Уход Бабина из «Амкала» – тренерская отставка года в Медиалиге. Хотел построить «Барселону» на прошивке «Баварии»
Юрий Бабин в 2005-м подавал надежды в молдавской «Олимпии» из города Бельцы, в 19 лет уехал в США, где играл в любительских лигах, а в 27 оказался в 4-м дивизионе Хорватии. Летом 2022-го, во время Кубка России, Бабин сменил легендарного Иваныча на посту главного тренера «Амкала», но спустя два месяца скандально покинул клуб.
Мы поговорили с Бабиным о жизни за границей, медиафутболе и «Амкале».
До поиска работы на «Профи.ру» Бабин играл за хорватскую «Дубравку». Он сравнивает любительский футбол в Европе и России и рассказывает о юности в США
– Юрий Бабин до работы тренером – что это за человек?
– С детства играл в футбол, каждый день с мячом. Первый тренерский опыт был в 18 лет. В школе было очень плохо с футболом, я чуть ли не единственный им занимался. Доверили тренировать школьную команду. Я этим очень увлекся: во время уроков сидел и рисовал схемы, после уроков собирался на тренировку. Уже не мог учиться, думал только об этой работе. Тренировал, кстати, довольно успешно – заняли 3-е место в городе.
Потом были 10 безумных лет – решил пожить ярко, красиво и уехал в Штаты. Путешествовал по Европе, пробовал себя в разных ролях: в Штатах работал официантом, пока английский был слабый. Работал на двух работах, 6 дней в неделю с утра до ночи, это был адский труд. Накопленные деньги инвестировал: открыл что-то типа собственного такси, занимался продажей футбольной обуви, открывал студенческую организацию с нуля. Это с 19 до 28 лет.
Год жил в Хорватии, работал в самой большой в мире студенческой организации AIESEC – классный опыт.
– Вы не только жили в Хорватии, но и играли там?
– В 2011-м приехал в Хорватию, хотел выучить язык, но в Загребе это было практически невозможно. Никто не хотел говорить на хорватском, все говорили на английском. Придумал такую историю: смотрел на разные любительские команды и понял, что мне нужно в ветеранскую. Нашел, ребята 40+, которые выросли еще в Югославии. Тогда английский был менее популярен, они на нем не говорили. Я в эту команду попал, по чуть-чуть подтянул хорватский. Плюс через знакомых играл в 4-й лиге, тренировался с командой «Дубравка», она в пригороде Загреба находится.
– Можете сравнить любительский футбол в России и Хорватии?
– Основное отличие – у нас огромнейший, ну слишком большой фокус на результате. Именно это и есть тот якорь, который не дает прогрессировать. В первую очередь фокус должен быть на качестве игры, а результат – уже следствие этой работы.
Помню, общался в «Дубравке» с молодым перспективным игроком, он говорит: «Мне вообще все равно, получится стать профиком или нет. Я все равно параллельно учусь. Даже если стану профиком, мне это образование пригодится после 35 лет. Если нет, буду продолжать играть, пусть даже всю жизнь за эту команду: здесь мои друзья, здесь мои родственники, за нее играл отец. Буду наслаждаться. Все нормально».
– Из Молдавии вы уехали в США. Как так получилось?
– Мне 19 лет, сыграл очень хорошую товарку против «Шерифа», получил приглашение на просмотр. Приехал на этот просмотр – не получилось. Были предложения из маленьких команд, но я не хотел распыляться и быть просто игроком, играть за какие-то мелкие команды.
Принял решение уехать в Штаты, выучить язык, выйти за зону комфорта. Поехал во Флориду без каких-либо связей и больших денег – кажется, у меня было 700 долларов в кармане, из которых 450 ушло в первый же день на съем комнаты на месяц. Жесткие условия, но я хотел этих приключений.
– Как вы оказались в России?
– У меня только закончился годовой контракт в Хорватии. Думал, что делать. Мне друг из Питера позвонил и говорит: «Слушай, мы здесь открываем компанию, нам нужны люди с международным опытом, идеями, приезжай». Я приехал, представлял себе офис в Питере, где все так красиво, а там компания по производству технических газов, где-то возле Гатчины.
