Клуб бундеслиги невозможно купить. Ни за какие деньги

Правило 50+1, вековые традиции и власть болельщиков.

Для начала нужно рассказать о том, как выглядит организационная структура немецких клубов.

Почти все знаменитые футбольные команды Германии («Бавария», «Шальке», «Боруссия», «Гамбург», «Вердер») создавались 100 лет назад и регистрировались в то время как кружки по интересам – наряду с любителями ароматного табака, владельцами йоркширских терьеров или фанатами преферанса. В едином реестре такие клубы указывались с пометкой eingetragener Verein (e.V.), то есть зарегистрированный союз. На эмблемах некоторых клубов еще можно встретить эти инициалы («Дармштадт», «Брауншвейг»), хотя в последнее время при ребрендинге большинство команд от них отказывается.

«Шальке-04», сезон 1908/09

Особенность такой организационно-правовой системы – клубы по закону не имеют права извлекать прибыль, ведя коммерческую деятельность. Правда, есть оговорка, что это можно делать, если все полученные средства идут исключительно на нужды союза.

К примеру, вы отыскали семь единомышленников, создали союз и собрали классную футбольную команду. Настолько классную, что на нее можно продавать билеты. Так вот, выручка с реализации билетов не может в итоге осесть на вашем банковском счете и планомерно обрастать процентами. Это плохая идея, за нее членов союза привлекут к ответственности. Хорошая идея – расплатиться вырученными деньгами за аренду зала, где играет ваша команда, или купить несколько новых мячей. 

Как правило, 100% капитала такого Общества – это членские взносы. Все самые важные решения принимает правление клуба, которое избирается всеми его членами. Вход для спонсоров открыт лишь в том случае, если они согласны давать деньги, не спрашивать, куда и на что они будут потрачены, и не лезть в управление.

Как немецкие клубы зарабатывают?

В тот момент, когда футбол стал чем-то большим, немцы поняли: чтобы развиваться, нужно создавать отдельное акционерное общество и делать основной бизнес под его эгидой.

Так появились юридические лица, выделенные из большого «зарегистрированного союза» специально для этих целей. В новые юрлица вошли те структуры клуба, которые лучше всего помогают извлекать прибыль. Это, конечно, первая команда; еще часто добавляется молодежное подразделение. К слову, футболисты сегодня заключают контракты не с головным союзом e.V., а непосредственно с акционерным обществом (AG) или с обществом с ограниченной ответственностью (GmbH), которое от него отпочковалось. И прибылью от трансферов в таком случае можно распоряжаться по своему усмотрению. Чаще всего клубы инвестируют в команду 90% выручки и только 10% – в сторонние проекты.  

Спонсоры, которые до этого делились с любимым клубом деньгами, получая взамен лишь рекламу на билбордах вокруг стадиона, превратились в инвесторов – со своей долей в капитале, но по-прежнему без права определять стратегию клуба. Немецкая футбольная лига (DFL) поставила блок на любителей наживы, шейхов и прочих авантюристов. В 1998 году вступило в силу правило 50+1, согласно которому большинство голосов в юридических лицах, которые образовали клубы бундеслиги, должно оставаться за членами того самого зарегистрированного союза.

Как это работает на деле?

Менхенгладбахская «Боруссия» была основана в 1900 году, и в паспорте ее имя записано как Borussia Verein für Leibesübungen 1900 e.V. – то есть клуб для физических упражнений. В 2003 году на основе зарегистрированного союза было создано общество с ограниченной ответственностью Borussia VfL 1900 Mönchengladbach GmbH, куда вошли 30 профессиональных игроков, молодежная команда и весь персонал указанных структур. Сегодня Borussia Verein für Leibesübungen 1900 e.V. владеет 100% акций Borussia VfL 1900 Mönchengladbach GmbH, то есть совет директоров состоит полностью из членов союза.

Общество не искало помощи инвесторов. Менеджмент «Гладбаха» так разумно выстроил экономическую политику, что за последние 10 лет оборот Borussia VfL 1900 Mönchengladbach GmbH вырос с 65 миллионов до 197 миллионов евро, а прибыль в 27 миллионов евро в 2017 году после вычета всех затрат стала рекордной за всю историю клуба. «Боруссия» – пример того, что необязательно ждать богатого катарца с золотой картой, чтобы стать успешным клубом. Достаточно собрать в руководстве компетентных людей.

