Одиночка на горке

Питчер «Атланты Брэйвз» Грег Мэддакс (Chris Trotman/Getty Images)

Слушайте очень внимательно. Если вы стоите достаточно близко к дому, то можете услышать, как звучит лучшее оружие питчера, стремящегося выжить в одну из величайших для бьющих эпох бейсбола. Хороший фастбол заявляет о себе в полёте сердитым шёпотом. «Он летит со звуком шшшшш», — говорит правша Грег Мэддакс из «Брэйвз», тихонько выпуская воздух сквозь зубы, словно кипящий чайник вот-вот засвистит. — «Вы можете услышать хорошую подачу».

Когда бейсбольный мяч вращается достаточно быстро, он издаёт шипение, рассекая воздух. Чем быстрее вращение, тем громче шипение, что объясняет, почему 93-мильный синкер, брошенный правшой Кевином Брауном из «Марлинс», звучит как воздух, вырывающийся из проколотой шины. «Я смотрел, как Кевин Браун бросал во время Матча звёзд в прошлом году», — говорит Мэддакс. — «Его мяч звучит не шшшш, а ШШШШ! Я никогда не слышал ничего громче. Думаю, вы можете понять, почему его бросок такой неприятный».

«Его синкер делает больно рукам, когда ты попадаешь по нему не той частью биты», — рассказывает запасной кэтчер «Марлинс» Грег Зон. — «Да и просто ловить его непросто. Нельзя расслабляться, иначе можно повредить большой палец. В этот момент не до фрейминга или чего-то подобного. Ты просто пытаешься поймать его».

Показатель ERA Брауна в прошлом сезоне составил 1,89, на 2,32 лучше, чем среднее значение по Национальной лиге. Эта разница одна из самых больших в истории. Бьющие соперника против него демонстрировали худший показатель слаггинга в лиге — 28,9 %. В то время, как в прошедшем чемпионате на стадионах хоум-ранов выбивалось больше, чем когда-либо, Браун в 233 иннингах пропустил всего восемь. Он противостоял 906 бэттерам и допустил всего 31 бейс-он-болл. «С таким движением мяча как у него, — говорит тренер питчеров «Марлинс» Ларри Ротшильд, — это самая удивительная статистика прошлого сезона».

Слышали ли вы хорошие фастболы в последнее время? Вряд ли. Такие питчеры как Браун, выигравший 24 матча Джон Смолц из «Брэйвз», рабочая лошадка Пэт Хентген из «Торонто» и Рэнди Джонсон из «Маринерс», результат которого с 1993 года составляет 55—16, являются анахронизмами. Это питчеры, которым хватает внутреннего огня, чтобы доминировать на поле постоянно. Они имеют особое значение в спорте, где владельцы клубов, в стремлении получить прибыль за счёт предпочитающего экшн случайного болельщика, давно превратили питчеров в бутафорию.

«То, что требуется для успеха питчера сейчас, гораздо изысканнее, чем было десять лет назад», — говорит тренер питчеров «Кардиналс» Дэйв Данкан. Это частично объясняет, почему молодые игроки не готовы превосходить ветеранов. Только один питчер моложе 27 лет в прошлом сезоне выиграл более 15 матчей — Энди Петтитт из «Янкиз». Только три питчера моложе 27 лет удержали свой показатель ERA ниже 3,50 — Педро Астасио и Исмаэль Вальдес из «Доджерс», а также игрок «Кабс» Стив Траксел.

В наши дни бейсбол принадлежит самым большим и сильным мужчинам, когда-либо игравшим в него, которые бьют чрезвычайно лёгкими битами по мячам, кажущимся более твёрдыми и живыми, в то время как размеры стадионов и страйковой зоны становятся меньше. Владельцы клубов проигнорировали недавние предложения о подъёме питчерской горки и оказания давления на судей, чтобы они не делали страйковую зону уже, чем это прописано в правилах. Вместо этого они предпочли дальнейшую гонку нападений, добавив две новых команды, что означает, что работу в лиге получат ещё около сорока питчеров, которых не должно было в ней быть, а также запланировали строительство ещё нескольких стадионов в ретро-стиле, проектируемых для минимизации числа фол-болов и увеличения количества хоум-ранов.

