«Пик катарских гуляний – 3% от Никольской». Колонка Тимура Журавеля о ЧМ-2022

Чееееллендж. 

В финальный день группового этапа я переезжал с матча Камерун – Бразилия на игру Сербии и Швейцарии. Этим заканчивалась самая сложная часть челленджа. И тут я понял, что схожу с ума. Мне реально казалось, что кто-то специально долго держит красный свет светофоров, что машины пытаются меня подрезать, что все вокруг против меня – я не успею. Как в «Шоу Трумана», когда герой Кэрри пробует выскочить из выдуманного мира. 

Честно говоря, тогда я по-настоящему за себя испугался: «Неужели у меня и правда поехала крыша из-за этой гонки?» К тому моменту было 48 матчей за 13 дней. На Сербию я, само собой, успел. И было ощущение, что финишировал в марафоне. Дальше оставалась, как я думал, сущая ерунда.

Самая популярная реакция интернет-публики: дайте мне билеты на все матчи – это же отдых, а не челлендж! Знаете, это, конечно, ни разу не отдых, но подсказкой от самонадеянных комментаторов я тем не менее воспользовался. И это здорово помогло. Я все время себе повторял: ты счастливчик, кайфуй! Особенно мне требовался этот треннинг в дни, когда было четыре матча подряд. Задача ведь была не только в том, чтобы поглазеть с трибуны на футбол, а сделать контент.

Смотрите, мой обычный день на ЧМ-2022 выглядел так: около 11:00 утра выезжал из отеля, а возвращался в 1:30 ночи. И начиналось самое трудное – из двух часов отснятого видео нужно было смонтировать 15 минут близкого к эфиру материала. Отбой – около 5:30 утра. Первую неделю я просыпался до будильника и больше не мог спать. Наверное, дело было в перевозбуждении – проще говоря, меня так штырило от происходящего, что я не чувствовал усталости. Такой эффект выхода из бани на мороз – когда вы не ощущаете холода.     

Видимо, это состояние привело меня к некоторым конфузам. В первом туре мы с оператором Мишей, казалось, спокойно переезжали с матча Испании на игру Бельгии. Навигатор показывал 20 минут, но в какой-то момент мы перестали ехать по навигатору и перешли на дорожные указатели.

В итоге паркуемся у стадиона «Эдьюкешн Сити», а на нем в тот вечер ничего не происходит. Это я понял, когда подошел к входу для прессы – он был зашторен. В общем, мы умудрились перепутать стадионы. Сначала я громко матерился. И только через паузу меня осенило: это же контент! На правильный стадион мы успели вовремя, объехав три арены чемпионата мира за 45 минут. Вечером того дня за монтажом я был очень доволен, что эта путаница случилась.

Челлендж с походом на все матчи ЧМ задумывался как реалити-шоу, где все происходящее – часть сюжета. Есть уникально компактный турнир, есть человек, который на себе проверяет, как это работает. И важно выпускать видео именно каждый день, чтобы замикшировать день сурка с уникальностью каждого момента. Плюс «Матч ТВ» придумал фишку со стикером – такое заимствование от болельщицкого движа, когда фанаты заклеивают столбы и дорожные знаки в городах своего выезда.

Прикольно, что на эту наклейку было два вида реакции в комментах – от «хватит устраивать вандализм» до «а можно наклейку в подарок?» В реальности на стадионах никто как к вандализму к стикерам не относился: люди из ФИФА и соседи по ложе прессы улыбались, а девушка с испанского радио по имени Мария даже попросила стикер на память. Так что один «Здесь был Тимур» уехал в Виго.  

Другое зрительское заблуждение, что челлендж – это беготня вместо просмотра футбола. Да, это беготня, но и просмотр футбола тоже. Большая часть моих съемок была до, после и между матчами. Во время самих игр я как раз старался смотреть футбол, отвлекаясь только на самое необходимое. Поэтому меня очень сильно раздражали опоздания – все они происходили из-за пробок у стадионов. Больше всех отличался «Аль Байт», где я выскочил из глухо застрявшей машины на 10-й минуте матча Англия – США. Это вообще самая бесячая тема, когда вы уже у стадиона, но вместо просмотра только слышите опасные моменты. Этот характерный гул из чащи, когда вы пытаетесь угадать, что там случилось…

Брррр… Именно тогда я проявил, как мы это назвали, «неуважение к Катару». Был третий матч на «Аль Байте», и я уже выучил всю прилегающую территорию. Срезаю к медиа-входу по пустому пространству, а полицейский мне говорит, что так нельзя, надо в обход. Стадион как раз прорычал голевым моментом, и я не выдержал: нет, я пойду напрямую. Полицейский пытался меня остановить, но я от него убежал. На бегу у меня была только одна мысль: какой смысл ездить на каждый матч, если не пользоваться накопленными знаниями? Позже я указывал некоторым волонтерам на стадионах, где удобнее проход к лифту или как выйти к полю. Думаю, сейчас я бы прекрасно провел экскурсии по всем стадионам ЧМ. 

