Нетрудности перевода.Наш корреспондент попробовал себя в роли переводчика «Базеля» и диктора Лужников
Футбол без пресс-конференции, как Новый год без елки – без нее грустно и неуютно. Не будь пресс-конференций, еще неизвестно, разродился бы Анатолий Бышовец афоризмом «Нужно быть полным идиотом, чтобы верить всему, что происходит». А когда еще Эдуард Малофеев выдал бы знаменитое «У меня есть свое мнение, но я с ним не согласен», если не в послематчевой беседе с журналистами?
Впрочем, далеко не каждое интервью – это прибаутки и феерия разума. Особенно когда допрашиваемый – иностранец, не говорящий на языках, доступных журналисту, а переводчик тренера или игрока далек от футбола. С чем-то подобным корреспонденты столкнулись в феврале 2007-го, когда «Спартак» приехал в испанский Виго на ответную игру 1/16 финала Кубка УЕФА с «Сельтой». В ходе предматчевой пресс-конференции дама-переводчица настолько неточно и нелепо интерпретировала слова главных тренеров команд Владимира Федотова и Фернандо Васкеса, что все присутствующие просто волосы на себе рвали.
Как тут не вспомнить эпизод из известного фильма «Трудности перевода», в котором режиссер-японец пытается донести до актера-американца свое видение предстоящей сцены и просит помощницу как можно точнее перевести сказанное. Следует экспрессивная тирада японца длительностью в полминуты, после чего переводчица обращается к актеру с единственной фразой: «Он хочет, чтобы вы повернулись и посмотрели в камеру, хорошо?». «Неужели это все, что он сказал?» – удивляется главный герой.
В «Спартаке» удивляться не стали, а просто-напросто отказались от услуг горе-толмача. И на послематчевой пресс-конференции за перевод Федотова и Васкеса взялся… Валерий Карпин, проживавший в то время в Виго и пришедший посмотреть матч в качестве зрителя. Нынешний тренер «Спартака» продемонстрировал своей предшественнице, как это делается, благо свободно владеет испанским языком и футбольной терминологией. С тех пор именно эти два качества – знание языка и футбола – считаются определяющими при выборе перевод-чика на матчи «Спартака» в еврокубках.
Тем почетнее, что в качестве «ведущего» пред- и послематчевых мероприятий был выбран именно я. Спортивный журналист – не Карпин, конечно, но тоже приемлемая кандидатура. К слову, самого Валерия Георгиевича перевести на немецкий так и не пришлось. Но обо всем по порядку.
МИССИЯ № 1: ПЕРЕВОД ДО ИГРЫ
Работа еврокубкового толмача начинается за день до начала игры, а именно с перевода предматчевых пресс-конференций. По регламенту первым слово дается команде хозяев. Ровно в 14.00 среды в конференц-зале «Лужников» появляются Валерий Карпин и Кирилл Комбаров.
– Среди журналистов есть швейцарские коллеги? – вопрос залу. – Кому-то нужен перевод?
Гробовое молчание. Швейцарские репортеры, как выясняется, только-только прилетели в аэропорт и забирают багаж. Что ж, не судьба. Ожидаю прибытия главного тренера «Базеля» Торстена Финка – интервью гостей намечено на 18.00.
– Неплохо отработал, – подкалывает один из сотрудников пресс-службы красно-белых. – А представляешь, на пресс-конференцию швейцарцев не придет ни один из наших журналистов – снова халтура.
Ну уж нет! Зря я, что ли, костюм надевал? Российские коллеги не подвели и начинают заполнять зал еще минут за 30 до приезда гостей. А вот и герр Финк собственной персоной. Все бы ничего, но зачем он взял с собой на «прессуху» чернокожего полузащитника Кабрала? Тот родился в Кабо-Верде и не понимает ни слова по-немецки!
– Ничего, я тебе помогу, – приходит на помощь пресс-атташе «Базеля» Йозеф Циндель.
Поехали. На ближайшие 20минут я словно выпадаю из жизни. Есть только голос Финка, блокнот и ручка, судорожно пытающаяся поспеть за мыслью тренера. Объективы, пялящиеся на нас со всех сторон, не только не раздражают – их просто не замечаешь.