Современный отбивающий настолько безнаказанно агрессивен, что вынужден надевать дополнительную защиту на предплечье, так как его руки фактически находятся в страйковой зоне. Он практически игнорирует подачи во внутреннюю часть зоны, зная, что судья вряд ли засчитает страйк, а питчер не хочет рисковать, провоцируя драку или давая сопернику хоум-ран, делая такие броски. Поэтому бэттер просто ныряет за подачей — не делает шаг, как в старые добрые времена — и с равной вероятностью может как выбить хоум-ран, так и отправить мяч в противоположную от себя сторону. Затем, как это делал Гэри Шеффилд из «Марлинс», выбивший в прошлом году 42 дингера, он идёт домой и поднимает гири с бывшим Мистером Олимпия, чтобы стать ещё больше и сильнее.

У бэттера 1990-х годов есть клетка для тренировок в подвале дома и целая библиотека видеокассет. Во время матчей игроки, особенно назначенные бьющие, сидят в особом помещении и смотрят за действиями питчера. Нет ничего необычного в том, что игрок после своего выхода на биту устремляется туда посмотреть запись.

Хоум-ран, самый быстрый способ к большой зарплате, настолько захватил бейсбол, что получение страйкаутов перестало быть табу для бэттеров, в прошлом году промахивавшихся по мячу чаще, чем когда-либо. Школа «грип-энд-рип» не поощряет сокращения числа взмахов даже при двух страйках. Мо Вон из «Ред Сокс» получил титул MVP Американской лиги 1995 года, заработав 150 страйкаутов, что является рекордом для самого ценного игрока в обеих лигах. В прошлом сезоне 61 игрок выбил не менее 25 хоум-ранов, но только семь из них получили менее 80 страйкаутов: Барри Ларкин, Шеффилд, Бобби Хиггинсон, Фрэнк Томас, Берни Уильямс, Барри Бондс и Кэл Рипкен.

Хоум-раны теперь случаются чаще, чем дабл-плей, и почти половина игроков основных составов выбивает не менее 20 дингеров (в прошлом году этого добилось 43% игроков, проведших не менее 400 эт-бэтов). Для питчера выжить в таких условиях с успехами Брауна, Смолца, Хентгена и Джонсона, столь же сложно, как человеку с достоинством покинуть шоу Дженни Джонс (ток-шоу, по формату напоминающее знакомое отечественному зрителю «Пусть говорят» — прим. пер.). Забудьте о пятнистых совах. Кто спасёт питчеров?

«Лучшее, что вы можете сделать, это напугать бьющего своим арсеналом», — говорит Смолц. — «Если у вас нет действительно хорошего набора подач, то я, честно говоря, не знаю, что вы сможете сделать. Я верю в свои броски и поэтому могу диктовать ход игры. Я всё ещё верю, что если буду делать хорошие подачи, то им не помогут даже алюминиевые биты».

«Я не верю в теорию размывания питчинга», — говорит Браун. — «Взрыв результативности нападения в большей степени был вызван сужением зоны страйка и прогрессом отбивающих. Люди говорят, что питчеры больше не проводят на поле много иннингов. Это потому, что в каждый бросок им приходится вкладывать больше сил».

Кевин Браун, один из лучших питчеров в истории «Марлинс» (Rhona Wise/Getty Images)

Бьющие подняли планку того, что теперь считается качественной подачей. Например, в середине 1980-х годов Дуайт Гуден из «Метс» доминировал в Национальной лиге, используя всего два броска: фастбол, который он обычно бросал по верхней части страйковой зоны, и кервбол с крутой дугой. Дэйви Джонсон, тренировавший его тогда, считает, что современные бэттеры чаще бы находили контакт с такой подачей. «Сейчас бита двигается с большей скоростью», — говорит он. — «Тогда центрфилдер, занимающийся силовыми тренировками, был чем-то неслыханным. За последние лет десять всё сильно изменилось. Это как в гольфе — всё дело в скорости движения клюшки».

Гудену тоже пришлось приспосабливаться и в его арсенале появились чейндж-ап и слайдер. В одной из игр прошлого года против «Индианс» он бросил девять слайдеров подряд. «Есть такие соперники, где каждый игрок может отправить твой мяч на трибуну», — говорит он.

Раньше зона страйка походила на холодильник и представители классической школы вроде Джима Палмера и Сэнди Коуфакса успешно бросали страйки по верхней её части. Теперь она более плоская и широкая, и не только по форме напоминает обувную коробку, но и размером ненамного превосходит её. Подачи на ширину мяча за пределами зоны с внешней стороны часто засчитывают как страйки, а попадания в углы внутренней стороны называют боллами. Подачи, летящие на уровне пояса или чуть выше, тоже обычно становятся боллами.