Вы можете назвать меня маньяком, как это сделал в своем тексте Дима Шнякин, но каждый новый день чемпионата мира я ждал с диким нетерпением. Утыкаясь в ноут во время ночного монтажа и чувствуя тошноту от усталости, я знал: завтра мой наркотик снова будет действовать. Сначала я заряжался энергией, заглядывая в совместные апартаменты Трушечкина и Шнякина. Мне нравилось вываливать на них свои планы и иногда использовать их бурчание для съемок. И второй (главный) наркотический момент – заход в чашу стадиона. Когда видишь Кубок мира в центре поля на церемонии открытия матча, адреналин шарашит настолько, что никакой усталости уже нет.  

Моя батарейка на ЧМ – это даже мне не до конца понятный внутренний аккумулятор, который заряжается от движения. Чем больше двигаешься – тем больше заряжен. Поэтому самым мучительным для меня стал… первый на ЧМ выходной. К вечеру 7 декабря я уже сходил с ума от непонимания, чем себя занять. Не знаю, может, это тоже повод сказать, что у меня поехала крыша, но так я чувствовал. 

Честно говоря, я даже особо не заметил на ЧМ нехватку атмосферы. Чемпионат мира – такого масштаба событие, что его можно хоть в Антарктиде провести, антураж все равно будет. Внутри катарских стадионов было достаточно антуражно. А вот за пределами не очень. Около «Лусаила» журналисты буквально гонялись за колоритными болельщиками для контента, такая же охота была и на старом рынке «Сук Вакиф». Пик тамошних гуляний – это процента три от нашей Никольской.

Запрещенный на аренах алкоголь абсолютно легально продавался в барах при отелях и в фан-зонах – просто поддерживать себя в форме на матче было невозможно. За все время я видел только пару теплых англичан уже на стадионе. И то – это только мое ощущение. Вот и мы с Димой Шнякиным после завершения группового этапа не стали себя сдерживать – зарулили в бар при соседнем отеле и пропустили по паре пинт. На входе надо было показать паспорт в подтверждение, что ты иностранец. Забавно, но в баре кроме нас были только… корейские девушки. Они бурно отмечали успех своей сборной. Наверное, так выглядит второй сезон «Игры в кальмара».                  

По ходу ЧМ я сделал для себя, возможно, банальное открытие. Главное – не сюжеты игр и не коллизии моей гонки. Главное – люди. Девушка Кристина моментально отозвалась в комментах телеграма на просьбу передать камеру из Москвы взамен моей сломавшейся. А камеру предложил Вася Уткин. Через пару дней я встречаю Кристину с ее мамой перед матчем Португалия – Южная Корея. Болтаем как будто давным-давно знакомы.

Два испанца просятся в нашу машину на подъезде к «Аль Байту», их подвела логистика, и они просто бежали к стадиону по обочине. Мы их подбираем, и я тут же цинично включаю камеру, чтобы они, задыхаясь, рассказали, что едут прямо из аэропорта поболеть за своих. Дмитрий, занимавшийся футболом в Томске, работает в составе российской бригады по обслуживанию комментаторских мониторов. Их там всего 20 человек, в общем чате они охотились за моими наклейками. И еще как добрые волшебники возвращали мне забытые вещи – адаптер, зарядку и панаму.

Аргентинский журналист, ходивший на ЧМ в футболке «Russia 2018», на изумленный вопрос, почему он в ней, ответил, что это был его любимый ЧМ, поэтому он ходит здесь так. Испанский радио-комментатор Альфредо так кричал на матче Аргентина – Австралия, что я услышал его через три ряда и прибежал туда с камерой. Он краем глаза увидел меня и, откричавшись, говорит: скинь мне видео. Я скинул. На следующем матче Испания – Марокко мы оказались соседями, и Альфредо кричал мне практически на ухо. На этот раз я не снимал, потому что его коллеги поставили перед ним телефон на штативе с постоянной записью, намекнув, что эксклюзив теперь у них.

С другим журналистом, уругвайцем, у меня вышла не такая миролюбивая история. Во время матча Гана – Уругвай он яростно болел за своих. Причем у него в руках была футболка сборной. Этот журналист проделывал с ней всякие ритуалы – переминал, комкал и самое главное, явно с особой надеждой натирал пальцами герб федерации. После матча, когда Уругвай вылетел, он бросил футболку на стол. И возникла абсолютно киношная картина – уругвайская форма лежала перед монитором, по которому шел триумф корейцев. Я не мог это не снять, но уругвайского журналиста оскорбило мое приближение с камерой к сакральному предмету, и он, заплаканный, начал на меня ругаться. «Удали видео!» – кричал он. Не лучший момент выяснять отношения – я выполнил просьбу, извинился и быстро пошел к выходу. Но он не унимался – жаловался на меня всем вокруг и слал в мой адрес испанские проклятия. Так я перестал испытывать сочувствие к вылетевшим уругвайцам. 

