Нико Гонсалес: «Наслаждаюсь давлением, это адреналин, который мне нравится»

Этот пост написан пользователем Sports.ru, начать писать может каждый болельщик (сделать это можно здесь).

Нико Гонсалес, родившийся в Ла-Корунье в 2002 году, сидит за столиком в кафе в центре Барселоны со спокойствием опытного человека. Это его первое интервью, говорит он. Но нервозности дебютанта в нём не заметно. Как и не заметна она была на газоне «Камп Ноу», куда он ступил уверенной поступью. Многого ждут от этого высокого (1,88 метра) и мощного 19-летнего полузащитника, который при этом обладает качествами «маленьких», сейчас Педри и Гави, ранее Хави и Иньесты. Он сын легендарного Франа Гонсалеса из «Депортиво», человека, чьё имя то и дело всплывает в этом разговоре.

— Ты начал играть в команде Инфантиль Б клуба «Монтаньерос» в Ла-Корунье, а «Барса» заметила тебя уже в категории Бенхамин. Что ты об этом помнишь?

— Во второй год с командой Бенхамин мы играли против «Барсы» и «Мика» в турнире в Андорре, и там они пытались подписать меня, но я решил остаться в Ла-Корунье, потому что был слишком мал, а мои родители не хотели переезжать в Барселону. Но спустя два года мне всё стало ясно, и я приехал сюда.

— Сколько тебе было лет, когда это произошло?

— Одиннадцать. Я второй год играл в категории Алевин.

— Правда ли что «Депор» и «Мадрид» тоже охотились за тобой?

— Да, это так. «Депор» наблюдал за мной несколько лет, но меня все устраивало там, рядом с друзьями, и на самом деле, у нас была отличная команда. Мы всегда уверенно бились с «Депором». И однажды даже победили.

— И почему ты выбрал «Барсу», а не «Мадрид» или «Депор»?

— Хотя мой отец хотел, чтобы я был болельщиком «Депора», я всегда болел за «Барсу». Я рос в её лучшую эпоху, и когда пришло время выбирать, у меня не было никаких сомнений.

— Надо думать, об этом были семейные дебаты.

— Всегда говорили, что мой отец хотел видеть меня в «Мадриде», и это так, но мы с мамой всегда хотели приехать сюда.

— Какие аргументы были в семье в пользу того и другого решения?

— Главный и весомый аргумент — это то, что я болел за «Барсу». Кроме того, в том сезоне, когда я первый год играл за категорию Алевин, меня попросили сыграть четыре товарищеских турнира с командой Алевин А «сине-гранатовых», два из них — в Галисии. Тогда я познакомился и подружился со всеми игроками той команды, в которой были Ансу, Эрик, Таке…

— А почему отец хотел, чтобы ты перешел в «Мадрид»?

— Дело в том, что мы никогда не обсуждали это, и я не знаю, в чем была причина. Может быть потому, что он когда-то сам был в шаге от перехода в «Мадрид», и это были эмоции, но я не знаю.

— Каким-то образом ты, будучи ребенком, совершил то, что так и не решился сделать отец, а именно, покинул Ла-Корунью?

— Он провёл в «Депоре» всю жизнь, и он доволен, но то чувство, когда ты переходишь в другую команду, пробуешь что-то новое, остаётся навсегда, хотя он ни о чём не жалеет. В «Депоре» он всегда был счастлив.

— Как твоя семья пережила то, что всем пришлось переехать с тобой?

— У меня две сестры, и мы довольно быстро адаптировались в Барселоне. Мать и отец тоже. Здесь всем действительно живётся очень хорошо. Мы переехали в Сан-Кугат (муниципалитет в Барселоне, — прим. переводчика), и семейная жизнь здесь впечатляет, когда тебе 11-12 лет. На самом деле, мой отец всегда говорит, что работает в «Депоре», но когда закончит, хотел бы жить здесь.

— И ты никогда не думал жить в Ла Масии?

— Родители с самого начала хотели поехать со мной, и я благодарен им за это. Для одиннадцатилетнего мальчика тяжело уехать одному и месяцами не видеть семью.

— Давай немного поговорим о футболе. Ты пришёл на позицию «десятого номера», затем тебя сделали «шестым», а сейчас ты играешь больше как «восьмёрка», крайний центральный полузащитник. Как ты переносишь эти изменения?

—  Я думаю, хорошо иметь возможность играть на разных позициях, но да, когда я играл в Ла-Корунье, я играл «восьмёрку», а затем, в молодежных командах вплоть до Хувениля А, почти всегда занимал позицию опорника. А теперь я «восьмёрка», иногда «шестёрка», но комфортно чувствую себя на обоих позициях. Также мне нравится играть высоко.

— Но какая-то из двух позиций нравится тебе больше?

— В прошлом году я более комфортно чувствовал себя на позиции опорника, потому что лучшие матчи я провёл именно там, но в этом году я гораздо больше играю выше, чаще оказываюсь в штрафной и надеюсь, что скоро забью первый гол, который никак не могу забить, там мне тоже очень комфортно. Трудно сказать. Зависит от ощущений и от того, как ты играешь. В конце концов мне комфортней там, где я играю лучше.