Питчеры любят обвинять ампайров в сокращении страйковой зоны. Судьи в ответ говорят, что ничего не изменилось, хотя записи игр 1980-х годов доказывают обратное. Питчеры при этом несут большую ответственность. Так как труднее стало бросать мимо бьющих, а ошибки при бросках во внутреннюю зону часто превращаются в хоум-раны, а не в синглы или даблы, питчеры безумно много атакуют нижнюю и внешнюю границу зоны. Редкая подача высоко или внутрь вдруг кажется слишком высокой или слишком внутренней, когда ампайр перед этим видит шквал бросков вниз и в противоположную сторону.

Что же делать питчерам, чтобы преуспеть в эту эпоху?

Отработать фастбол. В пятёрку питчеров, подачи которых в прошлом году было отбивать труднее всего, входят игроки с мощным фастболом. Эл Лейтер, Смолц, Хидэо Номо, Браун и Курт Шиллинг в Национальной лиге, Хуан Гусман, Роджерс Клеменс, Хентген, Кевин Эйпир и Алекс Фернандес в Американской. Здоровый Джонсон с 97-мильным броском тоже входит в эту группу.

Даже такие тонко работающие питчеры как Грег Мэддакс и его партнёр Том Главин в основном полагаются на фастболы. «Если я сделаю сто подач за игру, то, скорее всего, семьдесят из них будут фастболами», — говорит Главин. — «Слишком много парней начинают работать со своих второстепенных подач. Они так часто бросают кручёные мячи, что кажется, что фастбол это их медленная подача. Вы должны понимать, что сделать страйкаут кручёным броском сложнее. Ваши питчеры играют, отставая в счёте, и именно в этот момент вы получаете хит».

Молодые питчеры особенно склонны к уходу от фастбола. Эта привычка формируется в школах и колледжах, где отбивающие используют алюминиевые биты. «Вы не можете бросить мяч достаточно сильно, чтобы он пролетел мимо кого-то с такой битой», — говорит Данкан. — «А если и получится поставить кого-то в затруднительное положение, то он всё равно сохраняет шансы выбить этот мяч. У меня два сына, чьи тренеры хотят видеть их питчерами, потому что у них хорошие руки. Но они хотят отбивать. Я не виню их в этом».

Питчеры вынуждены переучиваться, развивать силу руки, чтобы бросать с большей скоростью. В 1991 году «Доджерс» в 19-м раунде задрафтовали школьника Рика Гореки. У него был выдающийся кервбол, но его фастбол летел всего 82 мили в час. Его отправили в «Грейт-Фолс» в лигу новичков и потребовали бросать фастболы в 80% случаев. В первом сезоне он не выиграл ни одного матча, но скорость подачи достигла 90 миль в час. Сейчас, в 23 года, он один из лучших игроков в системе «Доджерс». «Несколько лет назад мы делали то же самое с парой питчеров в Бейкерсфилде», — говорит член тренерского штаба «Доджерс» Дэйв Уоллес. — «Та команда проиграла 102 матча, но у нас появились Рамон Мартинес и Джон Веттеланд».

Быть агрессивными. «Слишком многие питчеры уходят в режим самообороны», — говорит Лео Маццоне, один из тренеров «Брэйвз». — «Они как будто боятся бросать мяч над пластиной дома».

Питчеры стали настолько запуганными, что бьющие буквально видят страх на их лицах. Кэтчер «Доджерс» Майк Пьяцца говорит: «Я не вижу, чтобы молодые питчеры были агрессивными. Не знаю, можно ли назвать это задиристостью, но на поле не видно практически никого, кто был бы уверен в себе. Вот почему такой человек как Педро Мартинес выделяется на фоне других».

У Мартинеса, 25-летнего правши из «Монреаль Экспос», очень естественное движение бросковой руки, напоминающее парус. Это тот тип подачи, который провоцирует бэттеров атаковать. «Бьющие настолько игнорируют внутренний угол, что вы можете бросить мяч в страйковую зону, и они ничего не сделают», — говорит один из питчеров, игравших в Матче всех звёзд. — «Фрэнк Томас в этом плане один из худших, поэтому судьи не дают на нём страйки во внутренней зоне».

Петтитт, левша, каттер которого просто прошивает праворуких отбивающих. Его подача работает как быстрый слайдер с меньшей, но более резкой подкруткой. Лейтер, тоже левша, с помощью каттера в прошлом сезоне удерживал правосторонних бьющих на минимальном в лиге уровне эффективности 19,4%.

«Сейчас, когда бэттеры нависают над пластиной и ныряют за мячом, нужно подавать внутрь, чтобы ограничить им свободу манёвра», — говорит Джонсон, играющий за «Сиэтл». — «Нужно бросать внутрь, чтобы они не чувствовали себя комфортно». Во время весенних тренировок одна из его некомфортных подач сломала орбитальную кость первому базовому «Джайентс» Джей Ти Сноу. 

