«Во время игры в карты Солошенко попросил встать. Я встал и проснулся только наутро». Лория в подкасте «Че травишь?»
Давид Лория – один из самых известных казахстанских вратарей. За свою карьеру успел поиграть за границей и трижды выиграть чемпионат Казахстана. На этой неделе он стал гостем подкаста «Че травишь?» и рассказал:
– как вложил в себя «Мерседес Брабус»– про просмотры в ЦСКА и «Локомотиве» – как Пайперс устраивал его в ПСВ– про карьеру в Швеции и о девяти пропущенных мячах за игру– почему Тлешев называл «Найк» «юузду»– про Шторка и невызов в сборную на матч-мечты на «Уэмбли»
Уехал в Австралию в 15 лет, чтобы расти. В Казахстане был один мяч на всех, в Австралии 20 только для вратарей
Я всегда пытался уехать за границу просто потому, что хотел попробовать свои силы в более сильном чемпионате. Это амбиции. Уехал еще в детстве, наверное, потому что в 90-е в стране были очень сложные условия для занятия футболом. То есть у нас не было их вообще. Мы тренировались на пляже или на резинке. Нас на поле даже не всегда пускали.
В 14 лет я уехал в ЦСКА. Думаю, мой отец хотел просто посмотреть, на что я способен. Потом уже была Австралия. Там у меня впервые появился тренер вратарей. Он тренирует «Ньюкасл Юнайтед» до 21 года уже много лет. В Казахстане мы тренировались одним мячом, в пять мячей в ЦСКА. В Австралии только для вратарей 20 мячей, отдельные тренировки еженедельно, каждый день работаешь отдельно. Оттуда я приехал уже другим футболистом. Возможно, если не было ни ЦСКА, ни Австралии – может быть, и меня бы не было как профессионального футболиста. Это мне очень сильно помогло. Потому наши тренеры, которые нас обучали в Астане, выжимали максимум из тех условий. А условий не было вообще для занятий футболом.
В молодежке подрался с Солошенко. От удара проснулся только на следующее утро
Ему не понравится, то что я сейчас расскажу. Он не любит эту историю, ему стыдно становится. Было это примерно так. Собирают молодежную сборную, мы едем в Иран на турнир, конец 1997 года. Я такой приехал из Австралии холененький добрый мальчик, младше всех на два-три года. По каким-то причинам мы задержались там на неделю. Самолеты же раз в неделю летали. Меня посадили учиться играть в карты, и я сказал Игорю, что ты неправильно ходишь. Ну если так, мягко. Он сказал «встань». Я встал и проснулся утром. Ну примерно так. Потом ко мне зашел Игорь и сказал: «Ну, ты не обижайся на меня». Я до сих пор подкалываю его, говорю: «Тебе не стыдно, ты ребенка обидел». Сейчас он мой друг.
В 18 лет мог оказаться в «Локомотиве», но сорвалось из-за Нигматуллина. Потом были «Динамо» и «Рубин»
Мне было 18 лет. Первый год наш чемпионский в составе «Жениса». Потом в середине сезона я уехал «Локомотив», вернее – в дубль. После тренировки Семин забрал в основной состав. Была договоренность, что я приезжаю зимой и еду с «Локо» на сборы в Чоко, Италия.. Нигматулин в тот момент должен был переходить в Италию. Все шло хорошо, но потом в какой-то момент трансфер Нигматуллина просто сорвался, и Юрий Палыч принял решение, что будет как-то неправильно держать четырех вратарей. А «Динамо» тогда подписало Габулова и искали еще одного. «Локо» сразу отправили меня в «Динамо». Но там у меня просто не сложилось, и я вернулся домой играть в чемпионат Казахстана.
В «Рубине» все было хорошо. Единственное, в силу разных обстоятельств я выбрал возвращение в Астану. Тогда мы выиграли чемпионат. Это было, когда Арно Пайперс пришел. Идея была такова, что собирали базовый клуб сборной, и Арно сказал: «Я хотел бы , чтобы ты остался». А я всегда говорил, что сборная для меня самая главная команда в моей жизни. И тем более это было возвращение домой, в мой родной клуб, родной город. Я принял решение остаться дома.