– У «Спартака» самые лучшие в России болельщики… – с небольшой дрожью в голосе перевожу любезность. Беру себя в руки, с каждым вопросом ощущаю себя все более уверенно. В какой-то момент успокаиваюсь окончательно и начинаю подмечать детали: блестящую в софитах щетину Финка, то, что швейцарские репортеры обращаются к тренеру исключительно на «ты», излишнюю напыщенность вопросов наших журналистов – как же мне перевести «Базель» прыгнул выше головы», как же это, как же…
Краем глаза замечаю, как Кабрал то смачно зевает, то хватается за лицо – ему откровенно скучно. В какой-то момент футболист начинает нетерпеливо дергать ногой, тряся и мой стул. Все понятно, хочется побыстрее сбежать отсюда, но зачем же сбивать с мысли?
Снято. Финк крепко жмет мне руку, соглашается ответить на пару эксклюзивных вопросов, после чего заговорщицки шепчет на ухо:
– Где тут туалет? А то холод у вас собачий, сами понимаете… – и, получив директивы, быстрым шагом покидает зал. Прежде чем уйти, Финк делает знаки кому-то в зале. Интересно, кому? Ба, да это Сергей Кирьяков!
– Вы здесь какими судьбами? – спрашиваю экс-нападающего сборной России.
– Мы с Торстеном хорошие друзья, три года играли вместе в «Карлсруэ». Созвонились, договорились встретиться, уже пообщались накоротке.
– Признайтесь, раскрыли ему секреты «Спартака»?
– Финк и без меня все знает. У него был специальный человек, который всю предсезонку провел со «Спартаком».
– Шпион?
– Типа того. Так что он имеет всю информацию о «Спартаке», кто травмирован, кто в какой форме, есть у него записи всех товарищеских матчей. В общем, провел огромную работу.
– Вы за кого болеете-то: за Финка или за «Спартак»?
– Карпин тоже мой хороший друг. Так что двоякое состояние. Торстен понимает, что с этой командой Лигу Европы он все равно не выиграет.
– Не приглашал он вас в «Базель» в помощники?
– Там штаб и так сформирован. Но он мне сказал, кстати, что не прочь поработать в России. Тогда, может, что и получится у нас вместе.
– Речь о московских командах?
– Непринципиально. Он считает, что здесь созданы хорошие условия для работы. А тренер он очень сильный. Занятия под руководством таких спецов, как Трапаттони и Хитцфельд, не могли пройти даром. Видно, что тактически он очень хорошо подкован. Было бы иначе, вряд ли бы он в первом же сезоне в качестве тренера «Базеля» взял титул чемпиона и кубок страны.
МИССИЯ № 2: ДИКТОР ВО ВРЕМЯ ИГРЫ
Угодить только лишь приезжим журналистам недостаточно. В задачу еврокубкового толмача также входит зачитывание во время матча различного рода объявлений на языке команды гостей – на весь стадион, само собой.
Мой проводник в дикторскую «Лужников» – стиляга в пижонской красной шапке Макс Орлов. Макс – диджей «Русского радио», а с прошлого года еще и диктор на всех домашних матчах «Спартака».
– А как же легендарный голос «Лужников» Валентин Валентинов? – спрашиваю компаньона. – Случилось что?
– Насколько знаю, в «Спартаке» им были недовольны.
Решил навести справку. Поговаривают, что в стане красно-белых хотели большей динамики.
Погружаемся в лифт, Макс нажимает кнопку с цифрой 5. Ну что же, здравствуй, лужниковская верхотура. Ничем не примечательный коридор и двери, двери, двери. За одной из них нас с нетерпением ожидают микрофоны: с солидной черной пимпочкой для Макса и с желтой, «чайниковской» – для меня. Помимо микрофонов, на столе пристроились небольшой монитор (идет концовка матча «Зенит» – «Янг Бойз»), несколько телефонов и кипа бумажек. Вид из окна – шикарный. Можно сказать, с высоты птичьего полета. Болельщики, стекающиеся на левом от нас фланге, начинают распеваться. Милиционеры, выстроившись по периметру, делают задорную зарядку. А нам не холодно, мы за стеклом.
– Вот тебе приветственное слово на немецком, – Макс дает мне листок с логотипом Лиги Европы. – Начинаем в 20.45, читаешь сразу после меня. В 20.47 объявляю состав команд, в 20.55 – выход команд. Так, тишина…
Макс нажимает миниатюрную кнопочку у основания микрофона, зажигается красный цвет. Моя очередь. Собственный голос гулким эхом отзывается внутри чаши. Странное ощущение. Мой напарник начинает объявлять составы. Когда очередь доходит до «Спартака», Макс в традиционной футбольной манере называет лишь имя – фамилию за него выкрикивают уже трибуны.
