Тренер, которая открыла Медведеву и Загитову

Невероятная история Этери Тутберидзе. Ее ученицы – Медведева и Загитова – на олимпийском льду Пхенчхана выиграли сегодня золото и серебро.

Красивое грузинское имя Этери во всем мире узнали четыре года назад, когда тренер Тутберидзе выводила на сочинский лед 15-летнюю Юлию Липницкую. В командном турнире та легко и непринужденно выиграла короткую и произвольную программы. Девочка в красном платье в одно мгновение стала символом домашней Олимпиады. Ее лично благодарил президент, а Time разместил на обложке ее фото. Ей не давали прохода фанаты и журналисты. Не помогло даже бегство в Москву перед личными соревнованиями. За ней подсматривали везде: в аэропорту, на катке и возле дома. Через пару недель в Сочи вернулась уже другая Липницкая.

«Меня это очень сильно выжало, — вспоминала она в интервью Федерации фигурного катания. — У меня совсем не осталось сил, было реально тяжело. Я не публичный человек. С детства я была очень сильным интровертом. Я проиграла не потому, что мешали какие-то травмы. И не потому, что была физически плохо готова. Я проиграла, потому что устала».

Пока вся страна плакала вместе с Юлей после неудачного (только пятое место) выступления в личном турнире, Этери Тутберидзе продолжала отбиваться от журналистов под трибунами «Айсберга».

«Это вы ее только вчера узнали. Это для вас она появилась из ниоткуда. В Японии она собирает залы. А вы все пытаетесь найти что-то против нее, — переживала Тутберидзе. — Какое право вы имеете копаться в ее жизни? Кого вы из нее делаете? Она просто спортсменка. А я — просто тренер. Почему мой телефон разрывается с утра до ночи?».

Она еще не научилась непринужденно улыбаться, когда привычный мир рушится, и обрывать разговор, если он совсем не клеится.

* * *

Через год Тутберидзе, Липницкая и все их окружение пытались принять популярность как данность. Хореографический класс на московском катке «Хрустальный» время от времени превращался в фотостудию. В феврале 2015-го с разницей в пару дней перед фотографами позировали Липницкая и Евгения Медведева, которая только готовилась перейти во взрослое катание. Под чутким контролем Этери Тутберидзе.

Она внимательно следила за работой стилистов, а потом за чашкой кофе из автомата объясняла: «Девочки всегда должны хорошо выглядеть. Еще нет и 18? Ну и что? Вы, когда чувствуете себя красивой, и ведете себя по-другому, держитесь увереннее. Когда знаете, что выглядите не очень, делаете все, чтобы вас никто не заметил. Мои девочки всегда на виду. Я хочу, чтобы они чувствовали себя красивыми, женственными. Хочу, чтобы знали, что на них засматриваются мальчики. Ко мне на тренировку нельзя приходить в разобранном виде — просто не пущу».

Она шутила, улыбалась, а в это время думала, как развести Липницкую и Медведеву не только во время фотосессии, но и в тренировочном графике «Самбо-70». В мире фигурного катания вовсю обсуждали новый слух: мама Липницкой запрещает Медведевой даже приближаться к катку, когда там работает Юля.

То, что после Игр будет особенно сложно, в команде Тутберидзе понимали все. Юля начала активно расти и никак не могла привыкнуть к новому телу. А тут еще настойчивое внимание – слишком тяжелый груз даже для девочки в красном платье. Следующий за Олимпиадой сезон получился откровенно плохим – пятое место в финале Гран-при и только девятое на чемпионате России – и поставил в точку в ее отношениях с тренером.

«Последние два года были как игра: я должна была в предложенных обстоятельствах – сколько я получала Юлю – попытаться подготовить ее к тем или иным соревнованиям. Допустим, она не ходит ко мне на ОФП, потому что стала ходить к другому специалисту, которого я не видела, даже не знаю, чем они там занимаются. Я всегда надеялась, если приведу ее к успеху, она поймет, что я могу, я права, и будет меня слушать. Не получилось», — рассказывала Тутберидзе в интервью «Матч ТВ».

Окончательно их сотрудничество прекратилось в ноябре 2015-го, когда Липницкая отказалась ехать с Тутберидзе на этап Гран-при во Францию.

Через два года Юля завершит карьеру, а Этери Георгиевна вспомнит в интервью Vogue: «Когда Юля получила в руки медаль Сочи, первое, что она спросила: «Мам, мам, вот эту медаль ты хотела? Это же олимпийская медаль?». Мама говорит: «Да». И я увидела, как у Юли в глазах будто что-то выключили».