Как Арно Пайперс устраивал в ПСВ, а затем в «Спарту». Помешали бюрократические моменты
Я помню, как Арно позвонил и сказал про предложение из ПСВ – поехать на просмотр. Прошло 10 дней в ПСВ, был разговор, чтобы подписать контракт в качестве третьего вратаря. На тот момент ПСВ был Эурелио Гомес, лучший игрок Голландии.
25 лет, идти третьим вратарем, когда я основной вратарь сборной к тому моменту. Арно это не устраивало. И тогда появилось предложение от «Спарты». Арно сказал, что есть команда поменьше – надо ехать туда. И там уже (в «Спарте») не остался из-за местных законов – они пытались все эти бюрократические моменты решить, но они не смогли. Оставалось три дня, я уехал и подписал контракт в Швеции.
В Швеции в одном матче пропустил 9 мячей. После игры вся команда смеялась
После шестого мяча, поверьте мне, я не помню, как дальше шла игра. Это была последняя игра чемпионата. Получается везут весь дубль, [из основы] только я. Это был прощальный матч Хенрика Ларссона. Короче, нас просто разорвали. Но мы и сейчас видим, что и в Лиге чемпионов это возможно – люди за 72 миллиона евро пропускают 8 мячей. То есть это футбол. Суть была не в этом, а в том – что ты пропустил. Представляете. Мы едем в автобусе после игры, а вся команда смеется, улыбается. Потом банкет, все улыбаются, по плечу тебя бьют: «Да все нормально, что ты переживаешь». А я про себя: «Как что переживаешь? У нас через дней игры против сборной Армении и Сербии. Меня же не поставит тренер. Девять пропустил». Но Арно поставил. Мы поехали в Армению и выиграли 1:0. Что хорошо в спорте и футболе – нет вчера. Есть только сегодня и завтра. То, что было, уже прошло. Главное – доверие тренера.
Любовь Мурата Тлешева к еде и фэйл с английским
Все же знают, как он кушать любил. Помню, после сборной летим домой. В аэропорту нам никто ничего не запрещает, а «Макдональдс» диковинка такая. Все там беру по одному гамбургеру, он три спокойненько так.
Потом сидишь с ним обсуждаешь что-то типа: «Мурка, ты там какую одежду любишь». Он говорит «ЮУЗДУ». Ты говоришь: «Что за юузду?», а он: «Ну как же, Найк, юузду». Я говорю: «just do it, какой юузду, о чем ты говоришь». Мурка добродушный пацан, открытый.
Легендарная молодежка 1998 года, которая пробилась на ЧМ-1999 в Нигерию и сыграла с главной сборной 2:2
Фомичев собирал сборную. Мы ездили в Таджикистан на сборы в Каракум. Знаменитые тренировки (по три в день), сумасшедшие нагрузки. Поехали на первый отборочный тур, выиграли его и потом поехали в Таиланд. Это было как чемпионат Азии. Там нам повезло, конечно. Потому что последнюю игру мы проиграли, и нам нужно было, чтобы Таиланд не выиграл. Они сыграли 1:1. И вот, это ощущение, ты понимаешь, что ты на чемпионате мира, что это успех. Макс Самченко сидел на лестнице и плакал.
У нас команда была просто сумасшедшая. Наше трио в атаке было просто бомба – Тарасов, Оказынов и Оразаев. Если бы не получил карточку, то Оразаев сыграл бы в матче за третье место и стал бы лучшим игроком чемпионата. Многие парни из той сборной после этого заиграли, правда, многие быстро и закончили из-за травм.
Фомичев научил нас правильно работать и показал, в каком состоянии должен находиться профессиональный футболист. В сборной было много интернатовских ребят. У них было очень сильное поколение, а мы к ним присоединились. В чемпионате Казахстана они нас разбивали в пух и прах просто. Они никого не чувствовали, были хорошо обученные ребята. Плюс Владимир Саныч поднял тактический и физический уровень выше.