Рэнди Джонсон, автор первого ноу-хиттера в истории «Маринерс» (Elaine Thompson/AP Photo)

Делать акцент на позиционировании мяча. Именно так поступал Хентген, прошлый сезон завершивший с результатом 20—10. «Я всегда знал, что это важно, — говорит он, — но в прошлом году я сделал этот аспект игры приоритетным. Сегодня этот элемент может стать ключевым в питчинге».

Игроки «Атланты» это хороший пример. Меньшая зона страйка? Каким-то образом питчерам «Брэйвз» удаётся расширить её, особенно Мэддаксу. Если Джим Палмер в свои годы работал «лесенкой», подавая каждый следующий мяч чуть выше, невиданное сейчас искусство, то Мэддакс положил эту «лесенку» набок. Он атакует внешний угол с такой точностью и регулярностью, что своими подачами, поданными за границей пластины, зарабатывает больше страйков, чем кто-либо. Это не похоже на то, как Майкл Джордан избегает нарушений правил перемещения по площадке, которые фиксируются у других игроков НБА. «Мэддакс подаёт в большую страйковую зону, чем другие», — говорит Данкан.

В прошлогодней Мировой серии игроки «Янкиз» были поражены тем, как часто питчеры «Атланты» работали по внешнему краю зоны. Из-за такого стиля подач, аутфилдеры «Брэйвз» могли смещаться, подстраиваясь под каждого отбивающего. «Моя цель при работе со страйковой зоной — посмотреть, как далеко я могу отойти», — говорит Главин. — «Я знаю, что бросаю чуть дальше. Начинаю с определённой точки и смотрю, сколько ещё могу получить. Все ампайры разные, матчи тоже, так что поиски каждый раз начинаются заново».

Быть креативным. «Варьировать скорость подачи, пытаясь сбить тайминг отбивающему, сейчас гораздо важнее, чем раньше», — говорит правша Дэвид Коун из «Янкиз». — «Сейчас в командах есть таблицы, показывающие, какие броски нужно делать при двух или трёх боллах. Так что у тебя должно быть минимум три подачи в арсенале, лучше четыре».

«Мы дошли до того, что нужно иметь обманки. Всегда нужно думать, что можно было бы сделать по-другому. Это одна из причин эффективности Номо. Его перекрученные подачи. Так больше никто не бросает», — говорит ветеран Деннис Эккерсли, проведший в лиге больше двадцати лет.

В последние лет десять самым модным типом броскам был сплит-фингер-фастбол. Сплиттер выглядит как низкий фастбол, прежде чем мяч нырнёт вниз. Он редко приводит к засчитанному страйку, потому что мяч чаще всего опускается ниже границы зоны. Хорошо исполненные сплиттеры приводят к промахам битой и граундболам. Смолц, чьи фастбол и слайдер долгое время были кошмаром правосторонних бьющих, в прошлом сезоне вышел на элитный уровень, добавив сплиттер для нейтрализации левосторонних бэттеров. Но эта подача стала настолько распространённой, что потеряла часть своей эффективности. «Когда некоторые парни начали бросать её — например, Брюс Саттер или Майк Скотт — они были непобедимыми», — говорит тренер питчеров «Янкиз» Мел Стоттлмайр. — «Но теперь это уже не новинка. Вы можете провести серию из трёх матчей с одним соперником, и каждый из его стартовых питчеров будет бросать сплиттер».

«Я думаю, что слайдер был подачей 1970-х, а сплиттер — 1980-х годов», — добавляет Грег Мэддакс. — «Чейндж-ап должен стать подачей 1990-х. У вас должно быть что-то, что может сбить тайминг бэттера».

Мэддакс настолько уверен в своём чейндж-апе, что при счёте 2:2 намеренно бросает мимо страйковой зоны, чтобы затем шокировать бьющего этой подаче при счёте 3:2. Джонсон говорит: «Как бы сильно я не бросал, я знаю, что все ждут моего фастбола и пытаются поймать момент. Если я делаю 125 подач, то, возможно, только пять—восемь из них будут чейндж-апами. Но этого достаточно, чтобы сбивать бьющих с толку, особенно когда я добавляю ещё один кручёный бросок».

