Юридический анализ новой проблемы Парижа
Правовая оценка требования Ильи Забарного об исключении Матвея Сафонова из состава ПСЖ: анализ актуальности
В некого существующего неспортивного напряжения, украинский защитник Илья Забарный, пока еще выступающий за английский “Борнмут”, выдвинул ультиматум французскому клубу “Пари Сен-Жермен” (ПСЖ): его переход возможен лишь при условии удаления из команды российского вратаря Матвея Сафонова. Это требование, озвученное в переговорах по трансферу в январе–августе 2025 года, поднимает вопросы о балансе личных убеждений, контрактных обязательств и антидискриминационных норм. С правовой перспективы такое требование едва ли обладает высокой актуальностью, то есть юридической силой, способной принудить клуб к действиям, поскольку оно сталкивается с барьерами трудового права, антидискриминационного законодательства и регуляций FIFA. Ниже рассмотрены три ключевых аргумента, подкрепленные реальной практикой.
Аргумент 1: Защита трудовых контрактов и отсутствие оснований для расторжения
Фундаментальным принципом европейского трудового права, включая французское (Code du Travail), является стабильность контракта: работодатель (клуб) не может расторгнуть соглашение без веских причин, таких как грубое нарушение дисциплины, неудовлетворительная производительность или взаимное согласие. Требование Забарного, по сути, подразумевает принудительное увольнение Сафонова без объективных оснований, связанных с его профессиональной деятельностью. Сафонов, перешедший в ПСЖ в 2024 году на пятилетний контракт, не обвиняется в каких-либо нарушениях, а его национальность не является легитимным мотивом для отстранения.
Реальная практика подтверждает это: в 2022–2023 годах, на фоне российско-украинского конфликта, UEFA и FIFA ввели временные меры, позволяющие украинским и иностранным игрокам в России/Украине приостанавливать контракты, но не предусматривали принудительного исключения по национальному признаку. Например, в случае с российскими игроками в европейских клубах (как Александр Кокорин в “Фиорентине”) клубы сохраняли контракты, несмотря на внешнее давление, опираясь на принцип pacta sunt servanda. Аналогично, ПСЖ в 2025 году рассматривает продажу Сафонова не как обязанность, а как коммерческое решение для приобретения Забарного, что подчеркивает добровольный характер действий.
Аргумент 2: Запрет дискриминации по национальному происхождению
Европейское право, в частности Директива ЕС 2000/78/EC и французский закон о равенстве, строго запрещают дискриминацию работников по признакам национальности, этнического происхождения или политических взглядов. Требование Забарного, мотивированное геополитическим конфликтом, может быть расценено как косвенная дискриминация Сафонова как россиянина, что противоречит нормам Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) и Конвенции МОТ № 111. Клуб, уступив такому ультиматуму, рискует судебными исками от Сафонова за неправомерное увольнение, с потенциальной компенсацией в миллионы евро.
В практике это иллюстрируется делами в футболе: в 2018 году ЕСПЧ в деле “Bayev v. Russia” осудил дискриминацию по политическим мотивам, а в спортивном контексте – прецедент с иранскими игроками, отказывающимися играть против израильтян (например, в “Вольфсбурге” в 2019), где FIFA наложила штрафы за нарушение нейтралитета, но не принуждала к увольнениям. В 2025 году ПСЖ, по данным L’Equipe, избегает прямого конфликта, предлагая Сафонову переход в “Галатасарай”, чтобы обойти дискриминационные претензии, а не выполнять требование напрямую.
Аргумент 3: Регуляторные рамки FIFA и UEFA: приоритет стабильности и нейтралитета
Правила FIFA (статья 13 Регламента о статусе и трансферах игроков) и UEFA подчеркивают запрет на вмешательство в контракты третьих лиц без согласия, а также обязанность клубов обеспечивать нейтральную среду, свободную от политического влияния. Требование Забарного, как потенциального игрока, не имеет статуса официального иска и не может перекрывать существующие обязательства ПСЖ перед Сафоновым. Более того, FIFA в 2022 году ввела Annexe 7, позволяющую приостановку контрактов в зонах конфликта, но это не распространяется на “мирные” клубы вроде ПСЖ.
Практические примеры включают отказы игроков от трансферов по этическим причинам: в 2023 году украинский полузащитник Руслан Малиновский отказался от “Марселя” из-за российского владельца, но это было личным решением, не принуждающим клуб к изменениям. В случае Забарного–Сафонова, по отчетам Goal.com, ПСЖ фокусируется на коммерческой выгоде от трансфера Забарного (оценка 70 млн евро), а не на юридической силе ультиматума, что подтверждает его низкую актуальность. Сафонов, в свою очередь, публично отверг слухи об уходе, ссылаясь на контрактную защиту.
Заключение: Низкая юридическая актуальность в пользу этического компромисса
Требование Забарного, хотя и отражает глубокие этические и геополитические противоречия, с правовой точки зрения обладает минимальной актуальностью: оно не создает обязательств для ПСЖ, рискуя нарушить трудовые, антидискриминационные и регуляторные нормы. Клубы предпочитают коммерческие решения, такие как добровольная продажа, чтобы избежать судебных споров. В будущем подобные случаи могут стимулировать обновление правил FIFA о “политической нейтральности” в командах, но пока прецеденты подчеркивают приоритет контрактной стабильности над личными ультиматумами.
