Шепелев о том, что Ельцин был против его перехода в «Спартак»: «С ним не встречался, но мне говорили, что не отпустят. Я не боялся, понимал, что в Москве власть посильнее, чем в Свердловске»

– Говорят, что против вашего перехода из «Автомобилиста» в «Спартак» был первый секретарь Свердловского обкома КПСС, будущий президент России Борис Ельцин. Учитывая его внимание к хоккею, довелось ли общаться с ним?

– С ним мне встречаться не приходилось. Но люди, которые там у него работали, близкие к нему, все время говорили, что они меня не отпустят. Что я либо в Свердловске буду играть, либо закончу.

Потом [Борис] Кулагин, когда я с ним встречался, сказал мне, чтобы я только говорил, хочу, мол, играть в сборной. Я не боялся, что меня не выпустят, потому что понимал, что в Москве власть посильнее, чем в Свердловске.

– Правда ли, что заявление о переходе в «Спартак» в рамках конспирации вы писали в туалете Дворца спорта?

– Было дело. Это 1978 год, мы с «Автомобилистом» приехали играть с ЦСКА. Во Дворец спорта приехал [Валерий] Жиляев (начальник команды «Спартак» – Спортс’‘), и я писал там это заявление.

– Действительно ли ректора свердловского вуза, который тогда санкционировал ваш перевод в московский вуз, потом уволили из-за этого?

– Такого не было. Я отучился в Свердловске год, потом уехал в Москву, год не учился, брал академический отпуск. Когда год прошел, меня восстановили. Я приехал в Малаховку, отдал документы и доучился два года.

– Если бы Аркадий Рудаков, с которым вы играли в «Автомобилисте», не перешел в «Спартак», согласились бы вы отправиться в Москву?

– Аркадий до этого был в «Спартаке». Потом он вернулся в «Автомобилист», поиграл один год и затем вернулся в «Спартак». Тем более жена у него осталась в Москве. Мне он говорил, Сереж, езжай, не бойся, все будет нормально, – сказал бывший игрок и тренер «Спартака».