Переехал в Москву. Мне было интересно пожить здесь. Устроился тренинг-менеджером в «Мегафоне». Довольно интересная работа – обучал людей, очень близко к тренерству. Потом начал тренировать, взял первую попавшуюся команду. Практика – самое главное.
– Первое, что гуглится по вашему имени – профиль на «Профи.ру». Необычно для тренера.
– Не вижу здесь ничего такого. Создал профиль еще в 2015-м, естественно, ценник был небольшой, для опыта, пара тысяч. Мне кажется, нормально, когда начинающий тренер готов работать за опыт, для практики. Деньги были не главным, как и в «Амкале».
От стажировок у Непомнящего и Писарева до главного тренера «Амкала»
– Вы работали ассистентом у Писарева, Непомнящего, Калиниченко. Что взяли от каждого из них?
– Непомнящий укрепил убежденность в подходе, который я для себя выбрал – стремлюсь построить достойные и приятные, дружеские отношения. Он ни разу не орал на игроков, не использовал ненормативную лексику, и это очень круто. Могу смело сказать, за прошлый год я ни разу не опустился до уровня криков или оскорблений игроков.
Писарев – очень харизматичный, умеет вселять в игроков уверенность. Заходил в раздевалку, каждому игроку, всей команде передавал настрой и желание выиграть.
Калиниченко – тонкий психолог. Очень хорошо понимает игроков, сам недавно закончил. Всегда тонко чувствует, что происходит в команде.
– Каких тактических принципов вы придерживаетесь?
– Есть несколько основополагающих вещей: очень важно, чтобы команда стремилась играть первым номером. В отборе – активный прессинг. Люблю короткий, средний пас низом. Длинные передачи и диагонали верхом мне не очень.
– Ваша любимая схема?
– Моя любимая 3-4-3, но в «Амкале» не видел возможности с ней играть. У меня не было двух месяцев предсезонки, когда можно экспериментировать, наигрывать. Я пришел в команду – через пять дней игра в Кубке, еще через три другая игра.
Я люблю, когда команды проходят серьезные психологические испытания в предсезонный период или даже в сезоне на тренировках – приобретают ментальную силу за счет подготовки. Показатель – как команда играет в концовках. Я на это делаю большую ставку, и в этом смысле «Амкал» был подходящей командой. Мы работали над качественным владением, мучали пасом соперника, постоянно раздергивали.
– В чем отличие «Амкала» от команд ЛФЛ с точки зрения работы тренера?
– Медийность. Игроки работают на контент, им важно проявить себя, свою уникальность, ценности, создать интересные ситуации. Везде быть в центре внимания. Они же не притворяются яркими личностями – они есть эти личности.
– Из-за этого нужно как-то особенно выстраивать тренировки?
– Из-за слухов в телеграме создалось впечатление, что на тренировках что-то было не так. Они достаточно качественно тренировались, везде есть шероховатости.
Здесь сложно руководству. Когда руководство отсутствует – тренерскому штабу тяжело. Нужно поймать баланс между фокусом на качество игры, результатом и медийностью – это три основные вещи.
– Ваш подход с делегированием приняли не все. Не считаете, что это отдалило вас от команды?
– Не могу утверждать. Это только в начале [было], первых дней 10, штук 6-7 тренировок. Я обсуждал заранее, что и как мы делаем, но в самой тренировке участвовал менее активно. Следил, как они реагируют на ошибки друг друга, как ведут себя в разных ситуациях во время тренировки.
– Врач Артем Рыженко, сказал: игроки могли не участвовать в упражнениях и стоять по 15-20 минут. Можете это прокомментировать?
– Да, это было в начале. Я только пришел в команду, были недопонимания и ужасные по дисциплине моменты. Мне вечером скидывают список – должно быть 20 человек на тренировке. А приходят 22. В процессе иногда возможно двоих добавить, а есть упражнения, где участвуют ровно 20 человек. Я не буду из-за двух человек, которые не указали вовремя, что придут, менять весь подход. Потом дисциплину подкрутили.
