Виталий Булыга о дисциплине Черчесова, фобии Добровольского и голам Буффону, Леману и Чеху

Карьера в РПЛ, ламповые «Крылья Советов», почему Александра Тарханова называли в команде Наполеоном, как Станислав Черчесов проверял дисциплину, фобия Игоря Добровольского, знакомство с Кирсаном Илюмжиновым, драка в ночном клубе Минска и много других историй читайте в этом интервью.

Виталий Булыга уникальный нападающий для белорусского футбола. Кто ещё в своей карьере из футболистов с постсоветского пространства (за исключением разве что Андрея Шевченко) смог забивать лучшим вратарям мира — Буффону, Леману и Чеху.

Полную версию смотрите на YouTube канале Евтушенко live

- Расскажи чем сейчас занимаешься?

- Уже год безработный. В сезоне 2021 был «Кубани». Пришёл новый главный тренер - у него своя команда. Поэтому пришлось писать заявление и уходить. Но заниматься есть чем. У меня четверо детей, уделяю им больше внимания. Старшим: дочери уже 19, сыну 14. Когда они росли, я их почти не видел. Теперь наверстываю. Каждый день я с ними. Младшая (6 лет) стала называть меня «папа-няня». Говорит, не помнит, когда я так много уделял ей внимание. Но признаюсь, что и без работы устал. Все-таки глава семейства – это не только воспитание детей, но и финансовое обеспечение. Мне хочется идти работать, тем более есть предложения. В том числе из-за рубежа. Но я думаю, стоит ли ехать. Ведь придется покидать страну. Еще один из вариантов это открытие футбольной школы в родной Беларуси. В свое время я ее уже почти открыл, но поступило предложение из минского «Динамо» и процесс приостановился на стадии организационных вопросов. Родители хотели чтобы я лично тренировал их детей. А совмещать пост в «Динамо» и в школе не было возможности. Но если сейчас все получится, то я открою школу.

- Отличные планы футбольного функционера. Но давай вернемся к твоей карьере игрока и российскому этапу. Первый твой клуб – самарские «Крылья Советов». Как они вышли на тебя и могилевский «Днепр» (клуб из белорусского областного центра – Чемпион Беларуси 1998 года – прим. автора), где ты на тот момент играл?

- В тот год (2001 – прим. автора) звали меня много команд. И из Беларуси, и столичные и «БАТЭ», которое только начинала свой звездный путь. Много вариантов было внутри страны, но мне всегда хотелось поиграть в российской Премьер лиге. И так получилось, что в молодежке U-21 Пунтус был главным тренером (тренируя одновременно и «БАТЭ» - прим. автора), а у меня в сборной была нормальная статистика, я регулярно забивал голы. И однажды подъехал Александр Шигидин (тренер-селекционер) и говорит: «есть люди, которые хотят тебя забрать в РПЛ». Я конечно же согласился.

А до этого была очень интересная история. На одну из игр на «Спартаке» (стадион в Могилеве, где играет «Днепр» - прим. автора) приехали агенты из московского «ЦСКА» и питерского «Зенита». Смотрели Диму Огородника. А в том матче мы с ним выдали отличную игру и предложение поступило и мне от армейцев. Но Валерий Иванович (Стрельцов – главный тренер «Днепра» - прим. автора) сказал «нет», «пускай поиграет еще дома – наберется опыта». И в итоге Диму забрали в «Зенит». Я остался и отыграл еще один сезон. Стоит сказать, что конкуренция в команде на тот момент была сумасшедшая и я боролся. Был игроком основы. Ну а по окончании сезона я зашел в кабинет к Стрельцову и сказал: «я ухожу». Но хочу сказать огромное спасибо Могилеву: болельщикам и клубу. Там из меня сделали сильного духом человека и хорошим футболистом (играл в национальной сборной Беларуси в 2003-2008 годах, 37 игр, 8 голов – прим. автора).

