ощутили.
«Финикс» был близок к тому, чтобы вновь оказаться в финале в 79-м – они бились за выход с будущими чемпионами «Суперсоникс». За 10 секунд до конца седьмого матча «Санз» уступали восемь очков, и тут новая звезда команды Уолтер Дэвис, сверхскоростной защитник со стильным дриблингом и изящным броском (а также неизменной золотой цепочкой), повел товарищей за собой.
Всего через восемь секунд «Финикс» отставал уже на два очка. Оставалось забрать подбор после намеренного промаха с линии.
Не получилось.
Вскоре «Финикс» избавился от Пола Уэстфала и превратился сначала в команду первого раунда, а затем и в эпицентр кокаинового скандала.
***
В 92-м все вновь обожают «Санз».
Главный триггер – появление в Аризоне обаятельного толстяка, который воспользовался Олимпиадой в Барселоне, чтобы очаровать весь мир. Баркли вроде бы ничего не менял, но при этом радикально трансформировал представление о себе. До обмена его считали талантливым парнишей, не способным направить энергию в нужную сторону: на площадке он дрался, чересчур много брал на себя, унижал партнеров, забывал о защите и не мог воплотить свою уникальность в победы, вне игры – дрался, плевался, ругался и вообще вел себя вызывающе. Из-за этого ему даже не дали вполне заслуженный приз MVP в 90-м. После обмена та же самая энергия неожиданно развернулась. На площадке непостижимый форвард превратился в немультяшную версию тасманийского дьявола и уже явно влиял на результат и подавлял самых атлетичных игроков лиги. А вне ее – вся та же дерзость (бесконечные штрафы, потасовки, эпатаж вроде ставок и денежных споров с соперниками) уже стала натуральной приправой к фонтанирующему остроумию.
В сезоне-93 НБА извиняется перед любимым пухляшом и выдает ему MVP, ставя выше Оладжувона и Джордана.
Джордан надоел.
Оладжувон – всего лишь центровой.
Баркли – человек-загадка. Он открывал в баскетболе новое измерение.
До этого баскетболисты всегда строили игру на генетических преимуществах – росте, длине конечностей, атлетизме. И тут появился субчик с единственным достоинством – эталонным талантом просто играть в баскетбол и не замечать, что и 194 сантиметра роста – это слишком мало даже для позиции второго номера, и лишний вес – не совсем то, что помогает развивать скорость, а желание поглощать пиццы у него в два раза сильнее, чем желание пахать на тренировках. Баркли играл вне позиции, доминировал за счет техники в посте, за счет чего-то другого (он всегда выступал против того, чтобы отсекать при борьбе за отскок) при подборе, был настолько эффективным в атаке, что все его оборонительные дефекты отходили на второй план. Вся его игра – вот эти подборы через головы великанов, быстрый прорыв, напоминающий забег Донки-Конга по джунглям, данная свыше разносторонность, позволяющая ему выдавать трипл-даблы в самом лимитированном амплуа – казалась лучшим проявлением божественной искры в баскетболе.
Вокруг Баркли возникает самая эффективная и лакомая атака в лиге: здесь может выйти на пятерке бросающий Том Чамберс, здесь выбрасывают целых 13 трехочковых за матч (лучший показатель в НБА), здесь есть бегущий в атаку мощный форвард. По современным меркам «Санс» не поражают воображение, но для своей эпохи они стали откровением и настолько пленили аудиторию, что седьмой матч финала конференции превратился в бесконечные штрафные попытки (санкционированные, по мнению конспирологов, само собой, из офиса комиссионера Дэвида Стерна).
Пол Уэстфал присутствует тут же – теперь уже на скамейке. И вновь перехватывает мячи у зазевавшихся соперников: «Финикс» уступал 0-2 в серии с «Лейкерс» первого раунда (тогда до трех побед), но тут главный тренер публично обещает, что его команда обязательно пройдет дальше.
Та победа включает магический ореол вокруг «Санз» на полную мощность.
«Финикс» – это, естественно, не только Баркли. Уникальность команды возникла из взаимовлияния форварда и 26-летнего Кевина Джонсона, гиператлетического разыгрывающего, склоняющегося к тому, чтобы сначала атаковать, а уже потом думать о передаче. Их тандем казался идеальным до того, как защитник подвел старшего товарища. Впредь тот будет всегда говорить, что лучшим его разыгрывающим был Морис Чикс.