– Откатывая время назад, какой подход был необходим «Амкалу»?
– Перечислю все вещи, которые я бы поменял. Моменты, которые были упущены в переговорах, – особенных игроков не должно быть в команде, правила на всех должны действовать одинаково.
Надо было обсудить, как ведем себя в медиапространстве. Игроки могут высказываться, но должны быть какие-то общие принципы.
Несколько членов тренерского и административного штаба нужно было поменять. Здесь без имен.
Нужно было подробно обсудить с Германом, как долго он готов терпеть бурления в команде, чтобы все приняли единые правила игры. Как оказалось в итоге – недолго.
В своем подходе я ничего бы не менял, но обсудил бы с Германом, что мы должны отталкиваться от позитива, созидательно играть. Наказание в виде игрового времени за дисциплинарные карточки – работало. Мы одна из самых дисциплинированных команд МФЛ, единственная красная была в Кубке, но это первый мой матч, я не мог штрафовать.
Бабин считает, что команде не хватило игроков с уникальными психологическими качествами для его системы
– В каком состоянии вам досталась команда от предыдущего тренера?
– Когда я пришел, не так высоко оценивал его работу. Теперь, когда понимаю в каких условиях ему приходилось работать, понимаю, что он действительно крут. Показывал результат. В плане игры, подбора игроков, победных традиций, характера, сплоченности – эти вещи были довольно хороши.
Но две вещи я бы отметил, как особенно яркие слабости.
Первая – дисциплина тире ценности. Не хватало четкого понимания, что мы одна команда, есть единые правила, и мы всегда должны действовать в интересах команды. Было ощущение, что игроки действуют как разбалованные дети, которым в первую очередь интересно их мнение, эмоции в состоянии их недовольства.
Вторая – в атаке не хватало качества для уровня Кубка России и МФЛ-2.
– Начался отток игроков. Кого из уехавших вам не хватило: Дражжук, Эрик Товмасян, кто-то еще?
– Всех перечислять не буду. Допустим, Майк. Невозможно всех сразу адекватно и объективно оценить. Я не взял его на Кубок, там была очень ограниченная заявка, всего 17 человек. Потом в тренировочном процессе я понял, что этот игрок близок к тому, чтобы называться идеальными медийным игроком – по тому, как он тренировался, готовился к матчам, честно общался с тренером.
– Вы говорили, что Эрик Товмасян – зеленый игрок в плане психологии. Можете расшифровать?
– Исходя из опыта и разных теорий спортивный психологии, просто психологии, я разработал собственную систему оценки психологических качеств игроков. Там 5 цветов: черный, синий, красный, желтый, зеленый. Важно, чтобы в команде были представители всех этих цветов. Если зеленого нет, слишком напряженная атмосфера.
Зеленые – я их называю «игрок-клей». Они положительно относятся к команде, каждому игроку, больше ориентированы на людей, чем на командные результаты. Эрик внимателен к людям, тактичен, приятно общается, улыбается – эти мелкие вещи очень важны. Федос один из тех, кто прям склеивает команду. Зеленым может быть даже член тренерского штаба.
– Очень интересно. Расскажите про остальные цвета.
– Черный – самоотдача, борьба, характер, терпение, стабильность, жесткая дисциплина. Пропахать, протерпеть. Например, Гаттузо.
Синий – интеллект и организованность. Для них важно, чтобы все были по местам, выстроенная игра, тактика, сыгранность, скоординированность. Хави или Пирло.
Красный – агрессия, чувство справедливости, желание восстановить ее. Переломить игру, встряхнуть команду, поджечь, когда вышли и катаем фигню какую-то. Как Рой Кин.
Желтое – больше про атаку. Удовольствие от игры, творческое созидание, нестандартное решение – обыграть, ударить, прочувствовать момент. Рональдиньо.
– Трансферы. Кого не хватило для усиления?
– Не хватало игроков в атакующую группу. И зеленых игроков. Дуба подписали, взяли Салима, все нормально. По трансферам я ставлю 5 с плюсом. На трансферы ничего списывать не буду, никаких претензий.