Арно Пайперс был жесток, но справедлив, приучил к режиму, использовал Лорию как переводчика
Пайперс привил профессионализм, те жесткие рамки, в которые о нас поставил. Первым делом он развернул ватман и там был свод правил, как ты должен себя вести – начиная с того, во сколько ты должен проснуться, до тех носков, какие ты должен надеть. Тогда это было что-то непривычное для нас. Сначала он общался в такой диктаторской форме, но потом, когда мы все привыкли к этому – мы уже не представляли себе, что по-другому нужно. Мы понимали, что вот так правильно. Из-за того, что я говорил по-английски, он часто звал меня, чтобы я переводил, а не переводчик. Когда у Пайперса было тактическое занятие, он добился того, что я мог выйти и рассказать, что должен делать 7 или 11 номер. Я знал какие действия его должны быть при атаке и при обороне. Он этот делал и практиковал. Он мог вызвать тебя к доске, как в школе. Любой из нас мог встать и рассказать.
Шторк не держал слово, убрал 70 процентов состава перед игрой на «Уэмбли», хотя для игроков это была мечта
Тогда я был Нальчике. Представьте. Когда ты стремишься сыграть на «Уэмбли» 2-3 года играешь в основном составе, и вот она эта игра на «Уэмбли». И Шторк 70 процентов сборной убирает и везет молодежную сборную. Уже как-то не очень приятно себя чувствуешь, как минимум. Потому что мы мечтали об этой встрече. Да, очки нам было бы сложно там взять, но мы своей работой заслужили эту игру.
Единственное, он мне сказал: «Если ты не будешь в основном составе, – а в Нальчике я играл очень мало -, я не буду вызывать тебя в сборную». Я из-за этого вернулся домой, в «Локомотив», стал играть, но вызова так и не получил. 2010 год я играл в Павлодаре и меня был очень хороший сезон, но я не получал вызов сборную. А получил, когда Шторк ушел в 2011 году. В моей жизни были тренеры, которые объяснили, почему я их не устраиваю. Я жал им руку и с уважением отношусь до сегодняшнего дня. Это смелые люди, порядочные так делают..
Почти всегда сам оплачивал лечение после травм, вложил в себя «Мерседес Брабус»
У меня, к сожалению, было очень много травм, которые, по сути, несовместимы с продолжением карьеры. Но бог подарил мне то, что после каждой травмы я мог восстановиться. Я это только потом понял. В Казахстане ни разу не делал операции.
Из всех моих травм только один раз клуб оплатил операцию и восстановление. В 2011 году это был «Иртыш». В шутку говорю: за последние годы в свое тело вложил «Мерседес Брабус».
После первой травмы спины в Павлодаре у меня спрашивали: «А почему ты в Казахстане не делал операцию?». Потому что я делал у хорошего хирурга, после которого футболисты гораздо быстрее восстанавливаются. У нас по контракту прописано, что клубы должны оплачивать. Но ты должен сделать это на территории Казахстана. Считаю, это внутренняя проблема клубов.
Стал первым казахстанцем на обучении по программе УЕФА
Когда заканчивал карьеру, искал где я могу получить образование. У меня лицензия «А» тренерская есть, но я хотел получить образование в сфере управления и менеджмента. Мне подсказали, что в УЕФА есть такая программа для бывших футболистов. Но там нужной соответствовать нескольким критериям и пройти несколько собеседований и на каждое место там 2-3 три человека.
Примерно в сентябре прислали, что одобрен на программу, а в октябре я уже поехал на первую сессию. Они учат, как именно системно развивать футбол. Они дают правильные инструменты. Если ты хочешь быть спортивным директором, тебя научат организовывать матчи международного или национального первенства. 20-30 процентов из учеников – это тренеры, которые пытаются получить управленческие навыки и работают в хороших командах. Очень много скаутов.