* * *

На переживания из-за разрыва с чемпионкой Сочи у Тутберидзе не было ни сил, ни времени. Евгения Медведева начинала свой первый взрослый сезон. Они познакомились, когда Жене было 7. И как-то сразу сошлись характерами.

«Она по-хорошему упертая. В этом смысле похожа чем-то на меня, — говорит Тутберидзе. — В детстве выгоняла ее с катка, а она через пару минут уже снова была на льду — пробиралась с противоположного бортика».

Сейчас на ее рабочем столе пара фотографий, на которых самые близкие — дочь Диана Дэвис и ученица Евгения Медведева.

Сама Этери родилась в простой советской семье: мама — инженер, папа — литейщик. Она была пятым ребенком. Отец долго сомневался, сможет ли вытянуть пятерых, к тому же после трех старших дочерей, наконец, родился сын. Но мама настояла на своем. Роды получились тяжелыми, ее жизнь была под угрозой, потому девочку, не задумываясь, назвали Этери — в честь мамы. Через четыре года Этери впервые оказалась на катке.

«Мы с мамой водили брата на футбол на Стадион юных пионеров. Там я впервые увидела фигуристов. Мне показалось, что это вовсе и не дети, а сказочные принцессы, снежинки. Я попросила маму, чтобы она и меня отвела на каток».

Мама согласилась не сразу — была уверена, что у Этери нет данных. К тому же давно придумала для нее лучшее будущее: сначала музыкальная школа, потом — языковая, с углубленным изучением английского и немецкого. Старшие сестры уже испробовали этот путь, но Этери проявила характер и все же попала на просмотр.

«На меня надели чужие коньки, и я в ожидании просмотра стала бегать на них вокруг катка, думала, что если научусь здесь, то и на льду проблем не будет, — вспоминала она в интервью Vogue. — Вышла на лед, тут же упала, а тренер отошла к другому бортику и позвала нас всех к себе. Встать я не могла, поэтому по-собачьи очень быстро к ней побежала, поднялась по ее штанине и чувствовала себя победительницей!».

За недолгую спортивную карьеру Этери успела пережить серьезную травму, сменить одиночное катание на танцы, поменять семь тренеров (работала и с Чайковской, и с Тарасовой) и занять несколько призовых мест на Кубке СССР.

Травма случилась в переходном возрасте. Этери легко исполняла двойной аксель, тройной сальхов и тройной тулуп — приличный набор по тем временам. Выучить новые прыжки не получилось — врачи обнаружили трещину в позвонке. Таблетки и уколы с кальцием сделали свое дело — трещина затянулась, но за время лечения Тутберидзе выросла на 22 сантиметра и поняла, что в одиночном катании ничего не сможет. Так появились танцы. Когда система советского спорта рухнула, Этери поняла, что и здесь ничего не получится — на тренировки и услуги специалистов нужны были большие деньги. Просить их у родителей она не решилась.

«Я не могла прийти и сказать, что нужно платить за занятия, — вспоминала Тутберидзе в интервью Федерации фигурного катания. — Папа с мамой и так всю жизнь работали. Папа пахал в две смены, потому что только так можно было прокормить большую семью. Хватался за любую дополнительную работу. Когда у нас появилась машина, то «колымил» ночами. Мне казалось, что папа никогда не спит. Моя первая тренировка начиналась в 6:30. Помню, как, уже одетая, ждала его в коридоре. Папа приходил с работы, брал меня за руку, и мы ехали на каток. Там, на лавочке, он час-полтора дремал. После тренировки отвозил домой. И потом весь день мотался».

* * *

Строить новую жизнь, несмотря на строжайший запрет родителей, Этери решила в Америке. Обычная практика для российских фигуристов в начале 90-х. В апреле 1995 года труппа российского балета на льду, с которым Этери перебралась в США, оказалась в Оклахоме. Их поселили в одном из приютов «Юношеской христианской ассоциации» (YMCA) на этаже для бездомных. Спали на полу, еду привозили американцы. Прямо напротив располагалось федеральное здание имени Альфреда Марра. 19 апреля в 9 утра от него остались только обломки. Это был теракт. До событий 11 сентября — крупнейший в истории США: 168 погибших, более 680 раненых, в числе которых была и Этери Тутберидзе.