Произошло это, естественно, в той самой серии-93 с «Чикаго». Баркли вышел на нее с ощущением, что является лучшим игроком мира, но вот Джонсон был не совсем готов: две проваленные им первые встречи (11 и 4 очка, 2 и 6 передачи) фактически поставили крест на дерзаниях «Санс». Кевин был настолько не похож на себя, что в ключевые моменты второго матча Уэстфалу пришлось бросить на площадку Фрэнки Джонсона.
Справиться с грандиозными мощностями задницы Баркли «Чикаго» и не надеялся. Они просто кинули защитных доберманов на маленького и отсекли его от остальных.
«Финикс» не был бы «Финиксом», если бы не прилагал героические усилия для спасения, а потом оставлял занозы в сердцах собственных болельщиков.
«Санз» сначала отправили Кевина Джонсона на опеку Джордана, а к концу серии притормозили и всю атаку «Буллс».
«Санз» вытащили историческую игру серии – третью, зашедшую в три овертайма.
«Санз» не сломались на 1-3 и взяли пятую встречу на чужой площадке, что дало им преимущество своего паркета в шестом и седьмом матчах.
«Санз» держались близко и в четвертой и в шестой игре, когда пробудили совсем другого Джордана. Усталый, явно потерявший любовь к игре он превратился в безэмоционального, наполненного внутренней злобой терминатора и просто делал то, на что был запрограммирован. В четвертой – сбросил на «Финикс» 55 очков, в шестой – набрал 9 последних очков вставшего «Чикаго» в четвертой четверти.
В итоге все решили два эпизода.
Первый – нелепая потеря Кевина Джонсона за 32 секунды до сирены в четвертой игре. Не будь ее, 55 очков Майкла могли бы и не войти в золотой фонд.
Второй – потерянная защита Баркли и Эйнджа в концовке шестого матча.
Спустя годы Баркли будет рассказывать убийственные истории: как он пришел домой и расстроил дочку; как впервые осознал, что кто-то может быть лучше; как оценил нездоровую одержимость Джордана результатом… (А также первым произнес фразу: «took it personally»).
Вот только тогда, в моменте, это не казалось чем-то фатальным. Это был его первый сезон в «Санз», команда была молода и должна была только прибавлять.
Конечно.
Баркли все чаще травмировался и постепенно сдавал.
Молодые так и не дали усиления: Дюмас, выигравший против «Чикаго» пятый матч, потерял интерес к баскетболу и вернулся к наркотикам, Себаллос увлекся самореализацией в хип-хопе и нарезке понтов, Оливер Миллер съел собственную карьеру, Дэнни Мэннинг был выбран «Клипперс», а потому оказался обречен.
«Финикс» больше не дошел даже до финала конференции. И на прощанье красиво махнул рукой – в 95-м получил трехочковый в седьмом матче от Марио Эли после промазанного штрафного Кевина Джонсона.
***
Для того чтобы вернуть страсть к «Финиксу», президент клуб Джерри Коланджело инициировал изменение правил в пользу атаки и взял человека, который от этого выиграл в наибольшей степени.
Шел 2004-й, и с Аризоной подписался 30-летний Стив Нэш.
Не то чтобы его никто не знал до этого и не то чтобы он выбрасывал людей из окон или вызывался на ковер к комиссионеру, а тут резко изменился. Но в «Финиксе» патлатый разыгрывающий сразу же был принят в качестве культового героя, очевидного антагониста для поднадоевших Аллена Айверсона и Стефона Марбэри.
Нэша обожали главным образом за то, что он был одним из нас – неатлетичным, болезненным, простоватым белым мужичком, появившимся из ниоткуда.