– Приходя в Амкал из ЛФЛ, вы потеряли в зарплате?
– Я не потерял, я выиграл. Мы обсуждали с Германом финансовый вопрос ровно пять секунд. Он сказал примерную зарплату – я согласился. Я пришел не за деньгами, а в первую очередь за опытом. Герман в этом плане достойный, честный и ответственный руководитель – выплатил все до последнего.
Как распределялось игровое время
– В шоу «Медиафутбол, бро» сформулировали цепочку: «Больше общения – больше игрового времени».
– Это неправда! Игроки все понимают. Было четко сказано: первое – нужно ходить на тренировки. Вторая – тренироваться с максимальной отдачей, с максимальным старанием, с желанием. Все! Если две эти вещи будут, появление на поле – вопрос времени.
Это проходят люди в детско-юношеских школах в 10-12 лет – нужно слушать тренера. Я публично не говорил, но сейчас могу: единственный игрок, который ходил, качественно тренировался, но мне не удалось его выпустить – Финито. Все остальные как тренировались – так играли.
– Гасилин утверждает, что не пропускал тренировки, но мало играл против ФК «10» на «Открытии». Почему?
– Попытаюсь подобрать более мягкие слова. Гасилин должен понимать, что в матче играли еще трое нападающих. Причем тоже хороших нападающих, которые попали [в команду] по серьезным заслугам.
Когда задают вопрос «Почему я не сыграл?», как будто забывают, что есть еще другие 30 игроков, которые тоже хотят и могут играть. Я же не выпустил своих друзей, а выпустил игроков «Амкала», которые заслужили это время.
– Почему решили не допускать Гаса до тренировок с командой после восстановления?
– Во-первых, у нас в тот день было 24 игрока [на тренировке]. Во-вторых, это была предыгровая тренировка. Когда столько людей на предыгровой и запланированы упражнения, где нужны все, я не знал, не понимал, куда его встроить.
Вообще, странно: игрок сам ушел в другую команду, по своему желанию, я же никак к этому не причастен. Тут же хочет на предыгровую тренировку. Мне показалось, что нужно ответить: «Нет». Написал, что может прийти в понедельник [на тренировку после игры].
– Вы говорили про тактику коротких смен по 7-8 минут из футбола 8 на 8. Тот же Форза и другие игроки высказывались, что этих коротких смен они не почувствуют. Почему?
– Я пытался так сделать. С «Тамо Жунто» сделал. На «Открытии» думал, но «Десятка» максимально сбивала темп. Сложно четкую цифру сказать, но 3-5-6 игроков плохо посещали тренировки и плохо тренировались. Мы были обескровлены: мы потерли человек 9, и тут еще некоторые не очень тренировались. Потом Вася получил травму, Гас получил травму. Некого было выпускать такими пачками.
Как Бабин относится к тому, что его называли медиафутбольным Тедом Лассо? Почему ему не удалось сократить дистанцию с игроками?
– Вы смотрели сериал «Тед Лассо»?
– Конечно.
– Вас называли медиафутбольным Тедом Лассо. Вам близок подход тренера Лассо?
– Да, мне нравится, что он нестандартный. Он нестандартно мыслил и достаточно сильно доверял ассистентам. Мы в этом схожи.
– Вы долго привыкали к камерам?
– Думаю, прямо на 100% я еще не привык к камерам на установках. Во время установок я хочу, чтобы весь фокус был игроках, а на «Луче» еще и маленькие раздевалки. У нас еще и большая команда. И когда туда 25 человек набивается, плюс тренерский штаб, плюс оператор – получается 30-35 человек в малюсенькой комнате. И еще эти огромные камеры. На установках я их ощущал, а на тренировках и во время игры – нет. Даже сейчас, когда был на «Медиафутбол, бро», абсолютно себя комфортно чувствовал.
– Кто лидер в раздевалке «Амкала»?
– Я думаю, Сиб, Маврин и Дражжук.
– Один из лидеров, Сибскана, отмечает, что была большая дистанция между тренером и игроками: почему не удалось сократить эту дистанцию?