Далее очень забавный парень Вадим, работавший волонтером в пресс-центре стадиона «Халифа». Сам он из Брянска, откликнулся на объявление в телеграме (чего???), прошел собеседование и приехал на ЧМ волонтерить. Вадим считал необходимым проявлять ко мне трогательную заботу – то значок подарит, то шоколадку. Видимо, в первые две недели я и вправду производил впечатление человека, которого следует пожалеть. Еще сильно веселило отношение других коллег – от Игоря Рабинера до Ярослава Сусова. При встрече они так сочувственно интересовались, как мои дела, – будто я был неизлечимо болен. У меня для них работала простая и правдивая формула: я безумно ######## [задолбался] , но я самый счастливый человек на Земле!    

Я привык быть максимально близко к событию, а на ЧМ-2022 смотрел матчи из ложи прессы. Поэтому немного не хватало близости к полю и игрокам. Я пытался все это замещать общением со звездами прошлого, которые комментировали чемпионат мира на свои страны. Но это оказалось не проще, чем достучаться до действующих игроков. Селебрити легко фоткались со Шнякиным, но говорить на камеру они не могли из-за ТВ-контрактов. Икер Касильяс, Биксант Лизаразю, Диего Форлан, Иван Саморано – улыбчивые, но уже завербованные ребята.

Поэтому в один момент, проходя мимо Санти Касорлы, я будто по-приятельски спросил: «Как тебе пас Месси?» Касорла настолько обалдел, что стал детально что-то отвечать, а моя камера уже была включена. Так я записал короткое несанкционированное интервью со звездным игроком – потому что проявил нахальство и потому что Санти слишком добрый парень. 

Через пару дней после финала ЧМ, когда в сети бурлили мемы про Нусрета, я вспомнил, что однажды повел себя похожим образом. В 2015 году работал на финале ЛЧ у поля. И во время празднования «Барселоны» терся среди игроков, которые пошли к трибунам. Селфи с Месси не прокатило – тогда я просто положил руку ему на плечо, решив, что дотронуться до божества уже неплохо.

На ЧМ-2022 было два момента, когда я точно мог сказать: все, у меня больше нет сил и нет места для новых эмоций. Оба рубежа – матчи Аргентины и пенальти в них. Я ходил на серии в аргентинский сектор, чтобы поймать максимум. И знаете, это, пожалуй, самое сильное, что я испытывал на футбольном матче. А может, и в жизни. Я был среди людей, которые находились на грани нервного срыва. Это точно было самым важным событием в их жизнях. И оба раза после решающих ударов все они рыдали навзрыд – взрослые мужчины, женщины, подростки и просто мальчишки… Сквозь плач они кричали одну фразу: «Мы чемпионы мира!»… В этой суматохе я и сам не заметил, как у меня брызнули слезы из глаз.

Я спрашивал себя: «Блин, почему?» Мне же нет никакого дела до Месси и Аргентины! Но вот так это работает. Среди людей, переживающих пик эмоций, ты чувствуешь невероятную сопричастность. Я честно душил слезы, чтобы не быть перед камерой слишком сентиментальным. Но когда в ночь после финала сел за монтаж, снова расплакался. Спустя пару дней я получил много признаний от знакомых, что они тоже не удержались, смотря этот видос. И тогда я успокоился. Это не просто глупая сентиментальность – это и есть жизнь. Черт возьми, это ведь те переживания, из-за которых мы живем!

Весь чемпионат для меня – смесь усталости и счастья. Поэтому новость об отказе Книги рекордов Гиннесcа оформлять это достижение, честно говоря, не особо меня расстроила. Говорю без всякого лукавства: впечатления, посты и видосы из Катара важнее записи в Книге. Это могло стать просто прикольным бонусом.

Гораздо важнее, что прожил самый интересный месяц в жизни. И на следующий день после финала, возвращаясь в повседневность, поймал себя на мысли: очень хочу пережить такое снова. В этом и есть моя мотивация.

Думать, что круче уже не будет, – неправильный посыл. Правильный – взять этот великий опыт и пойти с ним на новый чееееллендж!      

Фото: instagram.com/timzhur

Подписывайтесь на телеграм Тимура Журавеля – там куча крутых мыслей и историй

«После наших репортажей Месси не надо мыться». Колонка Дмитрия Шнякина о работе на ЧМ-2022