Он как будто специально сформулировал идеальный образ «героя из народа»:
• зашел в баскетбол вроде как случайно, непрофессионально, ценя в большей степени и другие виды спорта, в том числе более демократичный футбол;
• не обладал сколько-нибудь выраженными природными данными и прибавлял благодаря гениальной голове и одержимой работе над броском;
• везде встречал тотальное недоверие к своим талантам, ну просто везде;
• был революционером-одиночкой, выступившим против войны и ассоциировавшимся с левой идеологией еще в те времена, когда баскетболисты НБА только водили мяч;
• отвечал на свист собственных болельщиков трехочковыми;
• имел забавный недостаток, который легко можно простить близкому другу – дебильную прическу;
• устраивал пивные забеги по барам и регулярно фигурировал в компрометирующих фото- и видеоматериалах;
• всю карьеру преодолевал себя, прибегая к разным средствам, чтобы нивелировать хронические проблемы со спиной;
• играл ровно так, как хотел бы любой из нас – разгонял атаки, разрывал любую защиту нечитаемыми передачами, всегда искал партнеров и стремился к высотам личной эффективности;
• проигрывал ровно так, как хотел бы любой из нас – когда ему разбивали нос, когда его вынуждали набирать 48 очков, когда его партнеры отдавали решающий подбор, когда сопернику нужно было чудо и Тим Данкан попадал из-за дуги, когда вмешивались судьи;
• и с каждым поражением становился только ближе – именно потому и провел лучшие свои сезоны уже после 30, именно потому и подошел к финалу на излете карьеры с одной из самых слабых своих команд.
Вокруг Нэша – первого разыгрывающего, который стал палить сходу – строились самые эффективные атакующие команды нулевых, и большая их часть как раз в «Финиксе». Изобретенная не под него, но доверенная ему система «семь секунд и меньше» приоткрыла форточку, и в душное пространство, где стоял тяжелый запах пота и крови, «Сперс» и «Пистонс», подмышек Брюса Боуэна и носков Бена Уоллеса, проникла свежая струя свободы и экспромта.
Такие команды обожают в любые эпохи, но на таком безрадостном фоне «Финикс» влетели – в прямом смысле – в число самых обожаемых команд в истории.
Потом, конечно, начался тотальный скепсис. И бросающие команды никогда не берут титулы. И Майк Д’Антони не придумал ничего нового. И в защите с такой интенсивностью играть невозможно…
Но в сам момент у всех, кто вложил душу в обожание «Финикса», не было сомнений, что им не нужно прокачиваться до уровня «Голден Стэйт»-2015, чтобы победить.
Карьера Амаре Стаудемайра в тот момент еще заставляла фантазировать. Леандро Барбоса – самый быстрый баскетболист мира – задирал планку скорости. Борис Диао бросил вызов всем диетологам мира, став лучше только после того, как набрал лишний вес. Бросок Матрицы подчеркивал, что в мире глупо искать совершенства. Джо Джонсон еще не замкнулся в айзо-одиночество, а вполне феерил вместе со всеми. И даже Тим Томас проявил себя хоть в чем-то, кроме упоминаний во всяких курьезных рейтингах.
Все было близко. Все казалось реальным.
Веселые «Санз» все время были где-то недалеко от финала…
И все время утыкались в стену из непримиримых соперников – травмы, «Сперс» и «Лейкерс».
Калейдоскоп худших моментов в жизни болельщиков «Санз» пополнили:
• серия 2007-го, запомнившаяся потасовкой после того, как Орри толкнул Нэша на судейский столик, и последующей дисквалификацией Стаудемайра и Диао;
• серия 2008-го, где было целых два спасения «Сперс» в первом матче, в том числе дальнее попадание Данкана, фатальные потери Нэша в пятом матче и бесконечная тактика Хак-а-Шак, которое сделало присутствие центрового на поляне бесполезным;
• серия 2010-го, запечатлевшаяся вечным кошмаром – в нем Рон Артест забирает подбор после промаха Кобе Брайанта и крадет пятый матч.
На этот раз «Санс», конечно, выжали все возможное из своего лидера. Но зато оставили вечный вопрос «а что, если бы наш владелец не был таким жадным мудаком». «Финикс» за эти годы легко отказался от Джо Джонсона, Рондо, кучи классных ролевиков, Бориса Диао, Шона Мэриона, Стаудемайра и Д’Антони.
И самым удивительным в этих «Санз» был контраст – абсолютная любовь к команде и не менее лютая ненависть к ее владельцу.
***
Если нужно было предложить действующего игрока, который смог бы сделать команду Х объектом всеобщей любви, то Крис Пол вряд ли вошел бы в топ-350.