«В то утро спустилась вниз умыться, посмотрела на часы – 9.04. Взрыв. Страшный грохот. Навалившаяся тяжесть от взрывной волны. Гробовая тишина. И нечеловеческие крики.

Не знаю, как очутилась на улице. Одна. Видно, долго выбиралась, стены были разворочены. Всех ребят увезли. Закричали о второй бомбе. Люди побежали, а я так и стояла. Вид у меня был потерянный: в сланцах, с полотенцем, зубной щеткой. Подбежал какой-то пожарник, схватил за руку, потащил за собой. Полдня, как в бреду, я бродила за ним, пока он проверял разрушенные помещения, — рассказывала Тутберидзе. — Всех русских из нашей балетной труппы американцы разобрали по семьям. Нас с партнером Колей Аптером приютил тот пожарник. Как пострадавшим в теракте, каждому выплатили по 1200 долларов. Купили битую машину, пожарник помог ее восстановить, и поехали в Цинциннати».

Потом были четыре года гастролей с парковым шоу. Когда ездить по городам совсем надоело, Этери и ее партнер решили тренировать. Работали со всеми — с детьми, с профессиональными спортсменами и даже с пенсионерами, для которых каток был просто развлечением. Жизнь потихоньку наладилась, появились друзья, хорошие деньги, уважение учеников и коллег. Но Тутберидзе признается, именно в этот момент сильнее всего скучала по дому и по родным: «Разрывалась между Россией и Америкой — месяц поработаю, на неделю уезжаю. Это было мучительно для меня и нечестно по отношению к моим ученикам».

Она решила вернуться домой.

* * *

В Москве, кроме родителей, Тутберидзе никто не ждал. На поиски работы ушло почти полтора года. Тренерская карьера в России начиналась на надувном катке в Братеево, где Этери вела занятия у оздоровительных групп. Она не привыкла сдаваться и через некоторое время устроилась на каток «Серебряный», тоже в Братеево. Там же началась их история с Медведевой.

«Я — счастливый человек, — признается Тутберидзе. — Мое счастье в том, что я могу часть своего внутреннего мира реализовать через программы, которые ставлю. Когда Женя выходит на лед, часть моей души отправляется туда вместе с ней».

«Слышу/не слышу» — особенная программа. Не только потому что именно с ней Женя впервые победила в финале Гран-при и стала чемпионкой мира и Европы. Это очень личная история.

У дочери Этери Тутберидзе Дианы сенсоневральная тугоухость третьей степени. Она слышит только отдельные и хорошо знакомые слова. Диана родилась в Америке, абсолютно здоровым ребенком, но в два с половиной года после приема антибиотиков начались проблемы. Процесс оказался необратимым.

«Я должна сделать все, чтобы она выросла адаптированным к жизни человеком, — говорила Этери в интервью «Матч ТВ». — Хочу, чтобы она была счастлива, не чувствовала себя человеком с ограниченными возможностями. Все ругают современных детей за то, что они так много времени проводят в соцсетях. А для нас гаджеты — это спасение. То, что люди стали меньше общаться вживую, а больше переписываются, для нее — спасение».

До недавнего времени Диана тренировалась в группе своей мамы. Но в итоге повторила ее путь и перешла в танцы.

«Это мое решение, — объясняет Тутберидзе. — Дианка совсем не хотела. Она все умеет как одиночница, все прыжки знает. Но у людей с ее диагнозом другая координация. Им сложнее. Любое падение может закончится серьезной травмой, а этого я себе никогда не смогу простить».

* * *

Сочи и Пхенчхан разделяют ровно четыре года. Для Этери Тутберидзе эти Олимпийские игры — вторые. Но уже сейчас она главный тренер в современном женском катании. Ее ученицы Евгения Медведева и Алина Загитова, скорее всего, разыграют олимпийское золото в личном зачете.

Наблюдать за ними из Москвы будут Алена Косторная, Анастасия Тараканова, Анна Щербакова и Александра Трусова, которая выучила четверной сальхов. Но это уже совсем другая история. С прицелом на Пекин-2022.

Автор – корреспондент Sport24

Фото: REUTERS/Damir Sagolj, /Alexander Demianchuk; РИА Новости/Александр Вильф; REUTERS/David Gray; vk.com/eteritutberidze (5,7,8); globallookpress.com/Charles Porter IV/ZUMA Press; Gettyimages.ru/Richard Heathcote