– Во-первых, это правда, определенная дистанция была. Я ее планировал сократить как раз ближе к плей-офф, после анонимной обратной связи от игроков. Но мне сначала было важно, чтобы произошел вот этот breaking point. Переломный момент, когда команда перестроилась и начала двигаться в направлении, в котором я хотел. Мне нужно было в процессе шторминга подвести команду к состоянию, чтобы она могла быть такой как раньше. Но не получилось. Я думаю, что этого бы не произошло без помощи руководства. То есть руководство не захотело этого. Если игроки чувствуют, что могут влиять на ситуацию через руководство, тренеру очень тяжело что-то кардинально поменять.
– Главную претензию Сибскана высказал в своем ролике: «Бабин не мог формулировать четкую позицию, работал как бизнес-коуч. Мотивировал, а что делать – непонятно. Мало указаний, четких требований, обещаний».
– Не могу согласиться с Сибычем. Я очень четко объяснял, что мы хотим сделать: мы играем первым номером, у нас есть определенные принципы игры, и через тренировки мы эти принципы наигрываем. Должен быстро ходить мяч, должна идти игра на третьего, очень активными должны быть открывания.
Главный момент, который руинит все предъявы Сибыча, – у меня, по сути, за два месяца было три команды: первоначальная, после массового оттока и после трансферов.
Когда я мог суперглубокие требования предъявлять команде? На каком этапе? Если Сибыч хотел, чтобы мы по три недели, работая с тремя разными командами, заиграли как «Барселона», тогда нужно чуть-чуть адекватнее оценивать.
Откровенно о конфликтах в «Амкале»: «ноющие блогеры», «физрук», и Форза как главное разочарование
– Вы чувствовали неуважение со стороны игроков?
– Они настолько лояльные, насколько это принято в команде, насколько им это позволялось. Пример, когда все делают разминку, игрок лежит на боку и снимает сторис. С этих мелочей начинаются сложности. Другие думают: тоже так хочу.
– Какие недопустимые вещи делал Кашай?
– Он не попытался сохранить себя в «Амкале». Не пытался даже дослушать все причины, побежал сразу к Герману. Не пытался наладить, обсудить. Не выполнял тренерские задачи, очень грубо играл во время двусторонок. Чуть не сломал одного из основных игроков – шипами сзади.
– «Физрук» – вас это обижает?
– Есть принцип: когда два оппонента переписываются онлайн и кто сравнит другого с Гитлером, значит аргументов больше не осталось. Тут такая же ситуация физрук – это последний и нелепый аргумент.
– В «Медиафутбол, бро» вы говорили про «рупор», получилось скомканно. Что такое «рупор»?
– Согласен. Рупор – это когда игроки обсуждают в медиа то, что происходит внутри команды. Этот вопрос я не обсудил на переговорах с Германом. Не знаю, к чему бы мы пришли. Может, придумали бы какие-то правила. Может, Герман бы сказал: нет, у нас стопроцентная прозрачность.
Но мы это не обсудили.
– Вы сказали Форзе, что он – главное разочарование в «Амкале». Почему?
– Я не называл. Это наше личное общение. И вообще, здесь сама ситуация может дать ответ, почему главное разочарование. Мы с ним обсуждали в личной переписке, там был целый контекст, целый разговор. Это очень личный разговор.
– Давайте сузим – это про футбол или про рупор?
– Про футбол у меня к Форзе особых вопросов нет – он очень старательный, он красавчик.
– Вам не нравились вопросы, которые он задавал на собраниях?
– Было два собрания, где сильно активничал Форза. Причем первый раз это было очень продуктивно, когда мы обсуждали как раз ситуацию с желтыми карточками за неспортивное поведение, слова, эмоции. А потом было обсуждение, где, возможно, какие-то вопросы мне не нравились. Я даже не помню, честно.
– Вы не считаете формулировку «Блогеры ноют» неуважением к коллективу?
– Я вообще не понимаю эту историю. Я не написал «Блогеры ноют».
– Я перечитывал ваш пост.
