«После сборов с Воробьевым испытания в «Титанах» – это как зубы почистить». Большое интервью с хоккеистом из шоу на ТНТ

Никита Ушнев – об участии в телепроекте, Олеге Знарке и массовых драках в «Сочи».

Воспитанник СКА и чемпион Италии по хоккею стал участником третьего сезона телепроекта «Титаны» на ТНТ. По итогам пяти серий Никита остается среди сильнейших атлетов.

За плечами Ушнева богатая игровая карьера: он дважды становился лучшим защитником-бомбардиром клубов МХЛ, провел в ВХЛ 332 матча, играл за китайский «Ценг Тоу», тренировался с «золотым» СКА образца сезона-2016/17, дебютировал в КХЛ за «Сочи», подрался три раза за одно межсезонье, получил образование спортивного психолога в Венгрии и стал чемпионом Италии в прошлом сезоне.

В обстоятельном разговоре для «КХЛ.Интервью» Никита Ушнев рассказал о процессе съемок, самом трудном испытании «Титанов», своей карьере и Андрее Назарове.

Когда мне позвонили с ТНТ и предложили принять участие в проекте, первая мысль была: «Что за мошенники!?»

– Шоу «Титаны» изменило вашу жизнь?

– Немного. Как минимум, я больше поверил в себя и обалдел от того, на что способен. Думал, что вылечу в первой же серии. Не могу пока рассказывать, как далеко мне удалось пройти в «Титанах», но результат получился хорошим. Многие друзья стали писать, что видели меня в проекте, и что им очень нравится смотреть это шоу. В спортивном зале и на улице начали узнавать люди, даже девчонки стали писать, потому что в первой серии «Титанов» я говорил, что ищу жену. Так что интерес ко мне стал больше.

– Ваш уверенный результат – заслуга «фундамента», который был заложен благодаря хоккею?

– Сто процентов. Хоккеисты самые универсальные и всесторонне развитые спортсмены: мы готовимся и в зале, и на льду. При этом испытания давались мне тяжело, как и всем остальным.

– Как на вас вышли с предложением принять участие в шоу?

– Я находился в Италии, когда мне позвонили с ТНТ и предложили принять участие в проекте. Первая мысль была: «Что за мошенники!?». Сказал им, что хватит надо мной издеваться, но мне объяснили, что все серьезно и взаправду. Узнал, когда будут съемки, обсудил условия и согласился приехать. Еще предложил взять с собой друга хоккеиста Антона Васильева, и организаторы согласились. Вскоре нам перезвонили и сообщили, что мы приняты в состав участников.

Было здорово, что мы оба принимали участие в «Титанах»: там все было строго конфиденциально, ни с кем нельзя было об этом говорить, но я мог все обсуждать с Антоном. Долго не думал над предложением – все равно летом (проект снимали в июне-июле), делать особо нечего, поэтому решил съездить и кайфануть от участия в шоу. Съемки проходили в московской киностудии «Главкино».

– Вы имели примерное представление о том, что вас ждет в «Титанах», или приезжали в неизвестность?

– Я смотрел оба сезона проекта, но не понимал, что меня ждет, потому что каждое испытание новое и не похоже на предыдущее. Ехал просто кайфануть от жизни, а там уже будь как будет.

– Опасались какого-то конкретного задания или упражнения?

– Да. У хоккеистов, в отличие от гимнастов или скалолазов, не очень развиты руки и хват. Тем более я тяжеловес, вешу сто килограмм, поэтому понимал: если будет упражнение на руки или вис, то я сразу поеду домой. В итоге такое задание было в первой же серии, но у меня нормально получилось его пройти, даже не сразу упал (улыбается).

– Заранее знали состав участников?

– Нет, с этим было очень строго. Я знал только об участии своего друга. В отеле нам приносили еду прямо в номер, а чтобы выйти из отеля, нужно было написать или позвонить специальным людям, чтобы тебя провели. На съемки каждый приезжал в отдельном такси в разное время. Все это было сделано для того, чтобы мы никак не пересекались с другими участниками. Так что в «Титанах» реально никто ничего не знал.