- Итак, ты переходишь в «Крылья». Говорят, в то время самарский клуб отличался высокой организацией проведения матчей.

- Самара – это классный город. А по болельщицкой культуре, можно сравнить с питерской. Здесь любят футбол, знают каждого футболиста, узнают, берут автографы. В этом плане на стадионе была атмосфера классная. Приходило по 30 тысяч зрителей. Герман Ткаченко – президент клуба и губернатор Титов часто ходили на игры, любили футбол. Свою первую игру я хорошо помню. Дома, в соперниках «ЦСКА». На воротах у гостей какой-то мальчик по фамилии Акинфеев. У москвичей накануне сломался основной голкипер и поставили этого пацана. Наш Каряка тогда этому пацану гол с пенальти не забил. Так началась карьера легендарного Игоря Акинфеева.

- Твой первый тренер в России был Тарханов. Почему его называли Наполеон?

- Была у нас командная фото-сессия. Его надели в Наполеона. И сходство было разительное. Да и как личность он лидер. Много талантливых ребят раскрыл, дал им шанс заиграть. И Денис Ковба, и Андрей Каряка.

- Самый яркий матч за «Крылья» это встреча с «АЗ» Ван Гала?

- Да, конечно.

- Какие воспоминания про тот матч?

- Гаджи Гаджиев тогда тренировал «Крылья», а я был в аренде в «Амкаре». В тот год самарцы стали бронзовым призером чемпионата России. И так совпало, что многие футболисты ушли, я вернулся и сыграл в том числе и тот матч в Кубке УЕФА. Был болельщицкий бум. Люди сидели на проходах. И мы такие играем в еврокубках, а в турнирной таблице внутреннего чемпионата боремся за выживание. И вот эта команда побеждает 5:3. А потом была «ответка», провокация Баба Адаму, пенальти в наши ворота и мы вылетели из Кубка УЕФА. И знаешь, оно к лучшему. Останься мы, играй в группе, и тогда бы точно сил не хватило. Вылетели бы из РПЛ. А так очень яркая страница в истории «Крыльев».

- С кем из партнеров играть было наиболее комфортнее?

- Я когда пришел в «Крылья Советов» я реализовал свою мечту. Когда то, в 1998-ом году могилевский «Днепр» стал чемпионом Беларуси и мы поехали в Москву на «Кубок Содружества». И у меня была мечта сыграть с московским «Спартаком». И мы узнаем жеребьевку: «Динамо» Киев, «Спартак» Москва. И меня, молодого пацана выпустили на 44 минуте против красно-белых. И был там момент в нашей штрафной, когда поставили пенальти. Судья указал на точку после падения Юрана, якобы от меня. Но Сергея я не трогал. Однако, судье было виднее. Но это был колоссальный опыт. Весь тайм я не знал, кого держать – Тихонова, Юрана. Тренер только кричит с бровки: «Виталя, будь в зоне, будь в зоне». А потом через три года, набравшись того самого опыта, я попал в «Крылья». И команда на тот момент у Тарханова была очень сильная. Булатов, Бушманов, Радимов, Тихонов. Со всеми общаемся и сейчас. Отличное было время. Но спустя четыре сезона в Самару пришло новое руководство. Перестали платить, а у меня заканчивался контракт. Пообщались с боссами, я хотел остаться, но в итоге переманили в «Томск». «Уралан».

- Слушай, ну я всегда шел в те команды, где мне давали игровое время. Для меня это было важно. А там и условия – жили на базе, но в собственных домах. Стадион – шикарный. Да, люди, один палец вверх поднимали, когда мы ехали на игру. Потом узнал – не любят местные, что футболисты много получают. Но на футбол ходили. Помню, случай был. После первого тайма летим. В раздевалку заходит человек, ниже меня ростом и начинает на всех кричать. Я не понимаю, пытаюсь встать и объяснить ему, что так делать нельзя. А Денис Колодин, сидел справа от меня: «Ты чего? Это же президент!». Вот так я познакомился с Кирсаном Илюмжиновым – главой Калмыкии. Он часто приезжал на тренировки, здоровался, смотрел как мы готовимся к матчам.