– И что, я написал «Блогеры ноют?»
– Да.
– Нет! Прочитай, как я написал. Вы, журналисты, переделываете слова, а потом их произносите.
– Вы написали: «Я еще понимаю, когда кто-то из блогеров ноет…»
– Ну вот! Ну и что? Ну вот эта формулировка: «Я еще понимаю». Еще раз вдумайся: я понимаю, когда это происходит. Потому что им тяжело, потому что они создали это все – они создали, а не профики. И я это понимаю. Это уважение к ним, я понимаю, почему там Крап, еще кто-то недовольны. Какое неуважение? Ты хочешь сказать, что они не ноют? Они действительно иногда ноют в своих сториз, и я их понимаю. Все, тема закрыта!
– В том-то и дело – сама формулировка. Если бы сказали, что блогеры жалуются, или блогеры недовольны, но проблема в слове «ноют». Их это задевает.
– Ну пусть задевает. Но ведь так происходит. Они иногда ноют. Ты хочешь сказать, что они не ноют? Они не ходят на тренировки, некоторые не приходят на челленджи, они не режимят и ноют. Им тяжело конкурировать с этими профиками-психами. Это раздутая тема, смешно для меня лично.
– По крайней мере, на этом концентрировался Форза.
– Конечно, нужно же на чем-то концентрироваться. Если захотеть, можно придраться к чему угодно, к любой формулировке.
– Врач «Амкала» Рыженко говорил: «Бабин пытался искусственно заработать авторитет за счет других членов штаба или Германа. Непопулярные решения почему-то должен был принимать Герман, а не главный тренер». Что можете ответить?
– Полный бред. Какие непопулярные решения? С Кашаем что, Герман? Я принял это решение. Я же не отнекиваюсь, не говорю, что там кто-то другой виноват. Я сам пошел, не отправил Германа или его врача к Кашаю. В этой фразе нет абсолютно никакой связи [с реальностью].
– Кто из игроков поддержал вас после увольнения?
– Некоторые написали в личку. Не буду говорить, им сейчас будет немножко, скажем так, неловко. Часть игроков, конечно, не все.
– Был ли кто-то, от кого не ожидали поддержки?
– Был один такой человек. Меня больше удивила реакция публики. Было много поддержки, писали в личку, в комментариях. Очень приятно. Причем были довольно серьезные, подробные тексты. Это стереотип, что в медийной лиге просто школьники, тут много осознанных личностей.
Поведение Васи Маврина – это нормально? Как он влияет на «Амкал» и Германа?
– Коммуникация с Мавриным шла через Германа, а не лично – кто-нибудь объяснял вам, почему так происходит?
– Коммуникация шла лично. Я сразу делал шаги навстречу – общался с ним, пытался один на один встретиться, мы созванивались. Потом было несколько прецедентов, когда он через Германа пытался [общаться] последние несколько недель. Я вообще хотел через Васю строить игру и на подкаст к нему ходил.
Хочу подчеркнуть, это не так, что он один раз что-то не так сделал или ответил – и типа все. У меня принцип – я люблю сложных личностей. Сложные игроки ставят перед тобой сложные задачи – через это ты растешь как тренер. Если удалось с ними сработаться, они тебя очень ценят. Вася не шел навстречу, больше вообще ничего не делал, чтобы наладился контакт.
– В какой момент произошел этот разлад?
– Сразу, где-то на второй, третьей тренировке. Где-то то не так, где-то он начинал за спиной высказывать недовольства. Я думаю, не было со стороны Васи желания работать на команду, и многие вещи он делал против команды.
– Уйти с тренировки – неуважительно со стороны Маврина. Вы считаете, он хотел вас дискредитировать?
– Я думаю, моя личность здесь не имеет большого значения, здесь имеет значение сам статус тренера. С Васей Мавриным, мне кажется, все понятно обществу. Всем, кто с ним играл, работал.
– Что еще он мог себе позволить?
– Там много пунктов.
– Вы говорили про 10 пунктов.