«Бавария» тоже добавила свою первую команду в отдельную структуру FC Bayern München AG, но плюсом к этому одобрила еще три компании в качестве инвест-поддержки – Allianz, Audi и Adidas. У каждой из них по 8,33% акций (стоимость такого пакета – порядка 100 миллионов евро), остальные 75,01%  принадлежат Большой «Баварии» – Fußball-Club Bayern München e.V., так соблюдается правило 50+1. Стать стратегическим партнером мюнхенцев дано не всем. Три указанных выше концерна – близкие друзья, поэтому их с удовольствием приняли в семью. Чужим, пусть и очень богатым, тут не рады.

«Боруссия Дортмунд» – вернее, Ballspielverein Borussia 09 e.V. Dortmund – владеет всего 5,53% акций выделенной в отдельное юридическое лицо фирмы Borussia Dortmund GmbH&Co. KGaA. Это еще одна форма управления – акционерно-коммандитное товарищество. 60,36% акций принадлежат стороннему капиталу и обращаются на фондовой бирже. Но так как в совете директоров большинство голосов принадлежит непосредственно клубу, претензий к «Дортмунду» нет.

«Шальке» – один из последних клубов высшей лиги, который отказывается меняться и вот уже на протяжении 114 лет остается e.V., из-за чего не может привлекать инвесторов (зато умеет находить щедрых друзей, которым не жалко 20 млн евро в год на размещение названия их бренда на футболках «Гельзенкирхена»), задыхается от количества контролирующих его жизнь наблюдательных и прочих советов и периодически тонет в разногласиях между членами клуба. Их у него набралось уже 150 000 человек (пятый показатель в мире среди спортивных сообществ), и у каждого свой взгляд на дальнейшую судьбу клуба, с которым нужно считаться. 

Как это НЕ работает?

Немецкая футбольная лига несколько лет назад внесла поправку в основной закон. Благодаря ей инвестор мог завладеть контрольным пакетом акций, но только если он к 1 января 1999 года на протяжении 20 лет яростно подпитывал определенный клуб деньгами. То есть в расчет шли действительно щедрые финансовые вливания. Если вы два десятилетия поставляли газировку в раздевалку команды, а теперь захотели управлять всем союзом, шансов на успех мало.

Исключение делалось для «Леверкузена» и «Вольфсбурга», которые просто не существовали бы без «Байера» и «Фольксвагена» соответственно, но в эту форточку влетели еще несколько клубов.

Миллиардер Дитмар Хопп с начала 90-х активно прокачивает инфраструктуру и основной состав родного «Хоффенхайма». В 2015 году, инвестировав в клуб 350 млн евро за 26 лет и получив зеленый свет от президента лиги, Хопп приобрел контрольный пакет акций (96%) Hoffenheimer Fußball-Spielbetriebs GmbH.   

Но, конечно, никто так цинично не вытирал ноги об это правило, как «РБ Лейпциг». Уловить разницу между вычлененным из RasenBallsport Leipzig e. V. отдельным юрлицом RasenBallsport Leipzig GmbH и Red Bull GmbH, которое дает деньги клубу и владеет 99% акций, очень трудно, так как в этих структурах руководяющие посты занимают примерно одни и те же люди.

Спортивный директор «Лейпцига» Ральф Рангник и Оливер Минтцлафф (справа)

Оливер Минтцлафф до недавнего времени сидел одновременно на трех стульях: был председателем правления и спортивным директором «Лейпцига» и параллельно курировал футбольный департамент «Ред Булла». В совете директоров у клуба представительское большинство, но не все имеют право голоса. Лига закрывает глаза на нарушения, так как клуб в свою очередь тоже идет на компромисс – например, сделал лого более нейтральным.

Кто следующий обойдет правило 50+1?

В прошлом году исполнилось 20 лет, как Мартин Кинд помогает «Ганноверу». Двадцатилетнее партнерство с клубом по закону дает ему право на получение контрольного пакета. Кинд с осени пытается этим правом воспользоваться. Совет директоров согласился с продажей 51% акций клуба, но некоторые члены наблюдательного совета «Ганновера» были строго против. Дело дошло до суда, который постановил, что Мартин Кинд имеет право претендовать на пост владельца. Ключевое слово здесь – «претендовать».