Помню свой выход в Колизей, как в тумане. Я вышел, встал на свое место, поздоровался со всеми, но, если честно, особо никого не узнал, кроме Илюхи Ковальчука. Уже потом стал потихоньку понимать, кто есть кто. В течение проекта ты не ощущаешь, что кто-то из участников звезда, а кто-то обычный спортсмен любитель. Все были на одном уровне и общались друг с другом на «ты».

– Знакомство с Ильей Ковальчуком – особенный момент?

– Мы уже были знакомы: пересекались в СКА на тренировках и предсезонке, вместе летали в одном самолете на сборы. Я давно знаю Илью, он классный человек, на проекте мы стали хорошими приятелями. Все-таки хоккейная человечность особенная. Гнилых хоккеистов не бывает, в нашем виде спорта один за всех и все за одного.

– Кто-то из спортсменов раскрылся для вас с новой стороны во время проекта?

– Теннисист Даниэль Хазиме – лютейший чувак. Стал моим братаном. Он очень прикольный парень, мы как встали втроем по номерам в первой серии (у меня был 14, у Антона Васильева 15, у теннисиста 16), так вместе и двигались по проекту. Тринадцатый номер был у олимпийского чемпиона по боксу Евгения Тищенко, мы тоже быстро заобщались, но он вылетел в первой серии. Девчонки на проектах были хорошие, я в каждой серии просил искусственный интеллект найти мне будущую жену, но как-то не сложилось.

Еще удивил актер Анар. Все считали его ни на что не способным, он выглядел очень тоненьким, но на самом деле мог отжиматься, стоя на руках. Это очень физически подготовленный человек, просто строил из себя дурачка.

– Работа на камеру, регулярные интервью и сам процесс съемок давались тяжело?

– С интервью все было нормально, сам процесс я уже давно понимал. Первые серии еще привыкал к этому, а дальше общаться на камеру было спокойно и легко, как кушать приготовить. Раньше я скептически относился к словам, что кто-то устал от съемок, но в «Титанах» просто обалдел от того, как это сложно. В съемочный день ты приезжаешь на площадку в семь утра, тебя гримируют, наклеивают номер, затем ты идешь завтракать, а для отдыха есть только пуфики, никаких кроватей. Потом все идут на испытание, ты его проходишь, идешь обедать, даешь интервью, после чего начинаются дополнительные испытания. Ты практически сутки находишься на ногах, это очень сложно. После такого полтора дня приходишь в себя!

– Было непривычно видеть в таком соревновательном шоу пары и целые семьи?

– Никогда не был против семьи. Если бы у меня была жена, я бы тоже с удовольствием пошел на проект вместе с ней, но у этого есть как и плюсы, так и минусы. Преимущество таких участников в помощи друг другу. Они понимают, что рядом всегда находится свой человек, а Яшанькиных вообще было четверо. С другой стороны, если бы у меня на проекте был свой человек, то я бы нес за него ответственность, как Никита Нагорный за Дашу. Это уже минус, потому что ты распыляешься.

– Какое испытание физически или психологически далось вам сложнее всего?

– Все упражнения на выносливость давались не трудно, для хоккеиста «терпелка» – это самое главное. Очень испугался по поводу виса в первой же серии, но психологически самым сложным испытанием назову бег по стене, потому что там одна из участниц получила серьезную травму.

Китайцы смотрели на меня, как на инопланетянина. В такой обстановке ты чувствуешь себя суперзвездой.

– Как вы пришли в хоккей?

– Сначала я пришел в фигурное катание, годика два там откатался. Моя мама мастер спорта и чемпионка Санкт-Петербурга в этом виде спорта. После нашей группы на лед постоянно выходили хоккеисты: пацаны в шлемах и форме, похожие на инопланетян. Говорил маме, что тоже хочу с ними, на что она отвечала, что я буду фигуристом, но в семь лет у меня все-таки получилось ее убедить. Для хоккея у меня уже было хорошее катание, я красиво держал ножку (смеется). Очень понравился этот вид спорта, тем более у меня хорошо получалось.