— В процессе твоего роста наступил момент, когда ты пережил значительные физические изменения. Ты вырос на 20 сантиметров. Повлияло ли это на твою манеру игры?

— Тем летом меня спрашивали: «Эй, что ты принимал там в Галисии?» (смеётся). Когда вы молоды и так быстро растёте, если при этом ваше тело не приспособлено к новому росту, вы становитесь медленнее, неповоротливее. В таком возрасте это тяжело, вы видите детей, которые не так сильно выделяются, потому что не привыкли к своему телу. Мне тоже пришлось это пережить. За последние два года я сильно развился физически.

— Если говорить о последних двух годах, похоже, у тебя были предложения, например, от «Манчестер Сити». Но ты решил остаться. Почему?

— В то время мой отец работал в «Сити». Было много разговоров о том, уйду я туда или нет, но в конце концов, я никогда не сомневался в том, чтобы остаться здесь, потому что никогда не хотел уходить.

— Расскажи о своих ощущениях, когда Куман дал тебе возможность играть.

— В тот момент, в том первом матче Примеры против «Сосьедада», ощущения были… Ух! На этой неделе, когда нет матчей, и я не могу играть, мне не хватает этого чувства матча. Сейчас, когда я играю, я получаю адреналин, и это невероятно. Давление тоже приносит удовольствие. Мне нравится это чувство. В первый день я не нервничал, но мое тело двигалось со скоростью километр в минуту. А когда я вышел на поле, я уже расслабился, хотя при первых касаниях мяча был несколько напряжён. Мне это очень понравилось.

— Тебя предупредили, что ты можешь сыграть?

— Я думал, что не сыграю в первом матче. В перерыве даже не пошёл разогреваться. В итоге разогрелся лишь слегка и очень быстро вышел. Я даже этого не представлял. На 70-й минуте он дал мне указание разминаться, а через десять я уже вышел играть. Меня не предупреждали на неделе и вообще.

— Теперь твой тренер Хави, полузащитник, как и ты. Ты уже научился у него чему-то?

— Я провёл с ним две тренировки. Но чёрт, это Хави. Когда он говорит со мной, а он говорит со всеми, он очень близок. В конце тренировок он подходит и говорит тебе, чего от тебя хочет. Это очень помогает нам, это впечатляет.

— У него очень индивидуальный подход?

— Да, особенно в центре поля он настаивает на многих аспектах, которые мы, по его мнению, должны улучшить. Одна из его особенностей, о которой всегда говорили — это то, что он постоянно вертит головой и смотрит, и это то, что он требует от нас во время тренировок.

— Что ещё он просит, кроме как смотреть?

— Прежде всего он просит большой самоотдачи, большой интенсивности в прессинге после потери мяча… Все те вещи, которые в конечном итоге являются основой футбола «Барсы», и которые были фундаментальными в те годы, когда она достигала успеха. Это то, что он пытается донести до нас.

— Концепции, которые тебе уже знакомы с кантеры, не так ли?

— Вы попадаете в первую команду и играете так же, как и девять лет до этого, именно столько я в клубе. Это то, за что нужно быть благодарным.

— Ты уже играл в дерби.

— В категориях Кадет и Инфантиль это была игра года. Давление было гораздо сильнее, чем в других матчах. Люди в клубе придают этому большое значение. Очень приятно играть в дерби.

— При Кумане все были бы уверены, что ты начнёшь в старте. Но теперь, с Хави, это неизвестно.

— Он только что приехал, и мы всё начали с нуля. Ничего неизвестно. Считаю, что он очень мудрый тренер, и сделает всё возможное для команды.

— Как бы ты описал опыт игры на «Камп Ноу»?

— Когда я в первый раз вышел на стадион перед тем, как переодеться в первом матче, я понял, что он очень высокий, невероятно, и что очень много от тебя требует, но, когда начинаешь играть, едва замечаешь это. Думал, шум будет намного сильнее, но на самом деле ты изолируешься.

— Мне кажется, попав в первую команду вместе с Гави и Эриком, а также другими молодыми игроками, как Ансу и Педри, ты чувствуешь больше поддержки.

— Абсолютно. И это позволяет интегрироваться гораздо лучше и быстрее. Это то, о чём я говорил с Ансу, который поднялся в первую команду, не имея вокруг столько молодёжи, и ему было труднее общаться. Подняться и найти здесь семь-восемь друзей из прошлого делает всё намного более простым.

— Какое будущее ты видишь у вашей группы, которую клуб окрестил «Dream Teen», и нравится ли тебе это ярлык?

— Иногда мы произносим это в шутку в раздевалке, и да, мне это нравится. Надеюсь, мы сможем немного перенять у предыдущего поколения: Месси, Хави, Иньеста, Пике, Буси, Альба… Всё то поколение, которое завоевало столько титулов. По крайней мере, хотя бы немного приблизиться к тому, чего они достигли, что уже очень сложно. Хотелось бы, хотелось бы…

— Ты считаешь, что начать в депрессивной «Барсе» — это неудача или возможность?