«Без моей поддержки этот клуб играл бы сейчас в пятом дивизионе», – заявил он недавно, злясь на то, как ганноверская фан-база протестовала против него. В 1997-м, когда Кинд только начинал помогать «Ганноверу», команда варилась в третьей лиге, выживала на 250 000 марок от местной пивоварни и стояла на пороге банкротства.

«Ганновер», в отличии от «Хоффенхайма» и «РБ», – традиционный клуб. Так в Германии называют команды, имеющие славную историю и много лет выступающие в высшем дивизионе. Отдать его в руки частного лица сейчас – значит фактически согласится с тем, что «Штутгарт», «Гамбург», «Дортмунд» тоже скоро могут стать чьей-то собственностью. Но судя по тому, на какие уступки в последнее время идет руководство лиги (правило больше не распространяется на клубы, созданные с нуля, а также упразднен пункт про 1 января 1999 года), Кинд своего добьется.

Почему у правила 50+1 больше сторонников, чем противников?

Иорданский миллионер Хасан Исмаик думал познакомить «Мюнхен-1860» с Лигой чемпионов, а по факту свел один из старейших союзов Германии в могилу. Сомнительные трансферы, 11 тренерских отставок за 7 лет, скандал с журналисткой «Бильда», которой отказали в аккредитации на матч за то, что она ранее критиковала игру некоторых игроков «Мюнхена», – все это сделал человек, который имел ограниченные полномочия в клубе. Представьте, что было бы, если Исмаик получил тотальную власть.

Из-за бездарного менеджмента «шестидесятники» свалились в региональную лигу и потеряли профессиональный статус, а все потому, что когда нужно было внести 10 млн евро для участия в третьей лиге, Исмаик отказался давать деньги, заявив: «Если бы клуб был склонен к сотрудничеству, я бы выделил средства». Но, возможно, жадность инвестора как-то связана с тем, что за время игры во влиятельного футбольного начальника его состояние рухнуло с 1,4 млрд евро до 341 млн.

Фанаты были бы счастливы избавиться от иорданца. Он и сам давно бы с радостью продал свой актив, но только нет желающих вкладываться в команду региональной лиги.

Боязнь немецких болельщиков перед большими (иностранными) инвесторами – это прежде всего боязнь не разглядеть в новом хозяине меркантильного засранца, которому прибыль будет важнее всего на свете. Плюс страх напороться на такого патрона, как Флавио Бриаторе, который, заходя на руководящую должность в английском «КПР», сперва думал, что это название барбекю-ресторана.

На стадионах Германии сплошные солдауты, потому что ни один член наблюдательного совета никогда не проголосует за повышение стоимости прохода матч или за игры по понедельникам. Все они – болельщики, они понимают, что это прежде всего ударит по таким, как они. «Большинство инвесторов хотят денег. Где они их возьмут, когда дела пойдут скверно? Конечно же со зрителей», – уверен босс «Дормунда» Ханс-Йоахим Ватцке. 

Ждать ли перемен в немецком футболе в ближайшее время?

Перемены назрели. Этого не скрывают даже в президиуме Немецкой футбольной лиги. Те клубы, которые всегда голосуют за сохранения правила 50+1, приветствуют реформирование базового закона, но с некоторым барьерами для инвесторов. Глава «Вердера» Клаус Филбри предлагает добавить пункт о том, что новый владелец клуба при получении контрольного пакета акций не сможет никогда менять клубные цвета или эмблему, перевозить команду в другой город и убирать стоячие места на стадионе. Фанаты назвали такие договоренности «сделкой с дьяволом».  

На днях во Франкфурте состоялась очередная встреча представителей 36 клубов из двух главных лиг Германии для пересмотра базовых принципов правила 50+1. 18 клубов поддержали существующий закон, а чтобы его упразднить, против должны были высказаться как минимум 24 делегата. Для сравнения: в 2009-м в поддержку действующей системы выступили 32 клуба, трое воздержались и лишь одинокий президент «Ганновера» Кинд нажал на кнопку «против». 

Правило «50+1» продолжает жить. Матч «Газпром Шальке» – «Ауди Ингольштадт» переносится на неопределенный срок.

Фото: schalke04.de; Gettyimages.ru/Alexander Hassenstein/Bongarts (2,3), Stuart Franklin/Bongarts; globallookpress.com/imago/MIS; Gettyimages.ru/Christof Koepsel/Bongarts; использовано фото: Gettyimages.ru/Lars Baron/Bongarts, Alexander Hassenstein/Bongarts, Stuart Franklin/Bongarts