Начинал в СКА, играл в МХЛ за «Серебряных Львов», потом один сезон-2012/13 провел в московском ХК МВД. В столице меня приняли идеально, очень понравился этот город, но через год все равно решил вернуться в Петербург. В 2014 году перешел в «Динамо» СПб, провел хороший чемпионат, однако в клубной вертикали не было команды КХЛ, поэтому я перешел в СКА. Три года играл там в ВХЛ, иногда меня подключали к основе, как раз когда в составе были Дацюк, Ковальчук, и другие звезды, а тренировал их Олег Знарок.

Летом 2018 года поехал на сборы в «Северсталь», но у меня там не сложилось, и я принял решение провести сезон в «Ценг Тоу». Это был очень крутой опыт, тем более раньше я играл только в Петербурге и Москве, а тут – Китай. Будто вообще другой мир!

Через год вернулся в петербуржское «Динамо», в течение регулярки 2021/22 перешел в «Югру», а после сезона подписал контракт с «Сочи», играл там полгода, потом по определенным причинам уехал играть в Венгрию, получил там образование спортивного психолога.

Сезон-2024/25 провел в Альпийской лиге, где стал чемпионом Италии. Сейчас взял небольшую паузу в связи с участием в «Титанах» и еще одним проектом. До Нового года собираюсь вернуться в хоккей. Я всегда нахожусь в форме: живу в Санкт-Петербурге, играю здесь с ребятами. Мне уже 31 год, так что в этом плане у меня есть опыт.

– Вы два сезона подряд становились лучшим защитником бомбардиром своих команд в МХЛ. Какой тогда была Лига?

– Очень быстрой и силовой. Помню, что мне всегда было легко находить общий язык с партнерами по команде. По самой скорости молодежный хоккей даже не отличается от взрослого. В МХЛ все бегут, как угорелые. Различия заметны в скорости мышления и быстроте передач. Помню, что в «Серебряных Львах» и «Динамо» СПб у нас все хорошо получалось. Наше преимущество было в том, что перед каждым матче мы обсуждали домашние заготовочки, и они многие решали на льду.

– Какие впечатления у вас остались от игры в Китае?

– Меня очень удивляла местная еда, особенно рис. Он вкусный, но спустя неделю ты просто устаешь его есть. В городе всюду были резкие запахи, а китайцы смотрели на меня, как на инопланетянина, и постоянно пытались незаметно сфотографировать. В такой обстановке ты чувствуешь себя суперзвездой.

Из всего Китая мне больше всего понравился Шанхай – это очень европейский город. Пекин более китайский, но тоже очень красивый и удобный для туристов. А вот, где мы играли и жили с «Ценг Тоу» (имеется в виду город Цзилинь – прим.), было непросто.

Один раз у нас был перелет порядка 37 часов. Команда опоздала на самолет, мы полетели через Цзилинь в Шанхай, оттуда в Пекин, затем в Москву и еще какой-то город. Прилетели за четыре часа до начала матча. Сейчас я бы сказал: «Вы чего? Мне такое не надо, до свидания», но тогда воспринимал все нормально.

– Преображение «Шанхайских Драконов» – шаг для развития КХЛ?

– Да, это здорово. В «Шанхае» есть мои хорошие знакомые: Никита Попугаев, с которым мы знакомы по «Сочи», Александр Крылов и Саня Антонов, который отвечает за маркетинг. Они все говорят о том, что руководство очень взялось за обновленную команду, и это видно: «Драконы» идут очень уверенно по сезону, на трибуны приходит много болельщиков, а сам «Шанхай» составляет СКА серьезную конкуренцию.

– Откуда вы знакомы с Крыловым?

– Он крестный моего друга детства.

Знарок не злой, но под его руководством ты чувствовал, что находишься в ежовых рукавицах

– За одну предсезонку в «Сочи» вы приняли участие сразу в трех драках: с Донатом Стальновым на тренировке и в двух товарищеских играх с «Авангардом». По вашему мнению, это вас как-то характеризует?

– Наоборот, эти драки меня абсолютно не характеризуют. В жизни и на льду я самый не конфликтный человек в мире. Не знаю, что должен сделать соперник, чтобы вывести меня из себя и заставить скинуть краги. Все, что происходило тем летом, было тренерской установкой, с которой я не мог быть не согласен.