Тем не менее, чейндж-ап, особенно у молодых питчеров, может быть нестабильным. Подача требует «чувства», как при игре в гольф. В 1995 году Петтитт, будучи новичком, одержал 12 побед, используя чейндж-ап как финишер. «В прошлом году я почти не бросал его», — говорит он сейчас. — «Я не чувствовал подачу. В основном использовал каттер, фастбол и кервбол. Может быть, бэттеры всё время ожидали именно чейндж-апа».

Браун принадлежит к редкому типу питчеров, доминирующих на поле, не имея этого броска в своём арсенале. Все его подачи очень быстрые, но слайдер, каттер и синкер обладают такой траекторией, что варьировать скорость подачи особо не требуется. «В прошлом году я, наверное, раз пять думал, что в этой ситуации Кевину неплохо бы бросить чейндж-ап», — говорит его тренер Ларри Ротшильд. — «Но это уже придирки». Секрет успеха Брауна в том, что свои броски он может совершать по-разному — от сайдарма до оверхэнда, что не позволяет бьющему быстро понять, что его ждёт. «Я бросаю под десятью разными углами», — говорит он.

Всего три года назад, ещё во время выступлений за «Рейнджерс», Браун пропускал больше всего хитов в лиге и имел результат 7—9. «За время карьеры у меня было очень много тренеров, и я так сильно беспокоился о механике, что просто забыл, как подавать», — говорит он. — «В последние пару я сказал сам себе: к чёрту, делай так, как тебе удобно».

Браун начинает подачу с левой ногой впереди, поворачивается спиной к бьющему, не поднимая руки над головой, а затем бросает мяч, разворачивая корпус. «Кевин вращает бёдрами больше, чем кто-либо другой», — говорит Ротшильд. — «Он бросает мяч очень легко, никогда такого не видел. Вы не заметите в нём большого напряжения, всё происходит естественно».

Питчеры с такими качествами как у Брауна встречаются всё реже, а профессия вынуждена снижать свои стандарты. В прошлом году только десять питчеров Американской лиги имели ERA ниже 4,00. И только 82 игрока из 28 команд провели на поле 162 иннинга, достаточные для того, чтобы претендовать на титул лучшего по этому показателю. «В 1986 году меня едва не выгнали из бейсбола за пропускаемость 4,50», — говорит Эккерсли. — «Сейчас я вижу парней с ERA 5,00, которые ходят, задрав нос, как будто они действительно крутые питчеры».

Мир питчеров населён такими игроками как Вильсон Альварес из «Уайт Сокс», который говорит: «Если я провожу на поле семь иннингов каждый раз, когда выхожу на поле, значит, я сделал свою работу. Дал нам шанс на победу». И по сегодняшним стандартам он считается довольно хорошим питчером. «Люди жалуются, что больше никто не бросает по девять иннингов», — говорит Данкан. — «Это сложно сделать с таким количеством решений в пользу бэттеров. Больше всего влияет маленькая зона страйка. Нужно что-то делать. Игра вышла из равновесия».

Если не устраивать телемарафоны и не привлекать к решению проблем Белый дом, то наибольшую пользу питчерам принесёт возвращение зоны страйка к той, которая определена правилами. Но это наименее вероятная форма помощи, так как она наиболее противоречива. Ампайрам и отбивающим не нужны хлопоты, связанные с перестройкой их мнения относительно того, какая подача является боллом, а какая страйком. «Наименее спорная вещь, которую можно сделать, — считает Коун, — это изменить высоту и наклон питчерской горки. Это самое справедливое изменение».

Без фундаментальных изменений в игре пике питчеров, скорее всего, продолжится. Те, кто может делать то, что делал в прошлом году Браун, станут ещё более феноменальными. «Вы увидите, что всё чаще исходы матчей будут зависеть от реливеров», — говорит Главин. — «Вы увидите, что питчеры с ERA меньше 4,00 будут считать, что провели отличный сезон. И, так как команды тщательно оберегают свою молодёжь, вы увидите питчеров, которые не могут сделать более ста подач за игру, уходящих с поля после четырёх или пяти иннингов. Что будет дальше?»

Шипящий звук ужасного фастбола, пролетающего мимо биты в руках культуриста, становится всё тише. Услышит ли его кто-то ещё?   

P.S. Мне всегда нравилось общаться с питчерами, потому что они должны быть большими интеллектуалами. Бьющие реагируют, питчеры думают. Однажды я спросил Майка Муссину, очень хорошего атлета, почему он стал питчером. Майк ответил: «Потому что в тот день, когда он выходит на поле, питчер может контролировать результат больше, чем кто-либо ещё». И это было верно даже тогда, когда была написана эта история. В эпоху, когда каждое изменение в игре было на руку отбивающему.