– Реально 10. Давайте, чтобы вы понимали, что их 10, сыграем в такую игру. Вы называете любую футбольную сферу – что происходило за пределами поля, в раздевалке, в обсуждениях, везде. Я провожу из этой сферы пример, где Вася что-то делал не так.
– Один из самых важных моментов в футболе – мотивационный спич тренера, потом лидера…
– [перебивает] Привожу пример сразу. Перерыв матча с «Реалити». Я говорю: крайне важно быть верными нашему пути, раскатывать до верного, они прессингуют, но мы все равно должны продолжать выходить через пас низом. И если их реально много пришло, человек 5-6 на нашей половине, и реально некому отдать – можно делать длинную.
Подходит Герман: «Юрий Вадимович, можно Вася пару слов скажет?» Я говорю: «Герман, почему не меня лично он попросил?» – «Ну сложный характер, вот это все». Блин, член команды хочет сказать, пусть скажет, без проблем. Он говорит: «Туда на Дуба, а там уже цепляемся». Я не говорю, что его идея плохая, просто команда должна идти по одному плану. Если другой говорит что-то другое – это вносит смуту в команду.
– Вы предлагали построить игру от Маврина, но он не хотел быть главным игроком команды. Почему?
– Вася реальный топ: он видит поле, хорош с мячом, опытный. Почему не хотел? Пусть в комментариях напишут.
– Почему ему можно больше остальных?
– Потому что он яркий медийный персонаж – это очень важно для медиафутбола, он нужен «Амкалу». Но эти два фактора не должны давать права вести себя настолько вызывающе неправильно по отношению к команде и тренеру.
Добавлю, чтобы не было ощущения, что я делаю из Маврина врага. Было чувство, что он где-то все-таки старается, где-то не высовывается, не спорит, как будто делал усилия. Не могу сказать, что он совсем какой-то там злодей, но постоянно выбирал решения, которые не помогали команде.
– Маврин влияет на решения Германа? Кто-то в команде вообще может повлиять на его решения?
– Не думаю, что он говорит, что делать. В прямом смысле такого нет. Герман достаточно автономная личность, мудрый и опытный президент. Когда мне говорили, что «Амкал» – команда Германа, так и есть. Он очень внимательно вникает в то, что происходит в команде, живет ей.
Увольнение из «Амкала» – причины и обиды. Поражение от 2Drots в четвертьфинале – вина тренера
– Какие еще внутренние причины, кроме особенных игроков, отрицательно сказались на работе?
– Я хотел построить «Барселону», но по прошивке «Амкал» ближе к «Баварии». Нужно было быть жестче. Если бы я сейчас пришел, с первой тренировки, с первой минуты бы сказал: нужно все делать максимально точно и качественно. Кто что не сделал – санкции будут тут же. Мне хотелось все-таки более яркую, созидательную, красивую, комбинационную игру – все кайфуют от каждого паса, от каждого касания.
– Вы считает себя виноватым в увольнении?
– Естественно, конечно. У меня же были возможности эти два месяца что-то менять – общаться с Германом, с Васей, с игроками. Но ключевое слово все-таки – частично.
– Вам нужно было дать доработать?
– Обязательно. Я смог бы побольше дать команде, полностью реализовать план на сезон, и команда бы успела все показать. Нужно было не просто дать доработать, а проявить твердость по отношению к особенным игрокам, пусть даже в ущерб медийным выгодам. С другой стороны, Герман не отрицает, что вот эти эмоции и контент чуть важнее, чем результаты и качество игры. Было бы еще 2-3 месяца, условно до Нового года, стабильный состав и спокойная ситуация – в «Амкале» точно был бы прогресс.
– Вас не пригласили на прощание – вас это расстраивает?
– Я вообще об этом не думал особо. Тут политика сказывается, думаю, что не хотелось бы некоторым членам руководства, тренерского штаба, чтобы я какие-то вещи сказал.
– Вы можете назвать себя жертвой обстоятельств, так как из-за смены любимого всеми Иваныча оказались в команде не в лучшее время?