Если честно, то лучше бы я был зол в тех драках. Вы не представляете, как сложно бить человека, когда ты этого не хочешь и в тебе нет злости… Просто говоришь сопернику: «Сейчас будем драться» и скидываешь краги. При этом я очень коммуникабельный. Не вижу смысла мериться кулаками, как это делали люди тысячу лет назад, когда не знали, что все можно просто обсудить.

– Что предшествовало обоим массовым дракам в матчах «Сочи» и «Авангарда»?

– Тренер заходит в раздевалку, называет пятерку самых сильных хоккеистов команды и говорит нам заглянуть в тренерскую. Мы приходим, и он говорит: «Ребята, сегодня надо будет сразу поднять командный дух и сделать зрителям приятно». Я солидарен с Андреем Викторовичем Назаровым в том смысле, что мы играем не ради себя, а для болельщиков. Поскольку «Сочи» тогда был не на первых ролях, интерес к команде можно было поднять массовой дракой. На месте тренера я бы тоже задумался о таком медийном событии.

И вот, мы выходим на центральное вбрасывание, я подъезжаю к Брюквину и говорю, что сейчас будем драться. Он смотрит на меня и расстроено спрашивает: «Серьезно, что ли? Только лицо мое побереги». Я говорю ему, что не буду сильно бить, постараюсь лояльнее. И вот звучит свисток, мы скидываем краги и деремся без злости. Это сложно, но для команды, видимо, так было нужно.

– К самим дракам в хоккее относитесь нормально?

– Да, это классно. В обычной жизни мужчина должен побороть в себе злость, но если выплескивать свои эмоции на льду для привлечения зрительского интереса, то я это никак не осуждаю. Что интересно в хоккее обывателю, который не разбирается в правилах? Гол, драка и жесткий силовой прием. Так же и в «Формуле 1», где больше всего эмоций вызывают обгон или авария.

– Каким тренером вы запомнили Андрея Назарова?

– Если честно, смотря за ним до этого по телевизору, я думал, что он очень жесткий, но на самом деле Андрей Викторович оказался замечательным мужиком. Назаров всегда за свою команду и пацанов, ему не все равно на коллектив. Он может вовремя пошутить или кого-то наругать, но все равно очень смешно.

– В команде Олега Знарка была другая атмосфера?

– Да, к Олегу Валерьевичу ребята не могли подойти с вопросом «Как дела?». Возможно, за исключением того же Павла Дацюка. Я относился к нему с огромным уважением, в СКА соблюдалась жесткая субординация. Ты не мог позволить себе расслабиться или посмеяться на тренировке. Знарок не злой, но под его руководством ты чувствовал, что находишься в ежовых рукавицах.

– В такой напряженной атмосфере тяжело находиться?

– Не особо. Тебе не запрещено улыбаться, просто Олег Валерьевич пресекает тот момент, чтобы ты не перегнул со смешками и совсем не перебарщивал. Знарок давал нам понять, что мы все находимся на работе, где от нас требуют результат.

– Когда вас подключали к звездному составу СКА на тренировки, испытывали вау-эффект?

– Конечно, первое время ты пытаешься не показывать своего удивления, но сам постоянно косишься на хоккеистов вокруг и пытаешься повторять за ними. Дальше привыкаешь к коллективу и уже не боишься отнять шайбу или толкнуть в борт партнера. В «Титанах» тоже быстро прошел этот трепет, хотя вокруг меня находились олимпийские чемпионы в разных видах спорта.

– Сборы Андрея Назарова были сложнее любого испытания «Титанов»?

– У Назарова были не самые трудные сборы. Я готовился, что там будет совсем жестко, но вышло плюс-минус нормально. А вот после сборов с Петром Ильичем Воробьевым ты просто не хотел жить. Причем в голове все парни понимали, что эти упражнения вообще никому не нужны, но, если ты их не пройдешь, то не сможешь честно признаться себе, что сделал все возможное ради попадания в состав. У нас были тяжелые барьеры, на которых мы каждый день занимались. Также мы занимались на льду по шесть часов: уже к середине тренировки все вокруг катались, как безэмоциональные существа. После такого испытания в «Титанах» – это как зубы почистить. Старая советская школа подготовки потихоньку себя изживает, и это к лучшему. 

Автор: Александр Петрич
Фото: ТНТ, ХК СКА, ХК «Сочи», личный архив Никиты Ушнева