– Номер 64, Эйдеееен… – Макс указывает пальцем в сторону болельщиков, будто дирижируя ими.
– Макгидиии, – ревом отзываются «Лужники». Эйден – любимчик Макса.
– Он борется в любой ситуации до конца, – говорит Орлов. – А вообще, при объявлении состава обычно самая бурная реакция на Веллитона. И Ананидзе.
«Базель» открывает счет. Если бы не монитор, трудно было бы понять, кто забил, уж слишком высоко. Макс от расстройства бьет кулаком по столу, но всего секунду спустя он уже само спокойствие:
– Гол забил Скотт Чипперфилд, – Потушил лампочку – и кивает мне. Объявляю и я. После этого Макс взрывается:
– Иногда прямо мочи нет, как хочется включить микрофон и прокричать во всю глотку: «Беееей!». Я когда только начинал, мог себе позволить некоторые вольности. Помню, был какой-то унылый-унылый матч, ну я и крикнул на весь стадион: «Вы чего так играете?! Будто на горшке сидите!». Правда, после этого со мной провели серьезную работу, пришлось стать посдержаннее, – смеется Макс. – Несколько раз милиция меня обвиняла в подстрекательстве трибун к агрессивным действиям, угрожали на 200 тысяч рублей оштрафовать. Я такие деньги не готов платить, поэтому некоторые фразы пришлось «изъять».
Перерыв. Решил пройтись по коридору. Навстречу – Василий Уткин, комментирующий игру на «НТВ–Плюс». У него почти такая же кабинка, как и у нас с Максом.
– Как вам комментируется с такой верхотуры?
– То, что видно все очень издалека, – это непобедимо, – говорит Уткин. – Что поделать, это особенность «Лужников». Комментатор прежде всего ориентируется по силуэту игрока и по месту, где происходит на поле событие. Номера не видно, поверьте. Мало того, что далеко смотреть, еще и очень сложно работать, по сути, сидя в комнате и глядя в окно. На современных стадионах уже нет такого чувства отстранения от реальных событий. Кабина располагается, как правило, на трибуне, а в «Лужниках» она расположена наихудшим образом, каким только можно себе представить, самым старомодным. Тем не менее не могу сказать, что я не люблю «Лужники». Все-таки с этим стадионом связано первое большое спортивное событие, на котором я побывал, – московская Олимпиада. Может, покажется странным, но я не понимаю, как проводить значимые матчи в каком-то другом месте.
Второй тайм пролетает как мгновение. Объявляю замены, призываю швейцарских болельщиков оставаться на местах после финального свистка – плевое дело. А вот и гол «Спартака» в добавленное время, словно финальный аккорд успешно проделанной работы. А теперь пора бы и на землю опуститься.
МИССИЯ №3: ПЕРЕВОД ПОСЛЕ ИГРЫ
Последняя миссия – самая легкая. После матча тренеры команд не настроены вести философские беседы и обычно отделываются достаточно пространными фразами. Рай для переводчика!
– Сегодня обе команды показали открытый футбол, который наверняка доставил удовольствие зрителям, – перевожу завершающие слова Финка. – Я желаю «Спартаку» добиться успеха в Лиге Европы.
Бурные аплодисменты в зале. Занавес. Главный тренер «Базеля» быстро поднимается и направляется к выходу. Мою протянутую руку даже не замечает – наверное, прокручивает в голове последние минуты матча. Я и не огорчаюсь. Впереди меня наверняка ожидает рукопожатие самого Карпина! Но надеждам не суждено сбыться.
Когда Карпин под рукоплескания появляется в конференц-зале, швейцарских журналистов и след простыл.
– Среди журналистов есть швейцарские коллеги? – повторяется вчерашний вопрос. – Кому-то нужен перевод?
И вновь молчание. Что ж тут поделаешь, если швейцарцам не нужны слова тренера «Спартака». Уже после окончания интервью ко мне все-таки подходит коллега из страны Альп.
– Нужны цитаты Карпина? – спрашиваю его.
– Нет. Скажите, а правда, что Ананидзе поменял фамилию, потому что она у него была неблагозвучная?
Такие вот трудности перевода. Или нетрудности.