— Да, ситуация сложнее, чем в предыдущие годы, но не нужно драматизировать. В Примере ещё много матчей, и теперь, с Хави, мы будем идти вверх, команда уверена, что будем идти вверх и в конце концов — обязательно бороться за титул. И в Лиге чемпионов у нас сейчас хорошая возможность.

— Какой полузащитник был твоим кумиром в детстве?

— Иньеста. Я всегда считал его кумиром.

— А теперь, когда ты уже не ребёнок, на кого равняешься?

— Де Йонг — мой любимый центральный полузащитник. Безусловно. И Буси — лучший опорник, которого я когда-либо видел. Я очень часто играл опорника, и очень сложно играть так просто, как он.

— Кстати, говорят, что у тебя очень высокий IQ, и что ты даже перескочил курс.

— Я перешёл с первого курса прямо на третий (в испанском обязательном среднем образовании четыре курса, — прим. переводчика) в Европейской школе в Сан-Кугат. Я хорошо учился.

— И?

— Я получил аттестат зрелости, сдал вступительные экзамены, а затем год проучился по специальности «Администрирование и управление предприятиями», но теперь у меня нет времени, и я это бросил. Честно говоря, на таком уровне тяжело совмещать работу и учёбу. Потому что есть недели, в которые у тебя ни на что нет времени. На последней неделе, когда мы играли, в понедельник улетели в Киев, а в пятницу уже едем в Виго. Времени на самом деле мало.

— Что тебя интересует помимо футбола?

— Я всегда говорил, что учусь, потому что мне нравилось учиться и у меня было время. Но когда я закончу играть, мне хотелось бы остаться в футболе, в качестве тренера или кого-то ещё. Моя жизнь — это футбол, и всё вращается вокруг него.

— Другими словами, ты видишь себя на месте Хави через 20 лет.

— Хотелось бы, чтобы спустя 20 лет у меня был шанс возглавить первую команду. Мне нравится говорить о тактике, я часто обсуждаю её с Буси, чтобы понимать больше, потому что он много знает. Он будущий тренер. Это точно. Я всегда был одним из тех, кто задает вопросы своим тренерам. Впрочем, у меня впереди ещё есть 20 лет игры, если я достигну возраста Дани Алвеса (смеётся).

Рецензия. Константин Лосс

Отвечая на вопросы интервьюера, Нико Гонсалес производит столь же приятное впечатление, как и выступая на поле. Мне кажется, что набор из скромности, лёгкой самоиронии и любви — это лучшее сочетание, которое может быть у молодого футболиста. Нико, судя по ответам для первого интервью как раз такой. Причём, рассуждая о любви, имею ввиду любовь и к футболу, и к «Барсе». Возможно даже стоило бы поменять эти слова местами в порядке приоритетности. Видно, что решение перейти в «Ла Масию» далось легко, а вот согласовать и утвердить это на семейном совете во главе с отцом, было задачей посложнее. Информация о том, что Нико — сын легенды «Депортиво», это «Секрет Полишинеля».

Про Франа рассказать стоит отдельно. В чемпионском «Депортиво» сезона 1999/00 отец Нико сыграл в 22 матчах, забив единственный гол в победном матче 28 тура против «Валенсии». В принципе, Фран по данным портала «Transfermarkt» забил 49 голов во всех соревнованиях на высшем уровне 10% из которых он провёл в ворота «Барселоны». Впервые отец Нико отличился в противостоянии с «сине-гранатовыми» в январе 1998 года, открыв счёт на 3 минуте. В декабре того же календарного года, но уже другого сезона Фран забил на 89 минуте победный гол, когда «Депор» выиграл 2-1. Следующий голевой выход Франа в матче с «Барселоной» случился в 2001 году, когда в октябрьском матче он отметился дублем, что позволило выиграть команде Франа снова со счётом 2-1. Последний гол в противостоянии Фран забил в 2004 году. Это был первый гол Франа против «Барсы» в выездном матче, и впервые его гол не привёл к победе клуба из Ла-Коруньи. Любопытно, что за команду хозяев голами отметились Это’О и как раз Хави.

Отец кантерано Фран, судя по тексту интервью, притапливал за «Мадрид», а Нико, не смотря на «тлетворное» влияние отца выбрал цвета «Барселоны», и, пожалуй, у нас уже достаточно поводов, чтобы порадоваться этому факту.

Оригинал интервью: El Periódico Автор перевода: Максим Сопов

Седые волосы Хави Андони Субисаррета беспокоится о сильном давлении на нового тренера, но уже видит повод для оптимизма после первых матчей

«90-секундный челлендж» с Дани Алвесом У развлекательной программы с клубного ТВ появился новый гость.

«Это friendly fire – огонь по своим». Итоги насыщенного, но неоднозначного десятого календарного месяца на БарсаМании от Егора Бычкова