8 мин.

Разные, но (не)равные - расизм, спорт и история ч.1 ЮАР

11

 Расизм и спорт, расизм в спорте, спортивный расизм – темы тиражируемые. Иногда поводы выглядят надуманными или политически ангажированными, иногда происходящее на самом деле недопустимо. В этом цикле будет рассказано о событиях, которые происходили в мире спорта в исторической перспективе недавно, но еще до эры бесконечного информационного потока и массового внимания к подобным вещам. К тому же, описанное ниже заставит читателя, знакомого с выступлениями Яя Туре, лишний раз удостовериться, что расизм это все-таки не про малое количество темнокожих тренеров в английском футболе и не про непопадание в состав своего клуба по решению тренера. 

 Начнем с Южно-Африканской Республики XX века. Про апартеид все знают еще со школьной скамьи, однако привилегированным положение белого населения было и до прихода к власти Национальной партии (партия африканеров/буров, т.е. короче говоря, белого населения Республики) в 1948 году, и до обретения независимости в 1961 году. Спортивная составляющая (как и другие сферы жизни) уже с конца XIX века была четко разделена по расовому признаку: белое население организовывало свои спортивные клубы\кружки, куда не допускались представители других групп населения – цветных (люди смешанных рас, в основном – мулаты), азиатов (в основном, индийцы) и черных.

 Во всех международных соревнованиях Южно-Африканский Союз (так назывался британский доминион до обретения независимости) и позже ЮАР могли представлять исключительно белые спортсмены. Бурские чиновники объясняли это тем, что черные недостаточно хороши, не показывают нужных результатов, но на практике их слова опровергали сами темнокожие спортсмены, выступая под флагами других стран на самом высоком уровне. Так, Прешс МакКензи, южноафриканский тяжелоатлет, выступал и выигрывал Игры Содружества наций под флагами Великобритании и Новой Зеландии, многие южноафриканцы в других англоязычных странах добивались результатов в футболе и крикете, играя в высших лигах.

 Когда в 1948 году Национальная партия пришла к власти, серьезных изменений в сфере спорта не последовало, так как работавшая на тот момент система и без этого отвечала расистским стандартам правительства, хотя постепенно вводились все новые ограничения по участию темнокожих в спортивных клубах. Важным для белого меньшинства вопросом был и допуск черного населения на стадионы. Дело в том, что в международных матчах черное населения, как правило, поддерживало соперника в знак протеста против политики африканеров. Наконец в 1955 году было решено, что черные не смогут посещать любые спортивные соревнования на только построенном стадионе в Блумфонтейне. Позже запрет распространился на все крупные спортивные объекты и мероприятия, а в 1965 году вступил в силу Закон о публичных территориях/Group Areas Act, который упорядочил сегрегацию во всех общественных пространствах, в том числе и спортивных - от обычных спортивных клубов/центров до больших стадионов. По новым нормам пускать темнокожее население на какие-либо спортивные объекты можно только если: а) они не мешают белому населению; б) эти объекты оборудованы отдельными входами, зрительскими местами, туалетами для черных. Следует отметить, что все ограничения, как правило, действовали и в отношении двух других небелых групп – цветных и азиатов, но в социальной иерархии именно черные находились на самой низкой ступени.

Установленные ограничение порой приводили к совершенно нелепым ситуациям. Так, южноафриканский гольфист индийского происхождения Papwa Sewgolum (на фото внизу) в 1963 году одержал победу на открытом чемпионате в провинции Наталь, куда был допущен под нажимом международной общественности, так как до этого он дважды побеждал на турнирах в Нидерландах. Камнем преткновение стало вручение главного приза, которое должно было пройти в гольф клубе, куда вход был открыт исключительно белым игрокам. Приз гольфист получал через окно, стоя в это время за пределами клуба под дождем. Другим примером стоявшего в стране градуса безумия является внезапный разгон небелых зрителей теннисного матча в Йоханнесбурге в 1967 году, случившийся прямо во время игры, когда выяснилось, что на арене не было раздельных туалетов.

 Первые относительно серьезные меры международного спортивного сообщества против политики белого меньшинства в ЮАР были приняты только в 1956 году, когда Международная федерация настольного тенниса исключила из своего состава белую южноафриканскую федерацию, официально признав при этом альтернативный орган, который представлял небелые группы населения ЮАР и выступал против расовой дискриминации. Причиной для таких действий стал очередной запрет правительства, не позволивший черным посетить международный турнир даже в качестве зрителей.

