Лимит без цели — как замок без двери. Размышления о судьбе РПЛ без Европы и с лимитом на легионеров
Пронеслась новость и новых ужесточениях лимита на легионеров.
А чем, собственно, плох лимит на легионеров, если всё равно никуда не едем?
Ну правда, может, это даже честно: если ты навсегда остался в деревне, зачем тебе спортивный Порше? Можно ведь на «Ниве» — она и так не поедет дальше райцентра.
Так вот и лимит. Пять иностранцев на поле.
Раньше этот разговор вызывал бурю, потому что он резал по-живому: мол, как так? Мы же хотим бороться с “Байером”, выйти на “Энфилд”, удивить “Вильярреал”.
А теперь мы хотим… что? Выйти в ФНЛ? Занять шестое, чтобы не седьмое?
Смотрите на график — это ведь не статистика, это диагноз.
За последние 4 года стоимость РПЛ не изменилась.
Вышли на плато, как пациент с температурой — не выздоровел, но уже не умирает. Стоимость всей лиги — около 950 миллионов евро. Это один “Вест Хэм” с запасом на чай.
И вот приходит Минспорт с предложением: давайте уберём иностранцев.
На вопрос “зачем?” — ответ готов: развивать своих.
На уточнение “куда развивать?” — пауза.
Потому что развивать, не имея амбиций, — это как прокачивать персонажа в игре, которую ты выключил.
Лимит — это не инструмент, это костыль.
Он может помочь, если ты спотыкаешься, но если ты лежишь — он просто мешает перекатиться. У нас футбол упал. И в этот момент мы говорим: “Надо ограничить иностранцев, чтобы местные вставали”. Но у местных нет причины вставать. У них нет Европы. Нет трансферного окна в Англию.
Нет мечты.
Парадокс в том, что лимит, при отсутствии внешней цели, становится не фильтром, а потолком.
Ты не даёшь играть тем, кто лучше, чтобы дать шанс своим.
А своим ты не даёшь играть в Европе, потому что их туда не пускают.
Так зачем вообще играть?
Может, лимит и не плох.
Просто он — не к месту.
Он не о развитии, а об имитации.
Он не решает проблему, а маскирует пустоту.
И в условиях, когда футбол — это замкнутая теплица без солнечного света, обсуждать, сколько именно иностранцев можно посадить в горшки — всё равно, что спорить, в какой цвет покрасить стены на Титанике.
Лимит плох не сам по себе.
Он плох потому, что в условиях без амбиций он становится официальным признанием: “Мы никуда не идём, но идти разрешим только своим”.
А когда ты никуда не идёшь — какая разница, с кем ты туда не пришёл?
Будет интересно услышать ваши мысли.
