Энди Маррей: «Часто говорили, что бэкхенд Федерера слабый. Но он все равно был одним из лучших в мире – просто на фоне форхенда было очевидно, куда лучше давить»

Экс-первая ракетка мира Энди Маррей высказался о соперничестве с Роджером Федерером. Они провели 25 матчей друг против друга – британец выиграл 11 встреч.

«Я обожал смотреть, как он играет. И у меня всегда было понимание, как тактически нужно против него действовать. Исполнять все идеально, конечно, удавалось далеко не всегда – он был слишком хорош. Но я четко представлял, во что хочу играть. Это сильно помогло мне в первое время в туре.

Наше противостояние в целом было не в мою пользу – я проиграл ему больше, чем выиграл, но все же это было хорошее соперничество. У меня были шансы в матчах с ним. На турнирах «Большого шлема» я, конечно, выступал хуже, и дело было не только в его уровне, но и в психологии: он начинал матчи как многократный чемпион «Шлемов», а я – как теннисист, который их еще не выигрывал.

То напряжение и давление, которое я чувствовал перед такими матчами… само собой, он тоже чувствовал что-то похожее – я не настаиваю, что это не так. Но если бы наша первая встреча на «Шлеме» пришлась на момент, когда у нас обоих не было титулов, думаю, я бы ощущал себя на корте совсем по-другому.

У него была эта особая аура – его называли лучшим игроком всех времен. Преодолеть такое в ключевые моменты крайне сложно. Но в плане игровой структуры я считал, что наши стили сочетаются неплохо».

Также британец рассказал, какие у него сейчас отношения с Федерером.

«Сейчас мы прекрасно ладим. И победы над ним всегда много для меня значили – все-таки я рос, наблюдая за его игрой. Мне очень нравился его стиль.

Часто говорили, что его бэкхенд слабый. Но относительно чего? Его бэкхенд все равно был одним из лучших в мире – просто на фоне форхенда было очевидно, куда лучше давить. А у меня кросс с бэкхенда – один из фирменных ударов.

Мне очень нравилось играть высокий форхенд по линии – не самый быстрый, но с высоким отскоком и довольно короткий, он приземлялся ближе к хавкорту. Для одноручников это неудобно, нужно моментально принимать решение: выходить вперед и играть по восходящему мячу или отступать за заднюю линию и терять позицию. Роджеру это всегда доставляло неудобства.

Мне казалось, что именно этот удар доставлял ему определенные трудности, особенно в начале нашего соперничества. Конечно, со временем он приспособился, но все равно были козыри, которые помогали зацепиться.

Ну и плюс – я пересмотрел много-много часов его матчей. Поэтому читать его игру в наши первые встречи было проще: значительная часть работы была проделана еще до выхода на корт», – сказал Маррей в The Tennis Podcast.