Вдохновленные первыми успехами в борьбе за международное признание южноафриканские активисты основали Комитет по международным отношениям в спорте, целью которого было продвижение антирасистских организаций и собственных спортивных федераций для их дальнейшего признания международными органами. Реакция со стороны правительства последовала незамедлительно, и министр внутренних дел Т. Дёнгес озвучил официальную позицию властей:

«Белые и небелые должны заниматься спортом раздельно. Никаких смешанных команд не должно существовать в ЮАР. Любые сборные и команды из других стран должны привозить составы из исключительно белых спортсменов, если они собираются играть с белыми южноафриканскими командами. Таковы традиции ЮАР. Небелые команды могут играть с небелыми южноафриканскими командами. Любые небелые спортивные организации должны действовать через уже существующие официальные белые федерации и комитеты».   

В соответствие с заявлением Дёнгеса у многих антирасистских активистов (в том числе белых), пытавшихся добиться признание в ФИФА, Международном Олимпийском комитете и т.д., регулярно изымали паспорта, препятствуя выезду за границу. Самой масштабной и успешной организацией, боровшейся с расизмом в спорте, стала Южноафриканская Спортивная ассоциация (SASA), которая часто добивалась отмены международных соревнований и турне для белых южноафриканских команд. Именно SASA постоянными запросами обратила внимание МОК на события в ЮАР, что сначала привело к предупреждению в 1962 году, а позже к исключению ЮАР из МОК и итоговому запрету выступать на Олимпиаде 1964 года в Токио (с этого момента ЮАР не участвовала в ОИ вплоть до 1992 года).

Важным событием, повлиявшим и на решение МОК, и на исключение ЮАР из Содружества Наций, стала «бойня в Шарпвилле» (The Sharpeville massacre, 1960 год), когда во время масштабных протестов полиция открыла огонь по митингующим, в результате чего погибло 69 человек. Внизу фото из гущи событий и плакат, сделанный в Великобритании позже на основе того же фото: «Если вы жаждете увидеть их национальный спорт (имеется в виду регби), то вам вряд ли придется по душе их крикет».

Ограничения международные организации не снимали, но и усиливать давление не спешили. Нужны были новые резонансные истории. Так, в 1965 году граждан Новой Зеландии возмутил отказ допустить регбистов-маори (маори – коренное население Новой Зеландии) на турнир в ЮАР. Была запущена кампания «No Maoris, No tour», приведшая в итоге к отказу сборной Новой Зеландии по регби участвовать в турнирах, проводимых в ЮАР.

В это же время в ЮАР, несмотря на постоянные аресты, активную деятельность против политики апартеида ведёт Деннис Брутус (по методичкам властей был записан в «цветные») и один из самых ярких политических активистов. Именно Деннис был лидером SASA и позже появившегося «Южноафриканского Олимпийского Комитета против расизма» (SANROC). В середине 60-х Брутус и другие видные противники апартеида были вынуждены покинуть ЮАР, переехав в Лондон.

 Во многом благодаря деятельности лидеров SANROC, в мае 1968 года Совет по правам человека ООН окончательный запретил спортсменам из ЮАР участвовать в международных турнирах до тех пор, пока не будет прекращена политика апартеида. В ответ на такие меры власти ЮАР решили провести собственные «мини-олимпийские игры» в 1969 году, в которых могли принять участие только белые спортсмены. Сначала подразумевалось, что небелые зрители также не смогут посетить мероприятия, однако позже их все же допустили. Желающих среди небелого населения было совсем немного – 485 зрителей за несколько недель соревнований. Игры обернулись полным провалом, участвовать в них сразу отказались социалистические и африканские страны, поставив ультиматум МОК и ФРГ: если спортсмены из западных стран поедут в ЮАР, то за этим последует бойкот следующих Олимпийских игр в Мюнхене.

 Далее, чтобы как-то отбиться от постоянной международной критики, ЮАР решает провести еще одни «мини-олимпийские игры», в этот раз исключительно для небелых спортсменов. Результат вновь был провальным, почти все небелые спортивные организации проигнорировали это мероприятие, а на страницах газеты «Post» появилась статья о том, что единственные игры, которые нужны ЮАР, это те, в которых не будет разделения по цвету кожи.

 ЮАР оставалась вне Олимпийского движения вплоть до начала 90-х годов, когда произошел отказ от политики апартеида. Сейчас ЮАР — это страна, где восемь лет назад прошел Чемпионат мира по футболу, страна, которая регулярно участвует во всех крупнейших мировых первенствах, но в то же время страна, где этно-расовые конфликты по-прежнему остаются серьезной проблемой. Убийства белых фермеров, ненависть к цветным, желание провести экспроприацию земли по расовому признаку… Но это уже, как принято говорить, совсем другая история.

Несколько карикатур были взяты из книги Джоан Брикхилл "Race against race: South Africa's "multi-national" sport fraud", остальные фото найдены на просторах интернета.

Больше про историю, Африку и прочее будет в телеграме: t.me/afirka

Цикл, разумеется, продолжится

 

история