- У тебя была еще одна интересная команда – это «Луч» из Владивостока.

- В 2007 году играли со сборной Нидерландов в Минске. Мы победили 2:1. Я забил гол и сделал результативную передачу. Тренировал белорусскую национальную команду немец Бернд Штанге. И он тогда предложил мне вариант поехать в «Утрехт». Контракт на четыре с половиной года лежал у меня на столе. Проблема была в языке, а еще активно звали во Владивосток. Скажу, в те времена это были сумасшедшие деньги. К тому же у меня был уже российский паспорт. Я не был легионером в России. Начали активно вести диалог и… мне понравился этот город. Это был один из лучших сезонов в моей карьере. Благодаря «Владивостоку» я побывал в Японии, тренировались на базе, где жила сборная России во время Чемпионата мира. И условия там лучше, чем идеальные. В списке моих стран – Япония стоит на первом месте. Вот так у меня пролетел 2008 год. А потом команда вылетела, мне предложили остаться с понижением условий, но я уехал в Беларусь и стал играть за «БАТЭ». Одна из причин – выступление в еврокубках. Но не повезло. Моя первая травма в карьере – на тренировке порвал кресты. Операция в Германии и восстановление до конца года. Сыграл после паузы в Лиге Европы против английского «Эвертона» - вышел на замену. Обыграли их 1:0. Все было хорошо. Играл дальше. Но в том сезоне закрепиться в «БАТЭ» не получилось. На тот момент мне уже было 29 лет. В послужном списке кроме выступлений значилась травма, возраст. И мало, кто хотел брать. Но я не собираюсь жаловаться. У меня была хорошая футбольная карьера.

- А что у тебя за история была в «Луче»?

- Я поехал в сборную. Назначают тренера из Украины. Я прилетаю рано утром. Из-за разницы в часовых поясах хочу спать. Но зовет тренер. Мы знакомимся. И он мне вопрос: «Ты когда родился?» Я немного опешил. «К чему такая информация?». «Надо» - говорит. «12.01.1981 года рождения». «Во сколько времени?». «Тренер, я не знаю». «Узнай». Звоню маме. А в Беларуси ночь. В общем 15:30. Только тогда тренер отпустил меня в номер. Я поспал до обеда. Иду на пред игровую тренировку. Попросили пробежаться. Коучи что то там зафиксировали и все. Главный на завтра ставит меня в основу. А я никакой – еще не восстановился. Стал спорить – бесполезно, играешь в старте и все на этом. Мол, звезды говорят, что завтра я буду летать по полю. Ну я и летал. Стал лучшим игроком матча. Дома даже кубок храню на видном месте. Вот и думай, верить этим звездам или нет.

- Давай вспомним еще один эпизод. Ты попал в сочинскую «Жемчужину» Станислава Черчесова.