– Я уважаю этого тренера, он проделал шикарную работу. Но я смотрел, что в те времена говорили болельщики и игроки – те же претензии к схемам, заменам. Поэтому «любимый всеми» я бы здесь не использовал. Я считаю, что пришел вовремя, и все было нормально. Я получил такой концентрированный опыт за два месяца, стоящий двух лет. Благодарен Герману за этот опыт – если бы снова оказался на переговорах, я бы снова согласился.
– Почему вы попрощались только после выхода передачи «Медиафутбол, бро»?
– Не только после, я до сих пор многим ничего не написал. Когда созрел, когда чувствовал эмоции, было 5 утра, я не спал, бессонная ночь. Что, есть какие-то сроки? В первые дни не считал, что нужно что-то писать. Для меня было неожиданностью [увольнение], я это все обдумывал. Когда созрел, тогда созрел. Это никак не связано с «Медиафутбол, бро».
– Герману не хватило твердости? Он проявил себя как друг игроков, а не президент?
– Самый трогательный момент, эмоционально сложный вопрос, но он очень верно поставлен. Хочу сказать «да», но в то же время я вообще первый раз в жизни публично критикую руководителей команды. Странная ситуация – вообще-то это медийная лига, тут все открыто.
Есть несколько вещей, которые реально надо поменять. Я о них говорю, и мне сложно. Человек в меня поверил, у него есть возможность приглашать разных тренеров, выбрал меня. Я с максимальной благодарностью отношусь к Герману, «Амкалу», болельщикам. Делаю такую большую подводку, чтобы было правильное понимание – у меня нет никакого негатива к Герману.
Несвоевременно [уволили]. Не дали все реализовать, что задумал. Эта вещь мешает команде по полной раскрыться и приобрести свой четкий, яркий стиль. Стиль закладывает тренер – нужно дать непоколебимую власть над какими-то моментами, и не только на футбольном поле, а в раздевалке. Несмотря на эту большую позитивную подводку, конкретно это решение – обратная сторона внимания и отношения Германа к аудитории, к игрокам. Как раз это и мешает команде.
– Осталась ли обида на Германа, на игроков?
– Я отношусь к своей работе профессионально, у меня нет никаких обид.
– Вы давали 70% на преимущество «Амкала» в четвертьфинале с 2Drots. За счет чего должны были побеждать?
– «Амкал» чуть сильнее 2Drots по составу, плюс мы долго и планомерно готовились к плей-офф: наигрывали нашу модель, схему, я детально изучил всех игроков. Было понимание, как готовить команду к ключевым играм. Провели просто прекрасную физическая подготовку. На групповом этапе проверили многих, наиграли основные связки.
– «Амкал» четвертьфинал проиграл. Вам были непонятны решения Маврина-тренера. Что не так?
– То, что Вася устроил с командой за две недели, и как был сыгран четвертьфинал, описывается одной фразой – все наоборот. Принципиально другая схема в 3 центральных защитника усложняла действия в обороне и начало атак. По сути, только Дуб, Сибскана и Маменко играли на привычных позициях, остальным пришлось сильно перестроиться. Связки на поле – сырые, конкретно Довбня и Бара были не готовы, хотя оба отличные игроки. Две недели перед матчем не велось работы над физподготовкой. Эти изменения свели на нет всю проделанную до этого работу.
Вместо того, чтобы в перерыве все внимание уделить команде и спасать матч, шли разговоры с судьей. После игры искали крайних, свалили вину на индивидуальные ошибки. Я никогда не перекладывал вину на игроков. Я тренер, я отвечаю за результат и качество игры. У меня игроки так массово не ошибались [улыбается]. Почему они не ошибались так явно? Тоже повод задуматься. Разочарован этой игрой.
Телеграм-канал Юрия Бабина о футболе 11х11 Телеграм-канал Юрия Бабина о футболе 8х8 Подписывайтесь на мой телеграм – Саша с Севера ❄️. О спорте и медиафутболе – лампово, честно, понятно, как для друзей Фото: Instagram* Юрия Бабина, Winline Media Football League, Соцсети «Амкала» *Запрещен в РФ
Чето в голос) Это шедевр.