Но Аризона – как уже стало понятно – особое место, где даже для метких попаданий слюной в девочек требуются безразмерные подвалы сносок. Что уж говорить о невинных жалобах, подлостях, троллинге, гримасах, флопах, понтах и доносах.
«Финикс» реабилитировал даже Пола.
Во многом из-за того, что самое важное в новой версии обожаемых «Санс» – не личности, а игровая целостность. Вопреки желанию разбить «Финикс» на вот этого деда, который никогда не побеждал, но заслужил, вот этого парня с мексиканскими корнями и вот этого другого деда, выигравшего матч аллей-упом под сирену, «Санз» взращивали любовь к себе от той самой речи Монти Уильямса в «пузыре» до статуса самой расчетливой команды этого плей-офф, от злопамятных «ну и кто там мусорный скорер» до добродушных «и как можно выиграть у них четыре матча из пяти оставшихся», от кучи вопросов по каждому персонально до ощущения абсолютного единения.
Теперь-то уже понятно, что «Финикс» был не готов к такому резкому скачку и к тому, что нужно будет сражаться за титул с лучшими игроками лиги. Естественно, у них не нашлось даже запасного центрового: кто же еще весной думал, что на их пути встретится Яннис.
Это вполне объяснимо.
И все же со старта плей-офф и до второго матча финала «Санз» активно строили свою потемкинскую деревню баскетбольного совершенства. Из игроков, теоретически здорово подобранных, но ничего не доказавших, получалась команда, которая хороша чуть ли не во всех аспектах. Она и универсальна – изобретательна в атаке, но может и выложиться на своей половине. Она и привлекательна – играет в качественный баскетбол, но если надо добавить жесткости, то такая опция тоже есть. Она и умна – обладает изощренным позиционным нападением, но может и охотиться за уязвимостями. Она и интерактивна – невозможно же остаться в стороне, когда Девин Букер ныряет головой вперед в судейский столик, Джей Краудер пляшет сальсу презрения к Леброну, а Крис Пол калечит взглядом Скотта Фостера. А еще это команда глубокая, скилловая, понимающая, что она собой представляет, и не теряющаяся в сложных ситуациях.
«Санз» в этом плей-офф произвели самое сильное впечатление. И ко второму матчу финальной серии заставили уже коллективно бредить.
Что опыт – вещь переоцененная.
Что мудрость Монти Уильямса важнее, чем талант на площадке.
Что Девин Букер – наследник Кобе.
Что «Финикс» всегда в четырех.
Что Крис Пол может стать чемпионом.
У «Финикса» как клуба есть сверхъестественное умение, которое не объяснить одной лишь любовью: «Санз» всегда проигрывают, но никогда не разочаровывают.
Так вышло и на этот раз.
Современная «солнечная золушка» не то чтобы осталась посреди пыльного шоссе в протухшей и развалившейся тыкве. В последних трех матчах серии «Санз» неизменно маячили где-то рядом, ведь они не только хороши по части создания сильных ощущения, но и заботятся о том, чтобы память о них осталась навсегда. И это так и будет. Не состоявшийся данк Эйтона в четвертой игре, мяч, вырванный из рук Букера в пятой, потери Криса Пола и, возможно, даже финальный бросок Букера в шестой (который прямо сейчас кажется сокрушительным моментом, поставившим главный вопрос в карьере) уже стоят на полках в комнате боли и разочарования у каждого болельщика «Санз» вместе с предыдущими.
Как обычно, эта печаль не так остра из-за того, что эти «Санз» молоды, и кажется, что их история только начинается.
С неожиданно выстреливающими и купающимися в любви командами из Финикса так было всегда.
«Милуоки» – чемпион НБА!🏆💪 Кто принес «Бакс» первый титул за 50 лет?
Какого черта игроки НБА празднуют титулы в горнолыжных масках?
Чокер, хроник или потенциальный герой? Разбираемся, как Крис Пол проводит главную серию в жизни
Ага доказал, что ГСВ в те времена неизменно входили в топ-5 лиги по защите.
И снова похожая история. Крис травмирован, команда без него в финале берёт 2-игры, возвращается Крис и ощущение "ну всё хана сопернику", а на деле всё оказывается наоборот.
Гайку заслужили всей историей((
Меня на НБА в 90е подсадил друг, мы конечно были в всоторге от Чикаго, при этом майка у него была Санс)