- Мы с «Шинником» были на сборах в Турции. И тут звонок на мобильный от Мирослава Ромащенко (помощник Черчесова – прим. автора). «Виталя, привет. Можешь приехать в гостиницу?». Я взял машину, приезжаю. Захожу в холл, а ко мне навстречу Саламович. «Привет» - «Здравствуйте», «Я помню, как ты мне гол забивал, когда я был в «Спартаке». В общем посмеялись и он пригласил меня к себе в команду. Так я попал на работу на Черное море. И вот первая тренировка. Все одевают щитки. У Черчесова только так. А я это не люблю. Станислав Саламович это заметил, но ничего не сказал. После занятий идет ко мне навстречу, на ногах бутсы. «Виталя, ты щитки одевал?». А я такой «Да, конечно». Ну и тренер как дал мне с носка. Я за ногу, вою: «Саламович, что Вы делаете?», «Ты же сказал, в щитках». После этого я стал одевать щитки. Дисциплина была на уровне. Однажды запустил в меня бутылкой. Сидели в раздевалке во время перерыва. Он кричит, мол, забить не можем. И бросает бутылку с водой. Она летит в меня. Я поднимаю глаза на него «Вы чего?», Черчесов: «Чего забить не можешь? Иди на поле и забей гол!». Я «А и пойду и забью». Пошел – забил (улыбается). А летом нам объявляют. Футбольного клуба «Жемчужина» Сочи больше нет. Но долги обещают вернуть. Бумага об этом у меня до сих пор хранится. Ничего не отдали. Но время в «Жемчужине» было классное. На прощание Черчесов лично делал шашлык на базе. Когда встречаемся, обязательно вспоминаем яркие моменты общей карьеры.

- Был в твоей карьере и такой клуб как «Сахалин».

- Да, тренировал его Игорь Добровольский. Тот самый, который в свое время рекламировал Сникерс. Но не это мне запомнилось о человеке. История другая. Очередной полет на Сахалин. Я у окна, тренер с края. Захотелось мне в туалет. Говорю «Михалыч, дайте пройти». А он: «Прыгай через меня». В общем не пускает. Вцепился в ручки кресла. Так до посадки и не отпустил. Боялся летать. Собственно это и стало причиной его скорого ухода из клуба.

- Давай поговорим о твоей уникальности. Как минимум для белорусского футбола. Ты забивал Буффону, Чеху, Леману – лучшие вратари мира.

- Да, играл в сборной. Забивал чехам, итальянцам. Леману два. В том матче с немцами проигрывали 0:2. Потом я сравнял. Если бы Родионов отдал пас в конце матча мы бы 3:2 выиграли бы. Весь стадион в Германии был в шоке. Белорусы победили в футбол немцев. Конечно, такие моменты незабываемы. На следующий день я во всех газетах: лучший игрок матча. А еще была фишка. Мы когда приезжали в сборную мы разговаривали на белорусском языке. Я играл в России, Глеб в Англии, Кутузов в Италии, Ромащенко из Турции. Легионеры, одним словом.

- У тебя в сборной случился скандал. Я про дискотеку и драку после игры с албанцами.

- Приехали в клуб, я за рулем. Вместе со мной была девушка. В клубе находилось пол сборной. Немного побыли там. И поехали обратно. Забрав с собой и знакомую моей подруги. На парковке немного задержались. На тот момент у меня была машина двухдверная и я стал откладывать переднее пассажирское сиденье, чтобы третий человек смог сесть сзади. И в этот момент получаю удар в лицо. Нападавший убегать. А мне что? Машина открыта. Ночь на дворе. Развез всех и сам спать. Утром просыпаюсь и на базу. Рассказал историю Пунтусу, сходил к доктору. Оказалось у меня перелом.

- Твоя карьера после игры футболистом?

- Был тренером селекционером, а позже готовил нападающих в «Тамбове», работал спортивным директором в минском «Динамо». Знаешь, поначалу было тяжело. Ведь игроком как. Пришел на тренировку, сделал что говорит тренер, в столовой покормили, одежду привели в порядок, какие то бытовые вопросы решили. Ты просто играешь. А здесь – иная жизнь. За все отвечаешь сам. Но вник, ошибался – исправлял. Сейчас легко.

- А что тебе ближе: тренерская работа, скаутинг, менеджмент?

- Управляющая должность мне более симпатизирует. На сегодняшний день я не боюсь заниматься с детьми. Но интересна работа и селекционера, когда видишь, что твоего визави подписал клуб и он там играет, приносит пользу. Вот это интересно. Тренерская работа специфическая. Те же разъезды, сборы. Чтобы сказать, что я хотел бы сейчас стать тренером, то нет. Возможно, пройдет года два-три я приду к этому.